- Здравствуйте, мадемуазель.
- Вы пришли к доктору?
- Да. Служанка, видимо, меня неправильно поняла.
- Нет, правильно. Просто я подумала, что вы пришли из-за меня.
- Если мне будет необходимо вас увидеть, мадемуазель, у меня есть ваш адрес.
- В таком случае прошу вас следовать за мной.
Доктор Музеролль, оказавшийся низкорослым толстяком, принял полицейского весьма любезно:
- Если не ошибаюсь, мсье комиссар, я раньше не имел чести быть с вами знаком?
- Я из регионального управления криминальной полиции Бордо.
- Должен ли я понимать, что вы пришли ко мне не в качестве клиента, а...
- Нет, доктор, в качестве полицейского.
- Вот как... В таком случае, мадемуазель, будет лучше, если вы нас оставите.
Славная комедия, подумал Гремилли, которого начинала бесить эта подчеркнутая любезность, все больше смахивающая на издевку.
- Слушаю вас, мсье комиссар.
- Я пришел к вам, доктор, в связи с убийством мадам Арсизак.
- Бедняжка... Какой ужасный конец!
Врач вздохнул.
- Доктор, в ночь, когда произошло убийство, вы выходили из дома около одиннадцати часов?
- Надо подумать. Погодите... Да, я решил пропустить стаканчик у мадемуазель Танс... Спешу заметить, что она была не одна.
- У нее был мсье Арсизак.
- Ах, так вам это уже известно?
Комиссар готов был схватить этого человека за лацканы пиджака и встряхнуть как следует, чтобы отбить у него охоту кривляться, да еще с таким цинизмом.
- Мне действительно это уже известно. Вы не находите, что время для визита несколько необычно?
- Понимаете ли, мне приходится работать допоздна, и, перед тем как лечь в постель, я обычно позволяю себе небольшую прогулку по старому городу, который я просто обожаю. И вот в эту самую ночь случаю было угодно направить мои стопы на улицу Кляртэ, и, когда я проходил мимо дома мадемуазель Танс, я увидел у нее свет и постучал в ставни.
Гремилли чуть не взорвался от негодования. Узнав все от мадемуазель Танс, доктор нагло воспользовался его же историей. Таким образом, он увиливал от любого обвинения, и становилось бессмысленным даже ставить под сомнение его слова. Они все заодно, как воры на ярмарке.
- Арлетта мне открыла, и мне было приятно увидеть там и Арсизака. Он познакомился с Арлеттой у меня, и я, старый холостяк, чувствую себя с ними словно в семейном кругу, по крайней мере до тех пор, пока у них хватает сил меня терпеть.
- В котором часу вы ушли от них?
- Мне, видимо, будет трудно точно ответить на ваш вопрос. Во всяком случае, уже перевалило за час, так как, вспоминаю, я что-то заметил Арлетте насчет боя ее настенных часов, который мне показался каким-то чудным. Тогда как раз пробило один час.
- Тем самым вы подтверждаете алиби мсье Арсизака?
- А что, ему надо какое-то алиби?
- Послушайте, доктор, хватит ломать комедию. Вам прекрасно известно, что мсье Арсизак подозревается в убийстве своей жены!
- Неужели есть такие болваны, которые могут его в этом подозревать?
- Позвольте мне не отвечать на этот вопрос.
- Пусть будет так, но, если бы меня об этом спросили, не думаю, чтобы мой ответ вам очень понравился.
- Хочу вам напомнить, что я - полицейский.
- Зачем напоминать, это и так видно.
Врач чувствовал свою неуязвимость. На сей раз Гремилли не выдержал:
- Мне кажется, мы плохо начали.
- Мне тоже так кажется.
- Тогда, может быть, попробуем по-другому?
- Я к вашим услугам.
- Не могли ли бы вы рассказать мне что-нибудь о мадам Арсизак?
- Элен? Восхитительная женщина...
- ...которую обманывал муж.
- Возможно, жить рядом с восхитительной женщиной не всегда самое великое счастье.
- А вы сами бывали у нее?
- Редко.
- И на то были причины?
- Она на меня тоску нагоняла. Я допускаю, конечно, что святость - дело серьезное... В общем, что-то в этом роде я имел неосторожность ей однажды сказать. Она на меня с тех пор обиделась, и одно мое присутствие, вероятно, оскорбляло ее чувства.