-Вот, -обиженно сказала девочка иерею, ты говорил, что он смелый и добрый волшебник, который найдет моих маму и папу, а он мне рожи корчит!
-Не корчу я рожи, -запротестовал я, -я отдышаться пытаюсь... Понимаешь, маленькая, волшебникам тоже иногда требуется отдых. Они так устают, разнося подарки, что изредка... раз в три года ездят отдыхать. К озеру, на травку, к курочкам, уточкам...
- Мама говорила, что волшебники не разносят подарки, подарки мамы делают, а волшебники помогают людям, которым плохо. А если ты уедешь, мне никто не поможет.
- Как не помогут? Помогут. Сейчас этот негодя... дяденька отвезет тебя в дом, где живут одни... к-хм... волшебники. ИДН называются. Они оформят тебя, дадут запрос… В смысле – найдут твоих родителей…
В огромных синих глазах заблестели слезы. Забравшись, самый угол, она тихо и жалобно сказала Разумовскому:
- Ты говорил, что он поможет... Он не хочет...
Отец Владимир молчал, закусив губу. Я неловко топтался на месте, томимый нехорошими предчувствиями. Инстинкт повелевал мне повернуться и продолжить путь к долгожданному месяцу свободы и наслаждений. Я вздохнул
и спросил:
-Где ты ее нашел?
-У метро, ответил иерей. -Она объедки собирала.
* * *
С удивлением взглянув на девочку, я впервые заметил, что одета она в старое, разодранное платье, руки и ноги покрыты царапинами, а туфель нет и в помине.
-Н-н-да... Потеряшка... Дела, -почесал я в затылке. А почему именно ко мне? Почему не в детский спецприемник? Родители, наверное, уже обыскались.
Разумовский настороженно оглянулся на плачущего ребенка, высунул голову в окно машины и поманил меня пальцем. Недоумевая, я приблизился и наклонился, подставляя ухо.
-Убиты ее родители, прошептал иерей, а она из интерната сбежала после того, как ее украсть пытались. Такие вот дела. Ей опасность грозит. О смерти родителей она не знает. Напугана.
-А ты как об этом
-Позвонил в интернат, в отделение милиции, на территории которого она жила... Их застрелили во время ограбления квартиры. Ее отец был известным археологом. Международного уровня. Мать домохозяйкой...
-А не придумывает она с похищением, может ей просто в интернат возвращаться не хочется? Родственники у нее есть?
-Бабушка. Но она инвалид, самой уход нужен, не то что опеку над ребенком доверять. У нее-то девочка и была в гостях, когда произошла эта трагедия... И знаешь, Коля, что-то подсказывает мне, что не обманывает она. Есть у меня предчувствие, что ребенка нужно защитить.
Я посмотрел в бездонное голубое небо, тоскливо взглянул на одевшиеся в красно-желтые одежды клены, полюбовался видневшейся в конце проспекта зеленью лесопарка.. .
-Коровки, сказал я жалобно, овечки... Уточки, рыбки.. .
Открыл дверцу машины и сел на переднее сиденье, рядом с Разумовским. Иерей улыбнулся в аккуратно подстриженные усы и включил зажигание. Мотор заурчал, и машина тронулась с места.
- Дядя Коля, Вы останетесь с нами,- раздался позади робкий голос.
Я буркнул что-то невразумительное.
- Вы будете меня защищать?
Часы па приборной доске “Жигулей” показывали четыре часа тридцать минут. Через два часа начинался мой долгожданный отпуск Я с трудом оторвал взгляд от циферблата и вздохнул:
-Буду.
-И не вернете меня воспитательнице Соне? И меня больше не будут обижать? Вы поколдуете, и все будет хорошо?
Слева от меня раздалось радостное похрюкивание паршивец Разумовский от души веселился. Я набычился и кивнул:
-Наколдую, наколдую…
-А как Вы будете чудеса делать?- Девчушка уже забыла про слезы и неудержимо болтала. Как старик Хоттабыч? Волосы из бороды будете рвать?
-Буду,- пообещал я, пристально глядя на бороду иерея. -Сначала бороду стану рвать, потом уши, потом...
-Куда едем? -спросил Разумовский, уверенно направляя машину к моему дому.
-Ко мне, -вздохнул я.- Не в отдел же с вами тащиться... Я хоть поем толком впервые за день.
-Дядя Коля, -сообщила девочка. А дядя Андрей сказал, что вы мне мороженое купите... И книжку почитаете.
-Почитает, -ответил за меня Разумовский. Только прежде покормит тебя. Перед мороженым ты должна будешь съесть большую тарелку супа и... Что у тебя на второе?
-Котлета, -мрачно сообщил я. -Одна. Я в отпуск собирался и ничего не покупал. -Это плохо, серьезно заметил иерей. Сейчас заедем в магазин и купим продукты. Ребенку требуется хорошее питание.
-Подожди-подожди... Ты хочешь сказать, что она будет жить у меня?!
-Ко мне гости из Москвы приехали. Я их у себя расположил на три дня. Откуда ж я знал, что все так получится?..Но ты не расстраивайся, пока они не я поживу у тебя и присмотрю за ней, так что никаких хлопот тебе это не доставит...
Одной рукой я закрыл себе глаза, а кулак другой засунул в рот и прикусил, чтобы не застонать...
* * *
-У тебя почти ничего не изменилось, -сказал Разумовский, входя в мою квартиру.
-С чего чему-то меняться? удивился я.- Если моей зарплаты хватает только на смену туалетной бумаги в сортире.
-Папа говорил, что о таких вещах вслух говорить неприлично, заметила мне внимательно прислушивающаяся к разговору девочка.
Вспомнив о ее существовании, я смутился и замялся.
-Понимаешь, -сказал я ей, -я не совсем хороший волшебник.. Не то чтобы плохой, но... Скажем так: я долго жил один и отвык от условностей, принятых между людьми...
-А что такое условности?
-Это... Это долго объяснять. Считай, что я волшебник, но большой говнюк.
-Папа говорил, что так выражаться нехорошо.