занавеса, пробегает в направлении левой кулисы, к Вейну.
Мисс Хэллгров. Ах, мистер Вейн... Как, по-вашему? Он, ведь, кажется, очень... Ах, мистер Вейн! (В экстазе.) Если бы...
Вейн (довольный и счастливый). Да, да. Все в порядке - вы были великолепны. Ему понравилось. Он вполне...
Мисс Хэллгров (стиснув руки). Как замечательно! Ах, мистер Вейн, спасибо вам, спасибо!
Хватает его за руки, но, увидев, что Фраст возвращается на авансцену,
перепархивает к занавесу и исчезает. Резкий свет освещает опустевшую сцену. На ней только двое: Фраст, мусолящий свою сигару, спиной к двери в сад, и Вейн, который стоит возле левой кулисы
и смотрит, закинув голову, в правый угол колосников.
Вейн (кричит наверх). Сейчас свет правильный. Вы записали, Миллер?
Осветитель. Да, мистер Вейн.
Вейн. Хорошо. (Фрасту, который начал спускаться в зал.) Ну как, сэр? Я так рад, что...
Фраст. Мистер Вейн, у нас есть контракт с маленьким Миггсом?
Вейн. Да.
Фраст. Что ж, это у вас очень миленькая вещичка. Но черт бы меня побрал, если я хоть что-нибудь понял!
Вейн (несколько обескураженный). Неужели? Ведь это просто аллегория. Трагедия цивилизации - когда даже у людей утонченной культуры вытравляется и всячески подавляется чувство Красоты и Природы...
Фраст. Угу. (Задумчиво.) Маленький Миггс отлично сыграл бы "Хорька".
Вейн. Да, конечно, он мог бы, но...
Фраст. Свяжитесь с ним по телефону и начинайте репетировать.
Вейн. Как? А пьеса, которую я... которую...
Фраст. Мы должны думать о публике, мистер Вейн. Публике нужна изюминка.
Вейн (расстроенный). Но актриса умрет от огорчения. Я... право же... я не могу...
Фраст. А вы дайте ей роль горничной в "Хорьке".
Вейн. Мистер Фраст, я... я прошу вас! Я довольно много сил вложил в этот спектакль. Он у нас получился. У девушки есть надежда на... и я...
Фраст. Да-да. Она, конечно, превосходна. Теперь звоните-ка поскорей Миггсу и не теряйте времени даром. У меня, сэр, одно-единственное правило. Давайте публике то, чего она хочет, а публика хочет изюминки. Красота, Аллегории и все эти интеллигентские штучки ей ни к чему. Я ее знаю, публику, как свои пять пальцев.
Во время последней реплики мисс Хэллгров, не замеченная никем, стоит возле
стеклянной двери и слушает. Она убита.
Вейн. Мистер Фраст, публика приняла бы эту пьесу, я ручаюсь. Я в этом убежден. Вы недооцениваете публику.
Фраст. Вот что, мистер Блюитт Вейн, - это чей театр, мой или ваш? Так вот, я говорю вам, что не могу позволить себе такой роскоши.
Вейн. Но ведь... ведь вы сами были растроганы, сэр. Я видел. Я следил за выражением вашего лица.
Фраст (непоколебимо и решительно). Мистер Вейн, я не стал бы на вашем месте судить о среднем зрителе по моей особе. Публику надо чем-нибудь раззадорить перед "Просчетом Луизы". Для этой цели прекрасно подойдет "Хорек". Итак, действуйте. А я пойду перекусить.
Он уходит за правую кулису, мисс Хэллгров между тем закрывает лицо руками. Она не в силах удержать рыдания. Вейн замечает ее и хочет к ней подойти, но
она убегает.
Вейн (ероша волосы руками). Проклятье!
Из-за левой кулисы выходит Форсон.
Форсон. Сэр?
Вейн. "Изюминка"! Какой нелепый предрассудок!
Форсон проходит через сцену и уходит за правую кулису.
Вейн. Мистер Форсон!
Форсон (появляется). Сэр?
Вейн. Пьеса не пойдет. (Свирепо.) Скажите, чтобы приготовили декорации для первого действия "Просчета Луизы", да поживее!
Выходит в стеклянную дверь. Волосы у него так и остались взъерошенными.
Форсон. Свет!
"Свет". А?
Форсон. Где Чарли?
"Свет". Пошел обедать.
Форсон. Есть кто у занавеса?
Голос. Да, мистер Форсон.
Форсон. Дайте занавес. (Стоит посреди сцены, возведя глаза кверху.)
Занавес
1920 г.