— Завтра утром они возвращаются домой, — сообщила по телефону Юлита. — Мы их отловили еще в отеле, они только что получили извещение из полиции, что уже могут вернуться в дом. Договорились встретиться с ними там. Собеслав напридумывал, что ему просто хотелось поговорить с ними о брате, и очень удивлялся, что они так легко согласились. Как-то сразу, и уговаривать не пришлось.
Я предположила: им самим было интересно, ведь, что ни говори, настоящая сенсация, вот им и хочется побольше узнать о ней.
Юлита сомневалась:
— А мне кажется, не только это. Знаешь, у меня создалось впечатление, что они чем-то обеспокоены. Как это говорится? Тут что-то не так?..
— Нехорошо пахнет? — с готовностью подсказала я. — Или просто воняет?
Юлита опять засомневалась:
— Не знаю, не знаю… Может, это слишком крепко сказано, но знаешь… На их месте я бы так не спешила домой, а проветрила получше.
— Так ведь там все время был открыт балкон, — напомнила я. — Наверняка распахнуты все окна и двери, живенько выветрится. И теперь тебе будет вонять только в переносном смысле.
— Вот это меня больше беспокоит. Ну да ладно, разговаривать станет Собеслав, а я попытаюсь осмотреться, я же помню — зажигалка…
Я тут же представила, как бы я это сделала, и посоветовала Юлите:
— Заведи разговор о небольшом ремонте, хотя ремонт — слишком много, намекни о таком маленьком, косметическом, просто, дескать, не мешало бы малость освежить квартиру. И сразу отправляйся на экскурсию по всем комнатам — посмотреть, что бы тут стоило освежить, у тебя же прекрасный вкус! Тут подкрасить, там побелить, там мебель переставить или еще что. Ты лучше меня в интерьерах разбираешься. И сразу со знанием дела посоветуй хозяевам и разъясни, что трудно сделать, а что — совсем легко. Ну, сама ведь знаешь, ткани, ковры трудно мыть, а ты посочувствуй…
Юлита вздохнула.
— У тебя отлично бы все получилось и естественно. Я так не умею. Хотя у меня есть знакомый маляр и очень приличная прачечная, где стирают ковры.
— Вот-вот, не забудь о них. А главное, не забывайте о Бригиде Майхшицкой! Если кто тут и напаскудил, то только она. Но подипломатичнее с ними, прямо в лоб вопросы не ставьте, старайтесь всё вокруг да около. И еще. Очень надеюсь, им самим многое понадобится у вас узнать, так вы больше помалкивайте да слушайте, могут и проговориться.
— А если ее где-то спрятали, тогда и не знаю, — канючила Юлита. — Я о зажигалке, а не о Бригиде!
И отсоединилась.
А телефон тут же снова зазвонил.
— Это вы были клиенткой Кшевца, я не ошибаюсь? — без предисловий вцепилась в меня какая-то баба. — Ну, вспомните, вы еще сказали мне о его смерти. Вы были у меня на Собеского, интересовались хутуйнией сердцеватой, извините за выражение, ну, вспомнили меня?
Я сначала было подумала, что эта женщина звонит мне с какой-то претензией, но память оживилась и подсказала: как же, магазин на улице Собеского, я интересовалась растением, которое назвала завитой хостой, а хозяйка ничего не забыла.
— О, разумеется, я отлично вас помню и очень переживаю, что сообщила вам такую неприятную новость.
— Ничего страшного, а вот сейчас тут полный бедлам! Настоящая афера, и все разрастается. Вот скажите, что-нибудь из купленного вами у меня оказалось плохим товаром, больным или еще что?
Господи, что же я у нее покупала? Ведь это было еще в прошлом месяце… А, вспомнила, ирисы! И карликовые розочки, именно ирисы и розочки я тогда первыми посадила в своем саду, собственными руками. Ну, не совсем собственными, к розочкам приложил руку и пан Ришард…
И совершенно честно ответила обеспокоенной цветочнице:
— Нет, ничего, всё в порядке. Ирисы выглядят великолепно, за исключением тех, которые были посажены рядом с орехом, а розочки так просто безумствуют — отлично себя чувствуют.
— Минутку, а откуда у вас орех?
— От пана Кшевца, ясное дело. Но в этом году я его спилю.
— А разве он вас при покупке не предупредил, что орех отравляет…
— Он нет. Я от кого-то другого узнала. И давайте не будем больше говорить об орехе, а то мне нехорошо делается.
— Все правильно! — с негодованием в голосе подтвердила цветочница. — Так оно и должно быть. А от меня эта гадость не шла, я ценю свое доброе имя.
— А что там у вас за афера?
— Из-за некоторых больных растений, и началось все, считаю, с Майды.
— С кого?!
— Да есть тут один такой, думаю, самый невезучий клиент Кшевца. Он еще получил ту сирень с красными полосками, помните?
— До смерти не забуду, — пробурчала я себе под нос, но слух у цветочницы оказался отличным.
— Он тоже. С него и началось, и пошло. Конечно, это не черная оспа и не чума, но истребить все равно надо, а это стоит денег, и за продажу такого брака полагается крупный штраф. Потому я и звоню своим клиентам. Не дай бог… Не от меня пошло, что я потеряла — это мои проблемы, но к распространению заразы я не причастна. В случае чего, надеюсь, подтвердите? Большое спасибо.
И она отключилась. Я не успела обдумать услышанное, как зазвонил сотовый.
— Тетя, наверняка это вас заинтересует, — смеясь начала Марта. — Я тут специально зашла пообщаться с людьми, когда от лошадей возвращалась, и меня очень заинтересовало, что здесь происходит. Бооольшой скандал!
Который раз в жизни почувствовала я себя эдаким местом, куда сбегаются вести. Явочной квартирой в виде старинной полуразрушенной усыпальницы на старом кладбище или разбитой молнией вековой елью, короче — старым, заброшенным объектом. Надо будет выбрать минутку и как следует рассмотреть себя в зеркале…
— Скандал из-за растений?
— Более-менее. В основном деревья и кустарник. Ментов набежала тьма, опера и сыщики на каждом шагу, и если бы тот садовод тогда не помер, уже сидел бы как пить дать. Это и впрямь он распространял и продавал людям за большие деньги больные саженцы, подлежащие уничтожению?
— Он, — со вздохом подтвердила я. — И не уверена, что сидел бы. Его бы раньше на куски разорвали,
— А кто же первый обнаружил и поднял хай? Говорят, несколько человек обнаружили больные растения среди купленных у него, а вот остальные в панике, потому как ни в чем не уверены. И мне их очень жаль. Люди столько труда вложили в свои сады, а теперь еще неизвестно, что из этого вырастет. Ведь так и помереть можно!
— Не все погибнут, молодые выживут, — утешила я племянницу.
— Ну что такое вы говорите, Тетечка! А старики? Там ведь в основном люди пожилые.
— Те и загнуться могут, но разве не прекрасна смерть среди роз?..
Отключая сотовый, я подумала, что мне следует больше внимания уделять розам, ведь я тоже отношусь к старшему поколению и очень болезненно переживаю неудачи с растениями в своем саду. Хотя, может, и обойдется, ведь сирень с красной полосой обошла меня стороной, так что есть шансы выжить…
Пока не позвонили еще, попыталась обдумать все услышанное. Слишком уж много всего… И невольно на ум пришла фамилия. Майда. Ведь с этим Майдой я уже как-то сталкивалась. Или просто слышала фамилию. Когда и где?
Ага, на Хеню с вилами бросался, вспомнила! Кто это сказал? Наверное, пан Ришард. Опять же он как-то кажется мне связанным с Вивьен Майхшицкой. Почему? Ну как же, она продала ему свою недвижимость. А это я от кого узнала? От Божены Майхшицкой, что за прелесть женщина… Опять же Майда первым поднял шум вокруг растительного скандала. А это кто сказал? Хозяйка магазина «Сад-огород». Надо же, какая активность! Шустрый тип. Интересно, сколько же ему лет, чтобы развить такую деятельность, ведь и здоровье требуется отличное, и силы немалые…
Первую свинью следователю подложил опер, работающий на улице Пахоцкой.