С другого конца трубки долго не раздавалось ни звука, затем голос выпалил:
- Кто это?
Маг нажал на рычаг. Гэйси неуверенно вскинул глаза.
- Таменага... - проговорил Маг, садясь на стул. - Что ты должен был сделать?
- Что?
- Что тебе приказали Таменага или Хегарти?
- Остановить тебя.
- Остановить, пока я не сделал что?
- Не знаю. Ну, пока ты куда-нибудь не ушел. Да, чтобы ты не ушел.
Маг удивленно понял, что бандит не врет.
- Значит, едет кто-то еще. Дерьмо. - Фотограф вздохнул. - Ну хорошо. Вот что. - Он быстро встал, схватил бандита за сломанную руку, поднял его на ноги и развернул лицом к двери. - Скажи Таменаге, что теперь это только между нами. Если он посмеет причинить вред моей семье, друзьям, любой из женщин, которых я когда-либо любил, любой из женщин, с которыми я был знаком, если он оскорбит или испугает хотя бы одну из них, я заставлю его пожалеть. Что до тебя... - Маг двинул Гэйси лицом о дверной косяк, оттащил за шиворот, отпер дверь и вытолкал его на крыльцо. - Проваливай и больше никогда не появляйся в этом городе. Понял?
- Да.
- Молодец, - сказал Маг и скинул его через перила в снег.
Похороны мертвых
"Дорогая Кэрол", - написал он на пустом листе бумаге и на минуту задумался. "Прости", - продолжил он и споткнулся снова.
"Прости меня за все, что случилось. Я действительно рад тому, что мы с тобой встретились, и мне жаль, что произошло такое. Похоже, теперь стало опасно даже быть знакомым со мной. Надеюсь, теперь ты понимаешь, что весь мой рассказ - чистая правда.
Не выходит у меня любовная записка... хотя я действительно тебя люблю. Я никогда не спал ни с одной женщиной, которую не любил. Прости, если я сделал тебе больно, я не нарочно. Я хотел сделать тебя счастливой. Видимо, это у меня получается хуже, чем я считал.
Не знаю, что еще сказать. Береги себя.
С любовью
Маг".
Он посмотрел на записку, пожал плечами, собрал с пола осколки, вообразил кружку целой, без единой трещинки, поставил ее на письмо и, вернувшись в спальню, повесил халат на стул. Затем фотограф без сил упал на кровать, закрыл глаза и попытался вспомнить, как выглядела квартира Такумо, когда он видел ее в последний раз, со всеми плакатами на стенах и книжками на полках. Уверившись в том, что представляет ее вполне отчетливо, Маг вообразил там себя, одетым в то же, что было на нем в момент исчезновения из пустыни.
Кровать пропала, и Маг, внезапно ощутив всепоглощающую боль в правой руке, упал на пол. Пришлось заставить себя открыть глаза и не закричать. Он лежал на татами под книжными полками, рана на руке появилась снова.
Впредь надо будет думать осторожнее, решил он, с трудом поднимаясь на ноги. Нельзя думать о ране, даже о том, что ее нет. Он закрыл глаза и представил себе гостиную Келли, а затем вообразил, что стоит между диваном и кофейным столиком, одетый так же, как и три дня назад, когда напал рукоро-куби...
Он немедленно попытался исправить эту мысль, но услышал зашипевшего Эдипа и понял, что уже поздно.
Маг открыл глаза, осмотрелся и прислушался. За окном стоял день, и в доме, кроме кота, больше никого не было. С глубоким вздохом он коснулся правой руки, ощутил пальцами сухую, голую, не оцарапанную кожу, с рекордной скоростью пробормотал молитву и рухнул на диван. Через секунду тяжелые лапы нерешительно оперлись на его грудь, и наждачный язычок начал слизывать с лица слезы. Фотограф погладил кота и расслабился.
"Я не перенесся во времени, - с облегчением подумал он. - Наверное, это просто невозможно... А если нет? Стал бы я менять прошлое? Отказался бы взять талисман? Спас бы Аманду? Скорее всего нет".
Он встал, потянулся и обошел комнату, радуясь тому, что ничто в ней не изменилось. Фотографии. Надо будет сделать снимки всех мест, куда я захочу вернуться, снять себя здоровым...
"Вот в чем дело? - обратился он ко вселенной. - Поэтому ты выбрала меня, да? Потому что я фотограф? У тебя извращенное чувство юмора, вселенная, тебе раньше этого не говорили?"
Маг осторожно поднял Эдипа, опустил его на ковер и пошел в комнату Келли. Ружья не нашлось ни в шкафу, ни под кроватью. Хорошо, если она носит его с собой. Арбалета тоже не было видно, а искать по всему огромному дому - все равно что рыться в стогу сена. К тому же он не то что точно выстрелить, а даже, наверное, правильно зарядить его не сможет.
Одно зеркало висело над туалетным столиком, второе - на внутренней стороне дверцы шкафа, и вскоре Магу удалось установить их так, что они стали отражать друг друга. Затем он встал между ними, выбрал то отражение, где футболка была видна отчетливее всего, закрыл глаза и увидел себя на крыльце ранчо Батлер.
Он снова открыл глаза... и немедленно пожалел об этом. Из двери и разбитого окна все еще клубился дым и слезоточивый газ. И за исключением нескольких сюрикенов от Такумо и кунойти не осталось и следа.
Они нашлись в ближайшей лощине. Каскадер со слезами на глазах изо всех сил пытался выкопать яму в осыпающейся, мертвой земле. Маг, не желая подходить незамеченным, встал в отдалении и задумался над тем, что сказать.
- Чарли?
Такумо поднял голову, прикрыв глаза руками:
- Маг?
- Тебе помочь?
- Помоги им, если сможешь. - Такумо кивнул на лежащую рядом плащ-палатку, и Маг понял, что ею накрыты четыре женских трупа. Он попытался думать о них как о кунойти, наемных убийцах, но не смог, попробовал не вспоминать своих четырех сестер и в этом тоже потерпел неудачу.
- Не смогу.
Такумо кивнул и продолжил копать.
- Я могу помочь тебе?
- Нет, если ты не захватил с собой вторую лопату. Куда тебя занесло?
- В Канаду.
- Далековато.
- А потом к тебе и к Келли. Кажется, ты не удивляешься.
- Откровенно говоря, друг мой, я на это плевать хотел, - ответил Такумо с самым неправдоподобным техасским акцентом, который Маг когда-либо слышал. - Что ты собираешься делать?
Маг пожал плечами. Единственная идея, пришедшая в голову, ему не понравилась.
- Для кого ты роешь, для себя или для них?
Такумо на секунду оторвался и сказал:
- Я, хотя и не лежу в ней, а она моя*.