- Мог ли он себе такое позволить на солдатское жалование?
- Вы же знаете, все как-то устраиваются. Солдату не надо платить за жилье и думать о хлебе насущном.
- Верно, конечно. Ну а во время отпуска?
Лицо Филиппа смягчилось.
- Можно считать, что я играл роль доброй феи. Я был единственным, к кому он мог всегда обратиться за помощью.
- Вы давали брату деньги и во время нынешнего отпуска?
Филипп пожал плечами.
- Совсем немного. Несколько фунтов.
Инспектор кашлянул и поиграл трубкой, тактично намекая, что ему не хотелось бы задавать уточняющих вопросов.
- Если быть точным, тридцать фунтов, - добавил Филипп. - Пятифунтовыми банкнотами.
- Спасибо. - После небольшой паузы Гайд спокойно продолжил: - Хозяйка отеля сообщила, что ваш брат прибыл сюда в понедельник в четыре часа дня. Номер он заказал накануне по телефону, а приехал во взятом напрокат "моррисе".
Филипп покачал головой, явно недоумевая.
- Но почему, черт возьми, он скрыл от меня правду? Он сказал, что в три пятнадцать отправляется поездом в Дублин с вокзала Сент-Панкрас. Я сам посадил его в такси и слышал, как он попросил шофера отвезти его на вокзал. Что заставило его изменить решение и отправиться в Мейденхед?
Гайд казался слегка смущенным.
- Боюсь, что он не менял своего решения, оно было принято заранее.
- Да-да, конечно. Вы уже сказали: он заранее заказал номер и все прочее. Другими словами, он мне врал... Но все равно концы с концами не сходятся.
- Не говорил ли он, зачем ему понадобилось в Дублин? - спросил инспектор.
- Говорил. Его друг из той же части погиб в катастрофе на улице Гамбурга. Вы знаете: Рекс служил там в Рейнской армии.
- Мы узнали об этом из его документов.
- Как раз перед тем, как погиб тот солдат - его звали Шон Рейнольдс, он передал Рексу бумажник и просил вручить его жене, живущей в Дублине. Он даже показал мне его! Там была фотография Рейнольдса с женой.
- Скажите, сэр, вы многих знаете из армейских друзей брата?
- Некоторых знаю. Но не Рейнольдса и не его жену. Она, видимо, любительница музыки. На фото, которое мне показывал Рекс, она играет на аккордеоне, а муж стоит сзади и смотрит через плечо. Погодите! - Филипп оборвал рассказ, с любопытством взглянув на инспектора. - Зачем я вам это рассказываю, когда вы наверняка нашли снимок в вещах Рекса!
Воцарилось неловкое молчание.
- Вы его не нашли, инспектор?
- Боюсь, нет, сэр. Там был бумажник вашего брата с его паспортом, билетом и деньгами, которые вы ему одолжили. Но никакого другого бумажника и никаких фотографий.
Филипп выглядел озадаченным. Снова повисла неловкая пауза. Инспектор встал, подошел к окну и бросил взгляд на аккуратный зеленый луг, протянувшийся по оба берега реки. Потом повернулся и сказал:
- Мистер Хольт, все самоубийства загадочны, ведь единственный, кто обычно располагает фактами, - это сам покойный. Но этот случай ещё более загадочен, чем другие. Портрет, который вы нарисовали, - а я ни на миг не усомнюсь в его точности, - портрет беззаботного молодого человека отменного здоровья, без финансовых или любых иных проблем... И наверняка он бы не покончил с собой из-за неудачной любовной истории, не так ли?
Филипп улыбнулся.
- Вы не видели портрета Рекса в витрине моей студии? Машинистки делают крюк, чтобы пройти мимо и поглазеть на него. Он был фантастически красивым чертом. Стоило ему поманить девицу пальцем, и она бросалась к нему в объятия. Но если женщины имели виды на Рекса, то он их всерьез не воспринимал.
Гайд кивнул головой, и Филипп продолжил:
- Это было одной из причин, почему он любил армейскую жизнь. Он говорил, что в армии чувствует себя свободней, не сидит на одном месте, там никто ничем его не связывает. Он не захотел заняться вместе со мной фотобизнесом - говорил, что достаточно заняться постоянной работой и "они заполучат вас". Другими словами, заставят жениться.
- А вы сами женаты, мистер Хольт?
- Я... я был женат.
Инспектор заметил, что Филипп слегка замялся, прежде чем ответить, и тактично ждал разъяснений.
- Я женился на своей секретарше, - стал объяснять Филипп. - И уже через пару лет столкнулась с серьезными финансовыми проблемами, надо мной нависла угроза потерять и жену, и студию, и пришлось выложить немалый куш, чтобы снова обрести свободу. Рекс тогда сказал, что это должно послужить мне хорошим уроком.
- И теперь ваша студия вновь процветает?
- Если вы судите по роскошной машине, то "лянча" мне нужна в основном для того, чтобы производить впечатление на клиентов. Я все ещё по уши в долгах и только-только начинаю из них выбираться.
- Понимаю. Благодарю за откровенность, мистер Хольт. А теперь вернемся к вашему брату. У него было какое-нибудь хобби, какой-то интерес в жизни?
Прежде чем ответить, Филипп не спеша погасил окурок.
- Думаю, что ответом на ваш вопрос может служить строчка из припева:"вино, женщины и песня".
- Можете вы остановиться на этом подробнее?
- Попробую. Он не был пьяницей, но любил выпить, причем вину предпочитал пиво. Его лучший друг - самый феноменальный любитель пива, которого я когда-либо встречал, - капрал Энди Вильсон... Главным в жизни Рекса, безусловно, были женщины. Что же насчет песен, то они с Энди всегда проводили изрядную часть отпуска в музыкальном магазинчике на улице Тоттенхэм-роад, слушая песни из хит-парада.
Инспектор достал потрепанный блокнот и что-то быстро черкнул в нем, не пытаясь скрыть от Филиппа содержание.
- Говорите, капрал Энди Вильсон? Из той же части?
- Да. Сейчас он тоже в отпуске. Они вместе окончили Гарвич.
- А музыкальный магазин на Тоттенхэм-роад - вы случайно не знаете, как он называется?
- Знаю - "Модный уголок". Его хозяин - забавный парень по имени Лютер Харрис.
Гайд, продолжая писать, бросил, не поднимая головы:
- Поп-музыка, женщины, пиво - все это как-то не вяжется с любовью к поэзии.