— Флот противника разбит, — сообщает мне бравый вояка в покоцанной силовой броне и со свежим шрамом на левой щеке, наспех перехваченным металлическими скобами. Суровая у них тут медицина, карательная. — Мы ждём ваших указаний, командующий.
— Как продвигаются поиски пульсара хаоса? — знакомо рокочет мой голос. Или не мой? Я чувствую, как расширяются рёбра на вдохе и как воздух бьёт в голосовые связки. Но абсолютно не контролирую происходящее. Будто наблюдаю за чьей-то жизнью со стороны, а через меня свободно текут чужие мысли и эмоции.
Боец со шрамом как будто слегка смущается.
— Приборы показывают её наличие в этом секторе космоса, но…
— Понятно, — хмыкаю я. — Значит, спросим у ведьмы. Где её там разместили?
Подручный подозрительно услужливо кланяется:
— Я провожу, господин. Исследователи уже заканчивают с порталом. Ведьму пришлось оставить там, где она была.
Поднимаюсь из-за стола, за которым, оказывается, восседал. На пустой столешнице лежит одинокий планшет — доклад подчинённого застал меня за заполнением бортового журнала. Война войной, а от проклятых бумажек никуда не денешься. Ладно, потом закончу. Пульсар всё-таки важнее.
— На флагмане? — недоверчиво уточняю. Пусть он уже под нашим контролем, но всё-таки… — И почему же я узнаю об этом только сейчас?
— Прошу прощения, — слегка сереет лицом подчинённый. — Как раз собирался об этом доложить. Изначально, как и было приказано, её препроводили в выделенные закрытые покои, но через несколько часов она неизвестным образом снова оказалась на флагмане. Если совсем точно, то в святилище. Аналитики считают, что для пространственного перемещения ведьма использовала неизвестный источник энергии. Однако больше эта энергия никак себя не проявляет, так что военные советники оценивают уровень опасности как минимальный.
Энергии?.. Хищно улыбаюсь:
— Вот как? Очень интересно. Веди, Беллард.
Мужик со шрамом радостно кланяется, явно довольный тем, что не получил на орехи из-за выходки неведомой ведьмы. И шустро куда-то чешет.
Иду за ним, исподтишка себя разглядывая — благо наблюдать за дорогой надобности нет. Этим занимается хозяин тела, в которое я угодил. На нём, так же как и на Белларде, силовая броня. Только не матовая тёмно-серая, а отливающая золотом. По всему видно, что здесь он большая шишка.
Вот только вопрос, почему меня сюда забросило, остаётся открытым. Там на четвёртом этапе турнира вообще-то сроки горят и конь не валялся. Не хватало ещё перед самым финалом слиться из-за всех этих игр разума…
Мы проходим по широким, хорошо освещённым коридорам. Редкие встречные в силовой броне или в тёмно-синей, напоминающей военную, форме подобострастно кланяются. Из-за такого отношения чувствую себя слегка неловко. Но чувак, в башке которого я оказался, этих поклонов даже не замечает. Знай, чешет себе по своим делам.
Наш путь завершается в обширном помещении с выстренными в ряд тремя порталами, напоминающими гейты в Симулякре, только поменьше. Рядом с центральным суетятся человеческие фигуры в ярко-зелёных комбинезонах, по всей видимости, местные учёные.
Завидев начальство, как нам тут же подбегает невысокий тощий мужичок с огромной лысиной. Половину его лица закрывает громоздкий непрозрачный визор, в глубине которого то и дело вспыхивают загадочные огоньки.
— Мы уже всё настроили, господин командующий, — лебезит мужик. — Желаете взойти на борт вражеского флагмана прямо сейчас?
Царственно киваю:
— Желаю.
Поворачиваюсь к Белларду:
— Оповести Ким, что она за старшую. Пусть смотрит в оба. Не нравятся мне ведьмины фокусы. Подозрительно.
— Желаете взять с собой команду зачистки?
Усмехаюсь:
— Сам разберусь. Показывай, где там их еретическое святилище.
Беллард слегка кланяется и первым входит в портал. Следую за ним — будто просто перехожу в другую локацию. Там меня встречает готовый услужить Беллард и новая группа исследователей в зелёных комбинезонах. На этот раз к нам никто не подходит, зато низко кланяются и взирают со смесью страха и восхищения.
Мы идём дальше, не удостаивая простых смертных даже взглядом. Точнее, не смотрят Беллард с хозяином тела. А вот я — пялюсь по сторонам во все глаза. Когда ещё полюбуешься настоящим космическим кораблём изнутри?
Любоваться, правда, особенно нечем: здесь царит разруха. Обшивка обожжена выстрелами, кое-где всё ещё дымятся кучи хлама, который совсем недавно был чем-то полезным. То здесь, то там виднеются следы тёмно-красной жижи, в которой я предпочитаю видеть обычную краску.
Но хотя бы ничем не пахнет, и то хорошо. Воздушные фильтры, видимо, работают на пределах возможного.
Навстречу попадаются бойцы в броне разной степени побитости, занятые в основном переносом всякого оборудования и предметов непонятного для меня назначения. Подозреваю, что просто всего, что тут плохо лежит. Уважения главнокомандующему они выказывают куда меньше, зато он теперь царственно кивает в ответ на их приветствия.
Наконец мы подходим к закрытому отсеку, рядом с которым по стойке смирно стоит охранник.
— Ведьма внутри, — рапортует он. — После переноса она не сдвинулась с места. Так и стоит перед своим мерзким алтарём.
Киваю и обращаюсь к Белларду:
— Жди здесь.
Тот ожидаемо вскидывается:
— Но… Это противоречит инструкциям, командующий!
Не люблю объяснять очевидное, но терпение по отношению к подчинённому проявляю — всё-таки столько лет служит мне верой и правдой:
— То, о чём я буду с ней говорить, не предназначено для чужих ушей. Или твоё любопытство столь велико, что ты согласен после умереть от моей руки по распоряжению тирана?
Беллард послушно отступает:
— Я буду ждать вас здесь, командующий.
Глубоко вдыхаю — и делаю шаг внутрь средоточия ереси. Если жизнь обычного судна сосредоточена вокруг командной рубки, то для Легиона неизбежности, с которым Ось Единения воюет не первую сотню лет, центром принятия решений являются такие вот святилища.
На самом деле там просто вычислительные машины, которые эти еретики используют для предсказания — смешно сказать! — будущего. А ведь любому жителю Оси очевидно, что будущее подобно полотну, сплетённому из бесчисленного множества вероятностей. Невозможно предсказать, которая из них сработает в следующий момент, а которая так и останется потенциалом.
Но еретики неизбежности считают, что существует какая-то судьба. Или, как они ещё говорят, рок. И ладно бы они сознательно ограничивали своё понимание будущего. Так нет, им нужно распространить свои верования на весь остальной мир. По их мнению, в будущем возможен всего один вариант развития событий. И он настолько бредовый, что даже воспринимать его серьёзно не получается.
Хотя некоторых успехов еретикам всё-таки удалось добиться, признаю.
Но это не имеет никакого значения.
И уж тем более, ничего не доказывает.
Вхожу в красноватый сумрак, будто оказываюсь в шатре гадалки из отсталого мира. В моей карьере приходилось и не такое видеть. Дикари. Варвары. Вся эта ваша неизбежность — полная чушь…
Внезапно меня вышибает из мысленного потока владельца тела. И сразу же будто окатывает леденющей водой: ведь я чуть было сам не поверил, что он — это я.
Почему-то кажется, что стоит мне действительно с этим согласиться, и обратно я уже не вернусь. Так что я с удвоенным интересом осматриваюсь вокруг.
Помещение небольшое, если не сказать крошечное. У противоположной от входа стены полукругом стоят те самые вычислительные машины — громоздкие монструозные конструкции, от которых так и веет примитивной жутью. Будто от жертвенных алтарей прошлого.
Перед машинами неподвижно застыла коленопреклоненная женская фигура в длинной мантии.
— Наконец-то ты пришёл, Риминайт Бертрамус третий, — просизносит она мурлыкающим тоном. — Или, может быть, мне стоит называть тебя просто Найт?
Так вот почему голос владельца тела казался мне таким знакомым! Хотя внутри его черепа он звучит совсем не так, как внутри моего…
Чёрт, я с этими духами бесплотными совсем с ума сойду.
Найт, однако, с незнакомыми женщинами не разговаривает. Стоит себе молча, как истукан.
А незнакомка неловко, по-старушечьи, поднимается на ноги и поворачивается к нему лицом. Ну и всеми остальными частями тела, если вы понимаете, о чём я. Потому что старушкой она совсем не выглядит: шикарная шевелюра, точёные черты лица, богатое декольте.
При этом она почему-то кажется мне знакомой, будто я уже когда-то с ней встречался. Но ведь этого быть никак не могло. Ведь не могло же, правда?
Хотя в Симулякре всё бывает, зарекаться не буду.
Красные губы незнакомки изгибаются в хитрой улыбке, а глаза с вертикальными зрачками полыхают алым.
— Что, не ожидал? Бра-тик, — тянет она.
Возмущение таким неподобающим именованием сменяется гулкой пустотой. Будто всё уже было много лет назад сказано и всё бесполезно. Но Найт не показывает своих эмоций:
— Теперь тебе точно не стоит так меня называть, Керерин. Где Элиаз? Он знает, чем ты тут занимаешься?
Женщина поднимает лицо вверх и картинно, неестественно хохочет. И тут же — злобно скалится, будто дикая кошка.
— Так ты не знал? И правда, куда тебе! Так занят своей войнушкой, что даже о смерти лучшего друга узнаёшь только через десять лет.
Найт складывает руки на груди:
— Наши пути давно разошлись. Если он по-прежнему считал меня лучшим другом — его сложности. Хотя весть о его смерти меня не радует в любом случае.
Керерин хмыкает и ковыляет к замершим у стены компьютерам. Любовно проводит пальцами по корпусу одного из них. Устало прижимается лбом.
— Ты для нас всегда был важным человеком, Найт. Даже не представляешь, насколько. Элиаз мечтал, что однажды ты разделишь с ним вершину этого мира. Что ты поймёшь… Ему нужна была твоя поддержка, Найт!
— То, что ты говоришь, — медленно произносит воитель, — звучит как самый настоящий… вздор! Надеешься, что наше старое знакомство поможет тебе избежать наказания тирана? Так нечего было лезть в систему, которая ему подчиняется! Я исполню свой долг, даже не пытайся апеллировать к какой-то древней дружбе. Уверен, вы обо мне даже не вспоминали.
Последняя фраза кажется Найту лишней, но сказанного не воротишь. Женщина, однако, меняет пластинку.
— Вот всегда ты таким был, — с шутливым недовольством произносит она. — Честный, бескомпромиссный и прямой, как палка.
Керерин жестами показывает эту самую палку, вызывая недвусмысленные ассоциации. Которые так удачно сочетаются с её внешним видом. И не сказать, что на Найта это совсем не действует.
Эй, очнись, вояка! Твоя крепость в опасности!
Но воина ещё рано списывать со счетов — секундная слабость не в счёт.
— Я должен задать тебе несколько вопросов, Керерин, — непреклонно возвращается он к цели своего визита. — И от того, насколько честно ты будешь на них отвечать, зависит целостность твоего организма. Не рассчитывай, что бывшие у нас когда-то отношения помешают мне исполнить свой долг.
Женщина удивлённо вскидывает брови и — неожиданно усаживается на выступающую часть своей вроде бы священной техники. Кокетливо, хоть и неуклюже закидывает ногу на ногу, и я вижу, что обе они перебинтованы, а на повязках буреют кровавые пятна. Как хоть она вообще передвигается с такими ранами?!
— Спрашивай, — будто решившись, произносит она. — Не имеет значения, что именно ты от меня сейчас узнаешь. Всё уже предопределено.
Найт страдальчески морщится, явно считая подобный фатализм еретическим. Но ничего не говорит по этому поводу, чтобы не спугнуть у своей собеседницы желание поболтать.
— С какой целью ваш флот вторгся в нашу систему? — начинает он сразу с главного.
— А то ты не знаешь, — усмехается женщина. — Мирным путём договориться не получилось.
— Так это называлось «договориться»? — возвращает усмешку Найт. — Сто сорок три покушения на правителя и высокопоставленных чиновников только за последний год. И это я считаю только попытки убийства.
Керерин улыбается и машет на него ладошкой:
— Ой, да ладно тебе! Вообще-то готовилось куда больше ста пятидесяти, но пришлось спешно менять планы.
— Это было вашей единственной целью? — наседает Найт.
— Ну что ты! — всплёскивает женщина руками и декольте одновременно. — Приструнить ваших дармоедов — это так, из любви к справедливости. Главная наша цель — поиск пульсара хаоса. Как и у вашего правителя. Интересненько, с чего бы он ему понадобился?
Найт трёт переносицу, пытаясь унять нарастающий гнев.
— Тиран оберегает… — наконец произносит он.
В ответ Керерин хохочет:
— Ты сам-то в это веришь, бравый вояка? Бедный наивный Найт! Считаешь своего тирана лучше вождя нашего Легиона? О, как же глубоко ты ошибаешься!
Неожиданно вижу, как тень, которую отбрасывает женская фигура, начинает стремительно удлиняться. Вот она уже приползла Найту под ноги. Не знаю, что это может значить. Но воитель, кажется, ничего необычного не замечает. Может, тут и правда так принято.
— Зачем вы с Элиазом ввязались в это дело? — голос Найта звучит подозрительно глухо. У вас ведь были такие перспективы…
Керерин отводит взгляд и как-то съёживается, мигом превращаясь из роковой соблазнительницы в измученную уставшую женщину.
— Ты когда-нибудь сталкивался с тем, что не можешь изменить? Только оказываясь один на один с неумолимым роком, ты понимаешь, насколько бессмысленны любые попытки что-то исправить. И ты просто смиряешься с неизбежностью…
— Я сейчас должен тебя пожалеть что ли? — безжалостно припечатывает Найт. — После всего, что ваш Легион творил в обитаемых мирах? И что собирался сотворить в нашей системе? Не дождёшься!
— Нет, Найт, — грустно произносит женщина. — Мне не нужна твоя жалость. Я просто тяну время.
— Тянешь? — тупо переспрашивает Найт, а я понимаю, что виденные мной раньше движения тени были неспроста. Но сообщить об этом воителю не могу, как бы ни хотелось. Он просто меня не слышит.
— Ага, — весело отвечает Керерин, спрыгивая со священного компьютера. — Ведь пульсар хаоса… мы нашли!
Внезапно всё понявший Найт срывается к ней, но тени, притаившиеся у него под ногами, запутываются в них и оплетают конечности, словно живые змеи. Поднимаются до пояса, спелёнывают так быстро, что воитель ничего не успевает сделать. В его руках каким-то образом оказывается памятная помесь алебарды с ружьём, но лезвие проходит сквозь тень, не причиняя ей вреда. Как та при этом умудряется крепко держать Найта на месте — не иначе как маленький женский секрет его бывшей подружки.
— Мы планировали интегрировать его в сеть, — с некоторым сожалением признаётся Керерин. — Даже запустили процесс. Но вы оказались слишком прыткими.
Она нажимает какие-то кнопки на компьютере, который совсем недавно оглаживала. В самом низу открывается ниша, к которой Керерин провокационно склоняется.
И извлекает оттуда… Нечто.
Это выглядит как сотканная из темноты туманность, без конца меняющая форму. Штука небольшая — полностью помещается в маленьких женских ладошках.
— Что ты задумала, Керерин? — бессмысленно вопрошает вояка.
Швыряй в неё алебарду, — хочется ему посоветовать, но понимаю, что всё равно не услышит.
— То, что приближает неизбежное, — сверкает алыми глазищами женщина — и быстрым движением руки запихивает туманное нечто в рот.
Карательная алебарда всё-таки летит в неё, но безвредно проходит насквозь.
— Любишь пожёстче? — мурлыкает Керерин. Её тело источает лёгкое свечение, напоминая почему-то о демонах и аде. — Обеспечим. У нас с тобой ещё уйма времени…
Подшагивает поближе, явно позабыв о боли в ногах. Вглядывается в лицо. И вдруг взвизгивает:
— Ай, что это у тебя?! Шпион?!!
Понимаю, что она обо мне, только когда алые глаза вспыхивают, заполняя обжигающим сиянием всё вокруг.
А потом я вдруг оказываюсь в салоне автомобиля, что медленно ползёт по переполненной другими авто улице. Час пик. Самое нелюбимое время. Хорошо, что за рулём сегодня не я.
И тут с водительского места раздаётся до боли знакомый голос:
— Давай разведёмся, Олег.