Мазур оглянулся в ту сторону, где радист Ганима, присев на корточки, с безнадежным видом кричал что-то в микрофон. Обменявшись с ним парой фраз, Ганим шепнул Мазуру:
- Бесполезно. Сплошные помехи. Глушилка направленного действия.
- У Джараба что, такие есть?
- У него много чего есть, - сказал Ганим с видом удрученным, но не сломленным. - Будем драться, товарищ Мазур?
- С кем?
- Как это? А эти?
- Они пока что в драку не лезут... - сказал Мазур.
- Чесануть...
- Я тебе чесану, сопляк долбаный, - сказал Мазур, не выбирая выражений. - Кто здесь командует?
- Вы, товарищ Мазур...
- Вот и сиди смирнехонько. Не слышу?
- Есть...
- То-то.
Лейла стояла рядом с напряженным лицом, азартно закусив губу. Покосившись на браунинг в ее руке, Мазур поторопился уточнить:
- Тебя это тоже касается. Внимание!
Из одной улочки вышел на площадь человек - и быстрой походкой направился прямо к зданию, помахивая белым большим платком, довольно чистым. Оружия при нем вроде бы не имелось - во всяком случае, на виду оружия он не держал.
Когда до крыльца ему оставалось метров десять, он остановился, широко расставив ноги - абориген в военной форме без знаков различия, нестарый, невозмутимый. Мазур высунулся в окно, свистнули состроил вопросительную рожу.
- Кто ваш командир? - крикнул человек.
- Я, - незамедлительно ответил Мазур.
- Советский? - произнес парламентер на том же неплохом английском.
- Именно, - сказал Мазур.
- Джараб-паша приглашает вас на беседу. Он клянется честью, что вам не причинят ни малейшего вреда. Джараб-паша с вами не воюет. Он просто хочет поговорить. Прошу вас!
Мазур помедлил какое-то время.
- Я бы пошел... - предложил случившийся рядом Лаврик. - По-моему, это больше по моей части...
- Стой себе, - сказал Мазур. Кивком подозвал Бульдозера. - Остаешься за старшего. Если что - так вы уж... Как следует.
Он положил автомат на подоконник, примостил рядом вынутый из кобуры пистолет - а вот гранату на всякий пожарный положил во внутренний карман, расстегнув китель почти донизу.
- Товарищ капитан-лейтенант... - прошептал рядом бледный посол. Скажите им там, что в случае чего вся мощь Советского государства будет обращена...
Мазур посмотрел на него, пожал плечами и спокойно сказал:
- А пошел ты...
И вышел на крыльцо в вечерний сумрак. Человек с платком посторонился с таким видом, словно они стояли не на огромной площади, а в тесном коридоре, где двоим ни за что не разойтись. Мазур строевым шагом прошел мимо него. Парламентер наддал, догнал, зашагал рядом.
В окружающей тишине звук шагов разносился далеко. Люди, к которым Мазур все более приближался, стояли неподвижно. Никто в него специально не целился. На буйную ватагу это никак не походило - скорее уж на спаянную железной дисциплиной воинскую часть. Едва Мазур приблизился, перед ним расступились - без всякой спешки, с достоинством хозяев. И никто не пошел за ним следом.
- Сюда, прошу вас, - показал провожатый на боковую улочку.
Мазур сговорчиво свернул. За углом стоял небольшой броневичок с пушкой - английский, времен второй мировой. На борту у него была та же эмблема Зульфикар на зелено-красном фоне. Точно, Джараб, подумал Мазур. Не позволил бы чертов владетельный герцог использовать свою символику кому ни попадя...
Парламентер распахнул перед ним дверь, и Мазур вошел в большую прохладную комнату, ярко освещенную электрическим светом, с крутившимся под потолком вентилятором. Прямо перед ним оказалось высокое резное кресло, сущий трон, в котором восседал опиравшийся на высокую саблю человек, а сзади полукругом стояли еще несколько. Мазур остановился, не доходя, подумав, козырнул - не почтительно, но и не небрежно. Просто вежливо.
Человеку в кресле было лет пятьдесят. Спокойное лицо с резкими чертами, аккуратная борода, пронизанная серебряными нитями. Отглаженный френч английского образца, белоснежная рубашка, черный галстук с золотой заколкой в виде Зульфикара. Руки опираются на саблю дивной красоты, покрытую разноцветной эмалью, самоцветами, золотыми узорами. Фельдмаршальская сабля, право слово, даже не генеральская... Точно, Джараб. Мазур видел фотографии у особистов, так что ошибки быть не может.
Свита за спиной ворона здешних мест выглядела довольно пестро - трое в форме с новехонькими автоматами Калашникова, блондинка европейского вида в белых шортах и синей блузке, с глупеньким кукольным личиком мелкой шлюшки. Двое пожилых типов в гражданском, при галстуках и в золотых очках, толстяк в национальной джаббе, широком белом бурнусе.
- С кем имею честь? - спросил Джараб-паша на безукоризненном английском.
- Капитан-лейтенант Мазур, - сказал Мазур. - Советский военно-морской спецназ. Выполняю задание командования.
- А конкретнее? Так, чтобы это не затрагивало военную тайну...
Мазур сказал без выражения:
- Сопровождаю советского представителя на открытие школы в Эль-Зурейду.
- Там есть необходимость в школе?
Мазур пожал плечами:
- Если есть город, почему бы не быть и школе?
- Логично... - сказал Джараб-паша. - Гранату вы в кармане забыли или специально прихватили?
- У меня такая привычка, - сказал Мазур. - Когда иду в незнакомое место, всегда гранату с собой беру...
- Не верите моему слову?
- А откуда я знал, что здесь именно вы, а не кто-то, прикрывшийся вашим именем?
- Моим именем уже давно никто не пробует прикрываться, - сказал Джараб. - Чревато...