- Много работы.
- Из-за дома четы Пино?
- Да. Сегодня я надеюсь получить результаты.
Поскольку маман демонстрирует мне свою крайнюю заинтересованность, я с удовольствием даю ей возможность услышать мои рассуждения на этот счет. Спасительное в некотором роде занятие, да и лихорадка сказывается - делает меня болтливым.
- Видишь ли, маман, дело-то вроде не из самых трудных. Когда составляешь вместе все элементы, понимаешь, что ошибки быть не может.
- Ты так считаешь? В голосе Фелиции слышится некоторое сомнение.
- Вот тебе исходные данные: два трупа найдены в палисаднике дома, построенного лет десять назад. За это время в нем жили две семьи. Вывод: кто-то из этих групп людей совершил преступление...
Фелиция ставит кресло рядом с моей кроватью, садится и расправляет на коленях полы своего теплого халата.
- А может, кто-то чужой пришел в отсутствие хозяев?..
- Чтобы закопать два трупа? Понимаешь, мам, когда хотят избавиться от тела, то не лезут копать яму в чужом огороде.
Фелиция никогда не спорит со мной.
- Ты прав.
- Дальше! Нам удалось установить имя убитого мужчины. Более того, мы знаем, что он мошенник из Германии и был связан с одним из жильцов дома. Тут возражений нет?
- Это твое предположение, с ним можно согласиться. Но ты уверен в личности мужчины?
- Почти. Все совпадает: время исчезновения, описание примет - все!
- Приметы! Как можно судить по жалким костям о живом человеке? вздыхает добрая Фелиция.
- Маман, это дело специалистов. И потом, на останках нашли особые приметы, соответствующие описаниям пропавшего. Нет-нет, я повторяю, ошибки быть не может - целое составляется из отдельных элементов, как мозаика!
- Тогда понятно...
Она не знает, что сказать, моя милая мамочка. Все эти криминальные моменты, из которых и состоит расследование, ставят ее подчас в тупик. И хотя у нее сын полицейский, убийство не перешло для Фелиции в разряд обыденности, а воспринимается будто детективный роман.
- Парень, который снимал дом, форменный бандит, понимаешь? Теперь содержит ночной стриптиз-бар, - с трудом выговариваю я. - Тип, способный на все. Более того, он признался, что знает в лицо убитого Келлера!
Фелиция согласно кивает головой. За окном начинается новый день. В курятнике соседа петух, расправив крылья, во все горло сообщает своим заспавшимся подружкам, что пора продирать глаза и заниматься делом.
Мне нравятся звуки нарождающегося дня. Волнующий жизнеутверждающий момент, если, конечно, ты сам не впополаме.
- Но раз бандит, о котором ты говоришь, согласился с тем, что знал этого немца, значит, он его не убивал! - вдруг решается опротестовать мой тезис Фелиция.
- Ну, это еще ничего не доказывает. Сообразив, что следствие вышло на него из-за знакомства с Келлером, он решил признать это, чтобы не вызывать лишних подозрений.
- О господи, как ты можешь ориентироваться в таких потемках? изумляется маман.
Я потихоньку щупаю пульс. Черт, по-моему, он играет "Турецкий марш". Вы замечали, что заболеваешь всегда в самый неподходящий момент? А с другой стороны, разве можно запланировать, когда свалишься с температурой?
- Попробую объяснить тебе, маман... Не могу пока все точно сформулировать, поскольку полной ясности у меня еще нет, но и того, чем располагаю, достаточно. Я просто чувствую, что прав. А Равиоли пока не арестовал, так как хочу получше разобраться с бывшей хозяйкой дома и особенно с ее отчимом. У этой молодой женщины парализованы ноги. Она обречена жить в инвалидном кресле...
- Ах, бедняжка!
- И вот представь себе: когда я был у них в квартире, то заметил под шкафом пару женских туфель на высоком каблуке.
Маман в задумчивости хмурит брови.
- Тебе это не кажется странным? - настаиваю я.
- Нет, не очень, Антуан. Ей, несчастной, хочется иметь пару настоящих элегантных туфель, какие носят здоровые женщины. Заметь, психологически это можно понять. Она делает вид, будто живет той же жизнью, что и все. Для себя самой! Иллюзия, но так ей легче... Если ты понимаешь о чем я...
Не могу сказать, что не слушаю маман, но я поглощен своими мыслями и продолжаю формулировать вслух:
- Когда мы позвонили в дверь, открыли не сразу. За нами, очевидно, наблюдали в глазок... Мы вошли в столовую, и там-то я и заметил туфли. Похоже, она поспешно сняла их и села в кресло... Все было чисто, опрятно, убрано. Маман, с тобой случается такое - забыть туфли в столовой?
Весомый аргумент для моей Фелиции. У нее просто пунктик - постоянно все распихивать по местам.
- То есть ты считаешь, она симулирует паралич?
- Вот именно!
- В течение такого долгого времени?
- А вот это необходимо выяснить...
Фелиция - зеркало моего сознания. Ей все можно говорить, как собственной совести. Она всегда помогает мне подумать над сокровенным и снять завесу с непонятного.
- Антуан, сынок, мне почему-то кажется, у тебя есть некоторые сомнения относительно... Вот это в самую точку.
- Ты угадала, маман! Действительно есть, и большие...
Проклятье, я и вправду расхворался! Если температура будет и дальше ползти вверх, лучше повеситься!
- Мне в голову пришла одна экстравагантная мысль. Этот Аква женился на мадам Планкебле, у которой была дочь-инвалид. Через несколько месяцев мадам переселяется в мир иной. Аква решает, что если он сыграет роль неутешного вдовца и жертвенного отчима, то сможет вытрясти из малышки наследство. По прошествии времени он меняет жилье и сдает ее дом. И тут у него появляется подружка.
Вместе они ликвидируют парализованную Терезу Планкебле и закапывают в саду, густо засыпав негашеной известью, чтобы тело как можно быстрее растворилось в земле. Любовница Аквы занимает место убитой. Им остается ждать, когда и следов не останется от бедной Терезы. Затем они продают дом.
Отекшее горло дает о себе знать, и я сглатываю с трудом.
- Я уже сломал башку, думая об этом, маман... Конечно, это всего лишь версия, но она очень правдоподобна.
- Твое предположение мне кажется слишком смелым, Антуан.
- Что поделать - опыт научил меня: наше воображение не всегда способно угнаться за тем, что нередко предлагает сама жизнь!