Теперь, когда ПАЗик с сорванной наполовину обшивкой превратился в «кабриолет», то есть пассажиры не только видели «морду» преследовавшего их грузовика, но и просто физически ее ощущали, страх перешел в ужас.
— Идея! — «Робин Гуд» подскочил, держась за поручень сиденья. — Помогите…
Он, цепляясь за все, что можно, пробрался в конец салона и отсоединил зажимы, удерживающие гроб.
— Подержи, — жестом он показал Ренату, что надо делать.
Они вдвоем приподняли гроб, придавая ему наклонное положение.
— Дима, газу! — заорал Ренат.
— Если бы, — проворчал Дима, но все-таки умудрился прибавить скорость.
— На счет три, — предупредил «Робин Гуд». — Раз, два…
И они вытолкнули гроб в зияющее сзади отверстие.
Гроб ударился о капот несущегося следом грузовика, крышка отскочила вверх и со скоростью сто километров в час врезалась в лобовое стекло.
Грузовик вильнул сначала в одну сторону, потом в другую, вдруг вроде как на мгновение замер на месте, хотя на самом деле продолжал нестись вперед, задрал вверх левые колеса, заваливаясь в кювет…
Зарывшись капотом в землю, он перевернулся. Сила инерции продолжала тащить грузовик вперед, и он еще два раза кувыркнулся, прежде чем переломиться пополам в месте, где кузов соединяется с кабиной.
Потом он взорвался.
Оранжевые клубы огня очень скоро сменились черным едким дымом, и они поднимались вверх, как заупокойная молитва.
После взрыва Диме не удалось удержать руль автобусика, он тоже завалился в кювет, с каким-то птичьим свистом заскользил на боку, приминая придорожные кусты, пока не наткнулся на столб электропередачи, но уже после того, как совсем потерял скорость.
За это время у ПАЗика отлетели три колеса, и только четвертое осталось на месте, то самое, где стучала «шаровая».
До Нововладимира компания добралась глубоко за полночь.
Все километры каждый тащил по очереди мешок с деньгами, а Джессика еще и свой рюкзачок. Два раза «Робин Гуд» и один раз Дима предлагали ей помочь, но она отказывалась:
— Деньги, это как крылья, — отвечала она. — С ними паришь, паришь, паришь…
— Дура, — пробурчал Дима. — Паришь или Париж? — уточнял «Робин Гуд».
— Ничего, скоро будем на месте, — подбадривал всех Дима. — Я знаю, как тут дорогу «срезать», чтоб покороче.
В Нововладимире оказались две гостиницы и обе на ремонте.
— Что вы хотите, — оправдывал местный сервис Семен, хотя никто его об этом не просил. — Я сам в газете читал: Нововладимир включили в Серебряное Кольцо. Туристический маршрут. Со следующего года здесь будут одни экскурсии. И японцы, и американцы, и другие иностранцы. Должны же у них отели хотя бы две звездочки иметь…
— Две звездочки, три звездочки, а лучше пять звездочек, — философски заметил Ренат. — Вот только где мы ночевать будем?
— Здесь! — воскликнул Дима, указывая на здание с признаками сталинского классицизма.
— Здесь? — недоверчиво спросила Джессика.
— Мужики, отдайте мою долю, и я сваливаю, — потребовал «Робин Гуд».
— А спать ты где будешь?
— Да уж лучше на кладбище, там всегда какой-нибудь бомж знакомый найдется, теплый склеп обеспечит.
— Не валяйте дурака, — посоветовал Дима. — Это же культурное учреждение. ТЕАТР!
Здание областного театра выглядело внушительно. Колонны у парадного подъезда не уступали по толщине Большому в Москве. Вместо квадриги был позеленевший от времени бронзовый советский герб.
— Именно, учреждение культуры, а не постоялый двор, — резонно возразил Ренат. — Кто нас туда ночевать пустит?
— Я главрежа знаю, вспомни, я рассказывал, он мою пьесу поставить на сцене этого театра собирался, — высокомерно бросил Дима. — Так неужели не найдется, где переночевать автору — с компанией?
И он решительно забарабанил по парадной двери. Стук его кулака гулко отдавался в казавшемся пустым здании, но минут через десять загремел отпираемый замок и тяжелая высокая створка двери со вздохом отворилась.
Им открыла сторожившая театр женщина с седыми тщательно уложенными волосами.
— Мне срочно нужен главный режиссер, — строго сказал Дима.
— Мы с ним встречались в Москве на фестивале, и он приглашал приехать…
— И ехали бы сразу к нему, зачем такой шум поднимать? — удивилась сторожиха.
— Да вот незадача, адреса я его не запомнил, — Дима развел руками. — Не могли бы мы отсюда ему позвонить? Он обрадуется, не сомневайтесь.
— Проповедники, что ли? — поинтересовалась сторожиха. — А какой ориентации?
— Почему — проповедники?
— А у нас последние годы только проповедники разные театр арендуют. Из Америки приезжали, Кореи, а один — с кометы Галлея…
— Про комету он загнул, — не поверил Ренат. — Не так уж она близко от нас и пролетела.
— Вот и я думаю, загнул, — согласилась пожилая женщина. — Правда, он не утверждал, что лично прилетел, а что-то про своего астрального двойника талдычил.
— Вот чушь! — хмыкнула Джессика.
— А мы не против, — женщина покачала головой. — Вот после концертов, когда «металлисты» всякие приезжают, молодежь и насорит, и кресла попортит… А у проповедников тихо так, чинно, книжки раздают. Разве что стошнит кого во время медитации.
— А спектакли какие сейчас идут? — жадно спросил Семен.
— Спектакли? — она удивленно посмотрела на него. — Какие спектакли?
— Как какие? С актерами…