С сочувствием подумал Тадик об отце. Нелегкая жизнь у него была, факт. Знай он об этом раньше, может, подговорил бы взбунтоваться? Или, на худой конец, хоть ключи бы ему подобрал.
- Надо же, а я как раз хотел взять отцовские удочки, твоя мать вроде согласилась, я еще собирался с тобой поделиться. Можно было бы и так сделать - я бы забрал все, раз она их на дух не выносит, и держал у себя, а ты брал бы, когда захочешь.
- Тогда уж лучше держать у пана Хенрика, поближе будет. Эльжбета не возражала бы, с ней можно иметь дело.
- Договориться не проблема, но сначала надо до снастей добраться.
- Ну! - оживился Стась. - Это уж твое дело.
Тебе мать пообещала, имеешь право потребовать обещанное. Придется ей дверь отпереть, куда денется?
Я же притворюсь, будто мне все до лампочки.
- Заметано! - решил Тадеуш. - Сначала закончу шкаф, меня зауважают, тут-то я и напомню об обещании. Согласен?
- Клево! И поспеши, пока лето не кончилось, каникулы. У меня внутри аж подсасывает, так поудить хочется! Я тут с корешем иногда хожу на речку, так ведь это что? Привяжем леску к лещине, поплавок из пробки, смехота одна. А у отца и удочки - экстракласс, телескопические, и спиннинги, а уж крючки отпад! А пока пошли, стол покажу.
Дубовая столешница оказалась отличным материалом для двери. Отпилив нужный кусок, Тадик вернулся к шкафу.
За работой парень попытался подвести итоги достигнутого. Не сказать, чтобы они были очень утешительными. Невзирая на все усилия поисковой группы, просмотрена была лишь незначительная часть дома. В принципе, за немногими исключениями, обыскали помещения второго этажа, первый же так и остался тайной за семью печатями, а ведь по площади он раза в два превосходил второй. А уж сколько там имелось укромных уголков, словно созданных для сокрытия портфеля!
Взять хотя бы все пространство под лестницей, битком набитое всевозможным барахлом и чрезвычайно затруднительное для просмотра. Удастся ли найти подходящий предлог, чтобы порыться там? А если не изобретать велосипеда и просто предложить мегере разобрать эту барахолку? Тут парень невольно подумал - глядишь, так он не только Эльжбете поможет, но и весь дом приведет в порядок. Для мегеры, конечно, стараться не стал бы, но ведь тут жил его отец, тут живут Стась и Агатка, которых отец признал родными, для них он в лепешку расшибется.
Меж тем мегера в гостиной занимала гостей светской беседой, не проявляя никакого беспокойства относительно обеда, на который уже официально пригласила присутствующих. И явно не торопилась с этим обедом. Она что, и на работу не собирается?
Данное обстоятельство постепенно все больше тревожило Кристину и Эльжбету, ведь по плану предполагалось действовать в ее отсутствие. Ну, может, и не всем, но уж работнички-то должны непременно остаться, а с ними, возможно, и Эльжбета. А мегера сидит себе спокойно и в ус не дует.
Девушка не выдержала и деликатно поинтересовалась, причем ей даже не пришлось притворяться озабоченной:
- А мы не помешаем вам, пани Богуслава? Вы вчера нам намекнули, что идете на работу, вот мы сегодня и пришли пораньше, но если...
- Пусть Эльжбетка за мою работу не переживает, - отрезала хозяйка без церемоний. - Уж я свое время умею рассчитывать. А такие гости, от которых хоть какая-то польза в доме, - редкость по нашим временам, так что я все устроила по-умному.
И голодным в моем доме никто не останется, тем более те, которые работают.
Туманно как-то, вроде бы ответила, а ничего не прояснила. Отпуск, что ли, взяла баба? Или какие отгулы? Дальнейшие расспросы исключил жулик, опять настырно затараторивший о возможной будущей деятельности очаровательной пани Богуславы в области общественного питания. Эльжбета беспомощно оглянулась на Кристину, но та сидела тихо, боясь пикнуть. Вряд ли кошмарной кашей уже удалось завоевать симпатии суровой хозяйки, да и хотелось разгадать планы Клепы. В конце концов, он человек взрослый, какой-никакой жизненный опыт имеется, возможно, и в самом деле доводилось присутствовать на званых обедах, которые за большие деньги устраивали его знакомые кухмистеры. Хотя мог все и выдумать. Но вряд ли, вон как красочно описывает вкус и внешний вид подаваемых на приеме блюд, видно, сам ел. Пани Богуслава слушала его байки с огромным интересом и комментировала со знанием дела. Так, у нее было свое мнение относительно артишоков. Клепа принялся было приводить какие-то доводы, но опомнился, даже покаялся - и как это он вздумал возражать такому специалисту, ведь пани Богуся не имеет себе равных, таких поварих еще поискать, ах, ах!.. Устав от напористости воздыхателя, гениальная повариха вынуждена была силой вырвать у него ручки, а то совсем обслюнявил.
А Кристина с невольным уважением подумала о Клепе: хоть и дурак, а в данном случае действует умно и, по всей вероятности, знает, что делает.
Эльжбета воспользовалась занятостью хозяйки и незаметно покинула общество, улучив минутку для общения с Тадиком.
- Похоже на то, что мегера не собирается на работу, - озабоченно информировала она. - Должно быть, договорилась в своей клинике и останется дома. Мы ведь рассчитывали, что вы с отцом пошуруете в ее отсутствие под лестницей, детей я бы отвлекла. А теперь и не знаю. При ней вряд ли пошуруешь.
- Расслабься, ничего не потеряно, - успокоил ее Тадик. - Работы нам с паном Хенриком хватит не на один день, если все делать с умом. Когда кончим, я напомню об удочках, в кабинет отца без ее ведома не попадешь. А вот что касается барахла под лестницей - пока вопрос...
- Пойдет же она когда-нибудь на работу, - подключился к разговору Карпинский. - А мы сделаем вид, что перепутали ее рабочий график, и заявимся без нее. Честно говоря, я и в самом деле его не помню. Придем и пошуруем. Надеюсь, дети тоже не сидят в доме безвылазно? Вот сейчас их нет...
- Потому что мамуся дома, - раздраженно пояснила Эльжбета. - Сразу бы появились, как только она за порог.
- Стася я беру на себя, - пообещал Тадеуш. - А уж Агатой придется заняться тебе. В девчонках я не разбираюсь.
- В этом я имела возможность убедиться на собственном опыте, язвительно заметила девушка. - Не очень-то ты тогда на меня обращал внимание...
Тадеуш покраснел как рак.
- Я ведь уже каялся, кончай. Скажи лучше, что может отвлечь Агатку? Вот когда ты была девчонкой, чем интересовалась?
- Во всяком случае уж никак не гостями, - отрезала Эльжбета. - И вообще, у меня были другие интересы. Хотя.., знаешь, попробую-ка отвлечь ее тряпками, на это все девчонки падкие.
- И еще наждак, - убежденно заявил Тадеуш.
- Вот уж нет! - возразила Эльжбета. - Не знаю, как мальчишки, а девчонкам наждак ни к чему.
- Я не о девчонках забочусь, мне понадобится наждачная бумага. Надо зашкурить дверь, прежде чем покрывать ее лаком. Вещь дешевая, да ведь мегера повесится, прежде чем лишний грош истратит, вот и поищем шкурку в доме. А тут и два злотых сэкономить можно. Аргумент? Меня вдруг осенит как же, ведь отец чуть ли не полную коробку всяких обрезков наждачной бумаги спрятал под лестницей, сам мне говорил. Еще в детстве.
- Что, правда говорил?
- Головой не поручусь, но ведь мог говорить? А кто мне запрещает припомнить?
- Потрясная идея! - восхитилась Эльжбета. - А тебе этот наждак прямо сейчас нужен?
- Факт, сейчас, это без вранья. Вот, гляди, все это надо очистить, чтобы поверхность дерева стала ровненькая, иначе брак выйдет. Так что не откладывая и пойду к ней.
Парню не пришлось никуда идти. Как ни была пани Богуслава занята обсуждением своего будущего благосостояния, бразды правления домом она крепко держала в своих руках. Уловив каким-то шестым чувством необходимость именно в эту минуту навестить плотников, она оставила шурина с Кристиной и выплыла в прихожую.
Наждак возбудил в ней некоторые сомнения.
Ясное дело, не стоит тратить деньги на покупку нового, но вот найдется ли в доме старый? Вроде что-то такое попадалось, но где - дай бог памяти... Северин куда-то спрятал, он вечно... А, Тадик полагает - под лестницей? Очень может быть.
Предложение работничков порыться под лестницей не вызвало у хозяйки ни малейшего энтузиазма.
Порыться она предпочла бы лично, причем без свидетелей, незачем им знать, что у нее там хранится.
Пока хозяйка раздумывала, как выйти из положения, появился Стась. И так уж случилось, что сразу вспомнил, где у отца была наждачная бумага. Хуже того - не только вспомнил, но и тут же объявил во всеуслышание. Правда, тотчас спохватился - дурак, надо было высказать предположение, что наждачная бумага припрятана у отца в кабинете, мать бы отперла дверь, глядишь, и они с Тадиком кое-что из нужных им предметов отобрали. Ну да слово не воробей, все слышали: отцовский запас наждачной бумаги в чуланчике наверху, в том, где стоят бумажные мешки с пухом и пером. Те самые, к которым не велено прикасаться.
При одном упоминании пуха и пера хозяйку обуяла неудержимая злость. Муженек, конечно же, не нашел лучшего места для своего идиотского наждака, как среди ее драгоценных перьев! Пух-перо она хранила в большой тайне от посторонних, неизвестно почему. Может, потому только, что это было самое заурядное перо от самых обыкновенных кур, равно как и пух тоже был куриный. Вот если бы хоть гусиный, а еще лучше - лебединый. О, лебединый, или, правильнее сказать, лебяжий, - это вещь, которой можно гордиться. Куриный же.., нет, незачем посторонним о нем знать, не их дело.
Решение пришло мгновенно.
- Пожалуй, я сама со Стасем достану наждак и принесу, не хватало Тадику с Хенеком еще и этим заниматься. Нет-нет, и Эльжуниной помощи не требуется, прекрасно с сыном управимся.
Пух и перо произвели впечатление не только на хозяйку. Все гости, за исключением лишь шурина, так и застыли от ужаса. Ведь сейчас обнаружится разорванный крафтовый мешок, и тогда ясно как день - рылись они в чулане! Мало того, что рылись, главное - так и не успели проверить, не спрятан ли именно в том чулане заветный портфельчик. Что теперь будет!
Никто из гостей так и не сдвинулся с места до тех пор, пока Стась не спустился по лестнице и с торжеством не поставил перед ними картонную коробку с наждачной бумагой. А что он говорил! Вот, пожалуйста.
Следом за ним, пыхтя от негодования и тщетных усилий навести порядок в каморке, спустилась его мать. Богуся сразу заметила, что один из мешков разорван и высыпавшиеся из него перо и пух запорошили все вокруг. Вместо того чтобы самокритично упрекнуть себя - ведь столько лет никакая бумага не выдержит, надо было драгоценное сырье переложить в более прочную тару, пани Богуслава привычно ополчилась на мужа. Наверняка разодрал мешок, заталкивая свою картонку с наждаком! Не имея возможности отругать мужа, Богуся набросилась на сына, но тот огрызнулся - уж он-то здесь ни при чем! Да и отец при нем убирал коробку, осторожно поставил, ничего не разорвал, напрасно мать разоряется.