- Сами еще не знаем, - ответил он. - Но скоро узнаем. Непременно.
Когда свидетелей отпустили, Козюренко позвонил и попросил заказать два билета на самолет до Адлера.
- На завтра, на утренний, - приказал он. - Обязательно на утренний, ибо дело срочное!
В Адлере Козюренко и Шульгу встретил капитан Саная. Они сразу двинулись в Пицунду.
- Райский уголок, - сказал, широко улыбаясь, Саная, будто сам был причастен к его созданию. - В Пицунде нет гагринской влажности. Там тучи лежат в горах прямо над городом, а тут, смотрите, простор!
Действительно, мыс вдавался глубоко в море, горы отступили, надвигаясь на берег небольшими холмами, только с противоположной, гудаутской стороны залива.
С моря веяло прохладой. Козюренко и Шульге захотелось искупаться. Они с завистью смотрели на тех, что плескались в море. Но должны были сразу же приступить к работе.
Козюренко провел небольшое совещание с работниками пицундской милиции, они получили фотографии Спиридона Климунды и приказ немедленно задержать преступника. На то, что Климунда прописался, было мало надежды, и действительно, паспортный отдел сообщил, что такой фамилии в их списках нет. Участковые инспекторы и несколько оперативных работников уже начали незаметно "прочесывать" курортников в селах Алахадзе и Лидзава.
- И все-таки быть около моря и не искупаться - грех! - поддался искушению Козюренко - Даже исполняя служебные обязанности!
Они долго плавали в теплом и удивительно прозрачном море. Потом обедали - милицейская машина повезла их на птицефабрику, где в рабочей столовой делали таких цыплят табака, каких, по мнению начальника райотдела милиции, не съесть нигде, даже в лучших тбилисских ресторанах.
Цыплята и правда были вкусные, и к ним пошла бутылка "Гурджаани".
- Хорошая работа, - заметил Козюренко. - Едим райскую птицу и пьем чудесное вино. Ну что ж, и работникам милиции выпадают светлые дни...
Вечером они навестили бар на верхнем этаже комфортабельного четырнадцатиэтажного пансионата. Тут было весело и шумно. Это настроение передалось и работникам милиции. Козюренко даже пригласил потанцевать молодую женщину, сидевшую за соседним столом.
А в полночь он уже слушал донесения оперативных работников милиции и давал им задания на завтра.
К сожалению, ничего радостного Козюренко не услышал - на след Климунды пока что никто не напал.
- Ну, хорошо, - резюмировал следователь. - Должен же он есть и пить, как думаете?
- Еще бы! - поддержал его Шульга.
- Утром следует взять под контроль все рестораны, столовые, шашлычные, кафе. Также базары. Я уж не говорю о магазинах и киосках...
- Может столоваться у хозяйки, - вставил кто-то.
- Не исключено. Но ведь днем должен появиться на пляже. - Шульга вспомнил вчерашние слова Козюренко и добавил: - Быть у моря и не искупаться - грех. Правда, Роман Панасович?
Козюренко едва заметно подмигнул ему.
На ночлег их устроили в доме одного из работников милиции недалеко от древнего храма. Козюренко попросил постелить на открытой веранде, - долго не мог заснуть, слушал шум ветра в верхушках сосен, смотрел на звездное небо и вдруг увидел движущуюся звездочку. Обрадовался, как мальчишка, ведь раньше никогда не видел спутников. Хотел показать майору, но Шульга прозаично храпел, свесив с постели голую ногу.
Спал Козюренко мало и встал очень рано. Собрался тихонько, чтобы не разбудить Шульгу, и пошел купаться. Заплыл далеко и долго лежал, раскинув руки, наблюдая, как из-за деревьев поднимается солнце.
Шульга ждал его чисто выбритый, и Козюренко заторопился. Хозяйка принесла на завтрак огромную сковороду яичницы, зажаренной на сале. Они ели ее с помидорами, приправляя аджикой, от которой жгло в горле.
Когда Козюренко и Шульга вышли из дому, на центральной улице поселка было уже многолюдно. Они смешались с красочной толпой отдыхающих, спешивших на пляж.
Вдруг следователь замедлил шаги и спрятался за спину Шульги. Майор удивленно обернулся. Но Козюренко легонько подтолкнул его: мол, не оглядывайся.
- Видите, вон там, впереди... низенький такой, в цветастой рубашке с чемоданом? Это сам Омельян Иванович Иваницкий. Я говорил вам о нем... Думаю, приехал он сюда не зря. Я сейчас отстану, а вы займитесь им, не спускайте с него глаз. Я пришлю помощь...
Козюренко направился в комнату милиции, а Шульга обогнал Иваницкого, только разок посмотрел цепким взглядом, словно сфотографировал, и сразу отстал.
Иваницкий свернул к почте и стал в очередь у окошечка, где выдавали корреспонденцию до востребования. Шульга сделал вид, что пишет письмо. Иваницкий должен был ждать минут десять, и майор, чтобы не терять времени, и правда принялся писать письмо жене. Представил, как она обрадуется, неожиданно получив открытку с роскошным видом Пицунды. Писал, время от времени поглядывая на Иваницкого - не разговаривает ли с кем-нибудь...
Вскоре на почте появился капитан Саная. Он сел на свободный стул рядом. Санаю звали Капитоном. Это звучало несколько забавно - капитан Капитон. И было предметом шуток в милицейской среде. Но Саная - веселый и доброжелательный человек - в ответ вполне серьезно заявлял, что ему очень повезло: скоро начальство поймет всю нелепость ситуации и присвоит ему звание майора.
Саная нагнулся к Шульге, и тот глазами показал ему на Иваницкого. Капитан сообщил, что на улице на всякий случай стоит оперативная машина новенькая белая "Волга" с мощным форсированным мотором, от нее не сбежать самому виртуозному водителю.
Саная занял удобную позицию возле двери. Шульга дописал письмо и бросил его в ящик, когда наконец Иваницкий подал в окошечко свой документ. Девушка быстро перебрала толстую пачку корреспонденции и проворно вытащила из нее письмо. Иваницкий разорвал конверт, пробежал глазами написанное. Вышел на улицу, купил несколько газет и сел на скамейку возле киоска с сувенирами. Он читал, а Козюренко, сидевший в другой оперативной машине, мог спокойно следить за ним.
Из-за угла вынырнула светлая машина с шашечками. Она затормозила напротив киоска. Какой-то молодой мужчина с бородкой выглянул из окна, махнул рукой, и Иваницкий сразу же встал...
Полковник удобнее уселся в кресле. Итак, Климунда отрастил бородку, а борода и черные очки неузнаваемо меняют человека, Не потому ли они так долго разыскивают Климунду? А может, он бывает в Пицунде только наездами, как вот сейчас?
Тем временем Иваницкий сел в машину. Сели в белую новенькую "Волгу" и Шульга с Санаей. Козюренко нагнулся к микрофону и спросил:
- Это Климунда, майор? Я отсюда не рассмотрел...
- Он, Роман Панасович. Что прикажете?
- Надо проследить, что будут делать?.. Если брать сейчас, можем потерять иконы, понятно?
- Понятно!
- Ни пуха ни пера...
Такси с Иваницким и Климундой свернуло на дорогу, ведущую в глубину мыса, в село Лидзава. Таксист был опытен и знал цену времени, мчался быстро, не обращая внимания на знаки.
- Вот сукин сын, - только ахал Саная, - сегодня же позвоню в автоинспекцию, лихач паршивый!
- Все они из одного теста сделаны... - спокойно резюмировал Шульга. Таксист - всегда таксист!
- Я ему покажу - всегда таксист! - произнес Саная так, что майор понял - покажет!..
Они шли следом за таксистом на некотором расстоянии, иногда отставая для приличия, как выразился их водитель, хорошо разбиравшийся в правилах игры, - преследовал уже не одного преступника. Проскочили по узким улицам селения и выехали на прямую, ведущую к рыбозаводу.
- Куда же это они? - удивлялся Саная. - Дальше горы, ну, студенческие лагеря в ущельях, больше некуда...
На площади перед рыбозаводом прилепилось несколько домиков: столовая, магазин, рядом небольшой базарчик. Тут же автобусная остановка. Таксист остановился у базарчика в тени огромного инжира. Сначала вылез Иваницкий, за ним - Климунда.
Клац... клац... - сфотографировал этот торжественный момент Саная. Он уже вышел из машины и толкался возле рядов с помидорами, грушами и сливами. Весело торговался и буквально наступал на пятки Климунде и Иваницкому.
Омельян купил слив, завернул в газету и положил в дипломат. Климунда дал ему какую-то бумажку. Они перебросились несколькими словами, и Спиридон сел в такси, а Иваницкий пошел в село.