– А сейчас-то что? - спросила матушка. Она нахмурилась при виде Бабули. – Что случилось с твоей головой?
- Ударила себя банкой содовой, - нашлась Бабуля. – Странное происшествие.
Полчаса спустя в дверь постучал Морелли.
– Хочу с тобой побеседовать… выйдем-ка наружу, - сказал он, схватив меня за руку и дернув.
- Я не виновата, - оправдывалась я. – Мы с Бабулей сидели себе в «бьюике», никого не трогали, занимались своими делами, вдруг сзади выскочил Кенни и впечатал нас в твою машину.
- Хочешь, чтобы тебе снова все сошло с рук?
- Он приехал на двухтональном «субурбане». Увидел, что мы с Бабулей припарковались на Гамильтон. Сделал разворот и протаранил нас сзади. Дважды. Потом бабуля выпрыгнула из машины и выстрелила в него, и он убрался.
- Самая неубедительная история, которую я когда-либо слышал.
- Это правда!
Бабуля высунула голову в дверь.
– Что здесь происходит?
- Он думает, я сочинила, что Кенни ударил нас «субурбаном».
Бабуля схватила со столика в прихожей свою огромную сумку. Потом порылась в ней, вытянула на свет божий длинноствольный кольт и нацелила его на Морелли.
- Черт возьми, - отступая с дороги, воскликнул Морелли и забрал у Бабули оружие. – Где, дьявол вас забери, вы достали эту пушку?
- Одолжила, - ответила Бабуля. – И испытала его на твоем паршивце-кузене, только он сбежал.
Прежде чем заговорить, Морелли мгновение внимательно изучал свои ботинки.
– Пистолет, конечно, не зарегистрирован?
- Что ты имеешь в виду? – изумилась бабуля. – Зарегистрирован где?
- Убери, - обратился ко мне Морелли. – Убери с глаз моих долой.
Я затолкала Бабулю с револьвером обратно в дом и закрыла дверь.
- Я позабочусь об этом, - пообещала я Морелли. – Удостоверюсь, что его возвратят владельцу.
- Так эта нелепая история – правда?
- Где ты шлялся? Почему ничего этого не видел?
- Я помогал Рошу. Наблюдал за похоронным бюро. Машина не была в моем поле зрения. - Он осмотрел «бьюик». – Повреждений нет?
- Поцарапала немного задний бампер.
- Интересно, а в армии об этой машине знают?
Я решила, что настала пора напомнить Морелли о моей профпригодности.
– Ты проверил пистолеты Спиро?
- Они все в порядке. Зарегистрированы и легальны.
От моей профпригодности оказалось не много толку.
- Стефани, - это позвала из дома матушка. – Ты почему вышла без пальто? До смерти замерзнешь.
- Кстати, о смерти, - сказал Морелли. – Они нашли тело, которое подходит для твоей ноги. Плавало у одной из опор моста сегодня утром.
- Это Сэндимен?
- Ага.
- Думаешь, Кенни прячется, выискивая добычу?
- Полагаю, все не так сложно. Он мечется. Это уже вышло за рамки хитрого дельца с целью срубить деньжат. Что-то пошло не так, операция провалилась, и Кенни не справился с этим. Сейчас он заводится по любому поводу и выискивает, кого бы обвинить… Муги, Спиро, тебя.
- Он все потерял, не так ли?
- Ты угадала.
- Думаешь, Спиро такой же сумасшедший, как и Кенни?
- Спиро не сумасшедший. Он просто мелкий подлец.
И то верно. Спиро был прыщом на заднице Бурга. Я взглянула на машину Морелли. Не похоже, что она была способна к езде.
– Тебя нужно отвезти куда-нибудь?
- Я справлюсь.
* * * * *
В семь часов стоянка у бюро Стивы была уже полна, и машины растянулись в ряд аж на два квартала по Гамильтон. Я втиснулась между машинами на служебной подъездной дороге и сказала Бабуле идти пока без меня.
Она переоделась в платье и широкое синее пальто, и, маршируя по ступенькам к входу в похоронное бюро, выглядела весьма живописно со своими волосами абрикосового цвета. На согнутом локте у нее висела черная кожаная сумка, а ее забинтованная рука была выставлена вперед, как флаг, провозглашая ее главой парада раненных ветеранов войны против Манкузо.
Я дважды объехала квартал, прежде чем нашла просвет для парковки. Я пропихнулась в зал похоронного бюро, прошла через боковую дверь и, собравшись с духом, нырнула в вызывающий клаустрофобию тепличный влажный жар и шум великого множества народа. Когда миновала все это, то дала себе зарок, что в похоронный зал обратно не вернусь. Я в этом больше не участвую. И наплевать, кто там умер. Хоть бы и мои матушка или бабушка. Пусть сами управляются.
Я бочком протиснулась к Рошу, сидевшему за чайным столиком.
– Вижу, вы своего брата хороните завтра утром.