- Я хочу знать, кто со мной говорит! - потребовал он сердито.
- Зачем? - Я возражал скорей из духа противоречия, чем из желания сохранить инкогнито: необходимости скрывать свое имя не было - Симаков на всякий пожарный снабдил меня легендой с богатым "валютным" прошлым.
- Сейчас я повешу трубку, - пригрозил Шахмамадов, и, судя по тону, он не шутил.
- Ладно, - сказал я, - раз для тебя это так важно. Меня зовут Володя, фамилия Сопрыкин. Я друг Кузнецова. Нам с тобой надо встретиться по очень важному делу.
- Что за дело?
- По телефону сказать не могу. Надо встретиться лично. И чем скорее, тем лучше. Ты тоже в этом заинтересован.
Тофик как воды в рот набрал.
- Ты слышишь?
- Слышу...
В трубке снова стало тихо. Очевидно, он обдумывал мое предложение.
- Хорошо, - сказал он наконец. - Я согласен.
- Вот и отлично. Ты когда свободен?
- Позвони завтра, в два.
- А почему не сегодня?
- Сегодня я занят, - и, не вдаваясь в подробности, Тофик отключился.
* * *
После того разговора минули ровно сутки.
За это время мои попытки нащупать связи покойного не принесли никаких результатов. В активе значились лишь невнятные обещания Герася, знакомство с Ниной и пока что несостоявшееся свидание с Шахмамедовым. Не густо, конечно, но я не отчаивался: в конце концов неизвестно, какова роль Герася, Нины и Тофика в этой темной истории - что, если они и есть те самые люди, на встречу с которыми мы с Симаковым рассчитывали?..
Я сидел под зонтиком на террасе кафе. Наискосок, через дорогу, у старинной пушки, направленной жерлом в сторону моря, толпились туристы. Оттуда доносились обрывки английской речи. Экскурсовод повествовал о русско-турецкой войне, а англичане - если то были англичане - без устали щелкали затворами фотокамер.
Что делать: у каждого свои заботы.
Я оставил на столе початую бутылку "Фанты" и поплелся к телефонной будке.
Рослый, одетый в униформу швейцар, стоявший у дверей "Лотоса", окинул меня суровым неодобрительным взглядом. Как видно, моя наружность резко расходилась с его представлениями о прекрасном. Немудрено: я выглядел как помятый больной пес, которого за дряхлостью выгнали из дома. Впрочем, до сих пор в этом городе бездомных собак мне лично видеть не приходилось.
Избегая смотреть на блестящий вращающийся диск, я набрал нужный номер. На первом же длинном гудке Тофик снял трубку.
- Это ты? - Впечатление такое, что он не отходил от телефонного аппарата со вчерашнего дня. Нелепая мысль, но, видно, я был не так далек от истины: едва заслышав мой голос, Тофик на едином дыхании выпалил явно заранее заготовленное: - Через полчаса жду у кинотеатра "Стерео". Справа. В руке буду держать "Огонек".
И все. Отбой.
Это ж надо, до чего самоуверенный тип!
Естественно, после вчерашнего я не ждал от него ни особой учтивости, ни дружеских излияний, но уж поздороваться-то он мог?!
Швейцар проводил меня более благосклонным взглядом, взглядом почти ласковым. На его широкой рыхлой физиономии читались самые теплые пожелания: иди, мол, парень, подальше. Чувствуй я себя чуть получше, обязательно бы задержался, чтобы высказать этому чванливому субъекту несколько соображений на его счет. Может, этот дядя с галунами отлично знал Кузнецова? Ну конечно! Почему и нет? Спрашивается только, где была его бдительность пятнадцатого? Куда он ее подевал? Глазел, раззявив рот, на прохожих? Мух ловил? А в это время преступник прошмыгнул мимо его недремлющего ока на улицу, в толпу, за угол и поминай как звали... А Тофик? Тоже еще тот гусь! Все предусмотрел: и время, и место, и опознавательный знак изобрел, небось уже и кукиш в кармане скрутил...
- Не хотите узнать свой вес? - перебил кто-то мои и без того сумбурные мысли.
Я обернулся. На обочине тротуара, у белых медицинских весов, сидела аккуратненькая старушка в белых нитяных чулках и теплой шерстяной кофте это при такой-то жаре!
- Вы мне? - спросил я.
Она закивала приветливо, глядя сквозь круглые допотопные очки:
- И силомер тоже есть...
- Некогда, бабушка. - Не хотелось ее расстраивать, и я пообещал: - В другой раз обязательно взвешусь. Специально к вам приду, хорошо?
Она застенчиво улыбнулась. Я улыбнулся в ответ, и, как ни странно, настроение от этого немного улучшилось.
От гостиницы до кинотеатра "Стерео" спорым шагом не больше четверти часа. Я уложился минут в двадцать пять. Тофик - максимум в двадцать. Он уже курсировал у билетных касс с мятым "Огоньком" в кармане куртки. Сзади его спину украшала реклама "Мальборо". На голове - шар из черных как смоль волос.
Я подошел и, тронув его за плечо, показал на журнал:
- Мы так не договаривались, приятель. Держать в руке надо.
Он ответил хмурым взглядом.
- Ну, привет. - Я протянул руку.
- Здравствуй. - Он демонстративно не заметил протянутой руки.
- Давно ждешь? - спросил я, прикидывая, как бы разрядить атмосферу, но Тофик был настроен агрессивно. Его явно не устраивал предложенный темп, он жаждал ясности и, не откладывая в долгий ящик, разразился градом беспорядочных вопросов, больше смахивающих на обвинения.
- Чего ты хочешь? Кто ты? Откуда меня знаешь? - Каждый вопрос задавал почему-то дважды, причем первый раз произносил его правильно, а второй с акцентом, произвольно расставляя ударения в словах. - Зачем звонил? Какое у тебя дело? Где взял мой телефон?
- Погоди, погоди, - остановил я. - Не так быстро. Телефон есть в справочнике, ты же не кинозвезда. А зачем звонил, сейчас узнаешь. Давай-ка отойдем в сторонку, присядем.
Судя по тому, как Тофик шумно набрал в легкие воздух, как долго держал его там, мое предложение не укладывалось в продуманную им схему объяснения, но, когда я двинулся к свободной скамейке, он все же пошел следом.
Мы сели. Я - откинувшись на спинку, он - на краю, в напряженной позе человека, готового в любую секунду встать и уйти.
- Сережа говорил... - начал было я, однако Тофик тут же перехватил инициативу и в своей манере, повторяясь, зачастил.
- Сережи нет. Погиб Сережа. Погиб. Ты что, не знаешь? Не знаешь, да?!
- Представь себе, нет. Вчера, когда звонил, еще не знал.