Вершина пирамиды представляет собой открытую всем ветрам площадку, над которой, будто в невесомости, парит самая верхушка пирамиды. Архитектурная магия, не иначе. А ещё магия в том, что дверь, через которую я вошёл, исчезла, стоило её закрыть.
И как отсюда потом выбираться — большой вопрос.
Но хорошая новость в том, что мы, кажется, пришли первыми. В центре площадки на постаменте светится закрытый ящик, в котором, видимо, и хранятся кристаллы. А вокруг него обернулось тело гигантской роботизированной змеи. Она лежит неподвижно, словно выключенная, но я бы на такую удачу не слишком рассчитывал.
— Как ты досюда добрался? — обращаюсь к Папке. Если мы с ним не встретились, значит, попасть сюда можно разными путями. — Осиновые бутоны встречал?
Киборг мотает головой и страдальчески морщится:
— Только жуков. Здоровенные, гады. Один чуть ли не с меня, каменными ядрами бросался.
— Скарабей что ли?
— Без понятия, — киборг разводит руками. — Он не представился.
Усмехаюсь — Папка в своём репертуаре.
— А людей каких-нибудь видел?
— Нет. Только слышал… кое-что…
— Так к тебе тоже Змеиный бог приходил! Ну надо же, наш пострел везде поспел. Всякую чушь небось нёс?
Киборг хмурится и вместо ответа тыкает пальцем в лежащую у заветного ящика змеюку:
— Давай сначала с этим разберёмся, а болтать потом будем.
И то верно. Киваю на змею:
— У тебя есть какая-нибудь информация об этой твари?
— Нет. Знаю только, что страж у кристаллов всегда разный.
Задумываюсь на секунду:
— Может, попробовать подобраться к ящику по-тихому? Змея спит, кажется.
Киборг смотрит насмешливо:
— У тебя есть маскировка? — мотаю головой. — Вот и у меня нет. Была бы тут Куджо…
Да, втроём куда проще. Но именно сейчас нас двое, значит, надо справляться так. Тем более, у меня есть Бо и Аки.
«Мало информации для анализа, — отзывается последняя. — Сейчас противник полностью лишён энергии и ничем не отличается от окружающей обстановки».
Спишь, значит, гадина? Ну, сейчас я тебе устрою весёлую побудку!
Не таясь, иду прямо к змеиному телу и душевно пинаю в металлическую пластину, которая у твари вместо чешуи.
— А ну вставай, соня! — громко приказываю я. — К тебе гости пришли, а ты всё дрыхнешь!
Никакой реакции. Коротко хохотнув, ко мне присоединяется Папка, который всегда за любой кипиш, кроме голодовки. Вон даже сейчас хрустит своим энергетическим батончиком.
Ещё пара-тройка ударов — и змеиное тело дёргается, а прямо передо мной зависает огромная металлическая башка, светя мне в душу злыми жёлтыми глазами. А над ней появляется полоса здоровья и наименование «Страж 211».
Вот и отлично, а то я уж было решил, что ты сдохла.
— Что смотришь? — борзею я. — Гони кристаллы!
Змеюка такой наглости стерпеть не может и выстреливает башкой в мою сторону. Уворачиваюсь с помощью «Живчика» и одной левой всаживаю в противницу пару пуль. Обе горестно вжикают, отскакивая от пластин на змеином теле. Эт что, бронебойные что ли были?
«Ага, — судя по голосу, Бо обескуражена не меньше моего. — Может, электрическими шарахнуть?»
«Погоди, — тут же отзывается Аки. — По пластинам бесполезно. Целься в сочленения!»
Легко сказать: целься! Вы эти щëлочки-то видели, а?!Змеиное тело перетекает из одного кольца в другое, будто исполняя причудливый танец. А ко мне, разинув пасть, снова летит гигантская морда.
Бамс! Не летит! Папка бросается на неё всем телом и сбивает на пол.
— А ну не отвлекайся! — возмущается он, добавляя сверху кулаками. Без особого, впрочем, эффекта: тварь бешено елозит хвостом и сверкает глазищами.
Я тоже не отвлекаюсь — тем более, что беззащитный бок змеюки прямо передо мной. Электрические заряды проваливаются в глубь корпуса стража, словно брошенные в воду голыши. Кажется, он даже этого не замечает, но полоса хитпойнтов чуть укорачивается. Есть контакт!
— Папка, сможешь отвлечь?
— Ясен ясень! — отзывается тот. — Слышь, ты! А ну иди сюда!..
Последнее уже не мне — я надеюсь. Пока киборг развлекает змею с головы, я начиняю еë тушу электричеством.
«У него нет каких-то определëнных точек уязвимости, — между тем сопровождает это действо комментариями Аки. — Поэтому всё равно, куда ты попадаешь. Главное — попадать».
И в этом я с ней абсолютно согласен. Вот только змея прочухала наш нехитрый план и задвигалась ещё быстрее, время от времени атакуя меня кончиком хвоста. А там, как назло, утолщение, похожее на дубину: прилетит — мало её покажется!
Уворачиваюсь на полной скорости. Хорошо, что Бо стреляет практически сама, мне в одиночку такой точности и плотности огня никогда не достичь.
«От здоровья осталась треть, — предупреждает Аки. — Будь осторожен!»
Сообщаю Папке — и вовремя. По змеиному телу проходит дрожь, защитные пластины встопорщиваются и тут же ложатся обратно, не оставляя ни одной, даже крошечной, щели. Ну и как еë теперь убивать?!
Змеиная пасть открывается, и в киборга выстреливает яркий световой луч. Папка, ругаясь, уклоняется. А страж разворачивается ко мне. За урон собирается рассчитаться, не иначе.
Но и я спокойно ждать своей участи не планирую, поэтому палю прямо в раззявленную пасть. Змея торопливо щёлкает челюстями и пытается протаранить меня башкой. А вот шиш тебе, золотая рыбка! Отскакиваю вправо и расстреливаю ближайшую мишень — глаз.
Полуослепшая змея мотает башкой — теперь она меня не видит. Зато видит подбирающегося с другой стороны киборга и радостно, как к любимому хозяину, бросается к нему. Стрелять почему-то больше не хочет, просто лязгает зубами, пытаясь схватить.
В последний момент киборг высоко подпрыгивает и приземляется прямиком на змеиное темечко. Тварь от удара и удивления чуть раскисает — и тут же лишается второго глаза. С моей помощью, разумеется.
Но лучше бы я этого не делал!
По змеиной туше проходит волна. Дубинообразный хвост бьёт в пол, из-за чего кажется, что пирамида сотрясается до самого основания. Башка дёргается, сбрасывая Папку, а остальное туловище хаотично сокращается, перекатываясь и скручиваясь по всей поверхности. В какой-то момент хвост сбрасывает с постамента ящик с кристаллами, и тот отлетает прямо к краю площадки. Которая вообще-то ничем не огорожена!
Ну всё, с этим пора заканчивать. Не хватало ещё по такой тупой причине лишиться приза. К счастью, от здоровья змеюки осталось всего ничего.
— Папка, можешь еë придержать?
Вместо ответа киборг вспрыгивает змее на шею — или как там у этих тварей называется место, где башка присоединяется к туловищу?! Змея от такой подлости теряется, а тут ещё Папка добавляет ей пудовыми кулачищами.
Пока они заняты друг другом, я выбираю место для атаки. Металлическая чешуя по-прежнему плотно прилегает к телу стража, так что выбор этот не особенно велик. Глотка или глаз — вот в чëм вопрос…
Глаз, конечно! Тем более, что на месте каждого из них сейчас обожжëная слепая дыра, которую так и тянет посыпать солью… То есть, всадить туда порцию бронебойных!
Сказано — сделано. Полоса здоровья уходит в ноль, змея бессильно вытягивается на полу, разом потеряв интерес к происходящему. С неë тут же спрыгивает киборг. Мгновение — и туша начинает распадаться, постепенно исчезая, будто еë не было.
— Готово, — радостно выдыхает киборг. Протягивает мне руку ладонью вверх, я душевно по ней хлопаю. — С дальнобойным оружием было бы попроще.
— Тогда иди, забирай свой приз, — киваю на валяющийся вдалеке по-прежнему закрытый ящик.
— Не так быстро, — раздаëтся негромкое. Оказывается, пока мы с Папкой возились с финальным боссом, на площадке материализовался лысый Крушитель Небес, а из-за его широкой спины выглядывает ухмыляющийся Тихий Гром. Нападать при этом не собирается, выглядит, как дошколёнок, который привёл на встречу с хулиганами старшего брата.
«Братик», надо сказать, не подкачал: здоровенный миниган принёс. Выглядит пушка, правда, краше новогодней ёлки — разукрашена разноцветными огнями. В сочетании с деловым костюмом и серьёзной рожей владельца смотрится забавно.
А вот от ситуации в целом смеяться что-то не хочется.
— А ты молодец, крепкий, — продолжает между тем Крушитель, глядя на Папку. — Я думал, на Взрывном скарабее сдохнешь, а ты аж сюда дошёл. Хвалю.
— Засунь свои похвалы знаешь куда? — бычится киборг. Смотрю, дорога наверх у него была не менее весёлая, чем у меня. Только слишком уж он злится, неправильно. Ведь лысый именно этого и добивается.
— Дай угадаю, — влезаю, чтобы подсбить градус ярости, — Блистательный Крушитель бежал, сверкая пятками. Чуть миниган не потерял. Жуков испугался, бедняжка?
Лысый чуть морщится — видимо, лишнее напоминание о собственной подлости его не слишком радует.
— Зато вы, придурки, за нас всю работу сделали, — тявкает из-за братской спины ящерица. — Сейчас только с вами разберёмся — и кристалл наш.
— Так он же одному достанется, — наивно улыбаюсь я. — Уверен, что это будешь именно ты?
— Конечно! У нас с Крушителем договор!
Издевательски цокаю языком.
— Прааавда? С Ежи Викой у вас тоже договор был?
— Это другое!
— Конечно, конечно, понимаю. Лично ты можешь творить, что хочешь. А с тобой все должны по-честному. Именно так в жизни и бывает, инфа сотка.
Ответить на это Грому нечего. Поэтому он прибегает к последнему аргументу:
— Мочи их, Крушитель!
Но лысый не спешит, пялится на нас с Папкой оценивающе:
— Значит, ты, Блэт, за честность топишь? Сила в правде, значит?
— Сила — в правильной оценке людей и ситуаций. Вот с тобой я бы договариваться точно ни о чём не стал. Никогда и ни за что.
Лысый снисходительно усмехается:
— А с приятелем твоим, получается, стал бы? Как интересно. А знаете что? Этот кристалл я вам подарю. Заслужили, — человекоящер возмущённо вопит, но Крушитель затыкает его одним жестом. — Но отдам я его только одному из вас. Сами решайте, кому он достанется.
— Так говоришь, будто он уже у тебя в кармане, — начинаю я, но Папка неожиданно выходит вперёд, загораживая мне обзор.
— Да я лучше всех вас нахрен поубиваю, — зловеще гудит киборг. Разворачивается ко мне — и со всей дури бьёт в морду! Я отлетаю в сторону и душевно — половина здоровья отъехала! — прикладываюсь затылком к вожделенному ящику.
А Папка уже поворачивается к удивлённым соперникам. И, не давая им всласть поудивляться, бросается в лобовую атаку. Миниган оживает — но киборг быстрее. Подлетает к лысому, по-простому отпихивает пушку в сторону и лупит Крушителя в челюсть. Тот, пытаясь сохранить равновесие, роняет оружие. Папка замахивается снова — и растворяется в воздухе, пронзённый сразу двумя клинками подобравшегося со спины ящера. Всё происходит так быстро, что я не успеваю даже спрятанные было пушки достать.
— И на что рассчитывал, идиотина, — плюётся Гром. — Хорошая работа, дружище. С меня премия.
Идёт к ящику, жадно шевеля пальцами. Бормочет:
— Наконец-то кристалл мой...
Успевает сделать несколько шагов — и тоже исчезает, изрешеченный очередью в спину. Так тебе и надо, гад.
Крушитель, впрочем, довольным не выглядит.
— Всё, хватит с меня этих остолопов, — раздражённо бормочет он себе под нос. — Последний раз сюда прихожу, достали… Ишь ты, договариваться он не стал бы. Что за бред.
Быстрый взгляд в мою сторону — просто удостовериться, что я не представляю для него опасности. Убирает пушку и вальяжно подходит к ящику с кристаллами, который всё также валяется на полу. Аккуратно ставит его как положено и откидывает крышку.
Замирает.
— А где…
Сажусь на пол, сотрясаясь от хохота. Притворяться дальше причин нет — на его офигевшую рожу я уже посмотрел.
— Где-где… В инвентаре!
— Ах ты ж, крыса… — выдыхает Крушитель и спешно извлекает миниган.
Но Аки быстрее: снайперская пуля бьёт точно в середину лба и лысый исчезает вместе со своей сверкающей пушкой.
— Ошибаешься, чувак, — падаю на пол, раскинув руки в стороны. — Главная крыса — это ты.
— Думаешшшь? — вкрадчиво раздаётся рядом. — Говорил, что кристалл тебе не нужен, а сам же его и заграбастал. Ай-ай-ай, как нехорошо.
— Когда это я говорил, что он мне не нужен?! — аж задыхаюсь от возмущения. — Нужен, ещё как! Только жёлтый.
— Ну и?..
— А взял-то я красный! — показываю приобретение и тут же прячу обратно. Так точно не потеряю.
— Зачем?
Сажусь на пол по-турецки и начинаю загибать пальцы:
— Во-первых, такой уж у нас был изначальный уговор. Во-вторых, Папке реально пушка нужна. А мне и без оптики пока неплохо — у меня всё-таки Аки есть. В-третьих…
— Но он же на тебя напал!
Усмехаюсь:
— И чё? Не убил же. Просто вывел из конфликта и отвлёк на себя внимание противника, чтобы я завершил миссию.
Змеиный бог молчит. Я прямо слышу, как у него в голове скрипят шестерёнки.
— И как ты это понял? — наконец спрашивает он. — Вы заранее договорились?
— Нет, — качаю головой. — Как бы мы это сделали? Всё ж спонтанно произошло, ещё и связь отрубилась. Просто у нас общая цель и мы друг с другом уже неплохо сработались.
— Но ты же всё равно не знаешь, что у него в голове! — возмущается бог. — Не страшшшно?
— Не-а, — отвечаю легкомысленно. — Смысл бояться того, на что повлиять не можешь? Польза от сотрудничесва всё равно выше, чем возможные риски.
— Легко рассуждать, когда на кону стоит какая-нибудь мелочь вроде этого кристалла! — уязвлённо замечает Змеиный бог. — А если бы от твоего приятеля зависела жизнь?
Растираю пальцами виски. Что-то меня утомляет уже наша беседа.
— Не знаю. Что толку рассуждать о том, чего не было? Люди предают — это факт. Не все и не всегда — тоже факт. Можно относиться к этому спокойно и просто принимать во внимание. А можно — всю жизнь прятаться в пирамиде, которую сам же и построил.
Вот зря я это сказал.
Беззвучный взрыв впечатывает меня в каменный пол, вышибая из лëгких воздух. Перед глазами кружат обрывки чужих воспоминаний.
Вот группа молодых людей в одинаковой одежде клянëтся друг другу в вечной дружбе. Хех, наивные.
Вот они учатся, тренируются. С каждым днём их становится всё меньше. А среди оставшихся выделяется один, сильнейший. Он силён настолько, что становится богом — в том мире и не такое возможно. Тогда завистливые шепотки, сопровождавшие его всё время, переходят в откровенную ненависть.
Вот завистники собирают войско и обманом заманивают в засаду бывшего товарища.
— Твоë могущество слишком велико, брат. Давай выясним всё раз и навсегда.
Но он уже начеку, потому что прочитал их коварные мысли.
Оскорблённый и обиженный, бог уничтожает предателей. Но этого его мало! Местная столица, а за ней — целая страна превращаются в выжженные руины. А затем посреди всего этого безобразия вздымается знакомая пирамида, в которой и поселяется поехавшее божество.
— Ну ты неуëмный, — с трудом разлепляю непослушные губы, прерывая череду омерзительных образов жестокой расправы. — Остальные-то тебе чем не угодили?
— Считаешшшь, я неправ? — в голосе Змеиного бога ядом сочится угроза. Отвечу неправильно — точно прибьëт. Правда меня, в отличие от только что увиденных бедолаг, просто перенесëт куда-нибудь в Золт. Кристалл у меня уже в кармане, так что не страшно.
— Без разницы, что я там считаю, — снова принимаю вертикальное положение. Вот бы свалить отсюда побыстрее. С психами беседовать — удовольствие то ещё. А с невидимыми психами — вдвойне. — Лучше расскажи, что по этому поводу думаешь ты.
— Я в своëм праве, — ответствует бог. — Они все виноваты. Кто-то в большей, кто-то в меньшей степени, но все!
Согласно киваю:
— Ну да, ну да. Особенно провинились младенцы.
— Дети расплачиваются за грехи родителей.
— А ты, получается, за своих уже расплатился?
— Я-то тут причём?! Ничего не путаешь? Кто пострадавшая сторона? Только я и никто больше! С чего это я должен расплачиваться?
— Ну ладно, уговорил. Ты — самый великий страдалец. Сделай себе медаль и повесь на шею. От меня-то ты чего хочешь?
Змеиный бог молчит так долго, что мне кажется, будто он ушёл. Но только я собираюсь спросить, чтобы удостовериться, его голос раздаётся снова:
— Меня раздражают твои непочтительные речи и глупые мысли, смертный. По-твоему, прощения и понимания достоин каждый?
Хлопаю ладонями по полу, хотя хочется хлопнуть кое-кого по лбу:
— Да в том-то и дело, что нет! Но и карать непричастных — это клиника. Тем более, те ребята на тебя даже напасть не успели! Накуролесил ты, боженька. А теперь плачешься и подтверждение ищешь, что всё правильно сделал.
Молчит. Вот и отлично.
Встаю на ноги и оглядываюсь по сторонам. Дверей вокруг больше не стало, площадка по-прежнему открыта всем ветрам и пуста, не считая открытого ящика.
— Слушай, пойду я. Папка вообще-то свой кристалл ждёт. Как отсюда выйти?
— Я не плачусь.
— Да? Ну ладно. Так как выйти-то?
— Но благодаря тебе я кое-что осознал.
— Супер. Теперь и я хочу осознать, где здесь выход.
Передо мной вдруг материализуется высоченный рыжий мужик в золочёной накидке и с двумя косами навыпуск.
— За помощь богу полагается награда, — со змеиной улыбочкой произносит он.
— Спасибо, обойдусь, — чуть ли не открещиваюсь я. Мало ли что этот чокнутый считает за награду!
В ответ бог улыбается ещё шире:
— Счастливого пути, Джеймс Блэт.
Ощущение, будто я проваливаюсь под воду, длится десятые доли секунды. А потом я «выныриваю» и оказываюсь перед погасшим гейтом номер два.
Блин, второй гейт подряд на мне закончился! Валить надо, пока вокруг никого.
И только отойдя на приличное расстояние понимаю, что сжимаю что-то в правой руке. И это что-то — тот самый жёлтый кристалл, который мне так хотелось.
Что ж, Змеиный бог оказался не так уж плох. А я теперь стану сильнее, что несомненно радует. А то турнир сам себя не выиграет.
Вот, кстати, и сообщение от организаторов с описанием следующего этапа. Да ладно! Серьёзно?
Теперь понятно, почему Змеейшество так ухмылялся. Предвидел и глумился, не иначе.