Кто-то шепотом произнес ее имя. Доротея вздрогнула. Еще никого не видя, она уже чувствовала, кто ее звал. Это был Эстрейхер.
Если бы перила были пониже, а овраг не так глубок, Доротея попробовала бы убежать. Так велик был ее страх перед этим человеком. Но она спокойно и сухо спросила:
- Что вам угодно? Вы же знаете, что я хотела остаться одна.
- Сказать вам несколько слов. Только и всего.
- Будет время завтра, в замке.
- Нет. То, что я хочу сказать, должны слышать только вы... Не беспокойтесь, я вас не оскорблю и не трону. Несмотря на враждебное отношение, которое вы проявили ко мне при первой же встрече, я испытываю к вам расположение и уважение. Не бойтесь слов и слушайте меня...
- Не хочу. Ваши слова могут быть только оскорбительными.
Видимо, не в натуре Эстрейхера было в таких случаях долго уговаривать.
- Нет, слушайте меня. Я приказываю вам слушать... и отвечать... И перестаньте, пожалуйста, строить вид угнетенной невинности... Так вот. Случай привел вас и поставил около того дела, которое я имею основание считать своим собственным. Я один играю в этом деле настоящую роль. Все остальные - статисты. Шаньи - хвастливый, тщеславный дурак. Давернуа деревенщина... С какой же радости работать на них? Не лучше ли нам двоим, вам и мне, работать на самих себя? Какое прекрасное дело можем мы сделать, если будем вместе, в союзе. Моя энергия, решимость в соединении с вашим умом и наблюдательностью - лучшего не надо! А потом... потом... впрочем, больше я ничего сейчас не хочу. Я знаю, как разрешается загадка о кладе. Знаю я, и никто, кроме меня. Я уже хозяин. В моих руках все данные, за исключением одного-двух, но и они скоро будут добыты. Вот мое предложение. Помогите мне, давайте искать вместе, и мы в короткое время добьемся богатства, сказочного богатства, и в наших руках будет безграничная власть... Согласны? Отвечайте, согласны? Да?
Он подошел вплотную к Доротее и коснулся ее шали. Доротея, до сих пор терпеливо слушавшая и старавшаяся разгадать скрытые намерения противника, вздрогнула.
- Уходите. Оставьте меня. Я запрещаю вам дотрагиваться до меня... Чтобы я вступила в союз... с вами?! Вы мне отвратительны!
Эстрейхер вышел из себя:
- Значит... Значит, вы отказываетесь?.. Вы отказываетесь, несмотря на то, что я могу разгласить о вас... и разглашу... да, разглашу такие штучки, от которых вам не поздоровится... Потому что ведь серьги украл-то не один Кентэн. Вы тоже были там, в овраге. Вы были соучастницей. И доказательство этому есть... После этого вы смеете со мной так разговаривать, вы, воровка...
Он хотел схватить ее. Она пригнулась и скользнула вдоль перил.
Эстрейхер злобно прошипел:
- Грязная тварь! Я тебя приручу... Если завтра к двум часам ты не перестанешь ломаться, то коробочка будет открыта в присутствии жандармов. Выбирай сама, нищенка!
Он исчез в темноте.
* * *
Около трех часов утра форточка над козлами фургона открылась. Оттуда высунулась рука и потрясла Кентэна, который сладко спал.
- Вставай и одевайся. Тихо, без шума. Сама Доротея была готова.
Они прошли к той площадке двора, что выходила к оврагу, привязали к перилам веревку и по ней спустились вниз. По оврагу обогнули замок, очутились около того самого места, с которого Кентэн накануне начал свои похождения, и стали карабкаться вверх.
Окно уборной, как и вчера, было открыто. Они влезли через него и вышли в коридор. Доротея засветила карманный фонарик.
- Возьми с собой лесенку, что в углу.
- Доротея, это нелепо... Нельзя же лезть на рожон.
- Будет! Я отвечаю за все... Ты уверен, что комната Эстрейхера по коридору последняя налево?
- Уверен. Как ты и велела, я расспросил вчера вечером слуг.
- А порошок ты всыпал в чашку с кофе? - Да
- Ну, тогда Эстрейхер спит мертвым сном, и мы можем идти без опаски.
Они дошли до двери, над которой был стеклянный просвет - открытая форточка.
- Графинин будуар здесь?
- Не сразу. Сначала проходная комната, а из нее вход в будуар.
- Подставляй лестницу.
Кентэн пролез по лестнице в форточку. Минуты через три он вылез обратно.
- Нашел коробочку? спросила Доротея.
- Да, на столе. Я вынул серьги, а коробочку перевязал точь-в-точь как было.
Они двинулись дальше.
Около крайней налево двери Доротея и Кентэн остановились. Тут наверху была такая же форточка. Кентэн опять влез по лестнице, отпер задвижку и впустил Доротею. Следующая дверь вела в спальню Эстрейхера. Доротея посмотрела сквозь замочную щелочку.
- Спит.
Она вынула из кармана Кентэна пузырек и большой носовой платок. В пузырьке был хлороформ, которым она смочила платок.
Эстрейхер одетый лежал поперек кровати и спал так крепко, что Доротея решилась зажечь электричество. Потом подошла к нему и осторожным движением положила на лицо платок с хлороформом.
Эстрейхер вздохнул, встрепенулся, заворочался, но хлороформ быстро сделал свое дело.
Заранее припасенными веревками Доротея и Кентэн связали спящего по рукам и ногам, привязали его к кровати, перекинули веревку к ножкам стола и шкафа, затянули в общий узел. А на всякий случай, если бы он, чего доброго, проснулся и пытался поднять крик, Доротея перевязала полотенцем нижнюю часть его лица, закрыв рот.
* * *
На следующее утро, когда граф и графиня Шаньи вместе с Раулем Давернуа пили кофе, кастелян замка доложил, что директриса цирка на рассвете потребовала, чтобы ей открыли ворота, и уехала. Она просила передать графу письмо.
Граф распечатал конверт и стал читать.
"Уважаемый кузен! Я сдержала клятву. Передаю в ваши руки того, кто производил раскопки в замке, украл прошлой ночью серьги и пять лет тому назад отравил моего отца, похитив медаль. Пусть с ним расправится суд.
Доротея, княжна д'Аргонь".
Граф, графиня и их кузен оцепенело смотрели друг на друга. Что она хочет этим сказать?
- Какая жалость, что Эстрейхер еще не встал,- заметил граф,- может быть, он бы сумел что-нибудь тут понять.