Заика: Это условие не главное. Главное поставили: чтоб перед боем Серого убрал, вот тогда жить будешь.
Семеныч (усмехаясь): Попробуй.
Заика (с угрозой): А я вот решил. Тебя пошлю. Ты ему коллега, из одного гнезда. Придешь к Серому с повинной. Скажешь- много знаю, много помогу. Не могу больше предателем жить. Совесть заела, по-черному. Верно?
Семеныч (спокойно): Пошел-ка ты, тезка, к бабушке.
Заика: Нет, Семеныч, мент поганый, мы с тобой повязаны. Или вместе вырвемся, или вместе...
Семеныч: Я тебе, Ваня, не шестерка. Все об этом, - хлопок ладонью в стол. - Дело говори.
Заика: Ладно, я тебе это вспомню, когда пора придет. А человека найду. Знаю такого, за меня, если надо, в петлю влезет".
Вот, Юлечка, дождалась своего часа.
"Семеныч (напомнил): Дело говори.
Заика: Дело простое. Со всей округи люди съезжаются - понимают, что надо Серого остановить.
Семеныч: База где?
Заика: Зону отдыха в Куровском помнишь? Там сейчас Колесник пансионат держит. Постояльцев разогнали, все подготовили. Жилье, значит, есть, питание, стоянка где-то тачек на сто. Там - общий сбор, общее решение.
Семеныч: Кто за главного?
Заика: Целый штаб. Как у Серого. За главного - Сидор Большой.
Семеныч: Нам что поручено?
Заика: Сказал уже, чем слушал? (Злорадно.) Тебе людей дают. Ты Горотдел просрал, тебе его и назад брать. Ну велели еще все подходы к городу проверить, посты Серого, если есть, убрать, дороги лесные посмотреть..."
Больше ничего интересного я не услышал. Но мне и этого хватило. Да и назад пора - не съели бы комары моего профессора, пса бездомного.
- Собирайтесь, - сказал я девчонкам. - Со мной поедете.
- Куда? - в один голос.
- На радио.
- Зачем? Записываться?
- Ага, анекдоты будете рассказывать, самые неприличные. А утром их в эфир погоним.
- У! Здорово! - обрадовалась Юлька. - Я такой анекдот знаю! Входит муж в спальню...
- Побереги его до эфира. Две минуты на сборы.
- А краситься? Макияж?
- Вот еще! - сказал я.
- У тебя все готово? - спросил радиста. - Вызывай.
Парень защелкал тумблерами, начал что-то подкручивать, двигать рычажки - настроился, дал вызов. Сделал мне знак глазами, передал микрофон и наушники.
В них прозвучал далекий, но хорошо слышный, знакомый уже и чуть хмельной голос Вани Заики:
- Кто это?
- Здесь Серый, - сказал я. И, кивнув радисту, чтобы включил трансляцию, сбросил наушники. Взглянул на притихших у стеночки пташек. В макияже и красках разных красивых оттенков. С заготовленными неприличными анекдотами.
Нет, девочки, рассказывать вам сегодня не придется - слушать будете.
- Какой Серый? - звучно пошел по комнате Ванин голос.
- Их много у тебя? - подождал. - Врубился?
После молчания:
- Что надо, полкаш?
- Надо, чтобы ты вежливо отвечал, не обзывался и внимательно слушал. Мое слово. Обыграл я тебя, Ваня, на всех досках. Город у тебя забрал, деньги - тоже, боевиков твоих всех выбил. Только что последних взял, а Гоша Заречный в засаде остался, навсегда. Но это еще не все. Хотя и этого хватит. Ты слушаешь? Положение твое в обществе сложное. Я бы сказал, безнадежное и безвыходное. Вчера у меня была делегация из Центра, предлагают помощь. Так что ваши объединенные силы обречены на полное уничтожение. Это понятно?
Мой совет, пока дружеский: собрать своих недобитков и явиться ко мне. Если приведешь с собой Губернатора и начальника милиции, обещаю снисхождение.
- Купить хочешь? Сколько даешь?
- Ты отказываешься?
- Отказываюсь.
- Подумай. Жить будешь, если согласишься. Тебе ведь только тридцать.
- Помнишь, Серый, байку про Пугачева? Так я такой же. Лучше тридцать лет питаться свежей кровью, чем триста дохлятиной.
- Льстишь ты себе, Ваня. Ты не сокол ясный, ты комар однодневный. Надоедливый. Давно бы прихлопнул тебя, да все руки заняты. - Выждал, пока иссяк поток брани. - Что ж, слушай другое слово. Я тебе ту девочку, что твой поганый чечен в заложники взял, не забуду. Тем же отвечаю. Теперь я твою девочку взял...
- Испанку, что ли? - смешок. - Она не моя, полкаш, она общая.
- Ты слушай до конца: если не выйдешь из леса, я ее по рукам пущу. У меня парней много, девок не хватает. - На Юльку я не смотрел, стыдно было.
- Мудак ты, Серый. Хоть и полковник. У этой шлюхи только такая мечта и есть - чтоб под целый полк лечь. Она тебе спасибо скажет и тебе еще за это даст.
Дальше опять пошел вялый, беспредметный мат.
- Отбой, - сказал я радисту. И повернулся с замершим сердцем к Юльке. - Ну что, Юлечка, устроим тебе побег?