- Надо же, как хорошо тебя знает матушка! - восхитился Прошка.
- Не слишком хорошо, - бросил Марк. - Варька - клоун, скорее, законченный.
- Не стесняйтесь, открывайте дебаты. Я больше не вымолвлю ни словечка.
- Перестань, Варька, - попытался урезонить меня Леша. - Не могла же ты всерьез рассчитывать на Прошкино молчание!
- Хочешь, мы залепим ему рот изолентой? - предложил Генрих.
- Что за свинская дискриминация! - обиделся Прошка. - Все болтают, сколько душа пожелает, а мне сразу рот затыкать?
- Я так и знал, что все кончится базаром, - буркнул Марк. - Но не предполагал, что так скоро.
- Ладно, Варвара, не дуйся. Мы будем за ним приглядывать, - пообещал Леша.
- За собой приглядывайте, - огрызнулся Прошка, но Генрих закрыл ему рот ладонью.
- Так вот, - продолжала я, - подарки нужно было раздать за неделю. Если бы я принялась развозить их сама, то через пару деньков окочурилась бы от недосыпания, недоедания и нервного истощения. Можно было обзванивать облагодетельствованных и звать сюда, но я не собиралась превращать свое жилище в проходной двор.
- Представляю себе картинку: Варька открывает дверь на звонки и потчует визитеров чаем! - воскликнул потрясенный до глубины души Прошка.
Признаться, есть у меня такой маленький пунктик: я никому не отпираю дверь, телефонную трубку не поднимаю, не сверившись предварительно с определителем номера. Таким образом, общаться со мной могут только обладатели нужных телефонных номеров и выданных мною ключей от квартиры. Настоятельно рекомендую эту систему всем, кто не жаждет общаться с уличными проповедниками, назойливыми коммивояжерами, попрошайками, а также с любопытными, равно как и разъяренными соседями, милиционерами и прочими малосимпатичными субъектами.
- И что же ты придумала? - заинтересовался Леша.
- Я позвонила всем заинтересованным лицам и уведомила их, что буду ждать такого-то числа во столько-то часов на такой-то станции метро. Если хотят получить свои подарки, пусть соблаговолят не опаздывать больше чем на полчаса. Всякие попытки изменить время и место встречи я безжалостно пресекала. Хотите верьте, хотите нет, но, за единственным исключением, все оподаренные на свидание явились. Не смогла прийти только мамина подруга Валентина - отмечала день рождения сына. Больше всего меня приводит в отчаяние мысль, что, поступи я как намеревалась, ничего бы не произошло. Ну что мне стоило положить ее распроклятый подарок на полку и навсегда о нем забыть? Но, видно, бес меня попутал. Я так обрадовалась, избавившись от всех прочих, что снова позвонила Валентине и предложила завезти ей посылку, чтобы уж до конца исполнить мамино поручение. Валентина рассыпалась в благодарностях и тут же пригласила меня на день рождения сына. Вообще-то я не собиралась вручать призы в торжественной обстановке, но она проявила настойчивость и в конце концов меня уговорила. Ее Илюшу я знала с детства, парень он неплохой, и я подумала: почему бы и нет, черт возьми?
Я потянулась к полупустой бутылке.
- Да что там произошло, в конце-то концов? - не выдержал Прошка. - Мама прислала лучшей подруге трехлитровую банку отравленных грибочков, и именинник вместе с гостями и родителями приказал долго жить?
- Будь это грибочки, долго жить приказала бы Варвара, - заметил Леша. Она слопала бы всю банку и даже не стала бы утруждать себя звонком.
- Не путай ее с Прошкой - целую банку Варька не осилила бы. И потом мамочка могла предупредить в письме, что грибы отравлены, - возразил Генрих.
- Тогда с чего бы Варваре теперь убиваться? - удивился Прошка, оставив без внимания колкость в свой адрес. - Она с блеском выполнила и перевыполнила родительское поручение; отправила к праотцам не только Валентину, но и добрую половину ее родственников. О такой удаче Изабелла Степановна наверняка и не мечтала!
- Я знаю, в чем тут дело! - воскликнул Генрих. - Варька после этого угодила в лапы к каким-нибудь адвентистам седьмого дня, и те убедили ее, что убивать нехорошо. Даже по просьбе мамы.
- Можно полюбопытствовать, для чего вы здесь собрались? - ядовито вопросил Марк. - Позвольте напомнить: сегодня понедельник и вы трое прогуляли работу, дабы выяснить, что творится с Варварой. Состязания в скудоумии могли бы отложить и до пятницы. А ты, Варвара, прекрати накачиваться водкой. Не надейся, что тебе удастся напиться до бесчувствия и свалиться под стол, прежде чем закончишь свою страшную повесть. Я лично брошу тебя в ванну с ледяной водой.
- Как всегда, суров, но справедлив, - прокомментировал Генрих. Продолжай, Варька.
- Дальше начинается самое ужасное, - уныло сказала я. - День рождения отмечали в узком кругу - только домочадцы и почетный гость, начальник сына. Зная мое отношение к голубоглазым блондинам, легко представить первое впечатление, которое он на меня произвел. А этот был еще и здоров как медведь. И меня, естественно, усадили за стол рядом с дорогим гостем. Я и глазом моргнуть не успела, как все семейство принялось нас сватать. Пока Валентина сладко пела гостю о моих достоинствах, ее супруг шептал мне на ухо о богатстве и организаторском таланте самого Бориса (так его зовут). Вообще-то до меня не сразу дошло, как скверно обстоят дела. Мамины подруги вот уже лет пять мечтают выдать меня замуж. Приятного, конечно, мало, но я всегда воспринимала попытки сводничества спокойно. Мечтать, в конце концов, не запретишь. Но кто мог предположить, что это набитое деньгами чудовище радостно ринется осуществлять их планы? Не прошло и получаса, как он начал усиленно за мной ухаживать. Сначала я думала, что гость любезничает со мной из желания угодить хозяевам, и его авансы не слишком меня раздражали. Но потом стало понятно, что для простой вежливости он действует чересчур рьяно, и я пришла в ужас. Представляете: блондинистый медведь с выпученными белесыми глазками норовит приобнять меня за плечи? Кошмар.
Нарисованная картинка произвела впечатление на присутствующих. Некоторое время все молчали. Но недолго.
- Ты хочешь сказать, что на тебя так подействовали воспоминания о пережитом ужасе? - резко спросил Марк. - Ты хоть иногда в зеркало смотришь? Знаешь, на кого ты стала похожа? Если этому виной мелкий неприятный эпизод трехмесячной давности, тебе пора показаться психиатру.
- Давно пора, - поддержал его Прошка. - Я уже пятнадцать лет даю ей этот совет, а она, неблагодарная, только грязью меня обливает. Можно было догадаться...
- Да подождите вы! - перебил его Леша. - Ты ведь еще не закончила, Варька? Что было дальше?
- Я впала в панику и сделала первую крупную ошибку.
- Ну, положим, первую крупную ошибку ты сделала лет сто назад, когда появилась на свет, - встрял Прошка, но Генрих снова быстро закрыл ему рот.
Одарив горе-остряка многозначительным взглядом, я продолжала:
- Я нагрубила ухажеру, но тут же устыдилась и попыталась сгладить резкость. Чертов Борис принял мою попытку за поощрение его ухаживаний. С тех пор я не знаю, как от него отвязаться. Я отклоняю все его приглашения, но он попросту меня не слушает. Стоит мне только выйти на улицу, он тут как тут: сгребает меня в охапку, запихивает в машину и тащит, куда ему заблагорассудится.
У Прошки отвалилась челюсть.
- Вот это да! Ну и мужик! А я-то до сих пор думал, что не родился еще титан, способный с тобой справиться. Снимаю шляпу!
- И ты так и не удосужилась с ним объясниться? - не поверил Марк.
- Говорю же, он меня не слушает! По какой-то неведомой причине он решил, что я стану ему превосходной женой, и ничто не способно убедить его в обратном. Я миллион раз говорила ему, что не собираюсь замуж, что он не в моем вкусе и прочее и прочее... А это чудовище только обнимало меня своей гнусной лапой за плечи, целовало ручку и заявляло, что я еще увижу, как великолепно у нас все сложится. Он всякий раз умудряется доводить меня до исступления, я ору в ярости, что меня от него тошнит, и вообще веду себя омерзительно...
- Вполне типичное для тебя поведение, - быстро вставил Прошка и уклонился от карающей десницы Генриха.
- ...В результате я всегда перегибаю палку, а потом начинаю раскаиваться и иду на попятный, а Борис (черти бы его взяли!) тут же пользуется моей минутной слабостью и продвигает наши отношения на следующую ступеньку.
- Так не разговаривай с ним вообще, - предложил ошеломленный Леша.
- Как можно не разговаривать с субъектом, который запихивает тебя в машину и возит по друзьям и родственникам, представляя как свою невесту?
- Бред какой-то, - буркнул Марк. - Как он может запихнуть тебя в машину? Ты что - мешок с тряпьем? Не можешь вырваться, позвать на помощь, наконец?
- Во-первых, у такого пойди вырвись! Из него можно десяток таких, как я, настрогать, и еще порядочный шмат останется. А во-вторых, естественно, я орала как резаная. Только что толку? Немногим смельчакам, которые отваживаются вмешаться, он лучезарно улыбается и радостно сообщает, что невеста у него с норовом, но потому-то он ее и любит. Те, смущенно ухмыляясь, ретируются.
- А ты не пыталась произвести невыгодное впечатление на его друзей? спросил Леша. - Может, они его разубедят?
- Еще как пыталась! Да я сама себе становлюсь отвратительна, когда общаюсь с его знакомыми. Развязная, вульгарная особа, которая понятия не имеет о правилах поведения в обществе и вообще только вчера с дерева спрыгнула! - У меня против воли вырвался всхлип.
- Подожди, Варька, - остановил меня не на шутку обеспокоенный Генрих. - Я понимаю, все это очень неприятно, но, по-моему, ты напрасно убиваешься. Ведь не может же он насильно затащить тебя в загс!
Я промолчала.
- Что такое? - всполошился Марк. - Ты хочешь сказать, что вы уже подали заявление?!
Я уронила голову на руки. На глаза набежали слезы.
- Варька! - раздался единый протестующий вопль.
- Нет. - Я мужественно подняла голову. - Но до этого чуть было не дошло. Я удрала в Питер. Что делать дальше - не знаю.