- Да, сэр, все так и было.
- И нож, который я вручил вам,- тот самый, который представлен как доказательство защиты под названием экспонат "А"?
- Да, сэр, думаю, что тот самый.
Голос Эдны Хаммер звучал тихо и смущенно. В ее глазах читалась полная растерянность.
- И вы заперли нож, известный вам теперь как экспонат "А", в ящик буфета?
- Да.
- Но его там не оказалось, когда вы открыли ящик на следующее утро?
- Нет, сэр, не оказалось.
Мейсон спросил добродушно, как бы беседуя с ней:
- Таким образом вы узнали о том, что разгуливаете во сне по ночам вот уже недель шесть, а то и два месяца, Эдна?
За столом окружного прокурора возбужденно шептались, наспех устроив совещание. Вопрос Мейсона ускользнул от их ушей. Эдна Хаммер, чья мысль все еще находилась в оцепенелом состоянии, после дерзкого заявления Мейсона, где он так бесцеремонно раскрыл их заговор, оказалась застигнутой врасплох.
- Да, сэр,- подтвердила она машинально.
Только судья Маркхэм оказался тем, кто в полной мере уяснил всю важность заданного вопроса и полученного ответа. Он подался вперед, чтобы пристально взглянуть на свидетельницу, и спросил:
- Так каков был ваш ответ?
- Да, сэр,- сказала она и, затем внезапно спохватившись, залепетала: О, я имела в виду не это... Я не...
- А что вы имели в виду, Эдна? - уточнил Мейсон.
- Что это? Что такое? - завопил Гамильтон Бюргер, вскакивая с места.Возражаю. Вопрос не соответствует процедуре перекрестного допроса!
- Вопрос, касающийся ее лунатизма, уже задан, и на него получен ответ,- заявил Мейсон.- Сейчас я предоставил ей возможность объяснить, что она имела в виду, отвечая на мой вопрос.
- А я возражаю.
- Очень хорошо, ваша честь, я снимаю последний вопрос. Достаточно и того, что она ответила на мой первый,- ответил Мейсон.
Бюргер с негодующим видом медленно опустился на стул. Мейсон спросил все тем же задушевным тоном:
- Вошло ли у вас в привычку время от времени использовать эту нишу под крышкой кофейного столика как тайник, где вы прятали некоторые вещи, Эдна?
- Да, сэр, вошло в привычку.
- Поэтому, когда вы заперли ящик буфета вечером тринадцатого и отправились спать с засевшей в голове мыслью, что ваш дядя, возможно, достает этот нож, когда разгуливает во сне, то когда и сами подверглись воздействию лунатизма, подсознательно не веря, что замок на ящике надежная гарантия того, что нож не попадет в руки дяди, то взяли нож из ящика и спрятали его в нише под крышкой кофейного столика, причем ровно в пятнадцать минут первого ночи, не так ли?
- Возражаю! - воскликнул Бюргер.- Вопрос не соответствует процедуре перекрестного допроса. Носит предположительный характер. Задан не по существу. Не имеет под собой никакого основания.
- Напротив, вопрос глубоко обоснован,- заверил Мейсон суд.Свидетельница показала, что заперла ящик буфета, показала, что видела нож утром тринадцатого, как и то, что в следующий раз увидела этот нож утром четырнадцатого. Я вправе допросить ее, чтобы доказать, что она, возможно, видела этот нож еще раньше утром четырнадцатого, а именно тогда, когда доставала его из ящика.
- Но,- возразил Бюргер,- если она сделала это в состоянии лунатизма, то как она может знать о том, что вытащила нож из ящика?
- В этом случае,- ответил Мейсон,- ей достаточно будет сказать: не знаю.
Судья Маркхэм кивнул:
- Возражение обвинения не принимается. Эдна Хаммер ответила чуть не плача:
- Я не знаю.
Мейсон сделал жест, как бы подводя чету.
- У меня все,- заявил он.
Гамильтон Бюргер обменялся взглядом с молодым Блэйном, затем они вновь вполголоса возобновили консультацию.
- Еще вопросы будут? - спросил у них судья Маркхэм.
- Прошу прощения, если мы попросим у высокого суда предоставить нам еще две-три минуты на размышление,- ответил Бюргер,- так как дело в целом приобрело неожиданный оборот.
Блэйн что-то неистово ему зашептал, но Бюргер медленно покачал головой, затем спустя момент сказал:
- Хорошо, воспользуюсь предоставленным нам правом и задам мисс Хаммер несколько вопросов. Как я понял, вы признались, что подвержены лунатизму, мисс Хаммер?
- Да, призналась.
- Когда вы впервые узнали о том, что разгуливаете во сне?
- Недель шесть назад, а может, и два месяца. А возможно, и немного раньше.
- А как вы это обнаружили?
- Я беспокоилась о некоторых важных бумагах дяди Питера. Он оставил их на письменном столе в гостиной. Я сказала ему, что не думаю, что это для них подходящее место, но он ответил, что все нормально и их там никто не тронет. Я отправилась спать, глубоко обеспокоенная этим, и утром, когда встала, бумаги оказались у меня под подушкой.
Бюргер повернулся к Блэйну, словно говоря всем своим видом: ну что, разве я не прав? Тот поежился, явно испытывая смущение, и шепотом сказал Бюргеру еще что-то. Бюргер вновь обернулся к Эдне:
- Почему вы не сказали нам об этом?
- Меня никто не спрашивал.
- И именно тогда достали эту книгу о лунатизме?
- Выписала ее, да, тогда.
- Почему?