Ценцария, Эйлинкель
— Вы что, копались в моих мыслях?! — возмутилась Микаэла, с неодобрением взглянув на принца.
— Нет, я так не делаю, — улыбнулся он. — Мне рассказал Йен. Он стал свидетелем нашего с вами неприятного разговора в саду и, когда вы сбежали, коротко посвятил меня в тайны вашего рода. У вас крайне заботливый кузен. Он беспокоится о вас.
— Ох, Йен! Ну конечно! — Всплеснув руками, Микаэла встала и подошла к камину. Подкинув сухих щепок в огонь, она подтолкнула их кочергой и вспомнила о пощечине. — Неловко вышло. Вы говорили с Линкеей, а я все приняла на свой счет.
— Я оскорбил вашу сестру. Все честно. Если бы кто-то посмел обидеть моих сестер, я бы тоже ответил.
Микаэлу разбирало желание откровенно признаться, что ей плевать на Линкею с ее дурной репутацией, но это было слишком личным даже в разговоре с Аланнарвальдом.
— Так вы расскажете мне о себе или нет? — поинтересовался принц, встав с дивана и сев рядом с Микаэлой.
— Разве вы хотите узнать меня? — с сомнением уточнила она, взглянув в освещаемое каминными бликами лицо Аланнарвальда.
— А разве моей просьбы недостаточно для ответа? Не стану лукавить, когда наш дар слился воедино, я кое-что почувствовал. Кое-что сильное и важное.
Признание принца заинтриговало Микаэлу. Улыбнувшись, она спросила:
— Что же?
— Чистоту, — ответил Аланнарвальд, засмущав ее. — Вы далеко не послушная овечка, но вы невинны.
Покраснев от замешательства и злости, Микаэла отвернулась к камину и стиснула зубы, чтобы не нагрубить принцу.
— Простите, вероятно, вы неправильно поняли мою мысль. Сейчас я постараюсь выразиться яснее. Вы не стремитесь понравиться людям. Вы настойчивы, резки и несдержанны. Но вы умны, добры и отчаянны. Вы не охотница, вы правительница с обостренным чувством справедливости и снисходительности, которые редко так тесно граничат друг с другом. Вы прирожденная королева.
Не зная, как воспринимать слова Аланнарвальда — за лесть или искренний комплимент, Микаэла усмехнулась:
— Королева ветлечебницы! — Она отложила кочергу и вытянула замерзшие ноги к огню. — Я живу с родителями, бабушкой, младшим братом и его собакой. У меня есть подруга Джоанна. Вечная мечтательница, уверенная, что ее судьба — это блондинистый рыцарь на коне. Мы с Джоанной работаем в ветеринарной клинике и держимся за нее, потому что в нашем городке с нормальной работой так же «густо», как и с рыцарями. Нет ни того, ни другого. Я учусь дистанционно и после выпуска стану никому не нужным квалифицированным менеджером.
— Извините меня за невежество, но если я еще могу понять, что такое ветеринарная клиника, то не имею малейшего представления о дистанционном обучении и менд… менеджере. — В тоне принца послышалась увлеченность разговором. Он не заискивал ради поддержания беседы, он действительно интересовался Микаэлой.
— Не заморачивайтесь. — Она махнула рукой. — Бесцельно прожитая жизнь — норма нашего мира. А век высоких технологий и вовсе сделал из людей компьютерных рабов. Мы работаем с утра до ночи, чтобы выставлять свои достижения напоказ в интернете. Причем зачастую эти достижения ограничиваются обедом в дорогом ресторане или примеркой брендовой кофточки в модном бутике ради одной-единственной фотографии для соцсетей. Хотя нет. Есть еще одна причина вкалывать в поте лица. Мы делаем это, чтобы нашим котикам жилось как в раю…
Микаэла посмотрела на Аланнаварльда и замолчала на полуслове. Принц застыл с открытым ртом, явно зависнув еще на «компьютерных рабах». Засмеявшись, Микаэла прикрыла рот рукой и выдавила:
— Прошу прощения.
— Всемогущие богини Ценцарии, — в шоке прошептал Аланнарвальд. — В каком диком мире вы живете.
— Да, вы не выдержали бы там и одного дня, — все еще заливисто смеясь, сказала она.
— Неужели вы вернетесь туда?
Этот вопрос навеял на Микаэлу грусть. Перестав смеяться, она глубоко вздохнула и вновь перевела взгляд на огонь.
— Я привыкла жить по установленному мной распорядку: утренняя пробежка или гимнастика, завтрак, работа, кофе, велосипед, учеба; в выходные — библиотека, театр, музей, изредка кино. Иногда бабушка берет меня с собой в бассейн или парикмахерскую.
— Вы мало говорите о семье. Даже о подруге сказали больше, — заметил принц.
— Наверное, потому что вопрос о желании вернуться касается именно семьи. У меня специфические отношения с родителями и братом. Моя жизнь безразлична маме. Папа живет под ее каблуком. А Айк все делает мне назло. Ему нравится выводить меня из себя, а потом жаловаться маме, чтобы она очередной раз напомнила мне мое место. Вы спрашиваете, вернусь ли я домой? Там тяжело. Но назовите хотя бы одну причину, способную оставить меня здесь?
— Отец, — не растерялся Аланнарвальд.
Микаэла с горечью хмыкнула:
— Он обманщик.
— Король Стефанус не подлец. Попробуйте поговорить с ним.
— Я поговорю, но не уверена, что это повлияет на мое решение. Его мерзкий поступок отразился на всей моей семье.
— Хорошо. А Йен? — не унимался принц. — Вы оставите его?
— Он не маленький. Мы знакомы всего три дня. Он быстро отвыкнет от меня.
Аланнарвальд ненадолго умолк. Его дыхание вдруг участилось и стало слышимым. Он разволновался. Микаэла же не осмеливалась поднять лица. Наконец принц произнес:
— А я? Меня вы тоже легко оставите?
Она все-таки взглянула на него, и в его манящих глазах прочитала печальную мольбу.
— Я тоже не маленький, — добавил Аланнарвальд. — Но я не отвыкну от вас.
Непроизвольно Микаэла накрыла ладонью перстень королевы Эллиады на своем пальце и глухим шепотом ответила:
— Вы публично сделали предложение руки и сердца ее высочеству принцессе Линкее, и она дала свое согласие. Вам не кажется, что я немного третья лишняя?
— Что бы мы делали без Йена? — уголком губ улыбнулся принц. — Я имею право расторгнуть соглашение взамен нового.
Догадавшись, на что намекает Аланнарвальд, Микаэла опять столкнулась с ощущением подвластности, от которого когда-то болезненно избавилась, раз и навсегда напомнив Лилит свои права.
Поднявшись на ноги и поправив платье, она направилась к столу.
— С чего вы взяли, что я выйду за вас? Мы совсем не знакомы.
— Мне достаточно того, что я знаю! — Принц тоже встал.
— А мне нет! — заявила Микаэла, обернувшись на полпути. — Вы готовы пожертвовать личным счастьем ради Всемирного Соглашения о Мире и Достатке Ценцарии. Тогда можете ли вы обязаться, что в чрезвычайной ситуации не пожертвуете женой и детьми? Я не хочу становиться узницей собственных страхов! Мне слишком мучительно далось избавление от кандалов неволи, и я не намерена заключать себя в новые. Вы жених Линкеи. Точка! — Высказавшись, она дошла до стола, ковшом зачерпнула воды из ведра и едва поднесла его ко рту, как Аланнарвальд твердо ответил:
— Бросите вы меня или нет, я все равно не женюсь на принцессе Линкее. Пусть разверзнется земля и богини выпустят всепоглощающее пламя войны, но я не отступлю. Потому что теперь у меня есть веский повод подумать о личном счастье. Ведь я влюблен!
— Не говорите глупостей, — поспорила Микаэла, обнаружив для самой себя, что признание принца ей приятно до дрожи в коленях.
— Глупость — отрицать, что вы тоже имеете ко мне чувства!
— Вы слишком самоуверенны. — Она отставила ковш, так и не попив. Боясь захлебнуться, Микаэла решила воздержаться от утоления жажды и смириться с пересохшим горлом. — Сила Миры не причина объединяться узами брака.
Аланнарвальд разозлился. Пройдясь по комнате, он рухнул на диван и подпер голову рукой.
— Эта сила притянула нас друг к другу из разных миров, — спокойнее сказал он. — Мы не можем пренебрегать дарами богинь.
— А вдруг у Линкеи тоже часть силы Миры. Что тогда? Будем жить втроем? — прямо спросила Микаэла, повернувшись к принцу и скрестив руки на груди. — С ней вы будете по четным числам, а со мной по нечетным? А если я передам свой дар Альтмару, вы и на нем женитесь? Ваша влюбленность — магическое притяжение, ничего больше. Вы когда-нибудь по-настоящему любили? Так, что не могли дышать без этого человека?
Аланнарвальд поднял лицо и тихо полюбопытствовал:
— А вы?
Его проникновенный взгляд приковал ее к полу. Не в силах пошевелиться под гипнотическим взором ярко-голубых глаз Микаэла потеряла дар речи.
— Мои сестры верят в сказочную любовь из легенд и сказов Ценцарии. Они еще юны и неопытны. Но вы-то должны понимать, что в романтичном удушье нет ни любви, ни страсти. Хотите знать, почему я уверен в своих чувствах? — Принц снова встал. Заложив руки за спину, он выпрямился и гордо поднял подбородок. И хотя его грязное, порванное, окровавленное одеяние и взъерошенные волосы скрывали его королевскую принадлежность, Микаэле было не до смеха. — Я дышу. Я ем. Я улыбаюсь. Поверьте, я даже немного сплю. Но я не чувствую былого удовлетворения от дней и ночей, если вас нет рядом. Вы лишили меня покоя. Мои мысли там — на состязании по стрельбе, в ночном полете с Афесом, за чаем у камина малой гостиной, на сегодняшнем балу, здесь. Они там, где вы, ваше высочество. Вы завораживаете меня своим голосом, улыбкой, манерами, харизмой. Это невероятно. Вы точная внешняя копия вашей сестры, знакомство с которой вызывает стыд (что уж говорить о браке!), но вы ее полная противоположность. Меня тянет к вашей душе, ваше высочество. Уйдя, вы разобьете мне сердце.
— Ух ты! — Микаэла растерянно поглядела по сторонам. — Вы что же, даже не скажете, что я единственная и неповторимая? Что у меня глаза как озера, в которых можно утонуть? Что всю свою жизнь вы искали именно меня? Что со дня нашей встречи ваша жизнь утратила всякий смысл? Не подарите мне цветы? Не сыграете на гитаре? Может, хотя бы зачитаете стихи? Что — нет? — Она облегченно выдохнула и улыбнулась. — И не попытаетесь поцеловать меня?
— А можно? — Аланнарвальд впервые выглядел как простодушный мальчишка.
— Нет! — рявкнула Микаэла и, отвернувшись, все же пригубила воду.
Стараясь пить потихоньку, чтобы громкими глотаниями не разрушить нежную атмосферу, она спиной чувствовала, как принц не сводит с нее пристального взгляда.
«Наверное, он думает, когда же я напьюсь и как вообще в меня столько лезет? — мысленно хихикала Микаэла. — Пусть еще полюбуется, как я брею ноги. То еще зрелище! Может, тогда у него мозги на место встанут!»
Звучно выдохнув, она поставила ковш на стол и уверенно двинулась к шкафу. Достав оттуда одеяло, Микаэла с невозмутимостью обратилась к Аланнарвальду:
— Я лягу у камина. Вы ранены. Вам будет удобнее на диване.
— Ч-что? — с запинкой переспросил он, смутившись.
— Утром нам предстоит возвращение в замок и нелегкий разговор с родителями. Мы устали, вымотались, замерзли. Разумнее хорошо отдохнуть и выспаться, чем потратить ночь на пререкания.
— Мое признание — бесполезная трата ночи? — удивился принц.
«Ага! Особенно учитывая полезность моего побега из замка. Попалась в лапы разбойников, подвергла опасности ваши с Йеном жизни, стала причиной ранений, а возможно, и смертей королевских стражников. Внесла, блин, свой бесценный вклад в развитие и процветание Эйлинкеля!»
— Или вы не верите мне?
— Верю, — ответила Микаэла, положила одеяло на диван и вернулась к шкафу за вторым.
— Ничего не скажете?
Взяв еще одно одеяло, она как можно медленней закрыла дверцу шкафа и, продолжая стоять спиной к принцу, произнесла:
— Дайте мне время, ваше высочество. Не давите на меня, пожалуйста.
— Говорят, богини Ценцарии награждают терпеливых благами, — уже позитивнее проговорил Аланнарвальд. — Я подожду.
Его ответ расслабил Микаэлу. Она обернулась и, улыбнувшись, кивнула принцу. Подойдя к камину, она поправила шкуры, но не успела расстелить одеяло.
— Ложитесь на диване, — нарушил недолгую паузу Аланнарвальд. — Я не усну, зная, что на полу возле меня корчится принцесса.
— А вы хитры, — засмеялась Микаэла. — Здесь теплее, чем на диване.
— Что ж! — Принц обошел диван и, ухватившись за спинку, подтащил его к камину. — Проблема решена! — Он отряхнул руки и смело лег на пол.
— Спасибо, — вежливо ответила Микаэла и, положив одеяло рядом с Аланнарвальдом, устроилась на диване. — Перестаньте называть меня принцессой и обращаться ко мне «ваше высочество». Я простая девушка.
— Вы дочь короля. Не имеет значения, титулованная или нет. Для меня вы принцесса, ваше высочество. Точка, — с улыбкой добавил принц.
Микаэла опять засмеялась. Несмотря на свое неверие в любовь с первого взгляда, она не испытывала настороженности к Аланнарвальду. Ее внутренний голос кричал, что принц не лжет. Поэтому она решилась сказать:
— Вы тоже не безразличны мне.
Аланнарвальд взбодрился и, подперев голову рукой, посмотрел на Микаэлу.
— Не обольщайтесь, — улыбнулась она. — Первое впечатление может быть обманчиво.
Принц засмеялся и лег на спину. Посмотрев в потолок, он произнес:
— Спокойной ночи, ваше высочество.
— И вам, — ответила Микаэла и, натянув на себя одеяло, закрыла глаза.
Каждая мышца ее тела изнывала от недомогания, а в голове гудел рой беспорядочных мыслей об Альтмаре, силе Миры, торлугах и Аланнарвальде. Микаэлу быстро клонило в сон, и она не сопротивлялась, жаждая отдыха. Порой, засыпая, человек вздрагивает от резких видений. Чаще всего это падение в пропасть. Раньше подобные приступы преследовали и Микаэлу — перед новой фотосессией или съемкой рекламного ролика. Но то, что она увидела в эту ночь, не поддавалось никакому разумному объяснению. Почти не вспоминая Рейнольда со дня их разрыва, Микаэла внезапно увидела его в своем сне. Она словно находилась рядом с ним, когда он, хмурясь и бранясь, раскидывал инструменты в гараже, расхаживал из стороны в сторону, то хватаясь за голову, то поднимая лицо вверх, будто ища ответы, когда садился на свой мотоцикл и несся в пугающую неизвестность по безлюдному ночному шоссе, обильно поливаемому мощным дождем-водопадом.
Микаэлу разбудила огненная вспышка, похожая на грозовую молнию. Вздрогнув, она открыла глаза и сфокусировала зрение на деревянных фермах сводчатой крыши. Очередной грохот напомнил ей раскат грома. Приподнявшись на локтях, Микаэла огляделась. Огонь в камине давно погас, а Аланнарвальд уже открывал дверь стучавшему визитеру.
Появившийся на пороге Йен потрясенно посмотрел на принца и перевел взгляд на встающую с дивана Микаэлу.
— Сегодня дождь? — охрипшим после сна голосом спросила она.
— С чего ты взяла? — Йен вошел в хижину и подал Аланнарвальду его мантию. — Скоро рассвет. На улице вас ждет Афес. Пора возвращаться. Ее величество королева Эллиада от волнения не находит себе места.
Микаэла потрясла головой, чтобы избавиться от остатков дремоты, и взяла у подошедшего к ней Йена меховое пальто Линкеи.
— Я предупредил дядю о том, что ты хочешь серьезно поговорить с ним.
— Да, нам есть, что обсудить, — проворчала Микаэла. — Например, почему он распустил по лесу опасных преступников?
Йен улыбнулся и помог ей надеть пальто.
— Выглядишь потрясающе.
— Находишь? — улыбнулась она. — Может, мне замуж в таком виде выходить?
Их воркования привлекли внимание одевающегося Аланнарвальда. Он с нескрываемой угрозой покосился на Йена, отчего тот убрал руки от Микаэлы и сделал шаг назад.
— Альтмар в замке? — спросила она, когда они вышли на улицу.
— Я его не видел, — честно ответил Йен.
— Ты не освободил Лена?! — возмутилась Микаэла.
— Ну извини! У меня были дела поважнее! Торлуги, раненые шерлуги, объяснения перед двором!
— Прости, — виновато пискнула она. — Йен, я обнаглела. Ты столько сделал и делаешь для меня, а я требую еще и еще. Спасибо. Без тебя я с ума бы тут сошла.
— Пустяки, — смягчился он. — Сегодня все решится. — Йен взял своего аба под уздцы. — С кем поедешь?
Микаэла беглым взглядом прошлась по прибывшему конвою и остановила его на Афесе, приветственно кивающем подошедшему к нему хозяину.
— С женихом, — едва слышно ответила она и, улыбнувшись, приблизилась к пегасу. — Он рад вам.
— И вам, — уточнил Аланнарвальд, поглаживая светящуюся гриву Афеса. — Не желаете еще раз полетать?
— Желаю. И требую взять меня с собой.
— Это приказ?
— Самый настоящий! И учтите, я прирожденная королева! — напомнила Микаэла слова Аланнарвальда.
Он засмеялся и помог ей сесть на пегаса, затем занял место позади нее и поднял Афеса над поляной. Сделав небольшой круг, пегас завис перед конвоем, и принц объявил:
— Мы оторвемся, поэтому поспешите!
Йен согласно кивнул, а Аланнарвальд, развернув крылатого коня, взял курс в сторону замка.