Сильвия Бассет подняла раму.
- Вы что, с ума сошли?! - закричала она.- Как вы смеете мыть окно, когда я одеваюсь? Я пожалуюсь управляющему.
- Говорите потише,- сказал ей Мейсон.
- Это вы?! - воскликнула она, узнав юриста.
- Тихо! У нас мало времени,- сказал он.- Нам нужно обо всем договориться. Вы знаете, что Брунольд арестован?
- Брунольд? - спросила она и нахмурилась.
- Да, Брунольд.
- А кто это?
- Разве вы не знаете его?
- Нет.
- Почему вы скрылись под чужим именем?
- Я хотела отдохнуть.
Он указал на вещи, стоявшие возле кровати.
- Это ваши вещи?
- Да.
- Вы все это взяли ночью?
- Нет.
- А когда?
- Дик принес рано утром.
- Что там лежит?
- Мои личные вещи.
- Вы решили удрать?
- У меня нервы не в порядке. Я хочу уехать на несколько дней, пока все не уляжется.
- Вы несчастная маленькая дурочка. Неужели вы думаете, что вам это удастся?
- А почему бы и нет?
- Бегство равносильно признанию виновности.
- Никто меня не найдет.
- Полиция следит за вами. Стоит вам отсюда выйти, как вас арестуют.
- Вы заблуждаетесь,- сказала она.- Я вовсе не убегаю. Я просто не хочу...
- Послушайте,- перебил он ее.- Внизу и возле вашей комнаты сыщики. У лифта тоже. У коммутатора сидит полицейский. Вы окружены со всех сторон, следят и за вашим сыном. Ваши разговоры прослушиваются. Теперь...
Она схватила себя за горло, словно ее душили.
- Боже мой! Вы думаете, что?..
- Расскажите мне все, что случилось после моего ухода.
- Ничего особенного. Они задали мне несколько вопросов. Потом я устроила истерику.
- Что вы им рассказали?
- Я сказала правду. Что хотела видеть мужа по делу, вошла в приемную и обнаружила там на полу Хейзл Фенвик. Рассказала, как я приводила ее в чувство и что Фенвик, очнувшись, сообщила нам об одноглазом мужчине, который вышел из кабинета мужа.
- Спросили, почему вы не пошли к мужу?
- Я ответила, что была так озабочена состоянием Фенвик, пытаясь привести ее в чувство, что забыла о муже.
Мейсон сделал недовольную гримасу.
- А что здесь плохого?
- Все,- ответил Мейсон.- Что же было дальше?
- Дальше они стали спрашивать настойчивей, а у меня началась истерика, и я стала лгать им.
- Какую ложь вы им подсунули?
- Вначале я сказала, будто знала, что муж вышел, а потом сказала, что была уверена, что он был дома. Меня спросили, знаю ли я кого-либо с искусственным глазом, а я сказала, что мой муж имел искусственный глаз. Я смеялась и плакала, и они позвали доктора. Я настояла на том, чтобы Дик вызвал моего врача, а когда он пришел и понял ситуацию, то дал мне успокоительное и отправил в спальню.
- Что дальше?
- Когда Дик убедился, что за нами никто не следит, он отвез меня сюда и уложил в постель. Я была одурманена снотворным и шла сюда, опираясь на плечо Дика. Проснувшись рано утром, я позвонила ему, используя фальшивое имя. Но если меня подслушивали... О Боже!
- Вы сделали какое-нибудь признание?
- Нет. Ничего определенного я не сказала. Только про истерику.
- А как истерика?