Но главное - непонятное большинству, страшное (для некоторых офицеров), дерзкое - началось, когда провели его к вахте, где уже ждал воронок - на суд да на этап Филина везти.
Тут вдруг обратился Аркаша зычным своим высоким голосом к стоящему поодаль, поигрывающему перчаточками капитану Волкову.
- Ну что, прощаться пришел, капитан... - громко сказал он, засмеявшись.
Волков кивнул, пожал плечами - равнодушно.
- Плечиками, значит, пожимаешь! - радостно выкрикнул Аркадий Филин, вор-рецидивист. - Ничего не знаю, ничего не понимаю! А кто же обещал помощь мне свою? Не вы ли, Волк?!
Аркадия Филина несло.
- Чего ж мне было рисковать так, анашу, таблетки, наркотики твои продавал! - зло выкрикнул Аркаша. - Ты же обещал помочь! И плечиками, значит, пожимаешь... - вздохнул тяжело. - Но ты теперь у меня на крепком кукане! Расколол я твоего сексота Дергача! Отравить меня хотел. А траванул врача!
Капитан не терял самообладания, стараясь не встречаться глазами с разъяренным Аркашей, продолжал поигрывать перчаточками. Обернулся к вахте.
- Чего там с машиной для осужденного? - спросил беспечно у офицера, что приехал забирать Аркашу.
- Да пусть ребята погреются... - сказал на это дурак лейтенант, не понимая важности момента. Или просто заинтригован был происходящим...
Волков же не утратил самообладания, обернулся, наконец угрожающе посмотрел в глаза Филина.
- Продавал я дурь твою год, и говорил ты, помнишь, год этот за год свободы пойдет, скощу тебе? На химию, говорил, ты у меня пойдешь, без вариантов. Было?! - орал Филин.
Волков смотрел на него не мигая.
Вышел с вахты Шакалов, глянул удивленно, ничего не понимая.
- Заткни его... - бросил ему через плечо оперативник, и прапорщик, крякнув, пошел на Филина, вытаскивая из-за пояса полушубка дубинку.
ЗОНА. МЕДВЕДЕВ
Вот это исповедь...
После такого офицеры пулю себе в лоб пускали... Не врет же Филин, и доказать все это можно. Что ж, вот и все, бывший капитан Волков...
Смотрю, стоит, хмурится он, ничего не говорит, растерялся.
- Деньги-то теперь как будешь делать, капитан? Увозят Аркашу! - крикнул во весь голос Филин, видя, как к нему идет Шакалов, а следом отогревшиеся на вахте солдаты. - Ничего, найдешь такую же суку верную, какой я тебе был!
В этот момент Шакалов и ударил Филина, и кровь хлестанула из пухлых Аркашиных губ, и он зашатался и прикрыл лицо.
Волков отвернулся, пошел по скрипучему снегу - прямой, решительный, непоколебимый.
- Неужто правда все это? - До сих пор не верю, хотя знаю, правда...
- Неужто правда? - передразнил меня Львов в своем кабинете. - Ты странный человек, Василий Иванович... Да мало ли что может заключенный, который на этап да новый срок идет, накаркать на офицера. И на тебя он мог такое же брякнуть, и что - мне всему этому верить?
Я растерялся.
- Считаю, что заявление Филина должно быть детальным образом проверено.
- А я так не считаю... Не считаю! Заявление... мало ли кто наорал что-то... а ты сразу - заявление.
Еще больше я растерялся.
- Но если все это поклеп и провокация, чего же бояться, товарищ подполковник? - повышаю голос. - Взять да проверить сказанное осужденным.
- Ты хочешь, чтобы капитан внутренних войск оказался барыгой, который привозит в зону тонны анаши? Ты это хочешь услышать от зэка?
- Я хочу услышать правду! - твержу свое я.
- А я не хочу такой правды! - кричит Львов тогда. - Понял?!
- А правда! - кричу уже я. - Она в том, что у меня есть основания подозревать капитана в связях с уголовным миром!
Львов оглядел меня.
- Вот бумага, пиши рапорт, ходатайство, заявление, что угодно. Про то, как мы здесь... ну, сам знаешь все, лучше своего командира... Отправляй в соответствующую инстанцию.
- А сами мы здесь в этом не сможем разобраться?
- В чем? В том, что Волков возглавлял банду торговцев наркотиками? Нет, в этом мы разбираться не будем, пока я еще в здравом уме и на этом месте. Все у тебя?
Киваю - все.
- Вот и давай, Василий Иваныч... Я думал, ты придешь с отдыха да за дело всерьез примешься, а теперь смотрю - в твоем отряде смерти да побеги... и чифирем да анашой это разбавлено... Не ожидал я, честное слово... - горько так говорит.
Все я и понял тут до конца. На пенсию, значит, опять надо мне уходить. Много вопросов задаю. Хорошо... если вам это выгодно, пусть так. Делайте здесь, что хотите...
- Разрешите идти?
- Ну, иди и работай, и не забивай голову мне и себе...
Вышел, задохнулся. Постоял, пробило воздушную пробку в груди. Надолго ли? Все, пора на покой, Василий Иванович...
ЗЕМЛЯ
Небо, не бери у меня этого человека. Мне не осилить одной все зло... Побольше бы мне таких сыновей.
НЕБО
Он еще побудет с тобой...
Часть третья
СКАЗАНИЕ