- Тогда я им ответил, что особенно не обращал внимания на часы и что мне показалось, будто прошло уже довольно много времени, потому что я был так занят, но что, возможно, прошло меньше часа - может быть, минут сорок пять, а может быть, даже и полчаса. А потом я оказался в дураках: времени прошло много.
- Ты хочешь сказать, - нахмурился Мейсон, - что она была мертва уже больше чем...
- Она была мертва еще с полуночи, - уверенно сказал Дрейк, - а может, с еще более раннего времени.
- А как они это узнали?
- Замерили температуру в помещении и температуру трупа, потом подсчитали, за сколько времени труп остывает на один градус, и все такое прочее, - махнул рукой Дрейк.
- Не могло это произойти в полночь, - помрачнел Мейсон. - Она же звонила мне по телефону.
- Вот и я так считал, - подтвердил Дрейк. - Но в моем положении спорить было бесполезно.
- Пожалуй, что так, Пол.
- Что так?
- А то, что она была убита примерно в полночь. Тогда это точно означает убийство.
- Но она же говорила с тобой и...
- Нет, - сказал Мейсон. - Конечно, со мной говорила женщина, причем женщина с довольно хорошо поставленным голосом, то есть уверенно, но что-то я уловил в ее голосе не то, похоже было, что у нее будто камешек во рту. Это-то все и объясняет.
- Что объясняет? - спросил Дрейк.
- Эта женщина, - ответил Мейсон, - говорившая со мной... Она сказала, что она - миссис Пэрлин, ведь я никогда не разговаривал с миссис Пэрлин и не слышал ее голоса. Но та, что звонила другому человеку, сказала, что она говорит от имени миссис Пэрлин, которая не может подойти к телефону.
- Какому другому человеку? - удивился Дрейк.- Это кто же?
- В данный момент, Пол, - сказал Мейсон, - этот человек - ни далеко, ни близко.
Дрейк взглянул на адвоката и вздохнул:
- Вероятно, далеко, но уж точно не близко.
- Когда я взглянул на труп, - продолжал Мейсон,- мне показалось, что она могла обладать голосом той женщины, которая мне звонила по телефону. Поэтому-то я и спросил того, другого человека, преуспевала ли эта экономка когда-нибудь в жизни и не могла ли ее впоследствии постичь неудача, так как она вынуждена была устроиться экономкой. Тогда бы, знаешь, может, стало понятно, откуда у нее такой хорошо поставленный голос.
- И какой ты получил ответ?
- Отрицательный. Дрейк закурил сигарету.
- Это означает, - сказал он, - человек, который был с тобой, очень хорошо знал прошлое этой экономки. Это - человек, который был заинтересован в деле Хоксли, так как пришел туда по зову. Возможно, этот некто - девушка. Подскажи хоть что-нибудь, Перри.
- Не стоит, - отвернулся Мейсон.
Дрейк вынул изо рта сигарету, дунул на дымок, шедший от ее тлеющего конца.
- Послушай, Перри, - неожиданно спросил он, - а не приходило ли тебе в голову, что вместе с этим соучастником женского пола можешь получить срок по делу об убийстве? Возможно, что именно в этом тебя и обвинят.
- А если женщина скончалась до полуночи? - предположил Мейсон. - Я уже был в постели и спал как убитый.
- Это ты так думаешь.
- Я знаю определенно, Пол!
- Если хочешь совать свой нос в дела об убийстве, - сказал Дрейк, лучше женись. Тогда тебе всегда будет обеспечено алиби на случай, если встанет вопрос о нем.
- Да что ты все одно и то же заладил? - раздраженно взорвался Мейсон. - На черта мне понадобится алиби?
- А черт его знает, - сказал Дрейк, - но у меня предчувствие, что лейтенант Трэгг будет очень допытываться, чем ты занимался вчера вечером и ночью.
- Трэгг даже не знает, что я был вблизи Хиллгрэйд-авеню.
- Трэгг разберется, уверяю тебя! - заметил Дрейк. Мейсон отодвинул свое кресло.
- Пол, ты всю ночь не спал. Поэтому у тебя такие пессимистичные мысли.
Дрейк уныло посмотрел на Мейсона.
- Ты всегда так быстро летишь, - сказал он, - и думаешь, что я успеваю подыгрывать тебе, и при этом ни полслова о том, как ты действуешь. Вот увидишь, если лейтенант Трэгг узнает, что этой ночью ты был на Хиллгрэйд-авеню, или если он выяснит настоящую причину, почему ты не позвонил мне в течение обещанного часа, у тебя будут неприятности.
- А какая у меня была причина, что я не позвонил тебе в течение часа? - поинтересовался иронично Мейсон.
Дрейк задумчиво посмотрел на адвоката.
- Если это то, о чем я думаю, - сказал он, - то надеюсь, что я не прав.
- Ну, ну, - рассмеялся Мейсон, - давай-ка выкладывай.
Дрейк выставил левую руку и разжал пальцы. Указательным пальцем правой руки он стал зажимать поочередно пальцы левой по мере того, как приводил свои доводы:
- Первое: ты меня немного разыгрываешь, Перри. Причина, по которой ты не позвонил, состоит в том, что все же произошло что-то очень важное. Второе: этому важному мог помешать твой телефонный звонок. Третье: ты не извлек ничего из этого таинственного контакта, который явился для тебя неожиданным и необычным, иначе ты бы непременно передал мне какую-то информацию, чтобы у меня появилась возможность поразмыслить над этим. Четвертое: это был контакт с человеком, который знал многое об экономке, но человека этого ты вынужден был... держать в тени. Пятое: этот человек поставил тебя в такую неловкую ситуацию, что ты не можешь довериться даже мне. И ты пытаешься отделаться, разыгрывая меня. Ну, и какой же ты мне дашь ответ по всем этим пяти пунктам?
- Я буду кусаться, мучитель! - огрызнулся Мейсон. - Какой же ответ по этим пяти пунктам я могу дать?
- Только один. Это была Опал Санли, - неожиданно выпалил Пол Дрейк. Мейсон поднялся.
- Я предупреждаю тебя, Пол, - сказал он, - не всегда нужно отгадывать загадки. Я все пытаюсь как-то держать тебя в стороне от всего этого, а ты прыгаешь прямо в огонь.
- Но я же ведь и так поджаривался на сковородке,- ухмыльнулся Дрейк.
Глава 10
Мурлыча какой-то модный мотивчик, Делла Стрит открыла дверь в кабинет Мейсона, держа под мышкой утреннюю почту, и вдруг остановилась в изумлении на пороге.
- Ну и ну, - сказала она, - это что же, становится привычкой?