— Будь я проклята, если слышала что-нибудь подобное. — Теперь Энни улыбалась.
— Ну, бегите домой.
— А как же яйца, мистер Эллери?
— Бог с ними. Я о них позабочусь. Выметайтесь!
Едва дав Энни время переодеться и нацепить шляпу, Эллери выставил ее из квартиры и закрыл дверь. Вздохнув с облегчением, он направился в свой кабинет.
В дверях Эллери застыл как вкопанный. Никки Портер крепко спала, растянувшись на кушетке и положив под голову его голубой фланелевый халат. На полу возле кушетки он увидел свою последнюю книгу. Кремовая соломенная шляпка с торчащим за ленточкой павлиньим пером съехала девушке на один глаз. Другой глаз моргнул и открылся, когда Эллери переступил порог.
— Мой спаситель! — Никки села. — Наконец-то!
— Устали? — сочувственно спросил Эллери.
— Нет, — с горечью ответила она. — Я заснула за вашей книгой. Такое чтение может усыпить даже синицу весенним утром. Какие новости?
— Никаких, кроме того, что объявлена в розыск некая Никки Портер — дерзкая курносая девица с карими глазами.
Никки посмотрела на часы.
— Неудивительно! Уже почти половина восьмого.
— Что именно неудивительно? — Эллери плюхнулся на кресло, закинул на стол ноги, поставив задник одного ботинка на носок другого, и стал раскачивать ими из стороны в сторону, как маятник.
— То, что я нервничаю. Я ничего не ела с самого утра.
— Вот как? Я тоже.
— К тому же никогда не завтракаю. Что вы намерены делать по этому поводу?
— Можете приготовить нам яичницу, бутерброды и кофе.
— Мне — готовить? — В голосе Никки послышался ужас.
Эллери обернулся, с любопытством глядя на нее.
— Вы не умеете готовить?
— Конечно нет! Я писательница, а не кухарка.
— Возможно, это к лучшему.
— Что?
— Что вы не умеете готовить. Если бы вы готовили так же, как пишете... — Эллери усмехнулся. Верхняя нога соскользнула с нижней на пишущую машинку. Каретка сдвинулась вправо, и звякнул звоночек.
— Вы всегда сидите на затылке? — спросила Никки. — Неужели обязательно задирать ноги выше головы?
— Идеальная подставка для ног — каминная полка, — ответил Эллери. — К сожалению, в этой комнате нет камина. Не возражаете передать мне мою трубку? Ту, у которой наполовину отгрызен черенок. Она где-то на столе.
— Вы скажете Энни, чтобы она дала мне поесть, или мне вас ударить? — сурово спросила Никки, вставая с кушетки.
— Вы в самом деле голодны? — недоверчиво спросил Эллери.
— Еще как!
— Жаль. Потому что Энни уже ушла.
— Что вы имеете в виду?
— Я только что дал ей недельный отпуск.
— Почему?
— Чтобы избавиться от нее. Она бы рассказала о вас папе.
— Вы хотите сказать, что ваш отец живет здесь? — Никки побледнела.
— Естественно. Это его квартира.
— Но как же...
— Не беспокойтесь. Он вас не найдет. — Эллери ткнул пальцем, как дулом пистолета, на дверь спальни. — Я намерен спрятать вас там.
— Ничего подобного, — твердо заявила Никки, поправляя шляпку. — Я ухожу.
— В самом деле? Тогда садитесь в такси и езжайте прямиком в женскую тюрьму на 60-й улице. Говорят, у них отличная кухня. Например, они используют для яичницы самые лучшие сливки, а что касается бекона...
— Яичница с беконом! — простонала Никки. — Как же я хочу есть!
Эллери поднялся и взял ее за локоть.
— Вы пойдете со мной и будете вести себя как хорошая девочка. И не высовывайте нос отсюда, пока я не выберусь из передряги, в которую угодил из-за вас.
В кухне Никки села на табурет, следя за Эллери голодными глазами. Положив большой кусок масла на сковородку, он подержал ее над газом. Когда масло стало золотисто-коричневым, Эллери вылил в сковородку яйца, которые Энни оставила приготовленными в миске и к которым он добавил чашку сливок.
— Хотите несколько сосисок в придачу к бекону? — Эллери открыл дверцу плиты и зажег духовку.
— Конечно хочу!
Подойдя к холодильнику, Эллери вернулся с шестью сосисками и несколькими ломтиками бекона, которые положил на решетку.
— Вот, — сказал он, вставляя два куска хлеба в электрический тостер. — Последите за ними.
— Что я должна делать?