- Не вернется, она на работе до восьми вечера.
Придет только в девять.
- Что ж ты меня пугал скандалом?
- А я хотел посмотреть - храбрая ты или нет. Будешь за меня бороться?
- Буду. Убедился?
- Убедился, хотя все еще не верится. - Саша сильно дернул на себя заевший ящик, и на пол выпали дамские кружевные трусики.
Ира брезгливо улыбнулась, а он, очень смущенный, нагнулся и спрятал кружевную тряпицу обратно в ящик. Она сказала:
- Я тебя никогда не ревновала. Представляешь?
А вот теперь ревную.
- Ты не ревнуешь, ты просто нервничаешь. Ты вообще не умеешь ревновать. Боюсь, что и любить ты тоже не умеешь. - И Саша фальшиво запел:
- "Она была-а-а а-актрисою"...
- Ой, замолчи, Меладзе недоделанный! - охнула она. - Ты все собрал?
- Все, уматываем.
- А она не знает моего адреса?
- Ты шутишь...
А вечером Ира снова затосковала. Они сидели с Сашей на кухне, в ее квартире, и ужинали. Она впервые что-то приготовила за эти дни. И вдруг, случайно поглядев в угол, где стояла миска из-под собачьей еды, она вздохнула:
- А Плюшки все еще нет. Наверное, бедняжка уже погибла.
- Она вернется, - убеждал ее Саша. - Собака просто пережила сильное потрясение, у них это в порядке вещей после смерти хозяина. Сколько ей было лет?
- Восьмой год. Почти лысая... Зубы начали выпадать, глаза слезились... Она очень плохо видела...
На улице, без кормежки, без тепла ей не выжить...
Она пропадет.
- Ты не пробовала пройтись по району, поискать ее?..
- Нет, что ты?! Мне было страшно лишний раз выходить из дому.
- Тогда пошли сейчас! Поищем! Может, она бегает где-то рядом, но не может найти дом.
- Ладно, пошли, - вдруг решилась она. - Надо проветрить голову. Все не могу прийти в себя после этой проклятой редакции. Бывают же такие негодяи!
Он еще смел упрекать Костю в шантаже! А меня - в навязчивости! Если бы только Костя знал, как он отнесется ко мне...
- А вдруг Костя знал? - выдвинул Саша странную идею.
- Ты что - сдурел?!
- Ничуть. Не мог Костя не знать, во что превратился старый друг. Слушай, они в последнее время встречались?
- Вроде бы нет. Я о нем вообще забыла, об этом Игоре.
- А вдруг Костя не ждал от него помощи? - предположил Саша. - Вдруг он добивался одного: чтобы тот прослушал эту запись и испугался? А?
- Какая нелепость!
- Почему? Ты же видела, как он испугался! Я за ним следил! Он даже не пытался скрыть свои чувства, настолько его проняло! И он так был счастлив, когда запись кончилась! У меня такое ощущение, что он боялся услышать что-то еще...
- И ты думаешь, что Костя просто затянул меня в эту игру?! Да?!
- Могло быть и так!
- Я в это не верю! - Она встала из-за стола. - Не морочь мне голову. Пошли погуляем.
Они заперли квартиру и вышли на улицу. Ира медленно шла, запахнувшись в длинный серый плащ, и настороженно оглядывалась по сторонам. Саша поддерживал ее под локоть. Наступил час вечернего выгула собак. Их кругом было полно, но Плюшки среди них не было. Ира вдруг сказала:
- Костю убили из машины. Я говорила тебе?.
- Нет. Рассказывай.
- В него стреляли из "девятки", цвета бордо-металлик. Меня спрашивали, не было ли такой машины у наших знакомых и вообще - видела ли я такую машину раньше. Мне ее показали.
- А ты не знаешь, чья она?
- Первый раз ее вижу. Но... - Она запнулась.
- Что ты опять скрываешь? - рассердился он. - Я вижу, что милиция от тебя не много добилась! Сама себе могилу роешь, милая!
- Нет, нет, это ты зря! Я как раз сказала об этом милиции... Сегодня утром я снова встречалась со следователем, он мне звонил. Я вспомнила, что вроде бы видела машину в тот роковой вечер, когда возвращалась домой из магазина. Магазин на углу, вон там, видишь?
Он посмотрел туда, куда она указала, и кивнул:
- Это была та самая машина?
- Откуда мне знать? Никаких игрушек, помню, под стеклом не болталось. И на той машине, которую мне показали в милиции, тоже ничего такого не было. Но марка и цвет были те же самые. Я запомнила эту машину потому, что туда как раз садилась девушка.
- Что же тут особенного?
- А сама девушка была особенная. Не русская, какая-то азиатка. Может, китаянка, может, кореянка... Очень интересная.