Линкея рассмеялась, ненароком вспомнив Аланнарвальда. Она сбежала из-под одного венца не для того, чтобы оказаться под другим. Каким бы поразительным мужчиной ни был Рейнольд, Линкея не была готова идти за него. Впрочем, о какой свадьбе вообще может идти речь, если однажды Альтмар вернет ее в Эйлинкель?
Она как можно деликатнее сменила тему разговора:
— Мы опаздываем.
Поцеловав Рейнольда, Линкея соскочила на пол и поспешно надела шорты и футболку, причем сделала эта с напускной увлеченностью, давая понять, что сейчас не самое подходящее время обсуждать будущее, и улыбнулась:
— Я готова!
Рейнольд, обескураженный ее поведением, многозначительно хмыкнул, кашлянул и, встав, напрягся:
— Ты пойдешь в этом?
— Тебе не нравится? — искренне удивилась она.
— Мне? Нет, мне все нравится. Я не хочу, чтобы это нравилось Андрэ!
Линкея хохотнула и, взяв Рейнольда за руку, потащила его из комнаты. По пути до минивэна он не прекращая ворчал, злясь и ревнуя возлюбленную едва ли не к Элеоноре миссис Смит. Сев в машину, он все еще бурчал об ее увольнении, но Линкея быстро взбодрила его, повернув его лицо к себе.
— Рейнольд, ты не уверен в себе? Или думаешь, что я поведусь на деньги Дюран? После того, что между нами произошло? — Она погладила его по колючей щеке. — Глупенький. Если так пойдет дальше, то ни одна богиня Ценцарии не разлучит нас.
— Кто? — недоуменно переспросил он, и Линкея прикусила язык, осознав, что сболтнула лишнее.
— Это из мифологии, — оправдалась она и, отстранившись, пристегнулась ремнем безопасности.
— Я католик, — ответил Рейнольд, заводя минивэн. — Просто я волнуюсь. Полгода я надеялся и верил, что мы сблизимся и все наладится. Это случилось, но через трудности. Я боюсь, как бы этот за́мок не рухнул.
Линкея поглубже вздохнула и уставилась в окно. Все неизбежно рухнет, когда они с Микаэлой вернутся на свои места. И пока это не случилось, Линкее следовало определиться с выбором и решить, как быть, если она надумает остаться здесь и во всем признаться Рейнольду.
Он довез ее до клиники и вышел, чтобы проводить до двери. Обнимая Линкею на прощание, он прошептал:
— Я люблю тебя, Мик.
Она кое-как выдавила улыбку, проглотив имя Микаэлы, и поцеловала Рейнольда.
— Увидимся вечером?
— Это не обсуждается, — наконец улыбнулся он. — Я заеду за тобой в восемь.
— Как строго!
Нехотя оторвавшись от него, Линкея вошла в клинику и еще минуту стояла у двери, наблюдая за тем, как уезжает минивэн.
Джоанна, выставляющая на витрину собачьи консервы, лукаво улыбнулась:
— Ты фонишь счастьем.
Линкея отошла от двери. Напарница Микаэлы ей не нравилась, но выбора собеседников в клинике не было. Подойдя к кассовой зоне, она облокотилась о прилавок и с безразличием спросила:
— Андрэ пришел?
— Ага. И очень удивился, узнав, что тебя еще нет. — Джоанна поставила последнюю банку, убрала пустую коробку под витрину и выпрямилась перед Линкеей. — Ну, рассказывай! — Заговорщицки подмигнула она. — Вы провели ночь вместе, да? — Ее глаза буквально горели огоньками неприкрытой радости. — Да, я так и знала! И кто это совсем недавно киснул, говоря, что вы с Рейнольдом не пара? Кто это уверял, что в постель только после свадьбы? — Она слегка толкнула Линкею кулачком в плечо.
Ту возмутил этот далеко не царственный жест, но она сдержалась, чтобы не нахамить Джоанне. Она задумалась над чрезмерным целомудрием Микаэлы. Линкею жутко мутило от мании воздержания, делающей людей раздраженными и недовольными жизнью. Она давно обрела уверенность, что именно выработка гормонов счастья позволяет видеть прекрасное в любой ситуации, а самый легкий способ, который еще и приносит море удовольствия, — секс.
— Хочешь, дам несколько советов по благоустройству общей спальни? — Джоанна перегнулась через бокс и понизила голос. — Это по фэн-шую. Во-первых… — В магазин вошли покупатели — троица детей с небольшой пластиковой переноской, и ей пришлось замолчать. — Потом поговорим.
Линкея пожала плечами и отправилась в служебное помещение. Она не нуждалась в советах Джоанны и надеялась, что та забудет о них и отлипнет. Не успела Линкея надеть фартук, как Джоанна окликнула ее.
— Мик, отнеси дегу к Андрэ, — попросила она.
Линкея поглядела на лежащую на кассовом боксе белку. Зверек едва дышал, его глаза были закрыты, и он совсем не шевелился.
— А ее вылечат? — уточнила девочка, что постарше, а самая маленькая шмыгнула носом и утерла слезы.
— Не знаю, — грустно вздохнула Джоанна. — Вы сломали ей ребра.
— Мы делали ей массаж сердца, — заплакала малютка. — Хотели спасти.
Линкея схватила Джоанну за руку и отвела ее в сторону.
— Белка вот-вот сдохнет, — сказала она вполголоса.
— Знаю. Но дети полагаются на чудо. Отнеси ее к Андрэ. Он ее усыпит.
— И что потом?
— Принесешь обратно трупик и скажешь, что вы сделали все возможное. А я тем временем расхвалю им наших красавцев. Зато продадим дегу, пока они у нас не передохли от старости. Может, в расстройстве эти бедолаги купят двух или трех, восполняя утрату.
Открыв рот, Линкея сделала шаг назад. Она привыкла к охоте на зверей из-за шкур и пропитания, но не признавала их неволи и истребления ради развлечений. Местные жители внушали собственным детям норму имения домашнего питомца, но не думали о последствиях. В неволе звери живут меньше, как бы хорошо о них ни заботились. И дети раз за разом сталкиваются с горькой потерей.
— Это зверство, — произнесла Линкея.
— Мик, да что с тобой? Это жизнь! И наша с тобой зарплата!
Джоанна вернулась к детям, с показной осторожностью взяла умирающую белку на руки и поднесла к Линкее. Та еще раз взглянула на плачущую девочку с безмолвной мольбой в глазах и слабо ей улыбнулась. Взяв зверька, она направилась к лестнице. Зародив в сердце ребенка надежду на исцеление несчастной белочки, Линкея не могла позволить себе растоптать эту невинную веру в чудо. Скрывшись в глубине зала, она свернула и зашагала живому уголку. Дегу к тому времени скончалась у нее на руках. Линкея проверила, что это самец, нашла максимально похожего среди имеющихся в магазине и подменила их. Выждав пару минут и нарисовав на лице ликующую улыбку, она вернулась к детям и торжественно объявила:
— Вот ваша кроха!
— Как? Уже? — не веря своим глазам, поразилась самая старшая девочка.
— Уау! — восхитилась малышка и, взяв у Линкеи зверька, прижала его к себе.
Той оставалось рассчитывать, что он не дикий и не укусит ребенка. К счастью, подобного инцидента не произошло. Осчастливленные дети наперебой поблагодарили Линкею, спросили, сколько должны, но та, опередив Джоанну, вознамерившуюся взять с них полную стоимость дегу, отмахнулась от денег:
— Пустяки! Ему понадобился лишь дополнительный массаж. Это бесплатно.
Дети, не заметив подмены и посадив зверька в переноску, покинули магазин.
— Что ты творишь? — Джоанна всплеснула руками, когда они с Линкеей остались вдвоем.
— Скажем Андрэ, что одна из белочек умерла от старости. Они же не первой свежести. Твои слова.
— А камеры тебе ни о чем не говорят?! — Джоанна пальцем указала на камеру видеонаблюдения в углу под потолком.
Линкея понятия не имела, что это такое. Обратив внимание на мигающую красную лампочку, она хотела было полюбопытствовать об их предназначении, но ее опередил спустившийся в магазин Андрэ.
— Микаэла! — угрожающе обратился он к Линкее. — Будь добра, поднимись в мой кабинет!
Джоанна покачала головой и, опустившись на стул, проследила за уходом шефа.
— Он вышвырнет тебя, — прошептала она. — О чем ты только думала?
— О страдающем ребенке, — ответила Линкея и, развернувшись, поплелась за Андрэ.