- Уверяю вас, что мы ничего не могли предпринять. Если бы мы занялись расследованием, то мы должны были бы иметь в виду один важный факт: кроме нас четверых, или, вернее, троих, потому что Аргоня - увы! - не было в живых, есть кто-то еще, тоже работающий над задачей, которую стремимся мы разрешить, и этот посторонний имел перед нами преимущества. У нас обнаружился враг, видимо, способный для достижения цели прибегнуть к самым низким средствам.
Такие соображения не позволили нам также отыскать вас, несмотря на самое горячее наше желание. Два письма, посланные на ваше имя в Бал-ле-Дюк, остались без ответа... Время шло. Жорж Давернуа был убит под Верденом, Эстрейхера ранили в бою у Артуа, а я сам был послан с миссией в Салоники, откуда вернулся уже после заключения мира. Как только возникла возможность, мы решили приступить к работам в замке. Вчера мы справляли тут новоселье, а сегодня судьбе было угодно привести к нам вас.
Вы, конечно, понимаете теперь, в каком чрезвычайном изумлении мы находились, когда вы сообщили о раскопках, производимых кем-то без нашего ведома, и о том, что выбор места для этих раскопок объяснялся словом {ог1ипа", которое как раз имелось и на медали у вашего отца, и на руке, которая эту медаль похитила. Наше доверие к вашей проницательности было так громадно, что графиня Шаньи и Рауль Давернуа предложили даже посвятить вас во все дела. И я с удовольствием теперь признаю, что графиня проявила исключительную чуткость, так как оказалось, что это доверие должно было быть оказано Иоланте д'Аргонь, которую нам уже рекомендовал ее отец.
Совершенно естественно, что мы предлагаем вам принять участие в наших работах. Вы займете место Жана д'Аргонь, так же, как Рауль Давернуа занял место Жоржа Давернуа. Наш союз продолжается.
Граф Шаньи был очень доволен своей речью, но его смущало упорное молчание Доротеи. Она сидела неподвижно, устремив взгляд в пространство. Что с ней?
Графиня тихо спросила:
- Что с вами, дорогая? Вас все еще расстраивает письмо? Смерть отца, да?
- Да,- с глубоким вздохом ответила Доротея.- Это ужасно.
- Вы тоже думаете, что его убили?
- Конечно. Иначе в его вещах нашли бы медаль.
- Но если вы так думаете, не поздно еще начать дело. Вы можете рассчитывать на наше содействие.
- Нет. Я буду действовать сама и одна. Это лучше. Я найду преступника, и он будет наказан. Я обещаю это отцу... Я даю клятву.
Последние слова она произнесла суровым и твердым голосом.
- Мы вам поможем, Доротея,- сказала графиня.- Я надеюсь, что вы не уедете от нас. Я хочу стать вашим другом.
- Благодарю, мне очень приятно считать вас другом, но остаться у вас я не могу.
- Почему вы отказываетесь?- не без оттенка досады заговорил граф.- Мы предлагаем дочери нашего родственника Жана д'Аргонь поселиться временно у нас и жить в условиях, отвечающих ее имени и происхождению, а вы предпочитаете вести эту жалкую нищенскую жизнь.
- Она не нищенская и не жалкая, уверяю вас, граф. Я со своими ребятами к ней привыкла.
Графиня не сдавалась:
- Нет, нет... Так нельзя. Вы остаетесь. По крайней мере на несколько дней. Начиная с сегодняшнего дня вы живете в замке, будете у нас обедать, спать...
- Пожалуйста, графиня... Я вас очень прошу... Я так устала... Мне надо побыть одной...
Действительно, она выглядела утомленной и даже изнуренной.
Графиня уступила.
- Пусть так. Утро вечера мудренее. Отложим решение вопроса до завтра. Но ребят своих сегодня же вечером присылайте обедать к нам...
Доротея поднялась, чтобы выйти из оранжереи. Граф и графиня пошли за ней. Перед самой дверью она вдруг остановилась. Несмотря на печаль, ее мысли были заняты таинственной историей о раскопках и кладе. Ей хотелось осветить некоторые неясные пункты.
- Я уверена,- проговорила она,- что предания наших семей имеют под собой определенную почву. Где-нибудь действительно скрыты или зарыты богатства. Рано или поздно собственником их станет тот, кто владеет талисманом, каким является золотая медаль, украденная у отца. Вот поэтому мне хотелось бы знать, не слышал ли кто-нибудь из вас, чтобы к легендам о кладе примешивались указания на такую же медаль, которая была у папы. То есть существует одна или несколько медалей?
Ответил Рауль Давернуа:
- Недели две тому назад мой дед, с которым я живу вместе в имении в Вандее, рассматривал какую-то золотую вещичку. Когда я вошел в его комнату, он эту вещичку спрятал в ларчик для драгоценностей, и было ясно, что он не хочет показывать ее мне. А накануне моего отъезда обратился с такими словами: "Когда ты вернешься, я открою тебе одну важную вещь".
- Вы думаете, он намекал на то, что нас интересует?
- Да. Я рассказал об этом графу и Эстрейхеру, и они обещали приехать ко мне в конце июля, когда я надеюсь уже все узнать от деда.
- Это все?
- Все. И мне кажется, что это прекрасно подтверждает ваши предположения. Действительно, существует талисман в нескольких экземплярах.
- Да... да,- задумчиво говорила Доротея.- Несомненно, и смерть моего отца объясняется тем, что он был владельцем талисмана.
- Но,- заметил Рауль Давернуа,- ведь достаточно украсть медаль. Какой же смысл преступникам было... прибегать к большему?
- Потому что медаль, как вы помните, указывала средство отыскать клад. Лишая жизни отца, убийцы хотели уменьшить число тех, кто примет участие в дележе. Я опасаюсь, что были или будут совершены другие преступления.
- Другие преступления? В таком случае и моему деду угрожает опасность?
- Боюсь, что да.
Графу стало не по себе, но чтобы скрыть свое беспокойство, он с улыбкой спросил:
- По-вашему, выходит, что нам, живущим в Роборэй, угрожает особенно большая опасность?
- Бесспорно.
- Что же, нам надо принять меры предосторожности?
- Не мешает. Граф побледнел.
- Какие же? Что сделать?
- Я скажу это завтра. Завтра вы узнаете, чего надо бояться и как себя защитить.
Эстрейхер, который до сих пор молчал, хотя и очень внимательно следил за разговором, обратился к Доротее:
- Завтра надо непременно устроить общее свидание. Потому что, кроме всего, нам с вами предстоит еще разрешить задачу в связи с той картонной коробочкой. Вы не забыли об этом?
- Я ничего не забываю,- вызывающе ответила Доротея. Она вышла.
* * *
День клонился к вечеру. Доротея пришла на площадь, где стоял только ее фургон. Мальчики готовили еду, но Доротея, когда в замке зазвонил колокол к обеду, отослала их туда. Оставшись одна, она поела фруктов.
Стемнело. Ожидая возвращения мальчиков, она прошла к площадке над обрывом и остановилась там, облокотившись на перила.