донельзя удивило такое поведение. Чуть помедлив, Бренда всё же решила
прямиком сказать обо всём. Поэтому в течение следующих пяти минут, она
рассказала о действиях, которые предпринимала в последнее время. Рассказ свой она закончила убедительной просьбой…поговорить с адвокатом. Бренда
ожидала возражений, отказа, всего что угодно. Однако к её удивлению Павлов
сразу согласился.
-Я поговорю с адвокатом, – сказал он, – я расскажу всё о людях, которые
меня подставили, и назову причину, по которой они это сделали.
-Ты изменил решение? – Бренда не могла сдержать возглас удивления.
-Да. И тому есть причина, – начал, было, Павлов, но тут же осёкся, увидев
что несколько человек из палаты внимательно прислушиваются к его словам.
По этой причине он понизил голос до едва слышного шёпота: -Ты слышала об
ограбление всемирного банка?
Бренда насторожилась.
-Об этом ограблении все слышали, – так же шёпотом ответила она.
-Так вот. Я приехал, чтобы сообщить о том, что это ограбление готовится. Я
знаю, как оно готовилось и кем готовилось. Мне не дали это сделать, как
видишь.
Бренда едва сдержала радостный возглас. Она порывисто обняла Павлова и
прошептала на ухо:
-Почему ты молчал? Разве ты не понимаешь, что это за сведения? Я знала,
что ты невиновен, знала. Я всем докажу это. Всем вокруг. – Бренда
отстранилась от него и порывисто встала.
-Я немедленно еду к адвокату!
-Делай всё, что считаешь правильным, – не раздумывая, согласился Павлов, –
я отвечу любому и на любой вопрос.
Услышав эти слова, Бренда наклонилась и поцеловала его в губы.
-Я скоро вернусь! И когда я вернусь, всё изменится.
В прекрасном расположении духа Бренда покинула тюремную палату. Павлов
после её ухода долго улыбался сидя на кровати. Он был настолько поглощён
мыслями о прошедшем разговоре, что не заметил, как в палате появился
уборщик. Он не замечал, как, орудуя шваброй, уборщик постепенно
приближался к нему. Приблизившись к нему на достаточное близкое
расстояние, уборщик неожиданно остановился и воровато огляделся по
сторонам. Увидев, что никого из охранников нет, он приподнял швабру и
тупым концом резко ударил сидящего Павлова по животу. Павлов охнул и
схватился за живот. Тут же последовал новый удар по носу. Из него сразу
хлынула кровь. Следующий удар был нанесён уже сверху по голове. Павлов
снова охнул и получил последний удар в ухо. Вслед за ударами прозвенел
леденящий душу шёпот:
-Русский…ты подохнешь сразу, как только выйдешь отсюда!
Уборщик, как ни в чём не бывало, перевернул швабру и, отвернувшись от
Павлова начал мыть полы. Постепенно он удалялся и вскоре выскользнул из
палаты. Все, кто находился в палате, отвернулись в сторону, всем своим
видом показывая, что происходящее их не касается. Павлов некоторое время
сидел, сжимая нос из которого лилась кровь, потом взял с тумбочки
салфетку, которую вместе с тортом принесла Бренда и начал вытирать лицо.
Он ясно понимал, что находится в полном одиночестве. Что ему никто не
поможет. Что его не оставят в покое, пока не расправятся. Он осознавал, что находится в безвыходном положении. Оставалась только одна очень слабая
надежда. Надежда на Бренду. Страх перед другими заключёнными едва не