— Нашли убийцу моего сына? — спросила итальянка, поставив перед ней спагетти.
— Мама Росси, в день… несчастного случая с вашим сыном…
— Это не несчастный случай, — убежденно заявила она. — Убийство.
— …зачем он побежал на улицу? — допрашивала Никки. — Его кто-нибудь вызвал — письмом, запиской, телефонным звонком, чем угодно?..
— Нет. Не было никакого письма, ни звонка, — ответила мама Росси, строго глядя на девушку.
— Нечего ухмыляться, мистер Квин, — прошептала она.
Эллери ухмыльнулся.
Никки, пригвоздив его ледяным взглядом, продолжала настаивать:
— Тогда зачем ваш сын выскочил на улицу? Да еще в такой спешке?
— Я его послала.
— Вы?
— Да, из-за пожара.
— Что?! — воскликнул Эллери, отодвинувшись от стола вместе со стулом. — Из-за какого пожара?
Мама Росси ткнула пальцем через плечо:
— На кухне что-то загорелось…
Он вскочил, схватил ее за руку, потащил на кухню.
— Что загорелось? Где? Покажите!..
Любопытная Никки тащилась следом. Они быстро шмыгнули в дверь, и мама Росси указала на гигантскую плиту, стоявшую в ряду других.
— Вот тут. Не знаю, что могло загореться. Просто загорелось само по себе.
— Да-да, а дальше что было?
— Я велела Биллу вызвать пожарных. Потом мы с Луиджи сами потушили огонь.
Она кивнула на старого сморщенного итальянца с закругленными, как велосипедный руль, усами, мывшего посуду.
— Потом мой сын попал под машину и умер. Если бы не пожар, Билл сейчас был бы жив.
На плите что-то вскипело, она поспешила убавить газ. Эллери схватил свою секретаршу за руку.
— Никки, все свои слова беру обратно. Вы — золото. Великолепная, изумительная! Задали самый нужный вопрос!
Она только моргала глазами.
— И все-таки… — запнулся Эллери с озабоченным выражением на лице, — быть не может. Не может! Однако так и есть. — Он с ухмылкой взглянул на нее. — Тут и кроется истина. Маленькая связочка. Драгоценное недостающее звено.
Никки смущенно улыбалась.
— Эллери! Вы что-то поняли? Что-то нашли?
— Что-то? — рассмеялся он. — Я понял все.
— Но как? Мама Росси рассказала о пожаре…
— Благослови Бог тот самый пожар!
— Что вы хотите сказать?
— Это решает дело!
Приемную в офисе инспектора Квина в Главном полицейском управлении можно назвать как угодно, только не уютной — голые стены без окон, духота, жесткие потрескавшиеся скамейки. Отсюда любой подозреваемый рад через часок-другой выбраться.
— Неизменный психологический эффект, — объяснял инспектор. — Все бесятся, как осы в улье. А взбесившись, развязывают языки. И если посадить тут человек шесть, которые дышат друг другу в затылок, криком будут кричать и проситься на исповедь.
Просидев час в той самой комнате, пять человек были, по выражению инспектора Квина, «готовы на все». То есть дошли до той точки, когда с великим наслаждением свернули бы длинную птичью шею своего мучителя, а Люсиль Черри выцарапала бы моргающие глазки. Мужской контингент составляли бармен Джо Салливан, его босс Сид Парамор, художник по рекламе Эрни Филлипс и, наконец, богач Дэвид У. Фрейзер, угрожавший разжаловать инспектора в патрульные и стереть в порошок, помоги ему Бог!
Инспектор с удовлетворенной усмешкой быстро потер руки, кивнул сыну, комфортабельно развалившемуся в глубоком кресле у окна.
— Все готово. Может быть, перестанешь играть в молчанку и объяснишь, в чем дело?
Тот заерзал в кресле.
— Пускай еще немного помаются, а я пока вам расскажу кое-что удивительное. — Эллери вытащил из портсигара сигарету, слегка размял, закурил. — Первое — мотив. Мы согласны насчет мотива?
— Конечно, — кивнул инспектор. — Тот, кто отравил бутылку мятного ликера «Бушер», кем бы он ни был, собирался убить своих коллег по клубу и заграбастать весь фонд, составляющий сто двадцать тысяч.
— Это ясно, — разочарованно вздохнула Никки. — Что нового скажете?
— Возникает простой вопрос, — начал Эллери. — Почему отравитель не налил синильную кислоту в бутылку вишневого ликера, который члены клуба всегда пьют на собраниях? — Он подался вперед, многозначительно размахивая сигаретой. — Почему он отравил мятный ликер?
Никки, сержант Вели и инспектор Квин с недоумением переглянулись.
— Действительно, странно, — согласилась Никки.
Инспектор прокашлялся.
— И я тоже об этом подумал.
Эллери поднялся с кресла, вышел на середину кабинета.