Норд взял ее в руку, осмотрел, а затем, будто о чем-то догадавшись, стал осматривать стену пещеры
— Наверное, этот человек пытался прорубить стену, чтобы освободиться из каменного плена. Он знал, в каком месте можно прорваться.
Норд вскоре заметил следы работы этого человека на стене. Тут камень был искрошен человеческим орудием.
— Но у него не хватило сил на это, — мрачно продолжил за товарища Свенс.
Норд включил бур. На этот раз заработала машина, которая сильнее и неутомимее человеческих рук. И вскоре каменная глыба поддалась, образовав небольшую брешь.
Но что это? Из увеличивающегося под напором кромсающей камень машины отверстия в глаза исследователям полился яркий, почти ослепляющий их свет. Что же там такое, за той стеной?!
Подгоняемый любопытством, Норд работал все упорнее. И вскоре он отбросил в сторону выключенный бур и заглянул в сотворенное им отверстие. Свенс последовал его примеру. Они стояли так, остолбенев, наблюдая невиданное никогда раньше зрелище. Они даже и не слыхали о таком. Ведь их взору предстало огромное пространство. И это не являлось пещерой, потому что не было ни стен, ни потолка. Лишь лежащая внизу земля простиралась далеко во все стороны. Справа виднелись горные массивы, покрытые кое-где неизвестной для исследователей зеленью. Горы эти слегка отливали розовым светом, поскольку солнце уже заходило. И в этом им повезло, ибо, увидев солнце внезапно, они могли тут же ослепнуть. Но они не знали, что такое солнце и что такое смена дня и ночи. Они ничего не знали об этом мире и, впервые увидев его, не смогли бы даже найти слова, чтобы описать его своим соотечественникам. Ведь в их языке не было таких понятий, как небо, ветер, облака, звезды, волны, горизонт. Они лишь могли догадываться, что тут сотни, а, может, и тысячи поколений назад жили их предки, погубив впоследствии весь этот прекрасный мир. Но как они могли допустить это? Разве все это великолепие заслужило такое варварское отношение к себе? Но теперь исследователи знали, что поверхность Земли возродилась вновь. Это они поняли сразу, только взглянув на этот мир. Он был живой и красочный.
С левой стороны они увидели воду. Много голубой, чистой воды. Насколько хватало глаз, она простиралась в бесконечность. А вдали, на берегу этого моря, стоял город. И во многих из этих домов мелкими веселыми огоньками светились окна. Там жили люди.
Да, мир возродился, но возродилась и цивилизация! Человеку вновь пришлось пройти свой путь, постепенно отделяясь от животных, и медленно, поколение за поколением, подняться над ними, преображаясь из обезьяны в гомо сапиенс. И даже не подозревая, что более древние их предки до сих пор влачат жалкое существование глубоко в недрах Земли!
Но что это?! Норд и Свенс не поверили своим глазам. Неужели люди прошли по ступеням цивилизации настолько далеко, что построили машины, умеющие летать?!
Недалеко от города, оставляя за собой огненный хвост, стремительно летела ракета. Она направлялась прямо к небоскребам. А в следующий миг все пространство озарила ослепительная вспышка. Что это значит? Зачем люди это делают?!
Тем не менее они, наверное, произвели эту операцию с какой-то целью, имея на то веские причины. Кроме того, этого им показалось мало, потому что вдали, чуть ли не за горизонтом, еще во многих местах, секунду спустя засверкали такие же вспышки, от которых чуть не слепили глаза. А в след за вспышками на тех же местах рождались стремительно растущие гигантские грибы.
Андрей Бердзенишвили родился в 1955 году, в 1977 году закончил физический факультет Тбилисского университета по специальности «Радиофизика». Почти 20 лет работает в области компьютерной техники и электроники. Написал около 100 стихотворений и песен; прозу начал писать в 1994 году. Из написанного опубликован рассказ «Маска» (журнал «Дельфис», 1995 г.). Помимо литературы и музыки любит собак, футбол и пиво «Хольстен» (темное). Не любит мороз, насекомых, компьютерную технику и электронику.
Олень был уже совсем близко. Сын Крокодила дрожал от нетерпения, ноздри его широко раздувались, вдыхая запах ничего не подозревающей жертвы. Кровь боевым барабаном стучала в висках, каждый четвертый удар почему-то отдавался в гениталиях. Это приятно будоражило, но отвлекало.
Олень медлил, осторожно оглядываясь. Шаг… еще шаг… Пора! Бросок, короткое рычание, несколько сильных ударов заостренным обломком камня — и вот уже горячая кровь толчками бьет из перепиленной сонной артерии в жадно распахнутый рот победителя. Даже сейчас его по-рысьи быстрые глаза не перестали цепко ощупывать окружающие заросли. Никого. Ничего опасного. Можно нести добычу домой. В пещеру. Там хорошо. Там огонь. Там Ахуна. Она зажарит мясо на огне, и мясо станет лучше. Сын Крокодила сглотнул и утерся, размазав кровь по заросшему лицу. Ахуна… Он вспомнил ее блестящие, густо смазанные кабаньим жиром волосы, сильные узловатые плечи, большой круглый живот, терпко пахнущие ноги и заторопился.
Звать соплеменников на помощь Сын Крокодила не хотел — соплеменники все, как один, были грубые, прожорливые и очень любили делить чужое добро поровну. Поэтому, натужно хакнув, он взвалил обмякшую тушу на плечи, распихал ногами невесть откуда набежавших шакалов и попер напрямую, с хрустом ломая хвощи и папоротники.
Охотник не заметил, да и не мог заметить парящую высоко в утреннем небе странную, никогда не виданную в этих местах блестящую птицу. И уж тем более не мог видеть двух отдаленно похожих на него двуногих существ, уютно разместившихся внутри этой птицы. Существа сосредоточенно всматривались в зависший посреди отсека мерцающий шар, в котором появлялся то Сын Крокодила с оленем на плечах, то Ахуна, сидящая на корточках перед костром в пещере, а то и вовсе проплывали какие-то непонятные значки и закорючки. Внезапно внутри шара возникли еще фигуры, как две капли воды похожие на Сына Крокодила. Послышалась туземная брань, замелькали руки, ноги, дубины — судя по всему, спор был принципиальный.
— Ну что, убедился, что цивилизацией здесь и не пахнет? — Велиал манерно изогнул хвост, изображая традиционный жест презрения. — Нет, ты только посмотри на них, ну стоит ли церемониться с этими вахлаками?
— Да, конечно, они крайне примитивны, — плавные движения ушных раковин Мама-Джумбо выражали задумчивую осторожность — но, все-таки, знаешь ли… огонь в пещере… орудия труда… это, знаешь ли… Я все-таки настаиваю на на Детальном Эвристическом Анализе.
— Ну и черт с тобой, возись с ними, коли охота. — Раздражаясь, Велиал забывал всякие приличия. — Только помни, клиент долго ждать не будет.
— Эээ… я полагаю, что и этот, и любой другой покупатель будет ждать ровно столько, сколько отводится по контракту на подготовку планеты к продаже. И, кстати, по поводу контракта, ты не забыл, что там написано на самой первой странице?
Велиал помрачнел. Конечно же, он прекрасно помнил стандартный первый абзац, где черным по белому было записано, что контракт составлен с учетом интересов всех сторон, включая местную цивилизацию, если таковая на планете имеется. Собственно, именно поэтому он и пытался представить расу аборигенов чем-то вроде колонии чесоточных клещей, уничтожение которых ни в коей мере не будет нарушением Галактического кодекса. Кстати, поскольку клиент требовал поднять температуру воды в океанах планеты до точки кипения, уничтожение туземцев в случае заключения сделки было бы делом неизбежным.
— У, шакалы поганые… — Сын Крокодила, тихо поскуливая, поднялся на четвереньки, ощупывая побитое тело. Да, родственнички постарались на славу. Оглядев для начала поле боя правым глазом (левый заплыл так, что просто не открывался) он потом долго и старательно шарил руками в траве. Нет оленя. И здесь нет. И здесь тоже нет. Нигде нет. Ни кусочка. Все, все унесли, гиены кусливые.
Сын Крокодила так увлекся поисками, что не сразу почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд, а когда почувствовал и поднял глаза, было уже поздно — стоящий перед ним Чужой Человек поднял руку, голову Сына Крокодила окутало фиолетовое облачко и он, едва успев напоследок угрожающе оскалиться, ткнулся лицом в траву.
— Доигрался все-таки, чистоплюй! — Велиал в отчаянии сорвал со лба присоски анализатора и принялся раздраженно летать по рабочему отсеку, задевая аппаратуру. — Силы Хаоса, зачем я только послушал тебя, зачем я вообще с тобой связался? Ты хоть представляешь себе, какую кучу денег мы потеряли? — Окончательно перестав владеть собой, Велиал непристойно комбинировал хвостом и руками, ломаная траектория его полетов светилась отвратительным ярко-голубым светом, потрескивала и рассыпалась, оставляя облачка дурно пахнущего дыма.
Мама-Джумбо подавленно молчал, теребя в руках ментальный щуп. Время от времени он с виноватым видом вводил его в череп аборигена, смотрел на зашкаливающие приборы и с хлюпанием вытаскивал щуп обратно. Да, денежки и в самом деле уплывали в никуда: сейчас, когда анализы уже проведены, а их результаты автоматически переданы в Центральную Инспекцию, пустить население планеты в расход означало нажить большие неприятности. Тем более, что результаты анализов были весьма необычными. Нет, уровень интеллекта туземца, как и ожидалось, плескался где-то у нулевой отметки, но вот возможности расы, ее потенциал, скорость развития…
Если анализатор не врал (а он, скорее всего, не врал) — к моменту прибытия покупателя (а с ним и нотариуса, и инспектора по недвижимости, а также прочих въедливых паразитов), эти полузвери уже овладели бы телепатией, левитацией и победили бы все болезни на своей планете. А еще чуть-чуть погодя любой из них мог бы передвигаться в космосе со скоростью света (без космолета и скафандра), взглядом просверлить сквозную дыру в планете средней величины, усилием воли регулировать яркость свечения не слишком удаленных звезд… Дальше анализатор показывал неопределенность, путался в показаниях, и пожалуй, это было к лучшему — у Мама-Джумбо уже начал развиваться комплекс неполноценности.
…Сын Крокодила пришел в себя уже давно, но лежал неподвижно, исподтишка наблюдая за двумя Чужими. Вели себя Чужие как-то странно. Даже, пожалуй, придурковато. А вот если вдруг вскочить и накидать им… Да нет, их все-таки двое. И пещера эта непонятная — нигде выхода не видно. Пожалуй, лучше еще подождать. А ждать Сын Крокодила умеет…
Да… Плохой сегодня день. Неудачный. Оленя отобрали. Глаз подбили. Теперь вот эти двое. И чего им надо? Ну точно, придурки. А ведь пока он лежит здесь, как бревно, кто-нибудь из родственничков обязательно опять утащит Ахуну в свою пещеру… Кабаны похотливые… Нет. Ждать плохо. Надо вскочить и накидать. Сперва этому, хвостатому. Между рогов. Вон той блестящей палкой. А второй и сам сломается. Сморчок ушастый. А не сломается — ему же хуже.
Издав боевой клич Народа пещер, Сын Крокодила бросился в атаку на чужеземных придурков…
— Властелин Вселенной, говоришь… — острый коготок на кончике хвоста Велиала описывал задумчивые кренделя в направлении туземца, остервенело бившегося в непроницаемую стену силового поля. — И что теперь прикажешь с ним делать?
— Да, вообще-то, есть одна мыслишка… Если только все пойдет, как задумано, мы и планету продадим, и ни одного закона не нарушим.
— Ну да, конечно. И сияние над ушами заработаем…
— Нет, ты послушай — возбужденно зачастил Мама-Джумбо — раз они такие необыкновенные — ну и пускай себе живут, ну и пускай себе развиваются. И чем скорее, тем лучше. Потому что развиваться они будут туда, куда я их направлю. А уж я их направлю, будь спокоен… — Мама-Джумбо окончательно сбросил маску ботана, взлетел на лабораторный стол, величественно простер щупальце и загремел неожиданным басом: — И увидел я, сколь слабы они и беспомощны, как блуждают во мраке невежества и спотыкаются по буеракам, и подарил им фонарь и кучку костылей. Но не во благо, не во благо себе употребят они мои дары! Ибо вместо того, чтобы совершенствовать свое тело, свои чувства, свой разум, они будут возиться с этими подпорками, и будут изобретать все новые и новые уродливые механизмы, слепые приборы и безмозглые счетные машины. И мир, придуманный ими, суетливый и нелепый, окажется чужим для всей остальной планеты, и тогда начнут они переделывать планету, потому что не в силах будут выбросить свои дурацкие игрушки.
Мама-Джумбо спрыгнул со стола, подмигнул Велиалу третьим глазом и продолжал уже своим обычным голосом: — Короче, к приезду комиссии эту планету будет населять Раса Абсолютных Дегенератов. С нулевым потенциалом и таким же будущим. Вот увидишь, через каких-нибудь десять-двадцать тысяч здешних лет эти уроды будут неспособны поднять вес собственного тела, сложить в уме пару двузначных чисел и обойтись порядочно хотя бы с партнером по сексу. И кстати, они и в самом деле так загадят свою планету, что когда мы сунем кипятильники в океан, вымирать уже будет некому.
Сын Крокодила сидел в своей пещере у костра и завороженно гладил руками подарки. Хорошие все-таки мужики — его новые друзья. Он-то думал, что они придурки, а они совсем даже наоборот — боги всемогущие. По небу с ним, как птицы, летали, до пещеры подбросили. Подарки такие хорошие подарили. Нужные. Вот эти палки, например. Это — лук, а это — стрелы. С ними даже полоумный Сын Козла сможет на оленя охотиться. А вот еще круги такие — колеса называются. Их если вот к этим палкам приделать, такая хреновина получится — малый ребенок того оленя на этой хреновине довезет. Аж до самых пещер довезет и не вспотеет даже. А вот эти ракушки на нитках — они интереснее всего будут. Боги сказали, что если много таких ракушек набрать, можно и на оленя не охотиться, и ягоды не собирать, а все за эти ракушки покупать. Как это — покупать — Сын Крокодила пока не совсем понимал, но мысль не таскаться в сырой и темный лес ему определенно нравилась.
Родичи потолкались у входа в пещеру, пошушукались, а потом с боевым кличем вломились в гости. Как ни странно, Сын Крокодила не стал, как обычно, махать дубиной, а оперся на нее и произнес речь, непонятную, но историческую.
— А че, мужики, — Сын Крокодила слегка покачивался, глаза его блестели. — Зззаходите. Общаться будем. Тут меня кореша научили одну штуку варить. Пиво называется. Ну такой ништяк, мужики…
Приблизительно именно в то время мчался один метеорит навстречу Земле. Он летел со скоростью 15 километров в секунду и вошел в свою невольную цель под углом около 30 градусов. Тот, кто бывал в Германии и видел Швабскую Юру и Франконскую Юру, тот наблюдал итог этого космического визита. Это та самая круглая долина, поперечником от 20 до 25 километров, которая находится между этими двумя волнистыми плоскогорьями.
Собственно говоря, этой долины вообще не должно было быть. Конечно, там должны бы возвышаться обычные альпийские горы высотою 700–900 метров. «Нердлингер Рис» — так называют эту равнину — считается результатом вулканического извержения. Геологи приводят на это убедительные доводы: породы, напоминающие лаву, застывшие, стеклоподобные «реки». И не только это.
На расстояниях до 60 километров рассеяны осколки и обломки камней, которые, очевидно, были вышвырнуты из предполагаемого гигантского кратера (ибо «Нердлингер Рис» был якобы дном предполагаемого древнейшего ствола вулканического извержения).
И эта теория, которая вдалбливалась студентам-геологам сто лет, оказалась ложной! Круглая долина в самом деле образовалась от упомянутого выше огромного метеорита, вспоровшего земную кору миллионы лет назад.
Но поборники вулканической теории не сразу сдались. Они указывали на отсутствие остатков метеорита, железного или каменного. Кроме того, подобные метеориты-великаны раскалываются при входе в земную атмосферу, а таких осколков не было.
Но эти контрдоводы оказались недостаточными, и та древняя катастрофа была мысленно, однако весьма убедительно, восстановлена. Предположение о роде столкновения может быть трояким: либо кусок из космоса ударился о землю, либо он испарился перед падением, либо он гнал перед собой слой сжатого — до твердости металла — воздуха, который и вызвал все разрушения.
При этом было выброшено до 15 кубокилометров скалистых пород, возник кратер глубиной в 1000 метров, куски соседних гор были разметаны обломками метеорита на расстояние до шести километров. Возникший при этом чудовищный жар расплавил породу, превратив ее в «лаву».
Подобно лунным кратерам, в середине этого углубления образовался конус — каменная гора высотой 496 метров. Большие, темные, тягучие, застывшие, остекленевшие «капли» были разбрызганы на расстояние до 400 километров, вплоть до города Брно.
По сравнению с таким взрывом космических сил даже современная водородная бомба кажется явлением безобидным. Подсчитано, что мощность взрыва в «Нердлингер Рис» составила 100 000 мегатонн тротила.
Те метеориты, которые искали нашу планету в течение миллионов лет, чтобы «поранить» ее, бывали необыкновенной величины: и в 100 000, может быть, в несколько миллионов тонн. Однако найти удалось лишь несколько кусков таких великанов.
Самый большой найден в 1920 году вблизи фермы Гоба в Юго-Западной Африке. Этот кусок железа весил 60 тонн. От Сихотэ-алинского метеорита осталось около 40 тонн, а самый большой кусок из тысячи найденных там весил 1,7 тонны. Состав их был — никелистое железо.