И выудил оттуда черную курительную трубку.
— Ну да? — Ренат уставился на трубку. — Дороже «котлов»?
— Эксклюзивная вещь, — кивнул Семен. — В Мюнхене, в «Pfeifen Huber» покупал, когда мы там вместе с женой в туристической поездке были.
Из сумки же он достал пачку табака и принялся набивать трубку.
— Да ты ж не куришь!
— Какая-то деревяшка за штуки баксов? — изумилась девица.
— Такая «деревяшка» всего одна — во всем мире, — пояснил Семен и раскурил трубку от тлеющей веточки. — И это моя «деревяшка»! И никогда не станет чьей-то другой.
Он сидел, по-турецки скрестив ноги, окутанный дымом с запахом сдобныых булочкек. Казалось, он держит в руках не курительную трубку, а маленькое прирученное существо, и сам смахивал на доброго гнома.
— Мне бы жена шею намылила, если я при ней купил безделицу за такие бабки, — признался Ренат.
— Если женщины позволяют своим мужчинам время от времени приобретать себе игрушки, — Семен шумно выпустил очередной клуб дыма, — то такие женщины могут быть уверены, что их мужчина не заведет себе игрушку на стороне.
— Надо будет запомнить, — покачал головой Ренат. — Я ей обязательно это скажу при случае…
— Слушай, Шерлок Холмс, — девица по-свойски хлопнула Семена по плечу. — А ты мне нравишься. Ну-ка, раскрой тайну, почему вас уже дважды хотят убить? А вы тут сидите, кушаете топинамбур и спокойно трепетесь, словно никакой стрельбы не было.
— Все дело в том, что лежало в сейфе, — пояснил Семен. — А спокойные мы потому, что устали. И голодные очень.
— Все дело в сейфе, — подтвердил Ренат. — А голодные мы были очень.
— Мы про этот сейф целый час талдычим, — напомнила Джессика.
— Дело не в сейфе, а в его содержимом, — уточнил Дмитрий.
— А содержимое сейфа зависит от того, чем занимался покойный, — Семен так истово затянулся, что из чубука вырвались искры.
— Я тебя понял, — закивал Дима. — Если, скажем, он был бы ювелиром, то украли «брюлики». Если политиком — то десять чемоданов с компроматом. Если фотографом, значит, снимок чьей-то голой задницы…
— А если — извращенцем? — риторически спросил «Робин Гуд».
— Заткнись, — попросила Джессика.
— Операции с ценными бумагами, кредитование, — пояснил Ренат. — Трупин занимался этим.
— Тогда — украли ценные бумаги, — удовлетворенно пояснил Дима.
— А вообще Трупин, хоть уже и покойник, — Ренат зачем-то поднял глаза вверх, — был порядочная дрянь. Однажды… один знакомый, в клубе, мне рассказал несколько неприглядных историй про этого типа…
— Насколько неприглядных? — поинтересовалась девица.
— Ну… Митрич, может, тебе это интересно будет, раз ты писатель… Вот, к примеру, он ссудил одному мужику деньги, а тот пролетел — в Китае шмотки закупил, транспортным рейсом с вояками договорился перевезти, а самолет возьми и разбейся. Так потом у этого мужика сына похитили, и пока он Трупину долг не отдавал, ему то детский палец присылали, то…
— Мразь какая, — девица передернула плечами. — И рождаются же такие.
— Самое любопытное, что палец и ухо оказались НЕ ЭТОГО мальчика.
Семен почувствовал, что его может стошнить.
— А еще он с двумя партнерами договорился, те ему векселя «Газпрома» продать собирались, миллиона на три. И вдруг пропали, и они, и векселя… Трупин вроде оказался не при чем, но только он знал, что эти мужики выехали к нему на встречу с ценными бумагами в портфеле…
— Такого грех было не замочить, — кивнул Дима, имея смутное представление, что такое «векселя «Газпрома», но по его мнению что-то связанное с ростовщичеством.
— А еще знаю случай… У Трупина крупная сделка конкретно проявилась. Партнеры — во, такие, — Ренат растопырил указательный палец и мизинец на каждой руке. — Так вот эти, блин, партнеры возьми и скажи случайно — слушай, сучка у тебя классная в приемной, с такой бы в сауну, типа оттянуться… Это они имели ввиду одну из его сотрудниц. Даже не знаю, какую… Потому что Трупин на следующий же день эту женщину отправил к ним якобы с поручением… То есть, сотрудница думала, что с поручением, документы отвезти по адресу, а на самом деле попала-таки в сауну… Или в массажный салон, хрен его знает… Оттянулась…
Ну, вы понимаете, что я имею ввиду.
— Что братки имели, то ей и ввели? — уточнил «Робин Гуд».
— Не знаю, свечку не держал, — скривился Ренат. — Во всяком случае, контракт Трупин этот заключил. Что же стало с той женщиной — понятия не имею.
— Нет, но если он ее потом отблагодарил, — пояснила девица, — а на халяву, конечно, некрасиво.
— У тебя психология проститутки, — буркнул Дима.
— И не только психология, — она встала и, сладко потянувшись, так, что хрустнули суставы, предложила:
— Ну и с кем из вас я проведу эту ночь? Пузатик, — она мотнула головой в сторону Рената, — вчера меня просто замучил. Сегодня нужно чего-нибудь, вернее, кого-нибудь полегче. Рыженький, — она посмотрела на Семена, — ты вчера, вроде, сам напрашивался?
Семен затравленно посмотрел на нее.
— Напрашивался, напрашивался, — подтвердил Ренат.
— Я? — Семен закашлялся и выронил курительную трубку в траву, — Я устал сегодня. Столько событий. Я свою очередь пропускаю.
— Ну уж нет, — возразил Дима, — она тебя выбрала, так что соизволь. А завтра… Мало ли что завтра произойдет, но ведь я не стану отказываться, когда завтра наступит мой день… вернее ночь… Или у тебя проблемы?
— Нет у меня никаких проблем, — Семен, не поднимая головы, шарил в траве, пока, наконец, не отыскал эбеновую трубку. — Просто я…
— Спокойно, Сэм, — Ренат искоса глянул на девицу, — проверено, мин нет!
— Это… я не против, — Семен снова выронил трубку, — очередь, так очередь…
— Папашки! — возмутилась девица, — вы ж не к зубному врачу на прием пришли…
«Робин Гуд» нарубил себе елового лапника и устроил гнездышко возле костра.
— «Нива», конечно, не джип, — философски отметил Дима и лягнул коленками Рената, который тоже на эту ночь пытался расположиться в салоне автомобиля. — Хан, почему бы тебе на диету не сесть? И фитнес-клубы всякие имеются.
— Ночь предстоит прохладная, у меня нюх на погоду, — девица запихивала под одежду мятые газеты и всякую бумагу, которую достала из рюкзака. — Папаша, с тобой поделиться? — она протянула макулатуру Семену, который уже успел забраться в спальный мешок.