Интерпол установил наблюдение за некоторыми наиболее известными торговцами оружием, имеющими выход на латиноамериканский рынок. Вот и весь ответ на ваш вопрос!
- Вы рассказали все?
- Интересный вы человек, Шанталь! Я рассказал вам и без того конфиденциальную оперативную информацию, а вы все недовольны. Вот вам ещё одна деталь: наши аналитики считают, что кто-то пытается создать крупную подпольную оружейную монополию.
- Вы думаете, Шнайдер мешал этой монополии?
- Я думаю, что Шнайдер принимал участие в её создании. Таинственный Джон Кларенс из Питтсбурга - это, скорее всего, курьер. Ежемесячные телефонные разговоры с Америкой указывают на постоянную деловую активность Шнайдера в этом регионе. Вопрос: зачем тем же гватемальцам покупать оружие в Европе, если рядом имеются оружиепроизводящие страны: Бразилия, Аргентина, Мексика и, наконец, США? Похоже, что оружие и привозили из этих стран, а в Европе, у Шнайдера был расчетный центр, наверняка в одном из швейцарских банков.
Также имеются у нас сведения, что китайским оружием активно торгует мафия - не только китайская. В Нью-Йорке и Лос-Анджелесе прослеживаются связи между некоторыми семьями "Коза-Ностры" и китайской "Триадой". Предположение такое: не довольствуясь официальными каналами торговли оружием, руководство коммунистического Китая использует каналы мафии Пекину любым путем нужно добывать деньги для своей политики "четырех модернизаций". И где заканчивается влияние "Триады", там китайское оружие продают люди "Коза-Ностры". Нежелающих сотрудничать с этими организациями просто убивают - убить всегда легче, чем договориться. Таким образом, появилась реальная опасность для обычных, честных дилеров - их обязательно попытаются затянуть в криминальный бизнес. Пока все убитые дилеры контрабандисты, легальная доля в их бизнесе была ничтожной.
К сожалению, за три недели слежки за Шнайдером мы ничего нового не узнали. Сейчас причина известна - пока не была завершена предыдущая, гватемальская, сделка, Шнайдер не брался за новую. И ещё: похоже, что Шнайдер поехал в загородный дом вести ночные телефонные переговоры. И убийцы знали, что Шнайдер приедет, потому что знали об этих самых предстоящих переговорах.
- О том, что Шнайдер будет вечером в доме, знал и Боксон...
- Конечно, знал. И мог кому-нибудь сболтнуть: мол, вечером еду за город, к Шнайдеру. Но мы об этом вряд ли узнаем...
15
...Анри Анжер, молодой инспектор из группы Шанталя, вбежал в кабинет шефа с видом победителя.
- Один из моих осведомителей работает шофёром грузовика. Вчера вечером в Тулоне он остановился закусить в баре "Сент-Виктуар", на окраине, возле шоссе. Какой-то парень с испанским акцентом продавал пистолет "люгер". Похоже, покупателей он в тот вечер не нашел. Если пистолет вчера не продал, то придет продавать сегодня.
Шанталь поднял вверх указательный палец:
- Вот это и есть рутинная полицейская работа, и, хотя я уважаю моего коллегу комиссара Мегрэ, но и нам иногда везет, как в книгах.
Распорядившись об организации оперативной группы, Шанталь связался по телефону с комиссаром Сабатье из Тулона, попросил помощи. Хоть Шанталь и был уверен, что его ребята в любом случае справятся сами, но о своих действиях на чужой территории следовало бы уведомить хозяев.
Польщенный таким доверием, Сабатье пообещал дать пару человек, но не удержался от разумного вопроса:
- Если этот парень шлепнул твоего Шнайдера, то почему он будет продавать пистолет? Он что, дурак?..
...Перуанец Альберто Сола был действительно дурак. Когда руководстве Революционного Движения отправляло его в Европу покарать предателя Шнайдера, Сола получил строжайшую инструкцию выбросить оружие немедленно после проведения акции. Приняв в свое распоряжение два блестящих от заводской смазки "люгера", Альберто влюбился в них беспредельно. Оружие было датировано 1950-м годом, и с рождения ни разу не использовалось. И после того, как со своей напарницей Анитой Синсарес они всадили по пуле в потрясенного их внезапным появлением Шнайдера, Сола забрал пистолеты себе: "Потом выброшу". Он и хотел их выбросить, но, сидя за рулем взятого напрокат белого "рено-18", мчавшегося по ночной дороге из Марселя в Тулон (Анита всю дорогу молча курила), решил, избавляясь от оружия, выручить немного денег, чтобы посетить настоящую парижскую проститутку, и не на час, а на целую ночь.
Революционеры-киллеры позволили себе задержаться на Лазурном берегу тоже в нарушение всех инструкций - и потому билеты до Лимы были куплены на несколько отдаленную дату, но выданных на расходы денег осталась самая малость - и вчера пришлось сдать в прокатную фирму арендованный "рено". Сола второй вечер приходил на окраину Тулона, к круглосуточному бару - там публика в основном проезжая, в ближайшие дни ещё раз здесь не появится. В качестве потенциальных покупателей Альберто выбирал водителей трейлеров: в Перу вооруженный шофер - дело обычное, мало ли что случится на ночной дороге.
Анита не знала о цели его вечерних прогулок, да и ей на это было наплевать. Дочь владельца нескольких швейных фабрик, она связалась с Революционным Движением ещё на первом курсе университета, куда её определил отец, не желающий отпускать своё дитя далеко от себя, чтобы уберечь от всяческих напастей, в то время как более умные перуанские промышленники отправляли своих детей учиться или в США, или в Европу.
Участие в освобождении рабочего класса для Аниты заключалось главным образом в регулярном выкладывании своих карманных денег на нужды товарищей по борьбе, а также в занятиях сексом с этими же нуждающимися товарищами, среди которых иногда попадались чертовски интересные экземпляры.
И когда Движению понадобился человеческий материал со знанием французского языка, то Анита Синсарес пришлась очень кстати - в свое время гувернантка обучила её французскому.
Альберто Сола был также выбран для этого задания из-за знания французского языка, но его обучал языку его любовник - бармен из отеля "Хилтон": Альберто Сола был не только революционером, но и бисексуалом.
А ещё Анита и Альберто хорошо стреляли из пистолетов, только Анита с детства практиковалась в стрельбе на ранчо своего отца, а Альберто впервые взял пистолет, чтобы исполнить приговор Революционного Движения - убить коменданта захолустного гарнизона, возвращавшегося поздно вечером из борделя, и, к своему восторгу, попал с десяти метров точно туда, куда целил - в середину затылка чуть ниже фуражки.
В тот вечер товарищи из местного подпольного комитета очень удивились, увидев Альберто живым и выполнившим задание.
Анита же получила боевое крещение, участвуя в революционной экспроприации в небольшом отделении Перуанского Национального банка. В суматохе грянувшей за этим ограблением полицейской облавы солидный папин "мерседес" вывез деньги за город.
Руководство Революционного Движения, отправляя Аниту и Альберто во Францию под видом молодоженов, даже не задумывалось о такой буржуазной глупости, как психологическая совместимость партнеров. Дочь швейного фабриканта героически выполняла свой революционный долг, укладываясь в постель с революционером-бисексуалом, сыном посудомойки из отеля "Хилтон". Альберто, в свою очередь, сожалел, что товарищ Анита холодна как анаконда, и в глубине души мечтал о теплой французской женщине - он слышал о них много восторженного. Эти мечты и привели его в бару "Сен-Виктуар".
Инспектор Анжер, одиноко сидящий за рулем мощного грузовика "Мерседес-Бенц", вырулил на парковку напротив бара и постарался поставить машину в тень, чтобы укромностью места привлечь внимание продавца "люгера". Где-то рядом затаились парни из группы захвата; сам комиссар Шанталь, одетый в рабочий комбинезон, сидел в баре, пил пиво и наблюдал через стеклянную стену за улицей, точнее, за её освещёнными участками.
Продавец появился к полуночи. Черноволосый парень постучал в кабину к Анжеру, и когда тот опустил стекло, сказал с испанским акцентом:
- Мсье, купите пистолет. Совсем новый, недорого.
- Дай посмотреть. - ответил Анжер.
- Пожалуйста, мсье. - парень выщелкнул из "люгера" блеснувшую желтизной патронов обойму и протянул оружие в кабину.
Перед операцией по захвату вооруженного преступника полицейские всего мира всегда проходят инструктаж, смысл которого можно свести к одной фразе: осторожность, осторожность, и ещё раз осторожность.
Инспектор Анжер в случае контакта с преступником должен был купить у него пистолет и позволить продавцу отойти от машины, после чего бы вмешались полицейские из группы захвата. Но, увидев, как парень доверчиво протягивает ему разряженный пистолет, Анжер выхватил наручники и пристегнул руку с пистолетом к своей руке:
- Спокойно, полиция!
И в эту же секунду Альберто Сола свободной рукой швырнул в лицо инспектору набитую патронами обойму "люгера". Обойма попала Анжеру в глаз, инспектор, ослепнув от резкой боли, дернулся в глубь кабины, рванув за собой прикованного к руке киллера, который, пытаясь удержаться на подножке, ухватился за ручку двери, замок поддался и дверь открылась. Нога Альберто враз потеряла опору, и он, выхватывая из-за пояса второй "люгер", повис на распахнувшейся двери грузовика. Киллер выстрелил через дверь, она открылась ещё шире, и теперь он и убитый им наповал инспектор Анжер повисли с двух сторон двери. Тонкая сталь наручников всей тяжестью мертвого тела врубилась в запястье, начала дробить кости, Альберто, закричав от боли и отчаяния, хотел было перестрелить звенья цепи, но к машине уже бежали, и он, развернувшись, начал стрелять в бегущих. Альберто Сола успел ранить ещё двух полицейских, и остальные, послав к черту все рекомендации "взять живым", открыли стрельбу на уничтожение.
Когда прибежал комиссар Шанталь, они так и висели вместе, скованные наручниками - киллер Альберто Сола и инспектор полиции Анри Анжер.
В карманах киллера обнаружили перуанский паспорт на имя Родриго Оливареса и карточку отеля "Кристина".
- Этот парень был не один. Быстро в отель! - распорядился Шанталь. - И не лезьте под пули - на сегодня трупов достаточно!
...Анита Синсарес вышла из отеля в первом часу ночи и устроилась в баре напротив - пила аперитив и через окно рассматривала улицу. Она заметила, как к стеклянной двери отеля подъехал без сирен и мигалок полицейский автомобиль. Выбежавшие из него парни в штатском быстро переговорили с портье, и Анита увидела, как он передает им ключ от её номера - ключ висел крайним слева в третьем ряду. Потом в угловом окне третьего этажа, в их номере замелькали светлые пятна, она поняла, что полицейские пользуются карманными фонариками, не хотят включать свет.
Потом полицейская машина отъехала в проулок, в холле на первом этаже расположились двое, остальные, видимо, остались в номере.
Самое страшное заключалось в том, что все деньги остались у Альберто, документы были спрятаны в номере, и на Аниту Синсарес обрушилось осознание своей беспомощности в этом совершенно чужом и теперь уже враждебном городе.
Она дождалась, когда по улице проедет большой автобус, на какие-то секунды скрывший дверь бара от наблюдателей из отеля, и выбежала на улицу, свернув сразу же за угол. За эти две недели она немного изучила расположение улиц Тулона, и сейчас решила спрятаться где-нибудь поближе к порту, среди великого множества околопортового люда. Потом сообразила, что лучше, наверное, будет немедленно уехать из города. Альберто говорил что-то о ночных грузовиках, нужно бежать сейчас, пока полиция надеется поймать её в отеле, утром они перекроют дороги. А вдруг её уже ждут на дорогах, и она прибежит прямо к ним в руки? Она остановилась в смятении, понимая, что вот так, в нерешительности, стоять нельзя, нужно что-то делать, куда-то бежать, где-то прятаться...
Наверное, впервые в жизни Анита Синсарес оказалась в ситуации, когда все нужно было решать и делать самой.
...Её арестовали утром, в больнице; "скорая помощь" подобрала бессознательное тело на улице - пьяный матрос-португалец с либерийского сухогруза, приняв её за проститутку и не добившись взаимности, переломал Аните лицо и ребра...
В штабе Революционного Движения Альберто Солу и Аниту Синсарес вспомнили лишь однажды - когда они не вернулись к назначенному сроку; председатель боевого комитета немного порассуждал о трупах павших борцов на дороге к счастью пролетариата. Эта тема председателя совсем не интересовала, но погибших товарищей почтили молчанием.
Глава вторая. Парижское танго
...Убийц было трое, ножами они размахивали старательно и профессионально, так что Боксону, сумевшему упасть в дорожную пыль возле колес джипа, пришлось отчаянно уворачиваться, и пока он не выдернул из кобуры "браунинг", его успели полоснуть несколько раз. Утром в госпиталь к Боксону пришел человек из французского посольства и, поставив на столик бутылку "бордо" (отличное средство для компенсации кровопотери), сказал: "Министерство иностранных дел Французской республики очень беспокоится о вашем здоровье и настоятельно рекомендует вам на время лечения покинуть Африку. Через несколько недель состоится визит императора Бокассы в Париж, и если сочтете нужным, по завершении визита вы сможете спокойно вернуться в Банги..."
Центрально-Африканская империя, 1979