- Мое объяснение вас не удовлетворяет? Тогда я буду совершенно откровенна.
Наклонившись к другому уху, она прошептала еще тише в с еще более лукавой миной:
- Я их украла.
- Кузина, оставьте шутки!
- Что же вы не верите, Эррингтон? Откуда мне их было взять, если я не украла?
- Я и мои друзья полагаем, что вы их нашли. - Где?
- В развалинах Перьяка. Она захлопала в ладоши.
- Браво! Угадали. Да, Эррингтон, я их нашла. Это деньги маркиза Богреваль, нашего сиятельного предка, который устроил себе под дубом банк и, в надежде получить проценты, закопал туда кредитные билеты... Причем закопал он в восемнадцатом веке, а кредитные билеты выпуска двадцатого века.
Марко Дарио выступил на поддержку Эррингтона.
- Будьте серьезнее, Доротея. Умоляем вас, не смейтесь над нами. Скажите прямо, найдены бриллианты или надо на них поставить крест?
- Почему у вас появились сомнения?
- Во-первых, эти откуда-то появившиеся у вас деньги. Во-вторых, нам кажется невероятным, чтобы вы после долгих месяцев победоносных сражений вдруг сложили руки, когда цель почти достигнута. Мы этого не можем понять.
Доротея поглядывала на них, лукаво улыбаясь.
- По-вашему выходит, дорогие кузены, что я способна совершить двойное чудо: найти бриллианты, не искав их?
- Вы на все способны,- рассмеялся Вебстер. Доротея только тихо улыбалась.
- Вам удалось, правда? - спросила графиня.
- Да,- сказала наконец Доротея.
- Когда же? - вскричал Эррингтон.- Ведь вы все время были с нами?
- О! Вы мне не могли помешать. Еще тогда, в замке Роборэй, я уже знала, где спрятано сокровище.
- Каким образом?
- Благодаря девизу.
- Девизу?
- Да. Он настолько ясен, что я сначала удивлялась слепоте всех искавших и наивности маркиза Богреваль. Но оказалось, что у маркиза был правильный расчет... Дав в своем девизе точнейшее указание, поместив девиз и на башенных часах, и на своей печати - помните, на конверте? - и чуть ли не везде, где только можно, он все-таки прекрасно скрыл свои сокровища.
- Но если вы знали с самого начала, почему же вы так медленно действовали?
- Я сразу узнала только, так сказать, характер тайника, но мне не было известно место его нахождения. Об этом я узнала лишь из медали. А прибыв в Рош-Перьяк, я через три часа нашла и место.
Марко Дарио повторил несколько раз:
- In ribore fortuna... in ribore fortuna.
За ним и другие бормотали эту кабалистическую формулу, как будто бы одно произнесение ее могло произвести чудодейственный эффект.
- Ну-ка,- сказала Доротея.- Вы ведь знаете латынь? Что значит эта фраза?
- Fortuna значит "богатство",- ответил Дарио.
- У нас речь идет о бриллиантах: следовательно, для нас начало фразы означает "бриллианты находятся в..." Где?
- In robore - в твердости души,- смеясь подсказал Эррингтон.
- В крепости... в силе, стойкости,- прибавил Вебстер.
- А еще? Ну же, вспоминайте... Здесь творительный падеж... Вы его производите от слова robus, а нельзя ли произвести от другого слова? Никто не знает? Господа, я знаю латынь очень плохо, но когда я узнала, что этот девиз указывает на место, где спрятан клад, я сообразила, что in robore взято не от robus, а от robor, т. е. дуб... In robore fortuna значит "бриллианты находятся в дупле дуба". Поэтому 12 июля я и привела вас к дубу... Сами видите, ясно, как апельсин. Когда я осмотрела дуб, увидела на высоте полутора метров след от давнего надреза коры. Это и было, по моим предположениям, то место, куда маркиз Богреваль спрятал свои сокровища... В первые же ночи, когда кузены спали в башне, мы с Кентэном принялись за работу. В темноте ощупью рубили, пилили, сверлили. Наконец наши инструменты натолкнулись на какое-то препятствие. Мы увеличили отверстие, чтобы можно было просунуть руку, и вытащили четыре ядрышка величиною с орех. Сверху была грязь, но достаточно было ее очистить, чтобы перед нами заблистали четыре бриллианта... Вот три из них. Четвертый в залоге у господина Деларю. Он согласился дать мне под него необходимую сумму, хотя, признаться, долго колебался и заставил ювелира произвести самую тщательную экспертизу.
Доротея передала трем иностранцам три великолепных красных бриллианта Голконды. Камни, все совершенно одинаковой величины, были огранены по-старинному, двойными гранями.
Эррингтон, Дари и Вебстер чувствовали себя смущенными. Два века тому назад странный мечтатель маркиз Богреваль, умерший с грезой блестящего воскресения, доверил эти камни тому дереву, под которым он, наверное, проводил часы отдыха. В продолжение двухсот лет природа медленно и непрерывно вела свою работу, строя слой за слоем крепкую стену для маленькой тюрьмы, устроенной так хитро и остроумно. Двести лет поколение за поколением бродили возле сказочного богатства и, пользуясь смутной легендой, искали его. И вот наконец прапраправнучка разгадывает загадку, добирается до тайника и предлагает им теперь драгоценные камни, вывезенные когда-то их предком из Индии.
- Берите,- сказала Доротея.- Потомки трех сыновей маркиза живут вне Франции. Это и есть их часть. Потомки четвертого сына, живущие во Франции, разделят между собой четвертый бриллиант.
- О каких потомках вы говорите? - спросил граф Октав.
- Я говорю, что нас, наследников-французов трое: вы, Рауль и я. Каждый бриллиант, по оценке ювелира, стоит несколько миллионов. А права всех нас троих равны.
- Что касается моих прав, то они равны нулю,- сказал граф.
- Ничего подобного. Вы забыли договор, который вы заключили с моим отцом и отцом Рауля.
- Этот договор потерял силу за давностью,- вмешался Рауль Давернуа.- Я не возьму ничего. Завещание совершенно точно и не допускает никаких произвольных толкований. Четыре медали - четыре бриллианта. Получить наследство маркиза имеете право только вы, Доротея, и трое наших кузенов-иностранцев.
- Я могу получить, Рауль, но наравне с вами Мы вместе вели борьбу, и ваш дед был прямым потомком маркиза. Поэтому он владел талисманом - медалью.
- Которая не имела ни малейшей ценности.
- Почем вы знаете, когда она никогда даже не была у вас в руках?
- Была.
- Вы, вероятно, вспоминаете тот диск, что я вынула из пруда? В нем ничего не было. Это я устроила приманку для Эстрейхера.
- Нет, я имею в виду другое. После путешествия деда в Перьяк, где вы встретили его с Жюльеттой Азир, я как-то застал его одного в саду. Он со слезами на глазах рассматривал какую-то золотую вещь. Позволил и мне взять ее в руки и посмотреть. Это была медаль, во всем похожая на ваши, но с той разницей, что на обеих сторонах ее по всему рисунку проходил крест, как бы зачеркивающий надписи. Я думаю, что крест обесценивал медаль, указывая, что это был или образец чеканки или просто фальшивый экземпляр.
Молодая девушка была поражена, но овладев собой, довольно рассеянно сказала: