Начало июня 2001 года. Карельский перешеек, окрестности Выборга
Он не мог поверить, что остался жив. Он все еще не мог в это время поверить. Еще звучал в ушах обвальный грохот пулемета. И казалось, что Пивовар еще вернется и добьет его. Вернется и добьет… Он лежал на мху, придавленный мертвыми телами, и боялся пошевелиться.
Он открыл глаза только тогда, когда смолк шум двигателя "Нивы", и стало понятно, что Пивовар уехал, что теперь уже не вернется. Он открыл глаза и увидел мох, залитый кровью. Его заколотило. Он медленно, с трудом, выбрался из-под тела грузного финна, отпихнул в сторону труп Волка. В глаза било низкое солнце, бритый череп финна с орнаментом трехцветной татуировки блестел, отбрасывая яркий блик.
Танцор сел на мертвое тело, стиснул зубы. В нескольких метрах от него лежал на мокром мху пулемет, глядел в лицо черным раструбом. Танцор остался жив потому, что упал первым, - сразу, как только раздались выстрелы и пуля обожгла тело под мышкой слева. Он упал, через полсекунды на него рухнул мертвый финн, накрыл своей тушей, обдал кровью, оглушил массой и этим как бы подсказал решение: притвориться мертвым…
Танцора колотило, из раны под мышкой сочилась кровь, но он был жив. Он единственный уцелел под пулеметным огнем, под белым пунктиром трассеров… на данный момент это было самым главным. А солнце било в лицо, блестел бритый череп финна, скалил зубы мертвый Волк. Танцору было наплевать на Волка, на финна, на погибших боевиков. И даже на сто килограммов героина и сумку с миллионом долларов ему сейчас было наплевать.
Он медленно поднялся, сорвал с себя окровавленную куртку и побрел к машине. Ботинки печатали на зеленой траве красный след.
Шок прошел, и вот тогда навалился настоящий страх: операция по передаче чухонцу ста килограммов (ста! килограммов!) героина провалена… погибли люди. А Пивовар скрылся, прихватив с собой весь товар и деньги! Это катастрофа. Это катастрофа, за которую с Танцора запросто снимут голову… И он пожалеет, что не погиб от пули Пивовара.
От этой мысли Танцор едва не заскрипел зубами. Он с силой ударил кулаком по баранке, выругался и резко рванул машину с места. Нужно догнать Пивовара! Нужно догнать и взять эту суку!
Во что бы то ни стало! Любой ценой!… С того момента, как Пивовар скрылся с товаром и бабками, прошло не больше десяти минут - его еще можно догнать. Танцор гнал машину, разбрызгивая лужи. Рев двигателя в утренней тишине карельского леса распугивал птиц.
…Грунтовка привела Танцора к старой, потрескавшейся бетонке… След грязных колес показал, в каком направлении уехал Пивовар. Но уже через сто метров бетонка раздвоилась, а колеса успели очиститься от грязи. Танцор матюгнулся, наугад повернул налево. Через полкилометра уперся в карьер. Повернул обратно, рванул по правой дороге. Еще через километр бетонка пересеклась с другой… Стало очевидно, что болтаться по лесу "вслепую" - бессмысленно. Танцор съехал на обочину, заглушил двигатель и откинулся в кресле.
- Спокойно, - приказал он себе. - Спокойно, не гони… включи-ка лучше мозги, Никита.
В небо валил черный дым. Языки пламени прорывались сквозь него, лизали кузов "Нивы". Машина стояла поверх старого окопчика, наполненного сухим валежником и героином. Над лесом метались и орали сороки. Иван сидел на бревне и молча смотрел на гигантский героиновый костер. В пламени ему виделись лица… Лицо Славки Мордвинова… лицо Иришки… Лешкино лицо… и лицо молодого таджика Махмадали - безносое, безухое, окровавленное…
Костер трещал, полыхал жарко. В его пламени корчился миллион маленьких голодных змей…
Иван вылил в рот остатки коньяка и швырнул флягу в огонь. Потом поднялся - тяжело, медленно. Повесил на плечо сумку с долларами и израильским ПП "Узи" и двинулся в сторону трассы.
- Думай. Включи мозги. Ты же толковый оперативник, матерый агентурист, мастер расставлять ловушки и строить многоходовые комбинации. Думай, Никита!… Что мы знаем про Пивовара? - Таранов Иван Сергеевич, 41 год, бывший майор ГРУ. В розыске за два убийства и побег из Владимирского централа… На кого-то он работает. Вот только на кого? Не на ментов и не на ФСБ - это точно… Но вот на кого? На кого?! Куда он сейчас поедет? К кому? А черт его знает, куда и к кому. Он питерский, и связей у него здесь может быть полно. Тебе известны только две: баба, которой он звонил, и тот кент на серой "шестерке", с которым он конспиративно встречался… Вот с них и начнем. С них-то мы и начнем. А конкретно - с бабы. К бабе он дышит неровно… очень неровно. К ней и поедет. У нее и встретим… К ней Пивовар сейчас поедет, к ней. Нужно его опередить.
Танцор принял решение. И стал спокоен. Или почти спокоен. Он достал аптечку и обработал йодом рану под мышкой, потом закурил и вытащил из футляра на ремне телефон.
Таранов проигрывал Танцору больше часа… Но даже не догадывался об этом - для него Танцор был мертв. Таранов ехал в Питер - домой, к Светлане. Прошло больше пяти месяцев с того момента, когда хмурым декабрьским днем он вышел из дому. Он уходил, чтобы взять на себя убийство и приземлиться на шконке Владимирского централа. Ивану казалось, что прошло не пять месяцев, а пять лет. Или столетий.
Беглый убийца возвращался домой.
Он долго голосовал на трассе, но грузовики и легковушки летели мимо. Только полчаса спустя рядом с Иваном остановился груженый лесовоз.
Танцор начал раскручивать свою партию. Он действовал быстро и четко - он позвонил в Петербург, детективу сыскного бюро, которого три дня назад подрядил для наблюдения за Тарановым. Было шесть часов утра, ветеран сыска еще спал, но сразу проснулся и включился в работу - он был боец старой закалки.
- Нужно пробить адрес той дамы, которой звонил клиент, - сказал Танцор. - Сможете, Николай Борисыч?
- Конечно, - отозвался ветеран. - Но вообще, контрактом это не оговаривалось… время необходимо… и - расходы.
На самом деле опытный детектив - бывший сотрудник службы наружного наблюдения Ленинградского уголовного розыска - еще накануне пробил номер, на который звонил Таранов из таксофона. При некоторых знаниях, связях и небольших расходах это не особенно трудно. Он был уверен, что заказчик захочет установить, кому звонил клиент. Тем более что клиент сделал звонок конспиративно: купил карту, позвонил из таксофона и тут же карту выбросил. А Николай Борисович подобрал… А уж с картой в руках не представляет большого труда установить, куда звонил клиент.
Заодно Николай Борисович пробил номер автомобиля, с владельцем которого клиент входил в конспиративный контакт. Это вообще не стоило ему ни копейки… Интуиция и опыт подсказывали ему, что заказчик обязательно заинтересуется этой информацией - так и произошло. Еще ветеран сыска предполагал, что интерес заказчика имеет криминальные корни. Но это очень мало его волновало: заказчик хочет получить информацию? Он ее получит. Лишь бы платил.
- С расходами не считайтесь, Николай Борисович, - ответил Танцор. - Через пару часов я буду в Питере, все оплачу по двойному тарифу. Сколько времени вам нужно, чтобы пробить эту тетю?
- А у вас срочно? - поинтересовался Николай Борисович.
- Горит, Николай Борисыч.
- Перезвоните через час, - ответил ветеран. - Постараюсь сделать.
Второй звонок Танцор сделал во Владимир - вызвал группу своих боевиков. Наказал: кровь из носу, а к вечеру быть в Питере. Все держать в секрете. Ото всех!
Танцор отдавал себе отчет, что в задуманной им операции все хлипко и ненадежно, как карточный домик… Даже в случае полного успеха с него, Танцора, спросят. Хотя именно он виноват меньше всех - именно он с самого начала предупреждал, что Пивовар - подстава… его не послушали, и вот результат…
Танцор ехал в Питер, неторопливо поглядывая на часы. Время тянулось медленно. Спустя час он позвонил Николаю Борисовичу и услышал: Светлана Юрьевна Мюллер, Морская набережная, дом…, квартира…, телефон…
Танцор остановил машину на обочине, медленно выкурил сигарету и набрал номер Светланы.
- Все должно получиться, - прошептал Танцор. - Все должно получиться.
Раздался первый гудок… От этого звонка зависит очень много! Второй гудок… От этого звонка зависит все!
- Сними трубку! - пробормотал Танцор. - Сними трубку, сука. Ну же, сука, просыпайся… ты же дома. Ты дома, сука.
- Алло, - раздался женский голос. Танцор перевел дыхание, вдруг появилась уверенность, что все получится.
- Светлана? - произнес он.
- Да. Да, кто это? - разочарованно сказала она, и Танцор подумал, что она ждала звонка Пивовара.
- Светлана, я звоню по поручению Ивана.
- Господи! Что с ним? Кто вы?
- У Ивана проблемы, - уверенно ответил Танцор. - Через день-другой они будут решены… Но сейчас они есть. И вам, Светлана, необходимо скрыться. Вам грозит опасность.
- Что с Ванькой? - спросила она.
- Не перебивайте меня, Светлана. Времени у нас мало. Сейчас вам необходимо быстро собраться и покинуть квартиру. Через час мы с вами встретимся у метро "Проспект Просвещения". Вы поняли меня - мы встретимся ровно через час. Напротив метро увидите бежевую "Волгу", госномер А-три-три-пять…
- Да кто вы? Что происходит? - с отчаянием в голосе сказала Светлана.
- Я - друг Ивана, - ответил Танцор. - Я звоню вам по его поручению. Если вы сделаете, как велел Иван, то, поверьте мне, все будет хорошо. Вы поняли меня, Светлана?
- Да, - сказала она тихо.
Танцор гнал "Ниву" в Питер. Он ехал аккуратно, нигде не превышая скорость, без надобности не обгонял.
- Никуда ты теперь не денешься, Пивовар, - бормотал он. - Никуда ты теперь не соскочишь.
Теперь ты попал.
Танцор, разумеется, никогда не видел Светланы, но вычислил ее безошибочно. Минут двадцать он наблюдал со стороны, как женщина мечется, высматривает несуществующую "Волгу". Светлана была без косметики, выглядела встревоженной.
Танцор не спешил - он внимательно изучал толпу возле метро, хотел удостовериться, что дамочка пришла одна, без сопровождения. Кажется, так оно и есть… но не будем спешить - сюрпризы нам ни к чему. А дамочка на нервяке, на часики поглядывает, дергается, ищет, сучка, бежевую "Волгу". Холеная дамочка, ухоженная. Не худо будет ее оприходовать… в качестве компенсации за моральный ущерб…
К Светлане Танцор подошел тогда, когда она уже отчаялась дождаться. Он подошел и сказал тепло:
- Здравствуйте, Светлана. Меня зовут Никита. Это я вам звонил.
- Я думала, вы не придете.
- Извините, но ситуация, в которой все мы - вы, Иван и я - оказались, требует высокой осторожности.
- Где Иван? Что с ним?
- Я вам все расскажу, но лучше будет, если мы поговорим в машине, - ответил Танцор, указывая рукой на "Ниву".
Светлана решительно двинулась к машине. Танцор за ней. Спустя три минуты после того, как "Нива" отъехала, напротив метро остановился лесовоз. Из него выпрыгнул Таранов.
Сто килограммов героина, сожженные Иваном в лесу, дали очень много дыма. Как в прямом смысле, так и в переносном… Спустя всего сорок минут после расстрела владимирских братков и финского покупателя Тармо Вяртсиля в приграничном финском городке Котка забили тревогу. Там, в Котке, ожидали звонка г-на Вяртсиля… Паук, как звали Тармо за татуировку на черепе, стилизованно изображающую паука, должен был отзвониться. Он не звонил и не отвечал на звонки. Сам по себе Паук был никто. Винтик. Ноль. И те, кто ждал его звонка в маленькой гостинице в Котке, тоже были ноликами-винтиками… Однако именно они подняли тревогу. Из Котки прозвучал первый тревожный звонок - в Гаагу. Из Гааги некий скромный клерк - выходец из Чехии - позвонил в Нью-Йорк некоему американцу азербайджанского происхождения, который в это время безмятежно пил русскую водку на 107-м этаже ВТЦ в ресторане "Windows to the World". Американец-азербайджанец в свою очередь позвонил в Лондон и Варшаву, а из Варшавы последовал звоночек в Москву. Из Москвы - в скромный подмосковный поселочек Чигасово. Вскоре почти десяток человек были осведомлены о том, что Паук на связь не вышел. Дым сгоревшего героина накрыл полпланеты.
Судьба героина волновала и солидного бизнесмена из Лондона, и лидера ОПГ из Варшавского пригорода Прутков, и российского чиновника очень высокого ранга в Чигасово. Все они так или иначе получали долю с торговли отравой.
И только человек, который сжег центнер героина, совершенно об этом не думал… Таранов разменял сто долларов из "героинового лимона" и купил таксофонную карту. Он собирался позвонить своему сослуживцу - Валентину Лаврову. Именно там, у Айболита, должна была находиться Светлана. Так, по крайней мере, посоветовал ей Иван в последнем телефонном разговоре.
Таранов набрал номер Айболита. Подошла Катерина. Как всегда, Ивана не узнала. А когда узнала - ахнула!
- Ванька! - закричала Катерина. - Таран! Ты где, Ванька?!
- Здесь я, здесь. Не кричи так, Катя… доктор-то дома?
- Ваня, - сказала Катерина, - мы как узнали, что ты во Владимире… что ты из тюрьмы… Ой, Ваня!
- Об этом потом поговорим, - перебил Таранов. - Где Валентин-то?
- Да ведь он в командировке, Ваня, в Чечне. Через два дня только вернется…
- А, черт, - сказал Иван. - Слушай, Катя, тут одна женщина должна была звонить от меня… сегодня ночью… Звонила?
- Звонила сегодня ночью какая-то… - Катерина не договорила, умолкла. Видимо, она хотела сказать: дура… или сумасшедшая. Но не сказала.
- И - что? - напряженно спросил Иван.
- Н-ничего… Я же не знала, что она от тебя, Вань. Это, значит, твоя филологиня звонила?… Я же не знала, Ваня.
- Понятно, - сказал Иван и повесил трубку. Тревожно ему стало: он-то рассчитывал, что Светлана с Айболитом связалась и Валька взял ее под свое крыло… А обернулось вон как.
Он быстро набрал номер Светланы. Никто не подошел… Он выкурил сигарету и повторил звонок с тем же результатом… Это Ивану очень сильно не понравилось. И хотя оснований для тревоги вроде бы не было, он ощутил тревогу.
Таранов поехал на Васильевский. По дороге несколько раз звонил Светлане с трофейного телефона - покидая место расстрела, он прихватил телефон убитого Волка. Как знал, что пригодится… Разумеется, Светлана не ответила.
Иван устроился в открытой кафешке на берегу залива, в сотне метров от дома Светланы. Он пил пиво и прикидывал, что же теперь делать. Над заливом кружились чайки, было солнечно и тепло, прогуливались по берегу люди - беззаботные. У ног Ивана Таранова лежала сумка, наполненная жабьей мечтой, - пачками баксов. Но в нем не было и капли той беззаботности, которая светилась на лицах прохожих. Он бы не задумываясь отдал этот миллион долларов в обмен на возможность пережить заново десять последних месяцев своей жизни… Вернуться в то августовское утро прошлого года, когда к нему пришел со своей бедой Славка. Когда все были еще живы, а сам Таранов еще ничего не знал ни о Сыне, ни об Организации, ни о Владимирском централе, ни о ку-лябском клане Курбоновых.
Но изменить прошлое не дано никому… Даже за миллион серо-зеленых - цвета жабьей мечты - денежек. Иван допил пиво и снова, в который уже раз, вытащил из кармана телефон. Он собирался позвонить… но телефон вдруг ожил сам. Несколько секунд Иван смотрел на трубу, потом нажал на кнопку.
- Пивовар, - сказала труба голосом Танцора… Таранов стиснул трубку так, что побелели костяшки пальцев.
- Что же ты молчишь, Пивовар? - произнесла "Nokia" и рассмеялась.
- Жив, значит? - спросил Иван.
- Тот, кто забывает сделать контрольный выстрел, всегда рискует получить привет от "покойника". Верно, Пивовар?
- Чего тебе нужно?
- Сущий пустяк, Ваня. Мне нужно, чтобы ты вернул бабки и товар.
- Всего-то? - усмехнулся Иван.
- Ага, - весело ответил Танцор, - всего-то… За жизнь твоей бабы не очень дорогая цена… а, Ваня?
Таранов молчал. Тошно ему стало - край.
- Чего примолк, Ваня? - спросила труба… еще минуту назад Таранову казалось, что положение у него - хуже не бывает. Теперь он понял, что бывает… Еще оставалась надежда, что Танцор блефует, берет на понт… Но через секунду он услышал голос Светланы, и надежда разбилась.
- Иван, - сказала Светлана, - Иван, что происходит? Кто этот человек? О каких деньгах речь?
- Светлана! - быстро произнес Таранов, но в трубке снова зазвучал голос Танцора:
- Ну что, Пивовар, все понял?
- Да, - ответил Иван.
- Деньги и товар с тобой? - Да.
- Это хорошо, это правильно… Своим кентам не звони, не надо. Сам понимаешь - им проще тебя на размен поставить. Поближе к вечеру привезешь их мне. Приедешь один, без оружия.
- Хорошо. Куда привезти?
- А это я тебе, Ваня, потом объясню. Ты телефон держи под рукой. Позаботься, чтобы аккумулятор телефона был заряжен, а машина заправлена. Технические накладки нам не нужны.
Иван несколько секунд колебался, потом сказал:
- Хорошо… все сделаю, как ты сказал.
Только после разговора с Тарановым Танцор позвонил во Владимир, Козырю… Теперь, когда он понял, что появился реальный шанс исправить положение, он мог позвонить вору.
Рано или поздно этот разговор должен был произойти, но Танцор оттягивал его, как мог, то есть просто выключил телефон. Он понимал, что во Владимире, не получая информации, уже давно психуют… Он набрал номер и услышал голос вора:
- Алло.
- Это Танцор, - сказал Танцор тихо. Несколько секунд Козырь молчал. Потом спросил: - Ты где, Никита?
- В Питере, Владимир Дмитриевич. У нас ЧП.
После этого очень коротко, иносказательно изложил последние события. Но опытный Козырь все понял… Он долго молчал, потом вздохнул и сказал:
- Это не ЧП, Никита. Это по-другому называется… я тебе потом скажу, как это называется.
Танцор был сильно озабочен. Да, ему удалось опередить Таранова и взять заложницу… Еще до начала операции он снял на северной окраине Петербурга запасную хату, о которой никто, кроме него, не знал. Он, Танцор, всегда был очень осторожен. Если бы Козырь почаще прислушивался к его мнению, то сейчас не пришлось бы тушить пожар. И пальцы растопыривать: "Это не ЧП, Никита. Это по-другому называется…" Ишь ты, стратег какой. Раньше надо было думать.
Танцор привез Светлану на запасную нору, с ходу влепил ей несколько затрещин и капитально спеленал скотчем. Первый этап операции, таким образом, прошел успешно.
Таранов совершенно не представлял, что делать… Отдать деньги в обмен на Светлану? Он готов был отдать все деньги мира - легко, не задумываясь. Но Танцор хотел получить еще и героин… Героин, обернувшийся прахом.
А на компромисс Танцор, скорее всего, не пойдет. У него тоже положение аховое - с него и Козырь спросит, и финны претензии предъявят. Танцору обязательно нужно вернуть все - и деньги, и товар. Да и голову самого Таранова в придачу. Только так он сможет оправдаться…
Что делать? - думал Таранов. Что, черт побери, можно сделать? Как спасти Светлану? Попытаться запудрить мозги Танцору: я отдаю деньги, а вы немедленно освобождаете Светлану, на другой день я отдаю героин. Не катит, не пойдет Танцор на это. Не дурак он… Он и так стремается, боится, как бы не нарваться на засаду при передаче бабок и товара. Он вообще всего сейчас боится…
Вариант номер два: попытаться под видом героина втюхать владимирским "коллегам" центнер димедрола… Опять не катит. Братки захотят проверить, что они получили. Тем более что их обязательно насторожит отсутствие "фирменной" упаковки. Даже примитивная проверка "на язык" вскроет обман.
…Чем дальше Таранов обдумывал ситуацию, тем более безвыходной она представлялась.
Танцор тоже находился в нелегком положении. С одной стороны, он располагал хорошим козырем - заложницей. А с другой - ценность козыря была весьма относительной, определялась не только позицией Пивовара, но и теми людьми, что за ним стоят. Не исключено, что, в отличие от Пивовара, они просто не захотят отдавать лимон баксов за бабу… В таком случае они могут избрать два пути: ликвидировать самого Пивовара и начисто закрыть вопрос или, устроив засаду при обмене, освободить заложницу… Миллион долларов - большие деньги. За такие деньги на размен пускают и чужих, и своих. Пивовар, конечно, не дурак - сам все должен понимать, но исключить нельзя ничего.
На секунду у Танцора мелькнула мысль: а что если кинуть всех? Договориться с Пивоваром, отдать ему бабу в обмен на бабки… Хрен с ним, с этим героином… И лечь на дно. Миллион долларов - большие деньги.
Мысль была очень заманчивой, но Танцор ее отогнал. Потому что понимал: будут искать. Будут искать и, скорее всего, найдут. А уж тогда порежут на шнурки. Прецеденты были - достаточно вспомнить Цыганка. Цыганок "отщипнул" семьдесят косарей и свалил… нашли его аж в Братске. Нашли и сожгли в топке котельной. Говорят, хорошо горел. Да, лимон баксов - большие деньги. Хватит на всю жизнь. Вот только жизнь может оказаться очень короткой.
В общем, Танцор загнал дурные мысли подальше, привязал Светлану к креслу и поехал подбирать место для рандеву с Тарановым. Подходящее место найти не так уж и просто.
Опереться Ивану было не на кого: Айболит в командировке, Карлсон - полковник Кислицин, бывший командир Таранова - живет в Симферополе и навряд ли сумеет прилететь в Петербург к вечеру… Оставались только Лидер и Председатель. Видит Бог, Ивану не хотелось обращаться к ним. Но больше было не к кому. Совсем не к кому.
Иван долго сомневался, но выбора не было… Он позвонил в "семерку" - конспиративную квартиру на Лиговке. Там никто не брал трубку. Тогда он позвонил в офис "Анти-клуба"… там тоже никто не брал трубку, что за черт? Адрес они поменяли, что ли? Если так, то худо… Других каналов связи у Ивана после того, как он оставил свою сим-карту на складе в Выборге, не было. Уровень конспирации в Организации был весьма высок, все контакты проходили только по сотовым телефонам, приобретаемым на левые паспорта. И "обезличенные".
Иван снова позвонил на Лиговку - ноль. Набрал номер офиса и - услышал голос дежурного:
- Агентство "Анти-клуб", здравствуйте. Чем могу помочь?
- Мне нужен Шахов. Срочно.
- Простите, а кто спрашивает? Представьтесь, пожалуйста.
Представляться дежурному не имело никакого смысла - "Анти-клуб" существовал только как легальное прикрытие Организации и его сотрудники (за редчайшим исключением) даже не догадывались о том, что работают на Организацию. Их использовали втемную. Иван ответил:
- Срочно найди Шахова и передай: Африканец ищет связь. Мой телефон 905-… -… Понял, дежурный?
- Понял, - невозмутимо ответил дежурный и повторил: - Африканец ищет связь. Мой телефон 905-… -…
Иван нажал кнопку и оборвал разговор. Лидер позвонил уже через четыре минуты:
- Проблемы? - спросил он, не называясь, но не узнать его голос с легкой картавинкой Иван не мог.
- Необходимо встретиться, - ответил он.
- Понял тебя. Через два часа подскакивай на "семерочку".
- А побыстрей?
- Побыстрей никак, - сказал Лидер. - Далеко я сейчас, Африканец. Быстрей, чем через два часа, не доеду.
Добраться до Лиговки Шахов мог за полчаса.
Пенсионер МВД подполковник Игорь Павлович Шахов никогда и никому не рассказывал, что подтолкнуло его к созданию Организации. Это было глубоко личное… Всю жизнь Шахов отдал милиции. Служил, как раньше говорили, верой и правдой. Потому и дослужился только до подполковника и начальника отдела. Те из его товарищей, кто ловчил и умело гнулся, до полковничьих погон доросли и даже выше. А Шахов пришел в милицию по комсомольской путевке, "хлебных" мест не искал, пахал по шестнадцать часов в сутки. Он ловил воров и бандитов, накрывал притоны. К 86-му году когда началась "перестройка", Игорь Шахов был уже опытным опером, имел на своем счету более двухсот пятидесяти задержаний, награды и ранения… Вот в этом-то 86-м году и случилась с капитаном Шаховым романтическая история. Впрочем, и само время было романтическое, преисполненное надеждами. Страна с восторгом слушала нового Генсека. Расправил крылья "Руслан" - самый большой самолет в мире. Бубка в Париже прыгнул на шесть метров, а Каспаров в двадцать два года стал самым молодым чемпионом мира. Мы ликовали!… А на экранах кинотеатров крутили "Агонию" и "Зимнюю вишню". Именно в кинотеатре, на "Зимней вишне", капитан Шахов познакомился с Соней. Он был уже женат, но, какнередко бывает в "ментовских семьях", отношения с женой не заладились. А вот с Соней!… Ах, какой был роман! Бурный, страстный и недолгий, в чем, собственно, Шахов был сам виноват. Но в результате этого романа на свет появился Сергей. О рождении сына Шахов узнал только спустя год с лишним. Это стало для него полной неожиданностью. Он искал возможность восстановить отношения с Соней, но она ответила, что разбитая, мол, чашка прочной не бывает… так-то, Игорь… и вообще, в моей жизни появился другой человек. Не надо, Игорь, не надо.
С сыном Шахов виделся раз или два в год. Привозил какие-то деньги… да и то сказать: какие у мента деньги? Правда, времена уже переменились. Торгаши и спекулянты, заработавшие деньги на "борьбе с пьянством", уже открывали кооперативы, а многие менты эти кооперативы крышевали. Появились и у ментов денежки, появились.
Шахов в такие игры не играл принципиально. Еще в самом начале "перестройки" он вслух, на партсобрании, заявил, что мы рискуем повторить тот путь, по которому уже прошли США после принятия 18-й поправки Конституции[2] . Конечно, ему влепили выговор. А уже через два года даже в Политбюро многим стало очевидно, что Указ о борьбе с пьянством оказался роковой ошибкой.
Впрочем, не о нем речь… Итак, в 87-м году у капитана Шахова родился сын. Акапитан вовсю с преступностью боролся, в том числе с незаконным оборотом наркотиков, который с каждым годом все увеличивался. И за десять лет из тощего ручейка превратился в мощный поток. Шахов боролся, боролся, боролся. Потом вышел на пенсию. А уже через три дня судьба преподнесла ему чудовищный удар. Он хорошо помнил, как позвонила среди ночи Соня и истерично сообщила, что Сережку увезли в реанимацию. А он спросил: что? Что с ним, Соня? - Не знаю, ему вдруг стало очень плохо… Шахов, который за годы милицейской работы немало пообщался с наркоманами, сразу предположил худшее. Ночной визит в больницу подтвердил его опасения… А Сережке исполнилось всего тринадцать!
Это был шок.
Это было личное крушение подполковника Шахова.
Спустя месяц после этого события Игорь Павлович Шахов начал создавать собственную структуру для борьбы с распространением наркотиков. До него уже многие - журналисты, общественные деятели, священники - пытались что-то сделать… Но Шахов первый понял, что эффективно противостоять мафии можно только методами мафии. Шахов подобрал людей, Шахов создал Организацию. Он работал и получал удовлетворение от своей нелегальной и опасной работы. Не меньшее, чем удовлетворение от того, что сына удалось спасти и вот уже больше двух лет Сережка не притрагивался к шприцу. Впрочем, героиновая зависимость остается на долгие годы, и Игорь Палыч отдавал себе отчет в том, что в любой момент сын снова может протянуть руку к шприцу… Жить с этой мыслью было страшно, почти невозможно.
Тем более важной представлялась Шахову его тайная борьба, тем больше сил он вкладывал в Организацию. Он не щадил ни себя, ни других.
Именно он, Лидер, подтянул в Организацию Африканца. А Председатель сделал на него главную ставку в операции "Караван"… но Африканец вышел из-под контроля и стал опасен. Опасен не для Шахова лично - свою безопасность Лидер ценил только как элемент безопасности Организации в целом.
Африканец стал опасен для Организации. Лидер, в отличие от Председателя, хорошо это понимал.
- Понял тебя. Через два часа подскакивай на "семерочку", - сказал Шахов Ивану.
Несколько минут после разговора с Иваном Лидер сидел молча. На лбу залегли морщины… Потом он набрал номер и, когда абонент отозвался, спокойно произнес:
- Паша, ты мне срочно нужен в "теремке". Прихвати инструмент… возможно, придется поработать.
- Понял, - флегматично ответил Андрей Погодин, который в Организации носил псевдоним Паша. - А сколько будет клиентов?
- Один, Паша, один… но опасен, как четверо.
- Понял, еду
Потом Лидер еще несколько минут думал: докладывать Председателю или нет? Решил, что не стоит, - Председатель стал мягкотел, а тут решение нужно принимать жестко. Принимать придется ему, Лидеру.
Хотелось верить, что он ошибается, что "блок управления" в боевой машине "Африканец" еще не сгорел окончательно и ситуация поддается контролю… Но опыт и интуиция оперативника-агентури-ста подсказывали: Африканец вышел из-под контроля и, соответственно, стал опасен… Первоначальный план "Каравана" предусматривал захват или уничтожение груза. Но позже, когда Председателю удалось добыть информацию о причастности к таджикскому каналу высокого государственного чиновника, план подкорректировали. Груз решили пропустить, с тем чтобы отследить контакты чиновника, собрать компромат и нанести сокрушительный удар.
Таранов взвился на дыбы, когда узнал, что сто килограммов героина должны беспрепятственно уйти за границу. Ему растолковали ситуацию, и он согласился, что не прав… Но Лидера не оставляли сомнения в искренности Африканца. Уже тогда он принял решение о ликвидации Ивана по завершении операции "Караван". Таранов - слабое звено, а слабые звенья отбраковывают. Безжалостно и бескомпромиссно. Таков закон любой нелегальной организации.
Нынешний неожиданный звонок Африканца в "теремок", то есть в офис, был еще одним подтверждением, что что-то пошло не по плану… Возможно, что у Таранова просто сдают нервы. Но возможно, что происходит нечто более серьезное и необходимо принимать срочные меры.
Лидер решил подстраховаться и пригласил Пашу. Председателю решил ничего пока не сообщать… пусть себе сидит в Москве и реализует "кремлевскую" часть операции.
Игорь Павлович посмотрел на часы и поехал в "теремок" на встречу с Пашей.
Танцор нашел удачное место для встречи с Тарановым - недостроенный промышленный комплекс на северной окраине. Когда-то, в советские еще времена, здесь начали строить то ли завод, то ли склады… Начали, но не достроили. Две огромные железобетонные конструкции стояли на пустыре как скелеты фантастических монстров. Первый этаж уже зарос кустарником, кое-где перекрытия потрескались, осыпались, обнажая ржавую арматуру. Рядом, как водится, образовалась свалка.
Самым главным достоинством выбранного места являлась его уединенность и то, что к нему вела всего одна дорога. Незаметно не подберешься.
Танцор побродил по лабиринту и остался доволен. Теперь осталось дождаться прибытия бригады из Владимира.
Африканец прибыл на "семерку" минут за тридцать до назначенного времени. Он внимательно изучил двор - большой, с несколькими чахлыми деревцами, унылой детской площадкой и обязательным атрибутом всех петербургских дворов - старым "Москвичом" без стекол и колес. Марка машины может быть иной - "Запорожец", "Волга" или "Победа", но в каждом дворе обязательно стоит ржавый остов автомобиля, который уже никогда и никуда не поедет.
Таранов внимательно изучил двор и, конечно, ничего опасного не заметил. В одном из подъездов стоял Паша и флегматично наблюдал за Африканцем. В спортивной сумке, что висела у Паши через плечо, лежал АПС.
- Возможно, - сказал Лидер, когда встретился с Пашей в "теремке", - обойдется все, и твоя пушка не понадобится. Ты на окна "семерки" поглядывай, Паша. Если я шторку отдерну - отпустишь его с миром. Ну, а коли отдерну и опять задерну… Ну, ты все понял.
- Фото клиента? - спросил Паша. Лидер протянул ему несколько фотографий.
- А что за конь? - впервые проявил интерес Паша. Лидер несколько секунд изучал его лицо. Паша появился в Организации уже после того, как Африканец отправился в командировку во Владимирский централ… Это хорошо - в незнакомого стрелять легче.
- Барыга один. Героин, сволочь такая, поставляет из Таджикистана. Мы тут подработали одну комбинацию по его вербовке. Получится или нет - не знаю пока. А уж не получится - нужно зачищать… готов?
- Сделаем, Лидер.
После этого врозь отправились на "семерку". Лидер поднялся в квартиру, а Паша занял позицию в подъезде дома напротив. До встречи с Африканцем осталось меньше часа.
В квартире Лидер вытащил из тайника ТТ, передернул затвор, но ставить пистолет на предохранитель не стал. Черт его знает, как ситуация сложится… ТТ был китайского производства и большого доверия не внушал. Но особого выбора не было: еще в феврале ФСБ перекрыла канал, по которому Организация пополняла свой арсенал. Теперь старые запасы подошли к концу, а все новые поступления шли с черного рынка. А на черном рынке и цены вдвое выше, чем у армейского подполковника, которого взяли комитетские, и ассортимент не тот, и качество не гарантировано… Впрочем, о пистолете Лидер думал меньше всего.
Глазок на секунду потемнел, потом дверь распахнулась, и Иван быстро прошел внутрь. Лидер закрыл один за другим два замка, обернулся, протянул руку:
- Ну здравствуй, Иван Сергеич. Чувствую, что-то у тебя случилось.
- Случилось, Игорь Палыч, - ответил Иван. - Председатель здесь?
- Нет его. Приболел что-то наш Председатель, - сказал Шахов, и Иван мгновенно уловил ложь. - Ну, что за проблема? До прибытия "Каравана" осталось всего ничего… тебя опять сомнения терзают?
- Нет, - ответил Иван. - Сомнений у меня нет.
- Так в чем дело?
- Мой "Караван" уже прибыл. Меня раскрыли, Игорь Палыч…
- …твою мать! - в сердцах сказал Лидер. - Они знают об Организации? Тебя раскрыли как человека Организации?
- Нет, - отрицательно качнул головой Иван. - Они знают только, что я не один, не сам по себе, но - ничего конкретного.
Шахов испытал мгновенное облегчение… Организация пока что остается в тени. Она не рассекречена - и это главное. Судьба Таранова для Лидера была определена, но сначала требовалось узнать детали провала, определить размер очага поражения и степень опасности… Лидер начал работать. Он предложил Ивану подробно, поминутно, изложить события двух последних суток.
- Погоди, - сказал Иван. - Погоди, Игорь Палыч… есть еще одна проблема. Сейчас для меня она самая главная. И мне нужна помощь.
- Говори, Иван, - ответил Лидер. - Помощь окажем любую. Мы же одно дело делаем, Ваня.
Окна "семерки" Паше видны были хорошо… Он увидел, как отдернулась и тут же задернулась штора. Значит, работаем. Паша спокойно надел нитяную перчатку и сунул руку в сумку. Он и стрелять собирался прямо сквозь сумку - внимания привлекаешь меньше, а промахнуться с трех-четырех метров практически невозможно. Технология отработана.
Паша перевел предохранитель в положение "авт." - на стрельбу очередями, спустился на первый этаж.
Спустя полминуты из подъезда напротив вышел Таранов. Паша не знал, как зовут Таранова. Для Паши он был просто "клиент", которого необходимо убрать. Это можно было сделать "не отходя от кассы" - прямо во дворе. Но Лидер сказал: во дворе нельзя, нужно дать ему отойти хотя бы метров на двести. На двести так на двести. Нам без разницы - хоть на километр. Лишь бы он в тачку не сел.
Паша дождался, пока клиент пересечет двор, и вышел из своего укрытия.
Таранов шел медленно. Он пытался проанализировать разговор с Лидером. Формально он заручился поддержкой Организации, но что-то его настораживало. Он не мог понять, что именно… Ладно, думал Иван, разберемся.
Внезапно Иван ощутил спиной чужой взгляд. Он всегда ощущал чужой взгляд. Час назад, осматривая двор, он не засек ничего - причиной была Пашина флегма. Но теперь Паша шел за дичью, нервы его были напряжены, и он распространял невидимые волны скрытой агрессии… Таранов ощутил взгляд, но никакие показал этого. Он свернул на Константина Заслонова и, прикуривая, мотивированно обернулся. Якобы закрывая огонек зажигалки от ветра. Метрах в двадцати за ним шла пара мужиков, чуть дальше еще один.
Иван прикурил, поправил сумку на плече и пошел дальше. Он "внимательно рассматривал" номера домов и вскоре нашел то, что нужно. Он нырнул под арку, резко ускорил шаг и вошел во двор.
Паша, как только Таранов скрылся под аркой, тоже сделал рывок… влетел следом. Но клиента не увидел. Только где-то в глубине двора скрипнула дверь подъезда… Вот черт! Не упустить бы! Паша быстро вошел во двор - клиента нигде не было. Он закрутил во все стороны головой.
Таранов стоял за спиной Паши, спустившись на несколько ступенек ко входу в подвал. В руке держал "узи". Над бордюрчиком, огораживающим спуск к подвалу, торчала только голова… Иван видел, как преследователь лихорадочно осматривает двор. И еще он видел руку, опущенную в расстегнутую сумку. Интересное кино! По положению руки и корпуса Иван определил, что в сумке есть оружие. А это значит, что за ним шел не просто хвост, а курок… А ну-ка проверим.
- Эй! - негромко позвал Таранов. Курок мгновенно обернулся. Пошарил глазами - увидел Ивана и направленный ствол "узи". Паша соображал не очень быстро, но в решительности ему нельзя было отказать - он сходу нажал на спуск "стечкина".
Таранов нырнул за бордюр одновременно с движением указательного пальца Паши. Он не видел, как полыхнул огнем торец кожаной сумки, но услышал, как щелкают пули по камню бордюра… ну что ж, не я первый начал.
Иван быстро передвинулся влево, приподнялся и открыл огонь. Пистолет-пулемет забился в руке… Широко разрекламированный "узи" имеет больше недостатков, чем достоинств. На Западе этот класс оружия часто называют "штурмовыми пистолетами"… В отношении "узи" такое определение совершенно справедливо - "узи" обладает высокой скорострельностью и дает сплошной поток огня, но разброс при стрельбе очередями не выдерживает никакой критики.
Прогрохотала очередь, и Паша опрокинулся на спину. Таранов обругал себя: мудак, надо было одиночными стрелять… Продолжая удерживать врага на мушке, Иван выскочил из укрытия. В ушах все еще звучал грохот выстрелов, отраженный и усиленный козырьком над входом в подвал.
Иван подошел к распластавшемуся на асфальте телу, ногой отшвырнул в сторону сумку, ее торец был изорван пулями, обожжен пороховым газом. Таранов рассчитывал поразить врага в ноги. Но оказалось, что одна из пуль попала в низ живота - брюки под пряжкой ремня быстро темнели от крови… Таранов еще раз обругал себя: снайпер хренов, идиот самоуверенный - угробил "языка". Он наклонился над Пашей:
- Кто послал?
Паша дышал тяжело, и по телу бежала судорога.
- Кто послал, сука? Скажешь - вызову "скорую", нет - добью на хер. Ну - кто? Кто послал?
Паша хотел жить и даже попытался что-то сказать… но уже не смог. В огромных от боли зрачках жизни осталось на несколько минут.
- Кто тебя послал? - еще раз повторил Иван механически. Он уже знал, что не услышит ответа, - он видел много раненых и безошибочно мог определить, выживет человек или нет.
Иван быстро обшарил карманы умирающего, но ничего, кроме тощего бумажника, не нашел. Он сунул бумажник в карман, подхватил сумку и, не оглядываясь, пошел в глубину двора. Он знал - скоро здесь будет полно ментов.
Иван вышел на Боровую, с Боровой - на Марата, поймал частника и доехал до Витебского вокзала. Там он сел на скамейку в сквере напротив здания вокзала, выкурил сигарету. Ему хотелось передышки. Ему очень хотелось маленькой передышки от этой кровавой мясорубки, в которую он помимо своей воли оказался втянут… Но никакой передышки не предвиделось.
Иван докурил сигарету, вытащил из кармана чужой бумажник. Ничего, что могло бы сообщить хоть какие-то сведения о стрелке, там не оказалось, - несколько сот рублей и пятьдесят долларов. Ну а чего ты ожидал? Что там будет лежать визитка? Или письменный приказ о ликвидации с подписью, печатью и адресом заказчика? Так не бывает.
Иван обтер бумажник о штанину и выбросил в урну. Потом расстегнул молнию на сумке стрелка и заглянул внутрь. Там лежал АПС, белая нитяная перчатка и запасной магазин в боковом кармашке… Это, пожалуй, кстати. Оружие может пригодиться. Иван провел пальцем по затвору и механически прочитал номер пистолета: ЛГ 846. И все стало ясно…
Лидер ждал звонка от Паши. Прошло уже полчаса с того момента, как Африканец ушел. В окно
Лидер видел, как вышел из подъезда и двинулся вслед за ним Паша. Пора бы ему и позвонить…
Запиликал телефон. Лидер снял трубку и… услышал голос Таранова:
- Зачем ты это сделал, Лидер?
Шахов сразу понял, что произошло. Он совершенно спокойно сказал:
- Что случилось, Ваня?
- Брось, Игорь Палыч, брось. Объясни, зачем ты это сделал.
- Не понимаю.
- Все ты понимаешь. Это я не понимаю, на кой хрен тебе нужно меня убрать.
- Да что за черт, Ваня! - "возмутился" Шахов. Несколько секунд Таранов молчал, потом произнес устало:
- В общем, так: гоблина, которого ты прислал, я…
- Я никого не присы…
- Молчать! - строго приказал Таранов, и Лидер даже по телефону ощутил силу, которая исходит от Африканца. - Молчать! Слушай меня внимательно, Игорь Палыч: я бы никогда не поверил в то, что ты так поступишь… но - "стечкин".
- Стечкин? - переспросил Лидер.
- "Стечкин", "стечкин". Твой урод стрелял из АПС пятьдесят шестого года выпуска. Номер ЛГ 846. Из той самой пушки, с которой я тренировался в "резиденции". Ну, что скажешь, Лидер?
Лидер молчал. Он понимал, что крыть нечем, что Паша совершил чудовищный прокол…
- Слушай дальше, Игорь Палыч, - сказал Таранов. - Забудь про меня раз и навсегда. Не пытайся меня искать или преследовать…
- Иван! - перебил Лидер. - Погоди, Иван. Ты в трудном положении сейчас… Твоя женщина…
- Мою женщину я вытащу сам. Без тебя. Мы уедем. И, кстати, чтобы ты знал: у нее неплохие контакты на Западе. Я напишу подробный отчет об Организации и перешлю его в Лондон. Если с нами - с ней или со мной - что-нибудь случится, мой отчет будет опубликован в английских газетах… ты меня понял, Лидер? Шахов молчал.
- Значит, ты все понял, - подвел итог Иван и положил трубку.
- Сволочь! - прошептал Шахов.