Опять этот шум, еще громче, чем раньше. И ближе. Я огляделся в поисках его источника: звук, казалось, шел со всех сторон. Может быть, за деревьями? Однако, как я ни вглядывался, различить ничего не удавалось. Логан продолжал что-то говорить, но сосредоточиться на его словах было невозможно. Я отошел в сторону от толпы и стал искать, откуда идет шум. Не тут-то было — они все двинулись за мной. Странно: я слышу, а они — нет. Принца Чарльза все это в конце концов достало. «Ты чего трубку не берешь?» — спросил он.
Я рывком сел в постели и стал шарить по столу, скидывая барахло на пол. Телефон продолжал оглушительно звонить. Наконец трубку удалось снять, и шум прекратился.
— Да? Слушаю, — прохрипел я, снова валясь на подушку.
— Ты чего трубку не берешь, мать твою? — раздался сердитый голос в трубке. Принц Чарльз?
— Что? Кто говорит?
— Это Эдди. Ты где был? Целый час дозваниваюсь.
Теперь я узнал голос. Эдди Синтон — Красавчик Эдди, мальчик на побегушках у Логана, мой главный контакт с организацией, если не считать самого Логана. Раз он звонит, значит, есть работа.
— Который час? — спросил я, протирая глаза. После снотворного я обычно клюю носом весь следующий день.
— Почти время ленча. — Достал он меня своим занудством. — Логан хочет тебя видеть.
— Когда?
— Часов в пять.
— Время обеда? — съязвил я.
— Нет, обед в шесть.
Эдди даже не заметил издевки.
— Вот, значит, когда ты обедаешь.
— А ты когда?
— Не знаю, после семи, наверное.
— После семи уже не обед, а ужин. Обед в шесть, а ужин — в полвосьмого или в восемь.
Подозреваю, что все это в него вбивали еще в детстве, когда он опаздывал к столу, и теперь оно так въелось в мозги и задницу, что уже ничем не вытравишь.
— Ну ладно, зайду сразу после чая, — хмыкнул я, вешая трубку.
Некоторое время я лежал, постепенно освобождаясь от теплых объятий сна и вспоминая события прошедшей ночи. Неужели всего двенадцать часов назад я сталкивал Дженет за борт? Казалось, с тех пор минула вечность. Мне пришло в голову, что Парнелла наверняка уже нашли, и все вокруг смакуют кровавые подробности. Однако в дневных новостях не было ничего, кроме поп-звезд, футболистов и политиков с их дурацкими личными проблемами. Грустно жить в таком пустом и поверхностном обществе.
Грустно, но чертовски удобно.
«Вольера», клуб Джона Брода, помещается в старом помпезном особняке недалеко от Лестер-сквер. Если верить Эдди, название клуба должно наводить на мысль, что там полным-полно птичек. Ну, типа цыпочек, понимаете? Лучше бы назвали зоопарком — натыкаешься там больше на всяких диковинных типов. У Брода полно других точек: бары, рестораны, офисы и всякие там склады в порту. Большая часть его денег — я хочу сказать, легальных денег — вложена в игровые автоматы и разные места в Уэст-Энде. В общем, ему хватает. Однако «Вольера» остается центром бродовских владений. Он купил ее одной из первых, еще в начале семидесятых, и, похоже, питает к ней слабость. Именно сюда, в офис на втором этаже, он посадил Логана управлять своей империей, и здесь я обычно получаю инструкции.
Я постучал в заднюю дверь ровно в пять, и Феликс открыл мне с обычной кислой миной. Феликсу я не нравлюсь, не знаю почему: я ничего плохого ему не сделал, да и вообще мы за все время едва обменялись парой слов. Тем не менее он меня не любит. Ну и наплевать, мне Феликс тоже не нравится, так что в общем и целом все довольны.
Эдди подскочил, едва только я вошел, и по пути к бару начал свой обычный фальшивый треп.
— Ну и как оно, что поделываешь? Смотрел вчера новую серию?
И все такое прочее.
— Как прошло твое свидание, нормально? Похоже, приятель, на тебе здорово поездили. — Эдди толкнул меня в бок. Я и забыл, что сказал ему про Дженет на прошлой неделе, тогда мне и в голову не пришло, что это важно, в смысле, что стоит промолчать. Кто же мог знать, как оно обернется? — Ну как, сладилось у тебя с ней? — продолжал он приставать, когда я сел к стойке.
— Ну… нет, не совсем.
— Почему? Что случилось, неужто сплоховал? — захихикал Эдди, снова толкая меня в бок.
Не успел я послать его подальше, как он уже развернулся и поскакал докладывать Логану.
Клуб еще не открылся, кругом было пусто, не считая Феликса у входа и Логана наверху, да еще Сэм, наверное, сидел в задней комнате и таращился в ящик. Ну и конечно, Эдди, Фил на вахте и пара уборщиц с пылесосами…
— Эй! Кто выиграет сегодня вечером, как думаешь?
Это Джордж, бармен, про него я забыл сказать.
— Не знаю, Джордж, — пожал я плечами.
— Я бы и сам не возражал, приятель. На прошлой неделе мне повезло — четыре числа угадал, но вот беда — в трех разных рядах. Четыре… Вообще-то с четырьмя можно взять аж сто восемьдесят фунтов, хотя у одного моего дружка тоже было четыре, а он получил только шестнадцать. Проклятая обдираловка!
Джордж помешан на лотерее. С тех пор как ее запустили пару лет назад, он ни о чем другом не говорит. Бедняга совсем свихнулся. Хотя, сказать по правде, он и раньше был с придурью, так что лотерея не очень-то и виновата. Такой вот одноклеточный — зануда, короче; видит только один цвет радуги или одну звезду в небе, и все тут. Ну и, конечно, как всякий зануда, считает, что и все остальные должны интересоваться тем же, что и он. Раньше вместо лотереи у него были скачки, а до этого, говорят, футбольный тотализатор.
— Две недели назад тут один тип выиграл больше двух миллионов! Вот везунчик — сразу бросил работу, и свою старуху тоже бросил, и купил себе здоровенную квартиру в Челси, приводит теперь каждую ночь новую девицу. Так и швыряется деньгами. Тысячу за тысячей просаживает. Баловство одно!
— А ты, Джордж, что бы сделал?
— Тысячу за тысячей — совсем спятил… — продолжал он бубнить, не обращая на меня внимания.
— Эй, Джордж! Ты-то сам как потратишь деньги?
— В тот раз целую кучу девиц привел с собой. У одной такое платьице — едва сиськи прикрывает, представляешь? — Джордж показал руками размер бюста означенной девицы. — Совсем с катушек съехал!
— Ты бы поумнее себя вел, правда?
— Я-то? Хо-хо! Уж я бы все в банк положил, будь уверен. Ни единого пенни бы не тронул, — кивнул Джордж и принялся начищать краны за стойкой. — Ты знаешь, — снова начал он, — у меня был один дружок в Мичеме…
— Джордж! — В дверях своего офиса показался Сэм. — Не забудь протереть зеркало за стойкой. Вчера вечером оно все заляпанное было — просто срам!
— Да-да, сэр, конечно! — Джордж схватил бутылку с полиролью.
Сэм продолжал стоять, разглядывая меня своими глазками-бусинками.
— Ты куда, к Логану? — спросил он наконец.
— Что? — Я сделал вид, что не понял.
— К Логану? Ты к нему пришел?
— Что?
Он сжал челюсти и прищурился, не зная, что сказать. Наконец, решив все-таки продемонстрировать, кто тут главный, велел мне оставаться на месте и ждать, когда Логан освободится. Я нарочно отошел на другой конец бара и снова принялся болтать с Джорджем, оглянувшись, лишь когда дверь за моей спиной захлопнулась.
Сэм Брод, сынок Джона, уродился идиотом и так же пригоден для бизнеса, как Джордж — для приятной беседы. Чтобы уберечь свое чадо от неприятностей и доставить удовольствие жене, папаша Брод дал ему двух парней в подчинение и поставил управлять баром на первом этаже. Управлять! Смех да и только: по словам Логана, Сэм до двенадцати лет не мог управиться с собственными шнурками — вязал двойные узлы, так что вечером снять ботинки было невозможно.
Усердно работая тряпкой, Джордж опять завел свою волынку насчет лотереи.
— Четыре миллионера — за одну только субботу! Интересно, смотрят они, как выпадают числа, или нет? Представляешь, сидеть вот так и смотреть — я, например, не могу, смотрю их в газете на следующий день. А смотреть и ждать, хо-хо! Так и удар недолго заработать.
— Кто это, Джордж? — спросил я тихонько, показывая на одну из девчонок-уборщиц.
— Точно, удар запросто может хватить!
— Джордж, кто это? Новенькая?
— Кто? — Он наконец отключился от лотереи.
— Та, у которой что-то с ногой. Она новенькая?
— Вон та? Наверное. Я ее раньше не видал. — Джордж плюнул на тряпку.
— Как ее зовут?
— Кого? Эту новенькую? Погоди, сейчас спрошу.
— Нет, не надо!
Но было уже поздно.
— Эй, ты, как тебя зовут? — завопил он во весь голос. — Здесь джентльмен интересуется!
— Ты что, охренел?! — прошипел я. — Тебя кто просил орать?
— Все, не надо! — снова заорал Джордж. — Он передумал!
Но девушка уже ковыляла к нам.
— Я Анджела, только сегодня начала работать, — доложила она мне с виноватым видом. — Да, извините, я не поспеваю за другими, но если надо, я могу приходить и пораньше. Я свою работу всю сделаю, обещаю…
— Да ничего, все в порядке, я тебя шпынять и не собирался, просто вижу — новенькая, вот и хотел узнать, как тебя зовут.
— Извините, — снова пробормотала она, опустив глаза.
— И нормально ты все успеваешь, не волнуйся — все в порядке.
— Спасибо, — кивнула девушка и, помолчав немного, добавила: — Ну, я пойду дальше работать. Извините… — и собралась, видно, начать все сначала, но я остановил ее, улыбнувшись и махнув рукой.
Так я в первый раз встретил Анджелу и — верите? — сразу же запал на нее. Настолько, что потом даже внимания не обращал на ее кривую ногу — во всяком случае, она меня нисколько не коробила. Даже более того — нравилась. Это ей шло, это было классно, это придавало особое очарование, если хотите. Хромота была частью ее образа и нравилась мне так же, как и все остальное, если не больше. Я настолько втюрился, что потом несколько месяцев ни на каких других женщин и глядеть не хотел — хоть они и могли добежать до автобуса без всякого труда.
— Красотка, правда, Джордж?
— Кто? — Он промахнулся мимо тряпки и плюнул на поднос с чистыми стаканами.
— Ладно, никто, — вздохнул я. Тут появился Эдди и сказал, что Логан ждет. — Ладно, я пошел. Пока, счастливчик Джордж.
— Счастливчик? Хо-хо, я-то уж точно им стану, лишь бы мои числа выпали!
Мы с Эдди поднялись по лестнице и пошли по открытой галерее над залом к офису Логана. Оттуда как раз выходил Коннолли — чуть не сбил нас с ног. Это бухгалтер Брода — умеет подгонять цифры как никто другой, в налоговых делах собаку съел. Здесь говорят, что он и отчеты составляет не с калькулятором, а с клещами и молотком. Коннолли нас даже не заметил — шмыгнул по коридору и помчался вниз, погруженный в свои цифры и проценты.
Эдди легонько постучал и, подтолкнув меня вперед, закрыл за мной дверь. Логан поднял голову, кивнул, спрятал какие-то бумаги и кинул на стол папку.
— Здорово, Иан. Как дела? — Он показал на стул.
— Привет, Дэнни. Все нормально. — Я сел, выжидающе глядя на него.
— Как твое вчерашнее свидание? — Вот ведь болтливый придурок, этот Эдди, черт бы его побрал!
— Э-э… ничего. Могло быть и получше. Кстати, Дэнни, мне нужна новая машина.
— Машина? Ты ведь всего пару месяцев назад получил новую, разве не так? Для чего тебе еще одна?
— Понимаешь, мне ее пришлось сжечь прошлой ночью. Немного не повезло, — объяснил я.
— Сжечь? Я думал, у тебя вчера было только свидание.
— Ну да. Но в конце концов машину пришлось сжечь, так уж вышло.
Логан выпучил на меня глаза, почесал в затылке и задумчиво подпер рукой голову.
— Только не говори мне, что ты опять ее пришил!
— Я не хотел, так получилось.
— Получилось?! Везешь цыпочку ужинать, а потом вдруг получается… Ты что, приятель, чокнутый?
— Слушай, я не виноват, меня видели, иначе никак нельзя было. Ты не думай, все в порядке, комар носу не подточит.
— Ее не будут искать?
— Да нет, не очень. Семьи у нее нет, друзей тоже. Побудет в розыске несколько лет, пока в Управлении не сменят компьютеры, и все.
Очень грустно, если вдуматься.
— Но тебя с ней видели.
— Ерунда — пару раз покупал у нее газеты или шоколадку…
Я рассказал Логану, как проследил за Дженет, встретил ее в автобусе и пригласил поужинать, напирая на то, что это было далеко от ее магазина с камерами слежения и что нас не мог видеть никто из знакомых. А интересно — я в самом деле об этом тогда позаботился или все вышло случайно? Думаю, не случайно. Не в том смысле, конечно, что я собирался ее убивать — просто, наверно, не хотел, чтобы меня видели с такой толстухой. Или нет… не знаю. Ладно, какая разница.
— Черт с ней, хватит об этом, — махнул рукой Логан. О пяти других трупах я ему, ясное дело, не сказал, от такой новости кто угодно штаны намочит. Уж очень серьезная у нас организация, не стоит так подставляться. Я знаю слишком много, чтобы мне позволили попасться. Одно убийство — еще куда ни шло, можно отвертеться, но шесть… Мне-то самому рисковать пришлось — деваться было некуда, а Логан может и не захотеть, если узнает правду.
Я взял со стола папку и посмотрел на газетную вырезку с фотографией. На ней усатый тип средних лет изо всех сил пыжился, чтобы выглядеть серьезно.
— Алан Карпентер, — кивнул на него Логан. — Член совета в Саттоне. Адрес и все подробности — в папке. Сделаешь до конца недели?
— Последний срок?
— Воскресенье. По крайности — в понедельник утром. Самое главное, чтобы в понедельник он не явился на заседание. Ну как?
— Пожалуй, нормально. Холостяк, живет один, — кивнул я, перелистывая досье. — Держит кота — это вообще здорово. Все зависит от того, какой нужен вариант.
— Естественные причины, — сконфуженно вздохнул Логан.
— О нет, только не естественные причины! Терпеть такого не могу. Может, все-таки несчастный случай?
— Извини, Иан, иначе никак.
— Почему? — спросил я и тут же прикусил язык.
— Ну-ну, хватит, ты же знаешь уговор, — поморщился Логан.
Да, уговор есть уговор. Никогда не спрашивай зачем. Не нужно этого знать, понимаете? Так лучше для всех. Моя работа — убивать. Почему и для чего, решают Джон Брод и Дэниэл Логан, меня это не касается. Зря я спросил. Как только мне понадобится знать почему, я стану никому не нужен. На самом деле знание причин нисколько не помогает в работе, наоборот, даже мешает. Причины — штука очень личная. Если Джон Брод считает, что кому-то пора умереть, это вовсе не значит, что я тоже должен так думать. А если я, чего доброго, буду с ним не согласен, то результат может оказаться весьма плачевным. Допустим, к примеру, Броду нравится насиловать женщин, или убивать детей, или еще что-нибудь, и кто-то на него собрался донести. Ясно, что Брод захочет этого кого-то убрать, а сделать все придется мне. Однако тогда я могу подумать, что на Брода как раз стоит донести, и в результате не смогу выполнить задание. Это только пример, потому что, насколько я знаю, Д.Б. (как мы его обычно между собой зовем) ничем таким давно не занимается, но суть понятна. Уговор есть уговор. Никаких «почему».
Я извинился за глупый вопрос и, запомнив все детали, вернул Логану папку. Из того, что было в папке, никак не явствовало, что Алан Карпентер заслужил свою смерть, однако, похоже, Д.Б. он чем-то огорчил.
Значит, ему придется иметь дело со мной.