- Ага. - Муха замолчала.
- От кого же? - спросил Иван. Он даже сигарету затушил. - От надзирателя?
Она промолчала.
- Не в свое дело лезу, что ли?
- Не в свое, - отрезала она, но тут же прижалась к нему:
- Дело прошлое, а мне все равно обидно. За свою глупость обидно. Да от солдата родила, из тех, которые КСП охраняли. Я с ним не ради денег или продуктов сошлась и даже не ради наркоты, как другие. Просто от скуки. Скука была зеленая! Ну, кто же мог знать, что я залечу? - Она вздохнула, отвернулась к стене и дальше рассказывала, не глядя на Ивана:
- Родила недоношенного, ребенок умер. Меня хотели за нарушение режима наказать, но потом пересмотрели дело. У меня здоровье после родов пошатнулось, и очень сильно. Кровотечение горловое один раз было. Думали тубик, но палочки не нашли. Короче, меня по здоровью освободили. Я домой вернулась, а Алияшка давно уже в Москве. Я так гордилась! Ты себе не представляешь! Ну а потом и я собой занялась. Что мне там было делать? Нечего, прямо скажем. Работы нет, не на химкомбинат же идти Мать давно не работает, отец - по неполной неделе на том же комбинате. И то под угрозой сокращения.
Опять же, я сидела, кому нужна такая? Хотела какой-нибудь работы покрасивее, но ничего не нашла.
- Знакомая история, - сказал Иван. - Только я ни от кого не рожал.
- Ты и не сидел.
- И не буду.
- Не зарекайся, - посоветовала Муха и продолжала:
- А у нас шикарная охота на сайгаков. Ты себе не представляешь! Там, правда, меткость не нужна.
Сгоняют этих красавцев в большую кучу, когда начинается охотничий сезон, и забивают со всех сторон из ружей. Ну, каждый охотник за это потом получает мясо. Мясо можно выгодно продать. А я всегда здорово стреляла. Меня один знакомый, который так подрабатывал, взял на охоту. Я там уложила, наверное, штук пятнадцать сайгаков. Они на сеть бегут, путаются в ней, падают... Кровь рекой. Бойня, кругом мат, крики, все мужики пьяные... А я одна среди них, как дура, - одна баба. Все остальные бабы неподалеку бешбармак варили, из парного мяса. Ну, поохотились мы. Нарядчик всем записал, сколько кому мяса надо отдать. Мне - больше всех. Мужики смеялись, потом меня напоили. Я мяса наелась, водки напилась, мне спать хочется. Так и уснула у костра. Где-то перед рассветом просыпаюсь - а ты знаешь, как холодно в степи? Ну, думаю, обморозилась... Полезла в машину к этому своему знакомому. А он там кемарит, тоже с похмелья. И наверное, с похмелья мне говорит: "Тебе, Муха, с таким глазомером надо киллершей стать. За людей дороже платят, чем за животных".
И опять задрых. А я сижу рядом и думаю - а не послушать ли его? Ведь все равно больше деваться некуда. Но в нашем городке не развернешься. Сам видел... - Она игриво толкнула его в бок:
- А ну-ка, Ванечка, признайся, что ты там делал? Пришил кого?
- Болтушка. - Иван улыбнулся в темноте. - В гости ездил.
- К кому?
- К тебе. Посвататься хотел.
- Ладно, не говори, обойдусь, - обиделась она. - Но только я не болтушка. Это я так, перед смертью разговорилась.
- Перед какой смертью?
- Да мне скоро конец придет. Ты что думаешь - я шучу?
- Рассказывай, тати видно будет.
- Мне Алия письмо написала... - после паузы продолжала Муха. - Писала, что с деньгами неважно и работы она найти не может. У родителей она стеснялась просить денег. Она ведь знала, что у нас с деньгами совсем плохо. Писала; "Может, ты приедешь, я тебя устрою жить в общаге, ты найдешь работу. Будем жить в одной комнате, ты работать, я учиться". Она по мне очень скучала. Я собрала на билет, у меня как раз остались деньги от продажи сайгачатины, и приехала. Пожила в общаге, посмотрела, как там дела. Алияшка была такая худая. Питалась одной капустой и макаронами. Представляешь? Я ей денег дала, стала работу искать. Но меня нигде не брали без прописки. Короче, я уехала, ничего у нас не вышло. Пожила дома, мне там совсем скучно было после Москвы. Даже пообщаться не с кем. И делать нечего. Опять воровать? Опять садиться? Киллером стать? Это просто смешно. У нас же там население - триста тысяч. Найдут сразу.
- Это точно.
- Видишь, не такая уж я тупая оказалась. А тут опять письмо от Алии. Она мне писала: "Приезжай, теперь точно получишь работу". У нее появилась знакомая со связями. Вот эта Дана, будь она проклята...
Хитрая баба, очень хитрая.
- Я заметил, - сказал Иван.
- Главное, что сперва она вызывает жалость, горячо заговорила Муха. Она Алияшку тем и купила. Алияшка вообще жалостливая. Понимаешь, я приехала и не узнала сестру. Деньги у нее теперь были. Но это не те жалкие три бакса в час, которые ей Дана платила за уход. У нее были большие деньги. Я спрашиваю - откуда? А она мне отвечает: "Дана меня познакомила с богатым парнем, этот парень меня любит и заботится обо мне".
- А, знаю, о ком речь, - усмехнулся Иван. Сын Жумагалиева? Муха вскочила на колени, так что вся постель затряслась:
- Откуда ты знаешь?!
- Тихо, тихо. Ложись.
И когда он заставил ее лечь, она горячо прошептала:
- Да, его сын, Толгат. Он гулял с Алией. Она меня с ним познакомила. Он мне сразу страшно не понравился. Знаешь, как я его прозвала? "Тот гад". Противный мальчишка, много о себе воображает. Но разве ей втолкуешь? И как ее от него оторвать? Она влюбилась.
Первый раз в жизни. У нее до него парней вообще не было. Он ей давал деньги, возил на своей роскошной тачке. У него "вольво", у сопляка. Конечно, у папаши денег полно. Алия, наивная, считала себя его невестой.
Нужна она ему, лимитчица! Но самое худшее все-таки было не это. Она села на иглу.
- Ты вроде бы сказала, что ее посадила на иглу Дана?
- Да! Старая сучка, наркоманка со стажем. Как я ее ненавижу! Ей было противно видеть молодую здоровую девушку. Она решила сломать ей жизнь, подчинить ее себе. Она успела это сделать до моего приезда, иначе бы я помешала. Алия скрывала это от меня, но не очень долго. Когда я все узнала, хотела убить Дану... - Муха тяжело дышала, как будто после бега. - Но это было уже после...
- После чего?
- После того, как я стала на нее работать. Она и меня прибрала к рукам. Алияшка рассказала Дане, как я хорошо стреляю, какая я отчаянная, смелая. Дана узнала и про то, что я сидела. Я ей очень подходила. Она сказала мне: "Убери одного человека. Никакого риска.
Оплата вперед". И дала столько денег, сколько я в руках не держала. В моем родном городе на эти деньги можно купить квартиру двухкомнатную. Но, правда, у нас квартиры дешевые. Я взяла деньги. Сперва взяла, а потом уже стала думать. Но долго думать не пришлось. Дана сама все продумала. Она разработала весь план. Мне осталось только убить.
Она опять замолчала. Иван спросил:
- Ну и как ты после этого?
- А ты как?
Теперь замолчал он. Муха перегнулась через него, нашарила на полу пачку сигарет, закурила и продолжала:
- Первый раз страшно, потом все равно. Я убила еще двоих. Заработала неплохо. Оставила денег Алие и взяла с нее слово, что она попробует соскочить с иглы. Она обещала. Но у нее воля слабая.
Я этого не учла. Я только просила продержаться до моего возвращения. А я сама поехала домой, помочь родителям. У них-то, конечно, вообще денег не было. Приехала, прожила там всего неделю, не больше. А потом вернулась в Москву... А сестры уже нет. Пропала. А "тот гад" уже был далеко.
- В Америке, - закончил Иван.
- Ты и это знаешь? Откуда?