В зале повисла тишина. Каждый думал о своем, не решаясь озвучить мысли.
Первым пришел в себя Йен. Подойдя к Альтмару, он подхватил его под руку и стал поднимать. Ему на подмогу бросилась Линкея. Вместе они подняли мага на ноги и позволили ему опереться об их плечи.
— Лен, — забормотал Альтмар, все еще всхлипывая и сбивчиво дыша. — Лен в мастерской… Его надо освободить.
— Успеем, — ответил Йен и повел мага к софе. — Вам надо присесть.
— Нет, ты не понимаешь, Йен.
— Пусть еще посидит в темнице. Ему полезно.
— Нет, Йен! — прикрикнул Альтмар. — Гончая — это Лен.
— Что? — Тот нахмурился.
— Боюсь, как бы не было поздно. Вы должны поспешить до полудня. Нужно сорвать с его шеи заговоренный медальон, иначе…
Линкея и Йен, усадив мага на софу, переглянулись и со всех ног бросились вон из зала. Преодолевая нескончаемые футы коридоров и комнат, Линкея в сердцах проклинала этот замок, вспоминая тесный дом Лилит в Уотерлу. Остальные тоже помчались следом, но Линкея и Йен никого не ждали. Выскочив на улицу, они увидели Нолана, гуляющего с едва волочившей ноги гончей у собачьего вольера. Солнце почти достигло зенита, и от ужаса у Линкеи пересохло во рту. Остановившись, она сложила руки рупором и заорала:
— Нолан!!! Сорви медальон!!!
Парень обернулся и растерянно взглянул сначала на Линкею, потом на бегущего к нему Йена.
— Медальон!!! — повторила принцесса Эйлинкеля.
— Медальон, Нолан! — подхватил Йен. — Сними с Лена медальон!
Тот опустил взгляд на гончую, пожал плечами и, наклонившись, ухватился за цепочку. Пару раз подергав, он убедился, что собака не кидается откусить ему руку, и дернул сильнее.
Линкея, Йен и выбежавшие из замка король Яруэль с королевой Эллиадой, Аланнарвальд, Альтмар и испуганные лины застыли на местах.
Пса окутало быстро растущим искрящимся облаком. Нолан поднял заговоренное украшение над головой и радостно закричал:
— Я снял!
Его веселье никто не разделял, все прислушивались лишь к собственному сердцебиению, ожидая рассеивания магического тумана. Вглядываясь в неточные очертания увеличивающегося собачьего тела, Йен медленно двинулся вперед, а Нолан напротив попятился назад. Из облака начала подниматься крепкая мужская фигура. Короткая шерсть, соскальзывая с человеческой кожи, исчезала, не касаясь земли. Морда превращалась в лицо, а на плечи прядь за прядью опускались светлые волосы. Выпрямившись перед задрожавшим Ноланом, Лен сдавил кулаки и злобно зарычал.
Облако рассеялось, и полностью обнаженный старший племянник короля Эйлинкеля пригвоздил к себе взгляды заохавших лин и остолбеневшей королевы Эллиады. Нолан, выронив из рук цепочку с медальоном и недогрызенное яблоко, пустился наутек. Йен снял с себя длинный камзол и, подойдя к брату со спины, накинул на его плечи. Тот вздрогнул и резко обернулся.
— Эй, тише-тише, это я! — Йен примирительно приподнял руки и сделал два шага назад.
Но он не интересовал Лена. Тот посмотрел куда-то сквозь него, а потом резко оттолкнул младшего брата и стремительно зашагал к террасе.
— Ты!!! — заорал он, не обращая внимания на свою наготу, смущающую лин и даже королеву Халагрохильда, чей супруг давно утратил мужскую привлекательность.
Лины зашушукались и захихикали, но встретившись с осуждающим взглядом Линкеи, откланялись и поспешили удалиться.
Альтмар прижался спиной к колонне и зажмурился в ожидании удара. Но выросший между ним и Леном Йен не позволил этому случиться.
— Лен, успокойся! — скомандовал он.
— Отойди, — прошипел тот, сжимая кулаки и сверля брата напористым взором.
— Я понимаю, ты взбешен. Альтмар во всем сознался. Мы знаем правду. Но избив его, ты ничего не изменишь.
— Отойди, — настойчивее повторил Лен. — Иначе я поколочу вас обоих.
— Лен! — Линкея схватила его за руку и заставила взглянуть на себя. — Оставь его!
— Оставить?! — взревел он. — После того, что он сделал?! Ты слышишь себя, Линкея?!
— А что он сделал? — проговорил Йен. — Подумаешь, посадил тебя на цепь. Хоть кто-то осмелился.
Лен стиснул зубы и замахнулся, но Йен вовремя отклонился в сторону и одним точным ударом по челюсти сбил старшего брата с ног. Тот повалился на спину и вмиг лишился сознания.
— Йен! — завизжала Линкея, кинувшись к Лену. — Ты убил его!
Ее младший кузен выпрямился и, выдохнув, ощутил острую боль в руке. Опять согнувшись пополам, он затряс рукой и заскулил:
— Всемогущие богини, из чего он сделан?
На губах Лена проступила кровь, но он дышал. Подбежавшие к нему инлуги, накрыли его одеялом, подняли и понесли в замок. Линкея проводила их обеспокоенным взглядом, но следом не пошла. Йен все еще тряс рукой, а Альтмар не отходил от колонны. Яруэль взял жену за руку и, сказав: «Идем. Пусть они сами все решат», — повел ее в замок. Король Стефанус, наблюдавший за происходящим с балкона-террасы своих покоев, тоже скрылся из вида.
— И что теперь? — отдышавшись, спросил Йен. Они с Линкеей, Аланнарвальдом и Альтмаром встали в круг и обменялись озадаченными взглядами.
— Я понесу любое наказание, — виновато потупив взор в ноги, произнес Альтмар.
— Погодите с наказанием! — Линкея скрестила руки на груди. — У Микаэлы сила Миры. Ее место здесь. А мое там — в Уотерлу. Поменяйте нас обратно.
После встречи с Леном она окончательно убедилась в том, что ее сердце осталось с Рейнольдом. И ей не терпелось вернуться к нему, чтобы каждое мгновенье быть рядом, поддерживать его и помогать ему выздоравливать.
— Я не могу, — едва слышно ответил Альтмар.
— Что значит — не можете? — Аланнарвальд сделал шаг ему навстречу, и Йен машинально выставил вперед руку.
— Ваше высочество, не вынуждайте меня поднимать руку и на вас, — сказал он, решительно защищая Альтмара.
Принц Халагрохильда повернул голову и, смерив Йена уважительным взглядом, ответил:
— Не сомневаюсь, что вы сделаете это. Но я не отступлю, пока советник Альтмар не вернет мою невесту!
Линкея с трудом подавила смешок. Микаэла и Аланнарвальд! Кто бы мог подумать?!
— Я уничтожил атрибуты и письмена с заклинаниями, — признался Альтмар.
Улыбку смело с лица Линкеи. Она открыла рот, чтобы возмутиться, но ее перебил Аланнарвальд:
— Заклинания остались в вашей памяти. Я помогу их вытащить. Вы создадите новый скипетр и откроете портал.
— Не открою. Я много лет изучал книги Миры. Как только узнал о существовании параллельных миров, стал работать над возможностью телепортации. Скипетр я покрывал специальным порошком, которому нет аналогов. Его вывела Мира, но она не оставила рецепт. Возможно, не успела записать. Теперь я понимаю, почему она изучала эту тему. Раньше думал, что для интереса.
— И что, у вас не осталось этого порошка? — спросила Линкея, чувствуя, как последний лучик надежды гаснет во тьме обреченности.
Альтмар покачал головой, и принцесса Эйлинкеля издала протяжный стон. Ее сердце защемило. Пошатнувшись, она отошла назад и стала глубоко дышать, чтобы не расплакаться. Линкея вспомнила, как Рейнольд упомянул украшение, доставшееся Микаэле от отца. «Он оставил в память о себе какой-то старый кулон, который Мик носит на шее», — сказал он. Вторая часть ключа не потерялась! Но она была в другом мире…
Аланнарвальд тоже отошел в сторону и одной рукой оперся о колонну. Свесив голову, он стиснул зубы так, что на его лице заиграли желваки.
— То есть на этом все? — Йен сглотнул. — Микаэла не вернется?
В другой раз Линкея обиделась бы на кузена. Но сейчас она думала только о Рейнольде.
— Нет, — произнес Аланнарвальд. — Не все. — Он выпрямился и уверенно посмотрел на Альтмара. — У нас есть магия, письмена Миры, половина ее силы и желание открыть портал. Значит, мы его откроем! Не сегодня, не завтра, возможно, даже не через месяц, и не через год. Но мы его откроем!
Заявление Аланнарвальда взбодрило Линкею. После произошедшего он больше не казался ей напыщенным эгоистом. Она слабо улыбнулась и кивнула:
— Да. Мы его откроем.
— Хорошо, — согласился Йен. — А что будем делать до тех пор? — Он обвел всех испытующим взглядом.
— Готовиться к свадьбе, — выдавил из себя Аланнарвальд и взглянул на Линкею. — Ее высочество принцесса Микаэла сыграла роль вас. Пришла ваша очередь. Жители королевств не виноваты в грехах и ошибках наших отцов. Клянусь, этот брак станет исключительно формальным. Я никогда ни к чему не буду вас принуждать…
— Я поняла, — перебила его Линкея. — Договорились. — Обойдя Аланнарвальда, она направилась к дверям замка. — Извините, мне нужно побыть одной.
Йен догнал ее и с улыбкой полюбопытствовал:
— А кто такой Рейнольд? Ты говорила о нем на совете.
Линкея уколола его бичующим взором и повторила:
— Йен, мне нужно побыть одной.
Уходя в замок, она кое-как сдерживала слезы. Дом перестал быть домом, родные стали чужими, а сама Линкея вынуждена жить не своей жизнью. Она отказалась от обеда и помощи лин и бегом поднялась на второй этаж. У двери ее покоев стоял король Стефанус. Когда Линкея приблизилась, он мгновенье молча смотрел на нее, а потом от волнения охрипшим голосом спросил:
— Как там Лилит?
— Прекрасно, — съязвила Линкея, взявшись за дверную ручку. — Двадцать лет жизни потратила на поиски нас с тобой. А Микаэлу вырастила бабушка и Тобиас.
— Тобиас?
— Да, тот парень, которого мама бросила из-за тебя. Он простил ее, женился, удочерил Микаэлу и воспитывал как родную, несмотря на их общего с мамой сына.
Король печально улыбнулся. Линкея до боли прикусила язык, сдерживая гнев. Отцу и без ее упреков было тошно.
— У тебя есть еще вопросы? — спросила она.
— Сотни. Но это все потом.
— Отлично! — Линкея открыла дверь и на прощание добавила: — Позовете меня, когда придет время титулования Микаэлы.
— На это нужна неделя, не меньше. Все это время ты будешь в комнате?
— Да! Мне нечего здесь делать, кроме как ждать! — сказав это, Линкея вошла внутрь и захлопнула дверь. Доплетясь до кровати, она сняла сапоги, залезла к изголовью и, подогнув ноги, обняла колени. Задержав отрешенный взгляд на колыхающейся на ветру занавеске, Линкея подумала лишь об одном: «Как ты, Рейнольд?»