Небольшой туман с утра обещал ясную солнечную погоду. Михаил сидел на переднем сидении рядом с водителем и смотрел в зеркало заднего вида. Попутных машин было мало, и правая полоса была свободной. Гораздо больше было встречных машин, направляющихся в город. Служебная “Волга” легко держала скорость 80 – 90 километров в час.
Его интерес к происходящему сзади объяснялся тем, что слишком долго у них на хвосте сидел “Запорожец”. Михаил представлял, каких усилий это стоило водителю “Запорожца”.
– Сбавь до семидесяти, будь добр! – попросил Михаил водителя.
Ему просто из любопытства захотелось посмотреть, кто это решил потягаться с “Волгой”. Однако посмотреть не удалось, так как дистанция сначала уменьшилась, а потом была восстановлена.
– Теперь до шестидесяти!
Результат был аналогичным.
– Это уже становится любопытным! Прибавь опять до девяноста, – опять попросил Михаил.
– Чем это мы занимаемся? – спросил недоуменно водитель.
– Такое впечатление, что за нами хвост. “Запорожец” сзади ведет себя, как привязанный.
– Просто кто-то развлекается. С водителями новичками такое бывает.
– Сейчас проверим. Останови, пожалуйста, у обочины.
Михаил вышел и стал делать вид, что мочится прикрываясь корпусом машины и открытой дверью. Однако “Запорожец” тотчас остановился также. Расстояние было слишком большое, чтобы разглядеть что-либо, кроме цвета автомобиля. Он был белый.
– Ты видишь, он не хочет обгонять. Если гора не идет к Магомету… Разворачивайся, мы его все-таки посмотрим.
Быстро развернуться помешала встречная машина, да и водитель не очень понимал необходимость такого маневра. Когда они, наконец, повернули назад, “Запорожца” на трассе не оказалось.
Теперь настала очередь удивиться водителю:
– Куда он делся?
– Свернул, вероятно, на проселок. Только куда? Вправо, или влево? Доедем до перекрестка!
– Скорее всего, вправо, по ходу, чтобы не пересекать трассу. И так нам труднее их догнать…
Они развернулись еще раз за перекрестком и увидели свежий след съезда вправо на проселочную дорогу.
– Попробуем догнать?! – предложил водитель.
– Здесь густая сеть полевых дорог и посадок. Да еще холмы и балки. Вероятность слишком мала. Не будем терять время.
– Что все это значит?
– Очевидно, кому-то очень не нравится, или хочется узнать, чем я занимаюсь.
– В следующий раз бери бинокль.
– А еще лучше телескоп, – пошутил Михаил и вспомнил отцовскую, а теперь его “обсерваторию”.
Дальше ехали молча. Каждый был занят собственными мыслями. Михаил получил еще одно подтверждение, что в городе за ним действительно следили. Теперь нужно постоянно быть начеку.
– Давай заедем на минуту на пивзавод, – попросил водитель, как только они въехали в село. – Грех быть в Христофоровке и не купить пива. Могу одолжить емкость, если нет своей. Пиво здесь – класс!
Не дожидаясь ответа, он уже свернул к пивзаводу.
– Мы гостили однажды в Христофоровке, но на пивзаводе не были.
Площадь перед небольшим пивоваренным заводом была занята несколькими грузовыми и легковыми автомобилями. Пивной бар с открытой верандой и зимним залом на два десятка мест напротив заводских ворот не пустовал даже в это утреннее время.
– Что вы хотите?! Понедельник! Сегодня пиво не для удовольствия, а как лекарство, – ответил бармен, пожилой загорелый до черноты лысый грек, на замечание Михаила, что удивлен обилием посетителей в столь ранний час.
Вывеска гласила, что бар открыт с семи утра до десяти вечера. “Такому графику позавидует даже дежурная аптека”, – подумал Михаил и заказал стакан пива, чтобы был естественный повод продолжить разговор с барменом. Он рисковал, что пивной запах будет услышан его собеседниками в гараже, но ему захотелось проверить одну гипотезу, которая возникла только что.
– Да-а-а! Пиво замечательное! – Михаил не преувеличивал. Холодный, с мягким густым вкусом и плотной пеной напиток того заслуживал.
– Люди знают и любят свое дело, – ответил бармен городскому посетителю.
– Однако куда ГАИ смотрит?! Водители пьют здесь и уносят с собой. По дороге какой-нибудь слабовольный может налакаться и недалеко до аварии.
– ГАИ время от времени проводит здесь облавы. Хотели заставить изменить график работы. Из-за нескольких, как вы выразились, слабовольных, мы должны были лишить сотни отдыхающих чудесного напитка. Одно время здесь висело объявление, что водителям с транспортом пиво не отпускается. Но что это дает. Водители оставляют машины на соседних улицах и приходят суда пешком. Что прикажете мне делать?! Требовать трудовую книжку и справку от ГАИ, что он без транспорта. Да. Бывают неприятные случаи. Недавно один оставил машину на соседней улице. Пока пил пиво, самосвал увели. Бегал по селу полдня с круглыми глазами. В ГАИ обратиться боялся…
“Вот это удача!” – чуть не сказал вслух Михаил, и после паузы спросил безразличным тоном:
– Ну и как? Нашелся самосвал?
– Нашелся на окраине села. Как видно, подростки катались?
– Когда это было?
– Трудно сказать. Время так быстро летит. Может, месяц.
Может, меньше…
– Возможно, это произошло в день путча?
– Не помню, путч для меня прошел незаметно. Пиво нужно людям при любом режиме. А мне достаточно три миллиметра пены. Отпустишь тысячу кружек за день и получай свои три метра. Причем, не оскверняя напиток водой…
– Это было до начала учебного года?
– Были еще каникулы. Это точно. Спрашивал своего внука, что он знает об угоне. Внук приезжает на каникулы.
– Вы что, знаете водителя?
– Я многих в округе знаю. Работа такая.
– Как его зовут?
– Паша. А зачем это вам?
Михаил замялся из-за сомнения, говорить правду, или нет. Решил не врать человеку, который был с ним откровенным.
– Я следователь прокуратуры, Михаил Гречка. Расследую одну дорожную аварию. Здесь на трассе, километров восемь от вашего села она произошла.
– Дядя Спира. Будем знакомы. Не думаю, что дети поехали бы на трассу. Они боятся ГАИ.
– Они гоняли по полевым дорогам и могли пересекать трассу. Авария произошла в похожей ситуации. Самосвал выехал из-за посадки. Как мне найти этого Пашу.
– Больше ничего об этом Паше сказать не могу. Так его называли приятели.
– Откуда он приезжает?
– Скорее всего, из совхоза “Родина”. Жаль, много болтаю! Теперь будут неприятности у человека…
– Дядя Спира! Успокойте свою совесть. Его неприятности – ерунда по сравнению с неприятностями человека, сбитого его самосвалом. Еле выжил, и может остаться инвалидом в сорок лет. Легковая вдребезги, а выплаты госстраха просто смехотворны. Не хватит даже на инвалидную коляску…
– Вот идет водитель, он должен знать Пашу. Только без меня. Не хочу ссориться с клиентами.
В конце веранды появился местный Тарас Бульба, каким, вероятно, тот был в молодости. Усатый, с бритой головой и массивным торсом с заметным брюшком.
– Пару пива для начала, – заказал водитель раньше приветствия. – Здравствуйте, дядя Спира!
Михаил подождал, пока тот осушил в два глотка первую кружку и задал свой вопрос:
– Вы не знаете, где найти водителя самосвала Пашу?
– Навоз требуется?!
– Что-то в этом роде.
– Отделение животноводства, хутор Ковыли. Там покажет всякий…
– Спасибо!
– Почему так долго? – спросил водитель служебной машины. – Не мог оторваться от пива? Мы так торопились…
– Разведка перед боем. И, боюсь сглазить, успешная. Возможно это не тот самосвал, который ищем. Но теперь понятно, где его искать…
– Едем?
– Да. Хутор Ковыли.
Хутор оказался большим, дворов на пятьдесят. При подъезде справа от дороги тянулись длинные здания животноводческой фермы. Сейчас дорога была накатана, но что бывает осенью и ранней весной, видно по глубоким колеям рядом с дорогой, которая часто меняла направление, как быстрая степная река меняет русло.
У прохожей они спросили, где гараж и поехали к нему. Гараж размещался в центре хутора, для которого вообще понятие центра не имело смысла, так как дома лепились вдоль склона извилистой балки и улиц как таковых не было.
В гараже они застали двух слесарей, занятых ремонтом автомобильного прицепа.
– Где нам найти вашего начальника?
– Завгар, скорее всего, дома, если не уехал в главную контору. Вон, он выезжает на дорогу. Догоняйте!
Михаил вскочил в машину и через полкилометра они, сигналя, остановили “газик” завгара.
– Что случилось? Кто такие?! – встретил их недовольным тоном завгар.
Михаил предъявил удостоверение и предписание прокуратуры, разрешающее ему проверку документации, осмотр техники и беседы с персоналом. Завгар долго изучал бумаги и предложил ехать за ним. Они приехали в контору отделения, небольшой кирпичный дом недалеко от фермы. Завгар представил их бухгалтеру, молодому парню с поврежденной рукой, и попросил последнего показать путевые листы. Сам обещал вернуться через час– полтора.
– Только не задерживайтесь. Мне с вами обязательно нужно побеседовать.
Проводив взглядом завгара, Михаил обратился к бухгалтеру:
– У вас бывают наряды в город?
– Бывают редко. Иногда за запчастями.
– Меня интересуют все путевые листы за период с пятнадцатого по двадцатое августа.
– Мы их выписываем один раз в месяц. Работа здесь каждый день одна и та же. Вывоз навоза, доставка кормов и соломы на подстилку.
– Куда вывозят навоз?
– На поля в бурты. Через год перед пахотой его разбрасывают.
– Кто знает, куда конкретно возить?
– Главный агроном совхоза дает план, куда и сколько.
– Кто-нибудь контролирует, куда поехал водитель?
– Зачем? А-а-а! Вы по поводу халтуры. Не без этого. И местные и дачники иногда договариваются с водителями. Мы к этому привыкли. Бороться бесполезно. Да и себе дороже…
– Нет. Я не об этом. Может водитель погрузиться, поехать в поле к месту разгрузки и отсутствовать три часа?
– Может, и довольно часто. Застрял в грязи, случилась поломка или, опять же, халтура.
– Где можно найти водителя самосвала Пашу?
– Павла Алексеевича Середу?
– У вас есть другой Паша?
– Нет, хватит и одного.
– Что так? Доставляет хлопоты?
– Работает он неплохо. Хлопоты доставляет его жена. Все время пишет на него жалобы. Он, как и многие здесь, пьет.
– Так, где его найти сейчас?
– Идите на ферму, увидите погрузчик. Если он не под погрузкой, то подождите…
– Спасибо! Возможно, мы еще зайдем…
– Пожалуйста! Заходите.
Пешком они не пошли. Территория фермы была довольно большая и, главное, слишком грязная для прогулок без сапог. Они нашли погрузчик, спросили, давно ли грузился Павел Алексеевич и сколько его ждать. Одна ходка длилась примерно двадцать минут. Навоз возил один самосвал.
“Погрузчик работает с КПД двадцать процентов”, – отметил Михаил чисто автоматически. – “Фермер в данной ситуации сам бы грузил, пересаживаясь из кабины самосвала в кабину погрузчика. Работа одного делится на двоих, а зарплату хотят получать каждый свою и побольше. А если учесть низкую продуктивность коров и нехватку кормов, то конечный экономический результат должен быть ничтожным. Такая система уже в своей основе, так сказать, по определению не способна выиграть соревнование с капитализмом. Зачем нужно было столько лет пудрить народу мозги?!”
Показался самосвал. Михаил попросил своего водителя перехватить Пашу до въезда на территорию фермы.
Они просигналили. Самосвал остановился. Паша, мужчина средних лет, с двухдневной щетиной, опустил стекло на двери кабины.
– Что случилось?
– Следователь Гречка. Нужно поговорить.
На лицо Паши словно упала тень:
– Жена уже до вас добралась?!
– Нет! Жена здесь ни при чем.
– Значит, Галька!
– Садитесь в нашу машину! – Михаил перед тем, как сесть самому, обошел самосвал вокруг и увидел, что ожидал. Правая ступенька и крыло были, очевидно, помяты и грубо отремонтированы.
– Может, поговорим в другом месте?
– Не волнуйтесь, ордера на арест у нас с собой нет.
– Как скажете… – в голосе была покорность судьбе.
Паша нехотя вылез из кабины своего самосвала и неловко протиснулся на заднее сидение “Волги” к самой левой двери, куда указал ему Михаил, садясь на переднее сидение. Он только повернулся вполоборота назад.
– Рассказывайте!
– О чем?
– Вы прекрасно знаете, что нас интересует.
– У вас уже нет другого интереса, как ловить нас за три тонны коровьего дерьма. Небось, из города приехали? Бензин дороже стоит…
– Павел Алексеевич, давайте ближе к делу. В нашей экономике мы разберемся сами. Вы говорите о своей!
– Так я денег не беру. Пол-литра самогона и все дела. А с Гальки просил две – так она требовала перегной. Ей свежий не годится. Перегной лопатой надо грузить. В поле с бурта… Грузчику я должен платить? Или за пол-литра горбатиться? Ну, я ей отказал…
– По вашему, если брать самогоном, то это уже не воровство. Вроде как, украл и тут же себя наказал – надрался до отупения какой-то дряни. Наказал семью: жену, детей. Понятно, почему жена жалуется. Какой вы после пьянки мужик в постели, хозяин в доме, воспитатель детям?! Можно понять человека, который унижается до воровства, чтобы купить детям конфеты и книжки. Может быть, выучатся и им не придется воровать навоз.
Паша сидел, вытаращив глаза и ничего не понимая. Что этому молодому парню надо? Проехал сорок километров, чтобы ему мораль читать?! Поздно его воспитывать! Неужели из-за того случая? Так машина цела. Пусть докажет!
– Поздно меня воспитывать!
– Мы здесь действительно не за этим. Расскажите, что случилось в понедельник, девятнадцатого августа?
– Когда, когда?
– Могу повторить, но вы и так поняли, о чем речь. Хотите выиграть время, чтобы придумать какую-нибудь ложь?
– Что тут придумывать?! Ну, прогулял половину рабочего дня. Дело было так. В субботу отвез машину перегноя одному дачнику. За литру спирта. Два дня мы с приятелем гудели. В понедельник утром какая работа? Как всегда по жадности на похмелку ничего не оставили. Решил по обыкновению смотаться на полчаса за пивом. Но не рассчитал. Сильно развезло. Проспал до обеда.
– Где проспали?
– Как обычно, в кабине.
– А ваш самосвал в это время ездил неуправляемый и столкнулся с “Москвичом”. Машина вдребезги, водитель до сих пор в травматологии.
– Не нужно выдумывать!
– Кто из нас выдумывает, мы скоро запишем в протокол, и, как я вижу, не здесь, а в городском Управлении милиции. Выходите из машины!
Михаил вышел также и подошел к кабине с правой стороны. Он уже при первом беглом осмотре заметил стекло, застрявшее в щелях капота.
– Откуда эти вмятины на капоте и ступеньке?
– Дерево зацепил…
– И оно было хрустальным. Рассыпалось на мелкие стеклышки. Вы не потрудились даже скрыть следы аварии.
– Какой аварии?! Да, я сбрехал. Я не спал. У меня украли машину. Потом я ее нашел. Крыло и ступенька были смяты. Снял колесо и кувалдой выровнял. Завгару сказал, что и вам – зацепил дерево при развороте…
– Довольно разговоров! Садитесь в нашу машину, а я поведу вашу.
– Куда мы поедем?! – в голосе Паши был откровенный испуг.
– Сначала недалеко, в контору. Потом посмотрим!
– Все расскажу, как на духу! У меня есть свидетели!
К приезду завгара протокол был написан. Ничего нового водитель не сказал. Уточнили, насколько Паша помнил, время. Самосвал пропал около восьми утра, нашли его около двенадцати. Когда его бросили, неизвестно. Паша встретил у бара водителя из их гаража и объезжал село в поисках самосвала вместе с ним уже на машине. Они предполагали и остались при мнении, что самосвал брали ребята покататься. Отыскали этого водителя и еще других свидетелей пропажи самосвала. Об аварии на дороге никто не слышал и в это можно поверить. Объявление было в городской газете. Приглашались свидетели аварии. Но в селах больше читают областную газету. Протокол подписали в качестве понятых завгар и бухгалтер. Самосвал Михаил забрал в город для экспертизы. Он сам его вел. Нужно было достоверно установить, что Манюню сбили именно этой машиной. Для этого предстояло проверить еще отпечатки протекторов.
В палату к Манюне Михаил вошел с таким лицом, что тот сразу догадался – есть новые результаты.
– Ты просто сияешь. Давай, выкладывай! Не томи…
– Нашел самосвал с запахом навоза!
– Невероятно! Водитель сознался?
– Сознался, но не в том. Кто-то специально украл самосвал, и не где-нибудь, а в Христофоровке, чтобы использовать его для диверсии против вас.
– Теперь все складывается!
– Картина проясняется, как при проявлении фотобумаги, но в центре остается огромное белое пятно. Кто это? Сколько их? Мотивы? Сегодня следили за мной, причем на белом “Запорожце”. Очевидно, на нем они выследили и вас. Знали, или знал, что вы будете возвращаться в город к девяти утра. Увел самосвал, проехал вперед и устроил засаду в удобном месте. Потом проселками вернулся в село и бросил самосвал на окраине. Прошел по селу пешком, сел в свою машину и поехал назад в город. Возможно даже, еще раз посмотрел на результат своего акта.
– В Христофоровку купаться и рыбачить приезжает много городских не только на своих машинах, но и маршрутными автобусами. Обеспечить алиби есть возможность. Оставил во дворе у местного свою машину и одежду за небольшую плату и тот поклянется, что ты провел на пляже весь день.
– Нужно попробовать найти белый “Запорожец”.
– Он может быть зарегистрирован в другой области. Не стоит пока. А где самосвал?
– В гараже Управления. Нужна экспертиза. Есть стекло, а главное, на корпусе “Москвича” остались следы краски самосвала. Самосвал был перекрашен весной в совхозном гараже, то есть это не заводская краска, что упрощает экспертизу.
– Похоже, все нужно начинать сначала. Займись Совой и аптекой. Я, кажется, повторяюсь, но что остается делать в моем положении. После каждой твоей удачи, мне все труднее здесь лежать.
– Не волнуйтесь! Останется работа и для вас. Сегодня первый поход по злачным местам.
– Да, забыл сказать! Фесенко решил вопрос о прикрытии со стороны КРУ. Завтра свяжись с контролером и можешь начинать копать в аптеке.
– А я забыл позвонить Тризне. Можно от вас?
– Конечно!
Михаил набрал номер. Трубку снял работник из группы Тризны.
– Алло! – голос на другом конце был женским.
– Алло! Следователь Гречка. Мне нужен Тризна.
– Его нет. Как вы сказали, Гречка?
– Да, Гречка.
– Он просил передать вам, что ждет вас в 20:00 у входа в клуб “Ноктюрн”…
– Где это?
– Кинотеатр “Светоч” знаете?
– Да!
– Это в переулке рядом.
– Спасибо, найду…
Михаил положил трубку и обратился к Манюне:
– Тризна назначил встречу. Сегодня действительно начнем. У меня есть время принять душ и почистить фрак, – Михаил окинул взглядом свою помятую в машине куртку. – Вероятно, заглянем также в клуб “Элита”. Одно название заставляет облачиться во фрак, или, по крайней мере, смокинг.
– Там в моде малиновые двубортные пиджаки и черные брюки.
– Чего нет, того нет! Хоть бери на прокат
– Ты носишь оружие?
– Да, после известного случая.
– Не расслабляйся. Мы, кажется, задели осиное гнездо.
– Инстинкт самосохранения мне тренировали достаточно. Потом, у меня растет дочка, и я уже мечтаю нянчить внуков.