- Это верно. Я участвовал в деловом совещании с мистером Мейсоном, его адвокатом. На совещании также присутствовали Эллен Уорингтон, секретарша мистера Кента, и мой клиент, Фрэнк Б. Мэддокс. Насколько помнится, там находился также некий доктор Келтон.
- В какое время вы покинули совещание?
- Около одиннадцати часов. У меня был разговор с моим клиентом в его спальне после того, как совещание с этими джентльменами решено было отложить.
- Видели ли вы мистера Кента позже этим вечером и ночью?
- Я видел его ранним утром четырнадцатого.
- В какое время?
- Ровно в три часа утра.
- Где вы видели его?
- На патио, возле дома.
- Можете указать на схеме, вот на этой, под номером один, точное место, где вы видели обвиняемого в названное вами время?
Дункан указал точку на диаграмме.
- А где на этой схеме обозначена ваша спальня? Дункан указал.
- А из вашей спальни вы могли отчетливо разглядеть обвиняемого?
- Да, мог, сэр.
- Когда вы в первый раз заметили его?
- Я проснулся оттого, что какая-то тень упала мне на лицо. Затем я увидел, как кто-то двигается по крыше портика. Я вскочил, взглянул на часы, чтобы узнать, который час, и подошел к окну. Я увидел Питера Кента, обвиняемого, одетого только в ночную рубашку, когда он пересекал патио. В руке у него был нож. Он подошел к кофейному столику, несколько мгновений помедлил, затем пересек патио и скрылся через дверь на другой стороне.
- Под "дверью на другой стороне" вы подразумеваете то место, которое я сейчас указываю на схеме; в спецификации оно обозначено: "Дверь на северной стороне патио".
- Да, именно эту дверь я имел в виду.
- А где, хотя бы приблизительно, находился этот кофейный столик?
Дункан сделал мелком отметку на схеме.
- Вы сказали, что взглянули на часы?
- Совершенно верно!
- И который был час?
- Три часа утра.
- Вы включили свет, чтобы видеть время?
- Нет, не включал. Часы были со светящимся циферблатом, и я мог видеть положение стрелок.
- Вы взглянули на часы до или после того, как заметили человека на патио?
- Как до, так и после. Я посмотрел на часы сразу же, как сел на кровати, и затем взглянул на них, когда вернулся в постель, после того как обвиняемый пересек патио и скрылся через эту дверь.
- Что вы сделали затем?
- Я был весьма заинтригован, надел халат, открыл дверь, оглядел коридор, никого не заметил и затем, решив, раз я нахожусь в доме, где ко мне относятся враждебно, то лучше не совать нос в чужие дела. Я лег в кровать и продолжил прерванный сон.
- Я считаю, если высокий суд позволит,- заметил Мейсон,- то следует вычеркнуть из ответа свидетеля утверждение, что он "находится в доме, где к нему относятся враждебно". Этот вывод свидетеля, попытка повлиять на присяжных, не имеет никакого отношения к заданному свидетелю вопросу, и в дополнение ко всему прочему является его домыслом.
- Эту часть показаний свидетеля можно вычеркнуть,- согласился судья Маркхэм.
Блэйн обернулся к Перри Мейсону:
- Вам еще не предложили подвергнуть свидетеля перекрестному допросу, мистер Мейсон? Возможно, вы еще захотите спросить у него, почему он решил возобновить прерванный сон?
Судья Маркхэм нахмурился и сказал Блейну:
- Призываю вас к порядку!
- Да,- непринужденно ответил Мейсон,- я спрошу его именно об этом. Мистер Дункан, как так получилось, что вы смогли вернуться в кровать и даже заснуть после того, как вашим глазам представилась такая необычайная картина?
Дункан подался вперед, явно рассчитывая произвести впечатление.
- Потому что устал,- был его ответ.- Я же слушал ваши разглагольствования целый вечер.
Зал суда взорвался от смеха. Судебный пристав стукнул молоточком. Судья Маркхэм выждал, пока восстановится порядок, затем обратился к свидетелю:
- Мистер Дункан, вы адвокат. Вас не надо учить тому, как следует вести себя свидетелю. Вы должны воздерживаться от попыток вызвать смех или от того, чтобы сопровождать свои ответы комментариями, о которых вас не просят. Вам также не пристало переходить на личности, отвечая на вопросы защиты!
Дункан смутился и мрачно согласился:
- Да, ваша честь!
- Если высокий суд позволит,- заметил Мейсон,- я вполне готов удовольствоваться ответом в том виде, как его изложил свидетель. Я не прощу вычеркнуть какую-либо часть. Я бы хотел подвергнуть свидетеля перекрестному допросу на предмет его заявления.
- Очень хорошо,- ответил судья Маркхэм,- можете задавать свидетелю вопросы по поводу его заявления столько, сколько сочтете нужным.
Мейсон поднялся со своего места, пристально, почти в упор, глядя на Дункана:
- Итак, вы настолько устали от моих речей, что оказались в состоянии лечь и заснуть. Так я вас понял?
- Именно так.
- Вы беседовали со своим клиентом еще час или около того, когда вы оба покинули совещание.