В дверь постучали. Скоростные лифты доставляли пассажиров на семнадцатый этаж за несколько секунд.
- Войдите, - крикнули в один голос Рэдфорд и Донован.
Малко вошел в кабинет. Он уже был знаком с Рэдфордом и Пауэром и представился Доновану. Последний был приятно поражен изысканным видом и необыкновенно живыми золотистыми глазами Малко. На Малко был костюм из синего альпака безупречного покроя. "Не менее пятисот долларов, - подумал Донован. - Тайные агенты ни в чем себе не отказывают. Неудивительно, что бюджет ЦРУ - камень преткновения на американском Конгрессе".
- Вы тоже ждете Фостера Хиллмана? - спросил Малко. - Прошу извинить меня, я немного опоздал.
Голос был таким же изысканным, как и одежда. Френсис Пауэр опустил глаза. Донован подошел к окну. Рэдфорд медленно сказал:
- Фостер Хиллман умер три часа назад. Он выбросился из окна.
Малко посмотрел на генерала. Атмосфера неожиданно накалилась. Малко слишком долго работал в разведке, чтобы не уловить подозрительности трех собеседников.
- Почему он это сделал? - спросил он. Рэдфорд покачал головой.
- Непонятно. Может быть, вам что-нибудь известно?
Тон был угрожающим. Малко сел на банкетку и объяснил:
- Мистер Хиллман позвонил мне вчера домой в Пугкипси.
Рэдфорд перебил его.
- В котором часу?
- Около десяти часов вечера. Мне показалось, что он звонил из дома.
- Что Он сказал вам?
Трое мужчин пожирали Малко глазами, словно Джоконду.
- Он хотел встретиться со мной, чтобы поручить мне одну миссию, и назначил встречу на пять часов сегодня, ничего не уточняя.
- Он когда-нибудь раньше вызывал вас таким образом? - спросил Донован.
- Никогда. Вы знаете, что я причислен к Плановому отделу и обычно имею дело с Дэвидом Уайзом либо с одним из его помощников.
- Вы встречались раньше с Фостером Хиллманом?
Малко чуть заметно улыбнулся.
- Да. В Вене, два года назад. Он помог мне тогда в одном деле.
- В каком деле? - спросил Рэдфорд.
Малко колебался.
- Я не могу вам сказать. Речь идет об одном конфиденциальном деле, касающемся Управления, и только Фостер Хиллман мог бы дать мне разрешение обнародовать это.
Сдержанность Малко приятно поразила генерала Рэдфорда.
- Как, по-вашему, это может иметь отношение к вызову? - спросил он.
- Не думаю, - ответил Малко. - С тем делом покончено.
- А как вы думаете, почему Хиллман непосредственно обратился к вам, вместо того чтобы идти по команде?
- Мне кажется, ему хотелось поручить миссию человеку, знакомому ему лично.
Последовало тяжелое молчание. По-видимому, Малко не совсем убедил мужчин. Хорошую шутку сыграл с ним Хиллман, ничего не скажешь!
- Надеюсь, вы не подозреваете Фостера Хиллмана в предательстве? перешел он в контрнаступление.
Рэдфорд поднял на него налитые кровью глаза и медленно сказал:
- В ближайшие дни очень многие люди будут задавать себе этот вопрос, и ответить на него придется нам. Вы сумеете нам помочь?
Малко осторожно ответил:
- Мне ничего не известно об этом деле, кроме того что Фостер Хиллман обратился ко мне за помощью. Между тем ситуация изменилась настолько, что ему пришлось покончить жизнь самоубийством...
- Вы не видите никакой связи между его смертью и тем, что он обратился к вам за помощью? - спросил Донован.
Малко внимательно посмотрел в голубые глаза шефа Безопасности.
- Никакой, - сухо ответил он.
В кабинете снова воцарилось тяжелое молчание.
Малко поднялся.
- Господа, поскольку моя встреча не состоялась, я прошу у вас разрешения удалиться... Остаюсь в вашем распоряжении... Вы знаете, где меня найти.
Донован и Рэдфорд переглянулись. Рэдфорд сказал:
- Прежде чем уйти, подождите, пожалуйста, несколько минут в коридоре. Возможно, вы нам понадобитесь.
Дело начинало принимать оборот, который вовсе не устраивал Малко. Он бы дорого заплатил, чтобы Фостер Хиллман не выпрыгнул в окно до его прихода. Малейший промах, и он становится подозреваемым номер один. Малко едва удержался, чтобы не хлопнуть дверью, выходя в коридор, где стояли двое охранников.
- Что вы на это скажете? - спросил Рэдфорд, как только за Малко закрылась бронированная дверь.
Донован уклончиво ответил:
- SAS уже давно работает на нас, у него безупречная репутация и такое же личное дело. Я не думаю, что он причастен к этой истории.
- Если только Фостер Хиллман не покончил с собой после их разговора.