Турецкий допрашивал генерала Пестова на Лубянке. Руководство ФСБ любезно предоставило ему обширный кабинет. Они только что просмотрели озвученный киноматериал.
Ну и что? — насмешливо спросил Юрий Гаврилович Пестов.
Помню, вы возмущались отсутствием звука, — напомнил Турецкий.
Появился. И что?
Ваш голос?
Этого я не знаю. Был у меня подполковник Рябков...
Генерал кашлянул, почувствовав, что сделал промашку, что конечно же не ускользнуло от внимания следователя.
Продолжайте, Юрий Гаврилович.
Этот подполковник любой голос может изобразить.
Не он один такой умелец!
Ия говорю! Может, Винокур или этот... Михаил Евдокимов! Я таких картинок воз могу настряпать!
На экране-то вы. Собственной персоной.
А я думаю, известный артист Яковлев. Мы с ним, кстати, похожи. Не замечаете?
Сходство есть, — признал Турецкий. — А подполковник Рябков не был, как вы выражаетесь, а он есть. Он жив и здоров.
Пестов промолчал, взял сигарету и закурил.
И он подтвердил, что на пленке изображен именно он, хотя тоже смахивает на какого-то артиста.
Вызовите Рябкова, — властно по-генеральски сказал Пестов.
Пожалуйста, — нажимая кнопку, ответил Турецкий. — Пригласите подполковника Рябкова.
Сотрудник ввел подполковника и сразу же вышел.
Присаживайтесь, Павел Геннадьевич. Вы просмотрели киноматериал?
Да. Просмотрел.
Признаете, что именно вы запечатлены в кадре?
Признаю.
Кто находится рядом с вами?
Генерал-майор госбезопасности Юрий Гаврилович Пестов.
Генерал Пестов утверждает, что в кадрах запечатлен известный артист Юрий Яковлев.
Утверждать можно что угодно, — усмехнулся Рябков. — А вместо меня кто изображен?
Надеюсь узнать об этом у генерала... Каким образом произошла ваша встреча?
Генерал Пестов позвонил, и я прибыл в назначенное место.
Куда?
К подъезду дома.
Имеете ли что-либо сказать по поводу записи?
Запись верная.
Вы свободны, Павел Геннадьевич.
Паша! — окликнул Пестов подполковника. — Сколько тебе заплатили, Паша, за мою голову?
Себя я презираю, генерал, — медленно произнес Рябков. — Тебя ненавижу. И не дай Бог нам встретиться наедине.
Это — угроза! Запротоколируйте! — приказал Пестов.
Протоколируется, генерал, все протоколируется... Как видите, дела ваши худеньки! Вы понимаете, разумеется, что подполковник Рябков, кроме того, что признал киноматериал действительным, еще кое-что поведал следствию?
Прекрасно понимаю!
И что на это скажете?
Я буду отвечать на вопросы, касающиеся лишь вашей компетенции.
Моя компетенция довольно широка, — ответил Турецкий, — она не ограничивается расследованием убийства Веста. Моя компетенция расширяется ото дня ко дню.
Когда расширится до расследования всего того, что происходит внутри ФСБ, тогда потолкуем о том, что поведал Рябков.
Итак, Юрий Гаврилович, услышав несколько тактов похоронного марша по домашнему телефону, что явилось вам очередным сигналом, вы знали, что это приказ, и затем сами приказали подполковнику Ряб- кову уничтожить Андрея Васильева. Приказ был выполнен, но, правда, не очень-то удачно...
Вы говорите, а я послушаю, — усмехнулся генерал.
Вообще-то бывает наоборот, но если вы так уж хотите, пожалуйста, — Турецкий пожал плечами. — Генеральным прокурором уже дана санкция на ваш арест, так что сидеть вы будете долго, советую вам признать свое соучастие в этом убийстве. Как видите, сильные мира сего не смогли вас освободить из-под стражи, хотя вы были совершенно уверены в своей безнаказанности, если припомнить ваши угрозы генералу Самсонову. Вы, конечно, не сами по себе отдали приказ, вам тоже приказали.
И вы знаете кто?
Иначе я с вами бы не разговаривал.
Назовите фамилию.