«А если… я… всё расскажу… Что тогда?..» - наконец тихо вымолвил капитан.
Толковый вопрос, дельный вопрос, подполковник детально ответил и на него.
Никаких пыток и издевательств на допросах – за это он ручается. Привилегированная камера с вежливым обращением тюремной обслуги. На суде, пройди он завтра, капитану при данном раскладе влепили бы по максимуму, - больно уж жива и больна у всех в памяти эта история!.. Но суд состоится не скоро, очень не скоро…
Всё это время капитан будет содержаться не в общих условиях «зоны», а опять-таки в созданных для него в СИЗО привилегированных условиях… Ну а затем, спустя годы, когда суд всё-таки состоится, дадут ему восемь лет (ныне же в самом лучшем случае дали бы 12-14 годков!), с учётом ранее уже проведённого за решёткой, да и из оставшегося пару лет потом можно будет скостить, сактировав и отпустив экс-капитана «по болезни»…
Это - максимум того, что реально может сделать в данных условиях для капитана подполковник. Пообещать он мог бы и больше, много больше, но сделать - только это…
…Капитану вовсе не показалось, что Бизон пообещал ему м а л о. С мелькнувшей в глазах надеждой он тоскливо пробормотал: «Да какие - восемь лет… Тут же в ы ш к а, однозначно!..»
И действительно: сотрудник уголовного розыска… немалых рангов руководитель… лично не только ограбивший, но и убивший нескольких человек… Как т а к о м у - оставить жизнь?.. Да любой суд… к стенке, автоматом!..
Подполковник брезгливо поморщился. Фактически этот сосунок только что обвинил его, Б и з о н а, в обещании невозможного… Помолчав минутку, он внятно объяснил, как именно будут развиваться события дальше.
По данному делу кто-то пойдёт п а р о в о з о м, вдохновителем, организатором и главарём, а остальные – его соучастниками… Никто в угро не заинтересован в том, чтобы п а р о в о з о м стал замешанный в деле сотрудник милиции. Слишком много вопросов к кадровой политике в уголовном розыске тогда возникает!.. Следовательно, все будут только рады, если капитану следствие отведёт роль рядового члена банды, её информатора, в самом худшем случае - участника некоторых из проведённых ею акций (только – тех, отрицать участие в которых капитану окажется невозможным)…
Главарём же банды, а также и непосредственным исполнителем ВСЕХ убийств, наверняка окажется кто-то из афганских друзей капитана, и очень может статься, что именно этот человек при задержании, оказав попытку вооруженного сопротивления, будет убит… Понятно, что сделать мёртвого бандита п а р о в о з о м и единственным убийцей в данном деле, при полнейшей заинтересованности всех остальных бандитов именно в таком частично реабилитирующим их раскладе - что два пальца об асфальт!..
«Мы верим, что на вас нет к р о в и… - с бериевской задушевностью вымолвил подполковник. - Но вы - запутались. Скорее всего, вас - шантажировали, заставляя сотрудничать с бандой… Быть может, угрожали расправой с вашим ребёнком!.. И вы - дрогнули… сломались… пошли на вынужденное сотрудничество с преступниками… За что и будете строго наказаны… Но - расстреливать?.. За что?! Не за что. Отсидите свои законные восемь лет, за вычетом «сизовских» и сактированных по болезни - и снова честный человек…»
Бизон мрачновато усмехнулся. Смолк, ожидая ответа капитана.
Капитан сидел, понурившись… И для него было ясно: мразь он!.. Ввязался какого-то хрена в грязную историю, польстился на гроши… Своего командира подвёл!.. Понятно, что тот – в гневе…
Но и – справедлив!... Даёт возможность выкарабкаться с наименьшими потерями… Восемь лет минус СИЗО и «больничка» - это ж совсем не много… Это же - шанс!..
«Я согласен!» - подняв голову, твёрдо произнёс капитан. Имелось в виду, разумеется, и то, что он даст все необходимые показания, и то, что там, за решёткой, не развяжет язык о Бизоне и его делишках...
Подполковник кивнул. Он знал, что капитан примет его предложение. Всё ж таки тот был одним из самых толковых его учеников, всё схватывал на лету, и не мог не понимать: при данном раскладе иного варианта у него просто не было!..
Посмотрим… Если отсидит правильно, н е б о л т а я… потом, после освобождения, можно будет его как-либо использовать… Не так уж и много под рукою чем-либо обязанных тебе людей, способных задушить леской…
Бизон встал и молча вышел из комнаты, на ходу швырнув на стол перед капитаном непочатую пачку «Мальборо».
И когда через полчаса к капитану пришли на очередной допрос следователи, он попросил у них ручку с бумагой, и самым подробнейшим образом изложил все свои криминальные похождения за последние полтора года, - именно столько и просуществовала его банда.
Впрочем, банда была не его, разумеется, а одного из его давних корешей, некоего Серёги Капустина, бывшего «афганца», ныне временно безработного, - это он воровал, грабил и убивал, принуждая к содействию его преступным деяниям и своего давнего армейского товарища.
«Он грозился убить мою 12-летнюю дочку… Говорил: сперва изнасилую, потом посажу на иглу, и она умрёт от передозировки!.. Это меня и сломало…» - со слезами на глазах прошептал следователям капитан, и - разрыдался. Те внимали ему с каменными лицами. Разумеется, бывшего замнача районной уголовки никто не жалел, - но всё же… всё же…
Теперь были понятны мотивы его предательства. Не подлость, не предельная жестокость, а – сломали человека… Бывает!..
Всех членов банды в тот же день арестовали. Всех, кроме Капустина, попытавшегося бежать, случайно вывалившегося в окно пятого этажа и разбившегося насмерть. На следствии подельники дали на него изобличающие показания. Просто зверь какой-то… Столько чёрных дел натворил, и почти всё – своими руками, а его люди при этом фактически только присутствовали…
….После этого экс-капитан надолго стал пугалом на всех наших совещаниях-заседаниях. Какой разнос личного состава и по какому поводу ни проводился бы, но в самом начале разноса, а затем и в самом конце - ,обязательно поминали бывшего замначальника Вузовского уголовного розыска, обильно поливая грязью, понося всячески, и вытанцовывая на его костях ритуальный танец под названием: «Осудим и в очередной раз раздавим гадину!..»
Но потом о капитане начали потихонечку забывать.
А теперь, спустя четыре года после описываемых событий, его забыли
почти совершенно. Мало кто знает, что по каким-то непонятным причинам суд над бандой Душмана и его корешей до сих пор не состоялся, да и вряд ли скоро состоится.
Промелькнула даже информация в прошлом году, что находящийся в СИЗО Душман тяжко болеет… Может, ещё и освободят до суда под подписку о невыезде, как умирающего…
Ведь хоть и сволочь он, хоть и «оборотень в погонах», но в банде, судя по материалам дела, роль играл неважнецкую, практически «шестёрочную»… Да и ту - под нажимом зловещего Капустина…
…Нельзя же человека до последней секундочки его жизни наказывать за один-единственный проступок!..
Р А Й О Т Д Е Л .
Из записок районного опера.
1.
Давайте познакомимся.
Фамилию с именем –отчеством, пропускаю, лишнее это, - подлинные анкетные данные из скромности всё равно не назову, а подменять псевдонимом - бессмысленно.
Мне - 26 лет, звание – старший лейтенант милиции, должность - оперуполномоченный отдела уголовного розыска Заводского РОВД города Энска, одного из крупнейших областных центров одной из республик бывшего СССР.
Биография - заурядна и вполне нормальна для человека моего возраста. Родом из деревни (родители переехали в город, когда мне было 8 лет), закончил школу и техникум, полгода отработал на заводе, потом – армия. Служил обычным пехотинцем, без всяких там «мото-« или «спец-«, в передовики боевой подготовки не лез, но и задних не пас, честно заработал сержантские погоны, и демобилизовался с радостной мыслью, что больше мне в казарме не жить (разве что, не приведи Господи – война!).
Вернулся было на завод, но там за годы моего отсутствия установился бедлам, везде – нищета и развал, зарплату по полгода не выплачивают, да и сколько той зарплаты… Привычные к заводу старики цеплялись за него до последнего, ну а влившаяся в ряды заводчан молодёжь, присмотревшись и покрутив носами, вскорости сбегала туда, где платят – больше, и не так беспросветно… Ну а я что - крайний?..
Стал думать, куда бы слинять… Дружок детства в школу милиции поступал, позвал и меня с собою, за компанию. В детстве ментов мы оба недолюбливали, но годы обтесали нас, «а почему б и не в мусарке себе на хлеб зарабатывать?! Всё равно - лучше, чем гробить жизнь на заводе…» Вот я и подал документы вместе с приятелем. По иронии судьбы дружку поступить не удалось, а меня - приняли. Отучился положенное, и, получив на плечи лейтенантские погоны, устроился в Заводское РОВД родного Энска.
У меня был выбор: идти в следователи или в опера уголовного розыска. Лично я бы предпочёл стать участковым (наслышался от знающих людей, что участковому легче прокормиться, а нагрузка – меньше), но туда после школы милиции брали только по блату… Следователем становиться не хотелось, бумажная работа, не по моему характеру, мне с людьми – интересней… Ну и подался в угро.
Полгодика поработал помощником оперуполномоченного, немножко подучился ремеслу, познал изнанку и особенности профессии, после чего - заделался полноправным опером. Ещё через два года дали третью звёздочку, стал старшим лейтенантом. Полгода назад предложили должность старшего оперуполномоченного, но я под благовидным предлогом отказался. Зарплата – почти та же самая, а ответственности - немного больше, да и не по душе мне моими товарищами командовать. Моё – быть исполнителем, но - хорошим!..
…Что ещё о себе рассказать?.. Наград не заработал, зато выговоров (и обычных, и «строгих», и даже «с занесением») - сколько угодно, на это добро начальство не скупится… Женат, сынишке –пять лет, супруга работает разметчицей на том самом заводе, с которого я некогда сбежал, успев перед этим с нею познакомиться и сблизиться, о чём никогда не жалел и не жалею…
Это – всё. Больше о себе при всём желании рассказать не могу. Вес и рос - - средние. Внешность – стандартная, без особых примет, типичный «человек из толпы». Телосложение – скорее худощавое, чем мускулистое, нет во мне ничего ни суперменистого, ни ментовского… Хотя в юности мечтал стать культуристом, но где теперь те давние мечты?.. Для накачки мускулов нужно время на тренировки, и питаться следует усиленно, на что требуются немалые денежки - где ж всему этому у меня, рядового районного опера, взяться?.. Слабым отголоском несбывшихся надежд стали портреты Шварценеггера и Сталлоне, прикрывающие собою выцветшее пятно на стене над супружеским ложем. Раньше чуть ниже висел и Ван Дамм, но потом по телику передали, что он забаловался кокаином, а наркоман оперу – злейший враг, и не стал я держать у себя над головой паршивца, снял немедленно и в кладовку упрятал…
2. УТРО РАБОЧЕГО ДНЯ.
Просыпаюсь я обычно ровно в 6.30 утра, это привычка, даже по воскресеньям и праздничным дням трудно от неё отделаться, заставить себя поваляться в постели побольше…
Открыв сонные глаза, первым делом пялюсь на электронные часы на стене напротив, потом привычно разглядываю глянцевые фотки Рэмбо с Терминатором, изучаю потёртые узоры старенького ковра, рассматриваю жёлтые пятна на потолке… В последний раз ремонт в квартире был лет этак… давно был, короче, уж и не вспомнить, когда. А затевать ремонт по новой - это ж сколько бабок надо!.. Да и целый месяц в квартире такое будет твориться… ну его!.. Так и оттягиваю с ремонтом, сколько можно…
На кухне гремит кастрюлями и сковородками супруга, завтрак готовит. Правильно, жена должна вставать раньше, и суть даже не в завтраке, а в своевременно обозначенном ею уважении ко мне, главе семьи и кормильцу… (Впрочем, жена зарабатывает больше моего… Но всё равно, я – мужчина, а стало быть я - глава семьи!..)
Пора и мне... Вскакиваю, делаю короткую зарядку (отжим, пресс, утомляться не нужно, ещё успею – на работе, но в то же время должно быть ощущение, что свой долг перед собственным здоровьем - исполнил)… Умываюсь.