- И еще: я заметил, что в отчетах мелькает имя Гэвина Паркина.
Ага, приехали. Вот зачем пришел Беллингс.
- А ты его знаешь? - брякнул Уайклифф.
Идиотский вопрос, конечно. Подобно тому, как Уайклифф и его коллеги знали как облупленных людей "своего круга", то есть уголовников и полицейских, Беллингс стремился к тому же, но только в высшем обществе. Ему надо было заводить знакомство с ректорами и директорами фирм, мэрами и юными перспективными спортсменками...
- Ну, не могу сказать, что я с ним знаком. Но мы вместе в молодости служили в Корее...
Вот тебе раз. Впервые Уайклифф услышал о практической деятельности этого лощенного бюрократа...
- Где служили - в морской пехоте?
- Ну да, коммандос. Мы пробыли вместе всего несколько месяцев, а потом встречались всего пару раз. Но я, конечно, много слышал о нем. Беллингс задумчиво изучал свои длинные изящные пальцы. - Он был странный тип. Мы звали его Кот Паркин, потому что он был живуч, как кошка. Он был совершенно, просто абсолютно лишен страха за свою жизнь! Либо он верил в переселение душ, либо ему жизнь просто была не дорога. Но по-настоящему его карьера началась уже после Кореи и демобилизации. Он поступил в разведку и работал в Европе. О его деятельности в шестидесятых и семидесятых годах известно мало, но насколько я понимаю, он был одной из ключевых фигур в западной контрразведке.
- Ты меня удивляешь.
Беллингс довольно рассмеялся.
- Еще бы! Милый мой! Пусть тебя не обманывает его теперешний вид. Знаешь ли ты, что он совершенно свободно говорит на пяти языках, включая русский?
Уайклифф промолчал, и Беллингс продолжил:
- Я рад, что зашел повидаться с тобой, Чарльз. Все-таки, обрисовал тебе общую картину... Теперь, когда ты в курсе...
Это у Беллингса был такой прием в беседе - он бросал такие незаконченный фразы с намеком, чтобы не пришлось высказываться напрямую и идти на большую откровенность, чем это необходимо.
Уайклифф передвинул на своем столе пюпитр и ручку.
- У меня нет причин полагать, что Паркин вовлечен в уголовные преступления, - сказал он. - Но его знакомство с братьями Клемент означает, что ему придется ответить на ряд вопросов, как и прочим свидетелям. В конце концов, Джозеф был застрелен из генеральского револьвера.
- Который украл младший брат!
- Не исключено, но ведь сам Паркин не отрицает, что регулярно захаживал в антикварную лавку, и они с Джозефом виделись пару раз в неделю. - Уайклифф помолчал. - Кем бы ни был Паркин в прошлом, сейчас он, похоже, играет на ипподроме и травит себя алкоголем.
Описывая Паркина такими словами, Уайклифф вдруг ощутил укол совести.
Беллингс заерзал в кресле, стало ясно, что он уязвлен.
- Ну, я слышал о нем нечто подобное... Похоже, он ведет немного экстравагантный образ жизни, но я могу понять - ведь его жизнь резко изменилась. То он каждую минуту ощущал опасность, а тут вдруг осел на пенсию, отошел от дел... Одним словом, что я хочу сказать - невероятно, чтобы такой человек, как Паркин, с его взглядами на жизнь, с его прошлым, мог быть замешан в таком низменном, гнусном преступлении... И кроме того, всякие наши действия, которые можно счесть преследованием и травлей, будут очень негативно оценены на самом высшем уровне... Вот в чем дело. Как бы он ни пьянствовал сейчас, у Паркина сохраняется огромное влияние, связи...
- И поэтому ему позволено избежать обязательных для всех полицейских процедур?
Беллингс вдруг сразу потерял весь свой лоск:
- Не глупи, Чарли! У тебя что, вырос зуб на этого человека?!
Беседа закончилась на довольно повышенных тонах. Беллингс был раздражен тем, что его намеки не возымели должного воздействия; Уайклифф был разозлен по другим причинам, более сложного порядка, в том числе и потому, что Беллингс вечно пытался манипулировать им ради того, чтобы заставить Уайклиффа изменить собственной старомодной порядочности.
Наконец Беллингс встал:
- Ладно, Чарли, в конце концов, это твое расследование.
- Ну да, конечно.
Но про себя Уайклифф подумал: "Собака!"
Однако на самом деле его встревожило замечание Беллингса: "У тебя что, вырос зуб на этого человека?!" Конечно, было бы глупо думать, что он затаил на майора Паркина злобу. Истина была тоньше и сложнее. С одной стороны, тут было вынесенное еще из детства чувство превосходства ТАКИХ людей над ним, Уайклиффом, а с другой стороны... Он просто чувствовал, что такое абсолютное разочарование в жизни, полностью лишенное иллюзий, может когда-нибудь грозить и ему самому... "Это я старею, наверное," - подумал он.
Он запланировал спокойный вечер у камина рядом с Хелен. Книжка или телевизор перед сном. Но он понимал, что если в таком раздерганном состоянии он появится сейчас дома, то изведет и жену, и себя своими жалобами. Он позвонил домой.
- Это ты, Хелен? Боюсь, я буду попозже... Не успело с этой чертовой работой... Нет, не оставляй мне ужина, я тут по дороге перекушу где-нибудь...
В принципе, это было почти правдой - к концу дня на его столе всегда оставалась небольшая стопка документов, требующих внимания. Но если Беллингс...
Ах ты, черт!
Здание штаб-квартиры полиции постепенно опустело - конец рабочего дня. Снаружи автомобильные пробки постепенно рассасывались и наконец на автостраде установилось затишье, которое нарушали лишь одинокие машины, проносящиеся в центр или из центра. В начале восьмого Уайклифф потушил наконец лампу на своем рабочем столе. Сизоватый табачный дым медленно завивался в спираль, утекая к решетке кондишена. Теперь Уайклифф почувствовал некоторое умиротворение и способность снова жить с людьми в одном пространстве. Так. Раз уж он просил Хелен не оставлять ему ужина, надо позаботиться о еде. Он позвонил в кафе на Бир-стрит и позвал Анну.
- Ну что ж, одну дополнительную порцию ужина мы сможем сготовить. Вы когда приедете?
- Ну, часов в восемь.
Без четверти восемь он бросил ручку, сложил бумаги на столе и достал свой плащ из гардероба. Он стоял уже в дверях, когда телефон звякнул.
- Это звонит женщина из какого-то кафе на Бир-стрит, сэр. Говорит, она недавно с вами беседовала...
- Соедините.
- Господи, наконец-то до вас добралась! - Анна явно захлебывалась от возбуждения. - Он снова здесь появился - стоит прямо напротив антикварной лавки! Тот самый тип, что был здесь вечером в субботу... В дверь все звонит и звонит...
- Вы его видите?
- Да, он сейчас...
- Не вешайте трубку.
Уайклифф быстро прошел в Информационный Зал и по сетевой связи дал команду отправить на Бир-стрит патрульную машину.
- Задержите для допроса подозреваемого, который сейчас стоит у дверей антикварного магазина Клементов на Бир-стрит... - Уайклифф по внутренней связи соединился с Бюро Информации и продиктовал приметы Уоддингтона, которые намертво засели у него в памяти и снова вернулся к телефону, где ждала его Анна Блажек. - Так, Анна... Вы меня слышите? Вы его еще видите у дверей лавки? Скоро прибудут наши сотрудники...
Он глянул на часы - секундная стрелка быстро бежала по кругу... Анна сообщила, что мужчина теперь подошел к витрине и стучит туда кулаком. Сколько он еще там простоит?
Наконец, Анна облегченно сказала, что приближается патрульная машина, а мужчина уходит прочь...
Уайклифф поблагодарил ее и снова связался с Бюро Информации.