Отсутствие Лена на семейных трапезах никого не удивляло. Он часто пропускал завтраки, а еще чаще ужины. Королю было достаточно недовольного лица Линкеи и молчаливости Йена, чтобы догадаться — дети поссорились.
Пожелав всем спокойной ночи, Линкея поднялась к себе, переоделась в охотничьи штаны и тунику, посчитав, что в этом одеянии будет намного комфортнее в другом мире, где она может столкнуться с неприятностями, требующими ловкости и скорости. Платье с пышными юбками в пол и неудобные туфли на каблуках лишь затруднят его движения.
Дождавшись полуночи, Линкея тихонько спустилась в подвал Альтмара через потайной вход и застала мага за изучением заклинаний из потрепанной книги.
— Моя принцесса! — хитро улыбнулся он и поклонился. — Я вас ждал.
— Я готова! — убедительно заявила Линкея, потерев руки. — А Лен не приходил?
— Нет! — Помотал головой Альтмар. — Я видел его у собачьего вольера во время ужина. Кажется, он собирался прокатиться ночью по округе.
— Что ж, мы с ним повздорили. Но все равно я надеялась, что он придет попрощаться. — Линкея по-настоящему обиделась. — Ладно, не будем ждать. Давайте приступать.
Краем глаза она заметила незнакомого ей пса у стены. Крупную белую гончую удерживала не цепь, а голубой луч, окруживший ее шею. Собака не лаяла, а с какой-то странной грустью смотрела на Линкею и когтями передней лапы скребла по глиняному полу. На шее у пса прямо под ошейником из луча Линкея заприметила цепочку с небольшим медальоном. Обычно звери в Эйлинкеле не удостаивались чести носить такие украшения.
— Откуда он? — поинтересовалась принцесса.
— Ах, этот? — Махнул рукой Альтмар. — Капризный. Лен попросил усмирить его характер. Хочет взять его на следующую охоту.
Линкея грустно вздохнула. Она пропустит следующую охоту. А рядом с Леном будет ее точная копия по имени Микаэла.
— Вы готовы, моя принцесса? — уточнил Альтмар.
— Да! Я готова!
Маг сделал пасы руками, поднял вверх скипетр и начал читать заклинание…
Канада, Уотерлу
Подъехав к калитке, Микаэла увидела, что в доме миссис Смит нет света. Соседка наверняка спала. Тревожить ее из-за корма было бы неприлично. Микаэла вошла во двор, подкатила велосипед к террасе и, взяв сумку и пакет с кормом, вошла в дом. Гостиная тускло освещалась желтой лампой. Проходя мимо, Микаэла увидела сидящую на диване маму. Она бесшумно утирала слезы и курила. А бабушка размешивала в стакане с водой успокоительное. На столике перед диваном лежал очередной в спешке разорванный конверт и короткое письмо со штампом, печатью и важной подписью.
Микаэла молча прошла к лестнице и поднялась к себе. Она, в отличие от мамы, трезво оценивала жизнь и понимала, что чудес не бывает. Мама с бабушкой верили в обратное, потому не теряли надежду найти без вести пропавших родных.
Отложив сумку и пакет на стол, Микаэла скинула обувь и завалилась на кровать. Она даже не стала зажигать свет. Не потому что настолько утомилась, а потому что темнота помогала ей думать, не отвлекаясь. Микаэла никак не могла забыть выражение лица Рейнольда и боялась, что запомнила его надолго. Впервые в жизни она бросила парня, который по сути ни в чем перед ней не провинился. Хорошо, что у Микаэлы не было подруг, кроме Джоанны, иначе уже завтра все шушукались бы у нее за спиной, называя ее стервой, а Рейнольда несчастным лапочкой.
Перевернувшись на бок, Микаэла взбила подушку и натянула на себя тонкое одеяло. День выдался тяжелым. Микаэле следовало свыкнуться с новым статусом «Свободна» и признать себя последней мерзавкой в Уотерлу. Вытащив из кармана джинсов мобильник, она все же написала короткое сообщение Джоанне, в нескольких словах сообщив, что порвала с Рейнольдом. Положив телефон у подушки, она закрыла глаза и со вздохом прошептала заученный с детства совет мамы:
— Отложи печали и заботы с вечера на утро, и с рассветными лучами все разрешится.
Пожелав самой себе спокойной ночи, а на завтра сил и терпения, Микаэла принялась мысленно считать. Сама того не заметив, она довольно быстро уснула, а проснулась далеко не от звонка будильника. Ее разбудила неясная встряска, похожая на землетрясение. Сильное землетрясение, которое почему-то утащило ее кровать в неизвестном направлении, а саму Микаэлу приземлило на холодный, влажный пол в душном, темном помещении, где над ней склонился не кто иной как сам граф Дракула!