Я вернулся в «Вольеру» и доложил Логану, что все прошло гладко. На самом деле хватило бы и телефонного звонка или письма по «мылу», но мне хотелось увидеть Анджелу. Нельзя же, чтобы память о нашем первом разговоре улетучилась, нужно встретиться еще раз, пока она меня не забыла.
Когда я вышел от Логана, Анджела была внизу — чистила ковер возле бара, такая же красивая, как и в первый раз. Нет, еще красивее. В последнюю неделю я много о ней думал и, когда снова увидел, поразился, какая она настоящая. Самая настоящая из всех, кого я знал. В горле пересохло, сердце стучало как бешеное. Я прошел галерею и стал спускаться по лестнице. К Анджеле.
— Привет! — сказал я, проходя мимо, но почему-то не остановился — ноги сами шли вперед. Я успел пройти еще несколько шагов и оказался уже почти у самой двери, когда Анджела, поняв, наконец, откуда исходит голос, повернулась и ответила, тоже улыбнувшись. Что делать? Я был в замешательстве. Просто остановиться на ходу и поболтать уже не получится: момент упущен. Надо возвращаться к ней, а это совсем не то, что случайная встреча. Она будет гадать, что мне нужно, и придется говорить что-то определенное, а я и сам не знаю, что сказать, ничего не приходит в голову. Идти вперед просто немыслимо: оказавшись на улице, я потеряю шанс познакомиться с Анджелой поближе и буду жалеть об этом всю неделю. Как же быть?
Я застыл в центре площадки для танцев, балансируя на одной ноге. Другая застыла в воздухе, словно размышляя, в какую сторону шагнуть. Анджела молча наблюдала за моими мучениями. Так прошло несколько долгих секунд. Я понял: надо что-то сказать, иначе меня примут за идиота.
— Моешь пол, значит? — нашелся я наконец.
Анджела опустила глаза на швабру, потом снова посмотрела на меня.
— Да, — сообщила она.
Я вышел и направился к машине.
Потом я долго думал, что мог сказать Анджеле, кроме дурацкого «моешь пол», и придумал целую кучу вариантов. «Красивый у тебя фартук», «что-то редко мы встречаемся», «у тебя вся спина белая» — да что угодно бы подошло! Вот ведь кретин! Я решил, что больше так не попадусь, и просидел всю ночь, пока не затвердил сценарий нашей следующей встречи, включая то, как я буду нежно поддерживать Анджелу под локоток, когда она будет хохотать над моими импровизированными шутками.
— Как поживаешь? Все трудишься?
— Иди на хрен, козел!
— Я-то козел, а ты кто?
Это, конечно, самый кошмарный вариант сценария — тут и локоток не поможет. Но до такого не дойдет, ясное дело. Только бы она дала мне шанс. Лишь бы поняла, что я хороший парень, не такая скотина, как другие, и все пойдет по плану.
Осталось определить час икс.
Я появлялся в клубе только для встречи с Логаном, что было не часто. Могут пройти месяцы, пока мы снова увидимся, вдруг за это время Анджелу уведут. Значит, нужен повод.
Но какой? Я не могу прийти на следующий день: два визита подряд — это подозрительно. А при моей работе нельзя вызывать у людей подозрения, иначе они начнут делать всякие опасные выводы.
И все-таки мне отчаянно хотелось повидаться с Анджелой. В конце концов я решил рискнуть: припарковался напротив клуба и стал ждать, когда она закончит работу.
— Привет! — скажу я. — Подвезти тебя?
Анджела увидит меня и расцветет в улыбке, потом сядет в машину, рассыпаясь в благодарностях.
— С работы? — спрошу я.
Она кивнет и расскажет, как прошел день и где она сегодня мыла пол.
— Куда теперь? Может, хочешь чего-нибудь выпить, прежде чем ехать домой? За мой счет, само собой.
Она скажет, что не прочь пропустить стаканчик, и я повезу ее в… Куда? В какой-нибудь местный бар, где потише. Но в какой? Я не очень-то знаю эти места. Если честно, я вообще в барах не очень-то бываю. Что же делать? Пожалуй, пока ее нет, стоит съездить разведать. Или нет, мы вообще не будем ничего пить, а лучше поужинаем — в конце концов приличный ресторан легче найти, чем тихий бар. А может, повезти ее домой и приготовить ужин? Черт, у меня же ничего нет, в магазин, что ли, сбегать? Что же я ей приготовлю? Лучше захватить из ресторана что-нибудь готовое. Например…
Звонок. По мобильному.
Я посмотрел на номер — звонят из клуба.
— Да?
— Бриджес, ты где? — Логан.
— Э-э… а что?
— Ладно, сформулирую вопрос иначе. Какого хрена ты засел там в машине?
Я поднял взгляд на окна. Ничего не видно — стекла зеркально-черные, но Логан наверняка там, смотрит на меня.
— Да-да, я тебя вижу. Мы все тебя видим. Что ты делаешь?
— Ничего. — Опасный ответ. Придется колоться. — Я просто жду Анджелу, уборщицу — хотел подвезти ее домой.
Пауза. Логан прикрыл трубку рукой и что-то кому-то сказал — потом снова мне:
— Послушай, Бриджес, я ведь предупреждал, что не стоит зря болтаться возле клуба, не важно, открыт он или нет. У нас тут полно ребят, которым надо заниматься делом, а они не хотят выходить, пока ты там маячишь — думают, ты шпик. Так что будь паинькой и вали отсюда, ладно? Мне работать надо.
Так-то вот. Прокололся. Мало того, чуть жизнью не поплатился, и все из-за девчонки! Теперь сюда нельзя будет сунуться по крайней мере пару месяцев.
Я ехал домой совершенно убитый. Имел последний шанс увидеть Анджелу — и позорно его продул!
Тот, наверху, снова выиграл. Подлый сукин сын, который следит за мной и мечтает, чтобы я никогда никого для себя не нашел!
Я стараюсь так не думать, я вообще далек от религии, но иногда это иначе просто не объяснишь. Какой-то грандиозный космический заговор, чтобы лишить меня самого обычного человеческого счастья, которое остальные получают без всякого труда! Мне нужно то же самое, что и всем, ведь так? Так с какой стати я должен быть один? Почему у меня все не как у людей?
Думайте что хотите, однако порой, клянусь Богом, возникает полное ощущение, что кто-то могущественный хочет разрушить мою жизнь! Кажется, теперь я знаю, что чувствовал бедняга Карпентер.
Я ехал и старался выкинуть Анджелу из головы. Сосредоточиться на чем-то другом. Когда я не работаю, то веду почти монашескую жизнь. Чем только я не пробовал занять себя: йогой, дзюдо, медитацией, раскрашиванием оловянных солдатиков — и не припомнить всего! Скучно. Любое хобби. Тоска да и только. Меня никогда не охватывало непреодолимое желание строить парусник из спичек или запускать модель самолета где-нибудь на пустыре. Впрочем, пробовал я и то, и другое, но удовлетворения не чувствовал — просто не знал, чем еще заняться. Черт возьми, немного общения — вот и все, что мне нужно! Просто чтобы был кто-то, с кем можно лежать рядом ночью, обнять, если чувствуешь себя одиноко, или посмеяться вместе, если счастлив. Неужели я хочу слишком многого?
Не знаю. Ясно одно: рисовать в сотый раз вазу с фруктами или сидеть на полу, утыканном ароматическими свечками, и бубнить сутры — плохая замена.
Забыть про Анджелу никак не удавалось, и беспомощность еще больше угнетала меня. Я ехал домой, думая обо всем этом и растравляя свои раны, и вдруг… изо всех сил ударил по тормозам, чуть было не превратив в гармошку десяток машин, пристроившихся позади.
Вот она!
Стоит на той стороне, одна, ждет автобуса. Я резко повернул, пересек две полосы и со скрежетом затормозил в паре метров от Анджелы. Она вздрогнула и споткнулась о сумки с продуктами, чуть не свалившись сама.
— Эй! Привет! — в восторге заорал я, распахивая дверцу машины. — Это я!
Анджела испуганно заморгала, потом узнала меня.
— О, привет! — пробормотала она.
— Подвезти?
— Нет, спасибо, я доберусь. — Она показала на двухэтажный автобус, выехавший из-за поворота.
Моя улыбка угасла: еще один шанс уплывает.
— Может, все-таки… — промямлил я. — Мне совсем не трудно.
— Нет, не надо, тут всего три остановки.
— Но мне это ничего не стоит, давай! — взмолился я.
— Не надо, спасибо большое, — покачала она головой.
Как же уговорить? «Ну пожалуйста!» будет слишком дико… Тут сзади раздался сигнал автобуса, требующего освободить дорогу.
— Пока! — Анджела махнула рукой и подобрала сумки.
— Погоди! — крикнул я. — Не надо! Зачем тебе ехать вместе с этим быдлом! Садись ко мне. — И уже сказав это, понял, что она скорее всего постоянно ездит на автобусе, а значит, и сама, строго говоря, принадлежит к «быдлу».
Анджела улыбнулась на прощание и обошла машину сзади, направляясь к автобусу, застрявшему посреди дороги. В отчаянии я выскочил наружу.
— Пожалуйста, ну разреши мне тебя подвезти! Нам очень нужно поговорить.
Она обернулась и подозрительно посмотрела на меня.
— Поговорить? О чем?
— Ничего плохого, я обещаю!
Водитель и пассажиры недовольно вытаращились на нас через стекла автобуса. Анджела некоторое время колебалась, пока захлопнувшиеся двери не приняли решение за нее.
— Ну ладно, — проговорила она, залезла в машину и поставила сумки на колени.
Я мысленно возвел глаза к небу, благодаря того, кто наверху, и гадая, что буду ей говорить, когда сяду и пристегну ремень.
— Куда ехать? — спросил я.
— Домой. Туда, я покажу.
Я обогнал автобус, помахал водителю, который яростно сигналил, и улыбнулся Анджеле. Она нахмурилась, неловко заерзав под своими сумками.
— Ты хотел поговорить…
— Э-э… нет. То есть да. — Я поправил зеркало и несколько раз переключил передачу, чтобы выиграть время. — Э-э… как поживаешь?
— Нормально.
— Как работа?
— Нормально, — повторила она.
— Вот и отлично, — кивнул я.
Наступило молчание.
— Меня зовут Иан, — вдруг осенило меня. — Иан Бриджес.
— Я знаю.
Она знает мое имя? Вот это да! Значит, думала обо мне, раз выяснила, как меня зовут. Интересно, кого она спросила? И в каких словах? Исподволь, стесняясь при этом, или прямо так и спросила, кто я такой? В конце концов любопытство меня заело.
— Откуда ты знаешь, как меня зовут? Кто тебе сказал?
— Ты сам, на прошлой неделе.
— Правда? — Вот кретин…
Я ломал голову, пытаясь вспомнить, о чем я тогда болтал, однако на ум приходила лишь ее швабра.
— Ты… э-э… с работы идешь?
— Нет, из магазина. — Анджела показала на свои сумки.
— А, ну да. Понятно. М-м… Э-э…
Ну почему мне так трудно? Почему Анджела не поможет? Ей же ясно: я к ней неровно дышу — что, трудно сделать шаг навстречу? Вряд ли ее так уж добиваются, с ее-то ногой; казалось бы, должна и она проявить хоть какой-нибудь интерес или… ну, не знаю… хотя бы благодарность за то, что я не замечаю ее недостатка. Много ли мужчин вели бы себя так на моем месте? Разве она не видит, что я готов любить ее даже не вопреки хромоте, а благодаря ей? Я готов любить искренне, слепо, невзирая ни на какие препятствия! Неужели эта дура не понимает, что я ей предлагаю? Шанс быть любимой, как любая нормальная женщина — разве он ничего для нее не значит? Ну хоть пару слов в ответ, немного любезности, улыбку, наконец!
Или я чего-то не понимаю? Обручального кольца на пальце нет, я в этом первым делом убедился. Ну ладно, она не замужем, но, может быть, просто живет с кем-то? Если верить Эдди, ничего подобного — я спросил его в прошлый раз, когда забегал к Логану, — никого у нее нет. Может, он просто не знает?
Мне очень хотелось посмотреть в ее сумки — что там и на сколько порций, — и я несколько раз взглянул на них, но снаружи ничего не было видно. Боюсь, она подумала, что меня интересует нога. На всякий случай я перестал смотреть.
Следуя указаниям Анджелы, я повернул налево, потом направо и опять налево. Наконец она показала, где хочет выйти. Вот и еще один шанс уплывает из рук. Я остановился, она завозилась на сиденье, открывая дверцу… Все. Теперь или никогда! Сердце ушло в пятки: я осознал, что действовать придется вслепую, без единого слова ободрения, не говоря уже о какой-то гарантии. Ладно, скажу все прямо, может, смилостивится и хотя бы не пошлет подальше.
— Спасибо, что подвез, — сказала она, ступая на мостовую. — Пока!
— Погоди! — крикнул я, поспешно выкарабкиваясь из машины. — Э-э… ты пьешь что-нибудь?
— Что?
— Я в смысле… что бы ты хотела?
Анджела удивленно смотрела на меня.
— Хотела?
— Ну да. Со мной. Хочешь, выпьем чего-нибудь?
— Извини, мне нужно обед готовить.
— Знаешь… давай пойдем куда-нибудь, и я угощу тебя обедом.
— Нет, это не для меня, — сказала она, оглядываясь на дом. — Для моей мамы.
— Что? — Может, я не расслышал? — Для мамы?
— Ну да. Я живу с мамой. Она нездорова, и я ухаживаю за ней.
Вот здорово! Живет с матерью. Значит, никаких мужчин. У меня определенно есть перспективы. И главное, Анджела будет меня любить еще и за то, что я готов мириться не только с ее ногой, но и с больной матерью! Ну, то есть я имею в виду, мы будем иногда навещать ее. Я покладист, всегда вежлив, и старушка скоро убедится, что ее дочь в хороших руках. Сегодня, само собой, поехать выпить не удастся, однако потом я найму мамаше прислугу, чтобы она была на всем готовом, и тогда мы с Анджелой сможем проводить время вместе.
Прокрутив в голове новую информацию, я вновь обрел оптимизм.
— А как насчет завтра, пойдем куда-нибудь?
— Я не могу.
— А послезавтра?
— Извини.
— А что такое?
— Я работаю.
— Не беспокойся… — Тут я осекся, осознав, что слишком поспешные финансовые предложения могут выглядеть как подачка — или, хуже того, плата за интимные услуги. — То есть я хочу сказать, ты могла бы взять выходной.
— Нет, не получится.
— Ну хорошо, а в обед или вечером?
— В это время я больше всего нужна маме.
— Неужели она не может хоть один вечер побыть одна? — воскликнул я.
— Извини, — покачала головой Анджела.
Несколько мгновений мы стояли, глядя друг на друга. Потом я отвел взгляд, не в силах скрыть жестокого разочарования. Внутри меня все переворачивалось. Снова поймав взгляд Анджелы, я прочистил горло, чтобы попрощаться, но лишь что-то невнятно прохрипел.
— До встречи, — сказала она.
— Угу. Пока, — мрачно кивнул я. Забравшись в машину, я даже не смог как следует закрыть дверь — пришлось снова открыть ее и захлопнуть. Включив зажигание, я уже был готов отъехать, когда Анджела вдруг постучала в окно.
— Если хочешь, мы можем встретиться в следующий четверг, у меня будет выходной.
— В четверг?
— Да, днем. Мама привыкла, что я днем работаю, она справится сама. Так что, если хочешь…
— Да, конечно! Отлично! — Спокойно, Иан, а то все испортишь. — Я заеду за тобой. Во сколько?
— В час.
— Отлично. В следующий четверг, в час дня. Выходи, я буду ждать.
— Хорошо, до встречи, — улыбнулась Анджела и заковыляла по садовой дорожке к дому. Я был в таком возбуждении, что не уехал, пока она не скрылась за дверью.
У меня будет свидание!
Свидание с Анджелой. Наконец-то! Я едва мог держать себя в руках. Все получилось! Немного настойчивости — и дело в шляпе!
Свидание.
Анджела.
Но черт побери, что же мы будем делать?