Судя по всему, в номере Бонда и на этот раз не побывало никого из посторонних. После горячей ванны Бонд принял холодный душ и растянулся на кровати. До встречи с мисс Линд у него был час, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями. Час, чтобы детально проанализировать план игры со всеми вариантами выигрыша и проигрыша. Кроме того, необходимо было определить роли Матиса, Лейтера и Линд и просчитать все возможные ответные действия противника. Он закрыл глаза, и в его воображении, словно в калейдоскопе из цветных стеклышек, стали складываться одна за другой сцены предстоящего вечера.
Было без двадцати девять, когда он исчерпал все возможные варианты своей дуэли с Намбером. Он встал, оделся и заставил себя больше не думать об игре.
Завязывая узкий черный галстук, он на секунду застыл перед зеркалом. Спокойный и чуть ироничный взгляд серо-голубых глаз, короткая непослушная прядь черных волос, запятой закручивающаяся над правой бровью. Тонкий вертикальный шрам через всю правую щеку придавал лицу несколько пиратское выражение. Не очень-то много для Хью Кармайкла, подумал Бонд, укладывая тридцать сигарет «морлэнд» с тройным золотым ободком в легкий металлический портсигар. Матис передал ему слова Линд.
Он сунул портсигар в задний карман брюк, щелкнул крышкой своего «ронсона», проверяя, не стоит ли заправить зажигалку. Пересчитав деньги, он выдвинул ящик шкафа и взял оттуда легкую замшевую кобуру, которую пристегнул на левом боку десятью сантиметрами ниже подмышки. Из другого ящика, где лежали рубашки, он извлек «беретту» 25-го калибра с облегченной рукояткой, разрядил пистолет, несколько раз проверил затвор, нажал на спусковой крючок. Затем он вставил обойму, дослал в ствол патрон и спрятал пистолет в кобуру. Оглядевшись вокруг, не забыл ли чего, он надел однобортный смокинг и, проверив перед зеркалом, не заметен ли пистолет, поправил галстук и вышел из номера, заперев дверь на ключ. Он чувствовал себя отдохнувшим и спокойным.
Он спустился по лестнице и собирался уже направиться в бар, как со стороны лифта его холодно окликнули:
– Добрый вечер!
Это была мисс Линд. Она остановилась у лифта и ждала, когда Бонд подойдет.
Он еще не забыл, как поразила она его днем, поэтому не удивился, что его вновь тронула ее красота.
На ней было черное бархатное платье, очень простое, но в его простоте чувствовалась совершенство, на какое может претендовать едва ли полудюжина модельеров во всем мире, тонкое бриллиантовое колье и такая же бриллиантовая брошь у основания глубокого смелого выреза. Рукой она придерживала у бедра небольшую сумочку. Черные как смоль прямые волосы были чуть закручены на концах.
Она была обворожительна, и Бонд понимал это.
– Вы сегодня исключительно хороши, – сказал он. – Значит, дела в мире радиоприемников идут прекрасно.
– Вы не возражаете, если мы отправимся ужинать? – спросила мисс Линд, взяв Бонда под руку. – Я хочу произвести сенсационное впечатление, а если говорить по правде, то должна открыть вам страшную тайну. Этот черный бархат… он мнется, когда садишься. Если сегодня вечером вы услышите, что я закричала, значит, я села на плетеный стул.
Бонд рассмеялся.
– Конечно, мы сейчас же идем ужинать. И выпьем по рюмке водки, пока будем изучать меню.
– Коктейль, если, разумеется, вы позволите, – поправила она с улыбкой. – Здесь самые лучшие в Руаяле.
На мгновение он почувствовал, как кольнула его ироничность и чуть приметная настойчивость взгляда, каким она лишала его права на решения, и то, как он мгновенно отреагировал на него. Их безмолвный поединок длился какие-то секунды, и, пока метрдотель вел их через людный зал к столику, все было забыто.
Бонд, пропустив вперед свою спутницу, с интересом наблюдал, как провожают ее взглядами посетители.
Лучшие столики были в застекленной и выступающей, как нос корабля, над зимним садом части зала, однако Бонд выбрал место позади большого зала, в одной из украшенных зеркалами ниш со старинной позолотой и красными светильниками в стиле ампир на белых стенах и такой же красной лампой на столе.
Пока они разбирались в огромном меню, написанном красными чернилами, Бонд подозвал старшего официанта и поинтересовался у своей спутницы:
– Что вы решили?
– Я бы очень хотела выпить рюмку водки, – сказала она, не отрываясь от меню.
– Графинчик очень холодной водки, – заказал Бонд и, чуть помедлив, добавил: – Я не могу позволить себе выпить за здоровье вашего нового платья, не зная вашего имени. Я не разобрал его, когда вы звонили мне днем по телефону.
– Веспер, – сказала он. – Веспер Линд. Бонд не стал скрывать своего удивления.
– Скучно каждый раз объяснять, что я родилась вечером во время сильной грозы. Видно, мои родители хотели обязательно увековечить этот факт. – Веспер улыбнулась. – Одним нравится мое имя, другим – нет. Я лично к нему привыкла.
– Красивое имя, – сказал Бонд, – знаете, у меня есть идея! Одолжите мне свое имя? – Он объяснил ей все про свой коктейль и про то, что он уже давно ищет для него название. – Веспер – красиво и очень подходит для того предвечернего часа, в который отныне во всем мире будут пить мой коктейль.
– Только после того, как я его попробую, – предупредила она. – Судя по названию, этим коктейлем можно гордиться.
– Мы выпьем его вместе, когда все закончится, – сказал Бонд.
– Либо победой, либо поражением. А теперь, что вы выбрали для себя? Пожалуйста, постарайтесь быть расточительной, – добавил он, видя ее замешательство. – Или мне подождать, пока вы сходите и переоденетесь в другое платье?
– Я выбрала два блюда, – рассмеялась она, – и оба изумительные, но коли вы настаиваете, чтобы я вела себя, как миллионер, я начну с икры, затем roguon de vean ( 8) на гриле с суфле. И еще я хочу землянику с большим количеством взбитых сливок. Я неправильно поступаю, что так решительна и так расточительна? – И она вопросительно улыбнулась.
– На мой взгляд, это исключительно добродетельное сочетание, особенно, когда речь идет о простой и здоровой пище. – Бонд повернулся к метрдотелю: – И принесите корзинку тостов. Вся трудность не в том, чтобы было достаточно икры, а чтобы хватило тостов. Ну а я, – сказал он, возвращаясь к меню, – я составлю мадемуазель компанию в том, что касается икры, но затем я хотел бы небольшой ломтик tournedos ( 9) с кровью, под беарнским соусом, и с coeur d`artichaut ( 10). И пока мадемуазель будет наслаждаться земляникой, я бы попробовал авокадо с каплей майонеза. Одобряете?
Метрдотель поклонился.
– Прекрасный выбор, мадемуазель и месье.
– Месье Жорж! – крикнул он старшему официанту и повторил ему меню Бонда и Линд.
– Прошу вас, – месье Жорж протянул Бонду винную карту в кожаном переплете.
– Если вы согласитесь, я хотел бы пить сегодня шампанское. Веселое вино и подходит для нашего вечера… По крайней мере, я надеюсь, что подходит.
– Да, я буду пить шампанское, – ответила Веспер.
Отметив пальцем нужную строчку, Бонд повернулся к официанту:
– Что вы скажите о «Тэттинже» сорок пятого года?
– Это замечательное вино, месье. Но если месье позволит, – и официант указал карандашом другую строчку, – «Блан де Блан Брют» сорок третьего года среди прочих таких вин совершенно несравнимо.
– Я согласен… Это не очень известная марка, – пояснил Бонд своей спутнице, – но, пожалуй, это лучшее шампанское в мире.
– И сам рассмеялся тому оттенку претенциозности, с каким прозвучало его замечание. – Вы должны простить меня. Я до смешного люблю вкусную еду и хорошее вино. Отчасти потому, что я холост, но главное, из-за привычки уделять много внимания мелочам. Конечно, это немного несуразно и старомодно, но когда я работаю, мне приходится проводить время за столом в одиночестве, приятно чуть усложнить свою задачу.
Веспер улыбнулась.
– Мне это нравится, – сказала она. – Я люблю делать все до конца и из всего извлекать максимум возможного. Мне кажется, что жить нужно именно так. Впрочем, вслух об этом лучше не стоит, звучит слишком правильно, – добавила она, будто извиняясь.
Принесли графин, обложенный льдом. Бонд наполнил рюмки.
– Во всяком случае, я с вами согласен. А теперь, Веспер, за то, чтобы сегодняшний вечер нас не огорчил.
– Да, – тихо согласилась она, поднимая рюмку и неожиданно прямо взглянув ему в глаза. – Надеюсь, что все сегодня будет хорошо.
Бонду показалось, что она чуть поежилась.
– У меня есть кое-какие новости от Матиса, – прошептала она.
– Он хотел сам все рассказать вам. Но… Это касается той бомбы. Невероятная история.