Ваза с вульгарным звоном разбилась о стену. «Боже, – подумал Вильхейм Брюннер, – идиотка! Ваза, стоимостью в пять тысяч марок, разбита, как дешевая тарелка в кафе на заправке». Но в комнате уже звучал холодный разгневанный голос, заставивший замереть всех присутствующих.
– Сборище бездельников! Проклятые безмозглые мудаки!
Когда Ева Критсенсен впадала в ярость, даже Кеслер пугался. Вильхейм видел, что он предпочел бы стать невидимым, когда глаза этой красивой блондинки метали молнии из-за затемненных стекол ее очков.
– Она исчезла пять дней назад, а вы до сих пор болтаетесь, как дерьмо в проруби, не зная даже, где искать?
Тон был «сладким», как мышьяк. Вильхейм ненавидел этот медоточивый ужас. Часто – почти всегда – за этим следовало жестокое наказание провинившихся.
Кеслер молча смотрел куда-то в одну точку поверх головы Евы, застыв в полной неподвижности, как это делают наемники в военных южноафриканских лагерях.
– Кеслер! Кеслер… – Голос Евы резал слух, как осколок стекла вены.
Вильхейма поразило ощущение опасности: безобидная на первый взгляд интонация походила на нож убийцы.
Теперь Ева почти шептала:
– Кеслер, за что, как вы думаете, я так щедро плачу вам? А? Ответьте!
Экс-наемник молчал, прекрасно зная, что хозяйка не ждет от него ответа.
– Я сама скажу, почему плачу вам вдвое против той цены, которую дадут сегодня за вас на рынке…
Приблизившись, Ева кружила вокруг Кеслера с угрожающим видом. В этом движении странным образом сочетались доверие и желание подавить. Вильхейм знал, что Ева переняла манеру поведения офицеров американской морской пехоты, чьи методы специально изучала по энциклопедии. В каком-то смысле Кеслеру это даже нравится, почувствовал Вильхейм. В запрограммированности подобных ритуалов выражалась высшая степень извращенности Евы, Кеслера да и его самого, конечно.
Ева почти прижалась губами к уху Кеслера.
– Дело в том, что я жду от вас результатов. Потому так щедро и плачу. Результатов выше среднего уровня. Чего-то такого, что, как я надеялась, будет соответствовать вашему уровню, вашим амбициям. Но у вас, увы, честолюбие золотаря!
Кеслер решился было ответить, но в последний момент передумал. Госпожу Кристенсен не следовало перебивать во время приступов. Разумнее всего подождать, пока волна схлынет и Ева успокоится, резко сменив тему.
– Ответьте мне откровенно, Кеслер, я права?
Наемник не реагировал. Ева кружила над ним, как стервятник в украшениях от Картье и Бушерона. Она остановилась в нескольких сантиметрах от бесстрастно-безжизненного лица солдата удачи.
– Ну? Скажите, права ли я в своих ожиданиях? Не ошибаюсь ли, считая вас избранным? Одним из лучших? Ну, Кеслер?
Брызги слюны попадали Кеслеру в лицо, и он что-то невнятно буркнул.
– Что? Что вы сказали?
Тон ее голоса походил на звук взводимого курка. Вильхейм решил вмешаться:
– Ева, Кеслер ждет сведений… От человека из Министерства юстиции…
Ева застыла на месте, не веря своим ушам.
– Молчать! – просвистела она. – Тебя я не спрашивала, позволь уж мне самой справиться с ситуацией.
Повернувшись к сероглазому гиганту, она продолжила:
– Итак, о каких сведениях речь, господин Кеслер?
Запинаясь, тот промямлил:
– Ну-у… один из сотрудников господина Ван…э-э… нашего друга из Гааги… э-э… он работает в министерстве… Завтра мы наверняка узнаем, где ваша дочь, госпожа Кристенсен.
Ева застыла перед Кеслером в театральной позе, словно играла главную роль в комедии. Ее деланно заинтересованное изумление привело юж-ноафриканца в замешательство.
– Вы узнаете наверняка? Завтра? – Голос был полон злой насмешки. – Вы узнаете наверняка… – повторила она, более холодным тоном. – Я советую вам узнать это совершенно точно, господин Кеслер, надеюсь, вы меня понимаете?
Он молча кивнул. Губы Евы изогнулись в подобии улыбки. Внезапно потеряв интерес к Кеслеру, Ева переключила свое внимание на остальных. Бросив мимолетный взгляд на Вильхейма, она занялась Освальдом. Англичанин был опытным бухгалтером, и в его обязанности входило открытие новых банковских счетов для увеличения доходов от работы студии.
– Господин Освальд, думаю, вы можете быть свободны. Наши маленькие проблемы финансового управления вполне подождут до завтра.
И добавила, без тени улыбки:
– Благодарю вас.
Маленький толстяк мгновенно испарился, благодаря в душе судьбу, а Ева Кристенсен медленно направилась к Дитеру Борвальту, молодому адвокату, отвечавшему за юридические вопросы.
– Дитер, я хочу, чтобы вы объяснили мне кое-что…
Дитер, тоже хорошо знавший ритуал, ничего не ответил.
– Я хочу знать, почему наша контора не смогла сразу же вернуть опеку над моей дочерью. Почему моя дочь находится под защитой полиции, хотя официально мне не предъявлено никакое обвинение…
Дитер тщательно отряхнул фланелевые брюки, поправил очки и только после этого медленно открыл картонную папку, лежавшую рядом с ним на диване.
Бросил на Еву холодный взгляд профессионала, достал оттуда документ и протянул ей:
– Вот копия письма, которую мы отослали. Кроме того, мы ясно дали понять прокурору, что через три дня…
– Три дня?
Ева взорвалась. Она стояла вытянувшись в струнку, как будто через нее пропустили ток в несколько тысяч вольт, и потрясала листком, как Зевс, насылающий на Землю гром и молнии:
– Слушайте меня внимательно, Дитер. Я не потерплю, чтобы моя дочь еще неделю находилась вне дома! Ясно?
Дитер кивнул и протянул ей еще одну бумагу:
– Прочтите вот это письмо из министерства: в нем говорится, что официальный срок содержания свидетеля под защитой полиции истекает в субботу. Лучше не мутить воду и спокойно ждать окончания срока, чтобы забрать Алису.
Ева молча изучила оба документа и вернула их Дитеру:
– Вы можете гарантировать, что в субботу проволочек не будет?
Он постарался ответить самым профессиональным тоном, на какой был способен:
– Конечно, госпожа Кристенсен. Инспектор, которая запросила защиту для Алисы, не сможет повторить свой запрос… В любом случае они практически закрыли дело, ее отстранят… Все пройдет тихо…
– Подождите, Дитер. Вы говорите о той женщине, которая выдала себя за черт знает кого из муниципальной программы? И она же обеспечила Алисе спецзащиту?
Молодой адвокат молча кивнул.
– Так это та самая женщина, которая сняла первые показания с Алисы и первой же смотрела кассету, я правильно поняла?
– Да, – прошептал Дитер, – речь идет об одной и той же женщине, Аните Ван Дайк.
– Но тогда, черт вас возьми, – Ева Кристенсен занервничала, – почему никому не пришло в голову следить за ней, а?
В комнате повисла леденящая душу тишина. Ева повернулась к Кеслеру:
– Кеслер…
Она остановилась в нескольких метрах от него и процедила:
– Уверена, вы понимаете, насколько лучше должны работать… Подобная ошибка беспрецедентна по катастрофическим последствиям… но…
Она крутанулась на каблуках, широко улыбаясь.
«Ну вот, – подумал Вильхейм, – кризис миновал, теперь нам наконец позволят выпить шампанского».
Ева щелкнула пальцами и взглянула ему в глаза:
– Котик, думаю, пора открыть бутылку «Редерера»…
Обращаясь ко всем сразу и ни к кому по отдельности, она добавила:
– Я хочу, чтобы за этой легавой следили, хочу все о ней знать, и главное – где она бывает. Думаю, она ежедневно навещает Алису… Засеките место… Я хочу быть готова к любой неожиданности на случай, если до субботы дело осложнится и мы не сможем забрать Алису легально.
Она снова взглянула на Вильхейма:
– Я хочу знать о ней все, договорились?
Он сделал едва заметное движение рукой, давая понять, что все сделает.
В субботу утром Алиса Кристенсен сложила свои вещи в спортивную сумку, проверила, на месте ли деньги и паспорт, и стала терпеливо ждать обеда. К часу дня, как и было условлено, один из полицейских по имени Оскар поднялся к ней и сообщил, что они готовы.
Накануне Алисе удалось договориться с Анитой.
«Госпожа Ван Дайк… раз адвокаты моей матери приедут в субботу, позвольте мне после обеда немного погулять», – сказала она умоляющим тоном. Это сработало.
Они пообедали в небольшом скандинавском ресторанчике в центре, потом Алиса захотела посмотреть научно-фантастический фильм в кинотеатре Кэннона Тушински. Полицейские смотрели «Элайен 3» в благоговейной тишине среди очарованных подростков. Около половины шестого Алиса попросила разрешения зайти в большой супермаркет на проспекте.
Полицейские поставили машину за две улицы от торгового центра, вылезли на тротуар и пошли ко входу, оберегая девочку с двух сторон. Спортивная сумка била Алису по спине, сердце колотилось. Она направлялась навстречу своему будущему, к галереям, где попытается осуществить свой план.
Она больше не имеет права ошибаться. Промахов и так было слишком много.
Толкая стеклянную дверь магазина, Алиса была преисполнена яростной решимости.
В лицо ударила волна теплого воздуха. Народу хватало, это была почти толпа, но вполне преодолимая. Алиса побродила по первому этажу, изредка останавливаясь, чтобы полюбоваться драгоценностями и духами, шелковыми платками и галстуками, вернулась, чтобы купить небольшое колечко, вовлекая невозмутимых полицейских в замысловатый танец вокруг прилавков.
Потом она поднялась на эскалаторе на второй этаж, где находились отделы видеоигр, компьютеры и бытовая электроника, а оттуда – на третий, к полкам с книгами и видеотехникой.
Полицейские остановились у магнитофонов и лазерных проигрывателей. Алиса медленно вырулила к книжному отделу. Оскар повернул голову, чтобы взглянуть, где она, и Алиса помахала рукой, говоря, «все хорошо, я просто смотрю книги».
Оскар и Джулиан прилипли к полкам с лазерными дисками, сравнивая рэгги и сальсу.
Книжные ряды тянулись до самой лестницы. В этой части магазина посетителей было мало, несколько человек рылись в книгах. Алиса небрежно пролистала несколько томиков, медленно продвигаясь к голубым перилам. Когда она открыла «Глубокий сон» Реймонда Чэндлера, до цели оставалось всего несколько метров. Оскар и Джулиан изучали альбом Боба Марли. Алиса положила книгу и задержала дыхание. Сердце бешено стучало, адреналин заставлял мозг работать как часы. Жара в магазине становилась мучительной, Алиса чувствовала, как по лбу и шее стекают капли пота.
«Давай, последнее усилие», – скомандовала она себе, скользнула к крайним полкам, нашла Азимова и Олдиса, сборники научной фантастики в мягких обложках, от волнения различая одни только названия.
Алиса в последний раз бросила взгляд на Оскара и Джулиана, их головы виднелись поверх стоек с дисками в двух-трех рядах от нее. Джулиан оглянулся, Алиса ответила натянутой улыбкой и поставила на место книгу. Черноволосый полицейский вернулся к Джимми Клифу.
Алиса ждала не дольше секунды, вдохнула в грудь побольше воздуха, подобралась, дала команду ногам. Потом спокойно повернулась и обогнула перила, держась рукой за черный резиновый поручень. Алиса протиснулась между двумя пожилыми парами, обогнала стоявшую впереди женщину и шагнула с эскалатора, пройдя между двумя домохозяйками.
Второй этаж. Алиса схватилась за перила и прыгнула на металлические ступени, ехавшие на первый этаж. Толкнув старика, пробормотала извинения. Сверкающая лестница двигалась к стеклянным витринам с парфюмерией. Флаконы французских духов складывались во фрески, отсвечивали всеми оттенками янтарного и зеленого. Но Алиса смотрела только на маленькую табличку с надписью «Выход».
Девочка побежала, различая в противоположном конце магазина, за стеклянными дверями, бледный голубоватый свет. Она прибавила скорости и оказалась среди часов и драгоценностей. Здесь было многолюднее, толпа стала плотнее. Алиса с трудом продиралась между одетыми в меха женщинами; их губы были слишком густо накрашены, прически безупречны. Толпа становилась все гуще, и Алисе пришлось прокладывать себе дорогу локтями.
В странном танце, преграждавшем ей путь к свободе, Алиса почему-то замечала отдельные детали: массивные золотые серьги в ушах элегантной женщины с надменным лицом, склонившейся над витриной с баснословно дорогими швейцарскими часами. Неоновый свет на серой стали, золото и позолоченное серебро. Чей-то силуэт по ту сторону витрины. Серый костюм с шелковистым отливом.
Лицо мужчины блестит под яркими лампами дневного света. Лысый череп, блестящий и гладкий, как бильярдный шар. Густые усы a la turc. Черные очки, скрывающие глаза…
«Боже мой! – Алиса едва не упала в обморок от ужаса, инстинктивно ныряя в толпу. – Лысый, усатый, в темных очках – именно о нем говорила Анита…»
Алиса даже не пыталась понять, видел он ее или нет. Не оборачиваясь, как в кошмарном сне, она со всех ног бросилась к стеклянным дверям.
Электрический синий свет вечернего неба, отражающегося в крышах припаркованных у магазина автомобилей, на секунду ослепил ее. И в тот же миг она узнала японскую машину, стоящую у бровки тротуара и человека за рулем. Кеслер. Он сидел к ней в профиль, уставившись прямо перед собой. Алиса поскользнулась на пластиковом покрытии, покачнулась, потеряв равновесие, и растянулась всем телом, сдавленно вскрикнув от боли, пронзившей правую руку и колени. Поднявшись, она различила вокруг себя расплывчатые силуэты людей. Как сквозь ватную завесу услышала женский голос: «Все в порядке, детка?»
Не обращая внимания на окружающих, посмотрела внутрь машины, и то, что она увидела, заставило ее задрожать от ужаса. Кеслер. Холодные глаза Кеслера, уставившегося на нее. В его взгляде были изумление и холодная решимость.
Алиса отреагировала мгновенно, ведомая инстинктом: прыгнула вправо, к витринам с платками фирмы «Негтез» и галстуками Гуччи, к боковому выходу, сверкавшему медью ручек.
Она летела между прилавками, слыша, как падает за ее спиной стенд с галстуками.
Маневрируя между двумя корзинами со свитерами, на секунду обернулась.
От отдела товаров фирмы «Беннетон» к ней бежал тот лысый в темных очках. Метрах в десяти от него Алиса заметила еще одного и по загорелому лицу с раскосыми глазами узнала индонезийца.
Девочка нырнула в проход с майками.
Добежала до стеклянных створок двери, толкнула их влажными ладошками и в ту же минуту вырвалась на свежий воздух.
Алиса кинулась направо, в сторону, противоположную той, где стояла машина Кеслера.
В тот же момент она бросила последний взгляд внутрь магазина и сразу поняла: что-то не так. Лысый повернулся к ней спиной, держа в руке огромный пистолет…
Больше она ничего не разглядела, но, уже смешавшись с вечерней толпой, услышала грохот выстрелов.
Оскар первым обнаружил исчезновение девочки. Кладя на место виниловый диск Питера Тоша, он поднял голову и увидел, что в книжном отделе ее нет. За одну секунду осознал всю серьезность случившегося, схватил Джулиана за руку и поволок его к полкам, туда, где только что стояла Алиса:
– Черт побери, Джулиан, ее здесь нет… Джулиан вертел головой во все стороны, как перископ подводной лодки, в поисках маленькой фигурки в ярко-синей куртке.
Они начали прочесывать ряды с книгами.
– Где ты видел ее в последний раз, Джулиан?
– Там, у последнего стеллажа. Оскар ускорил шаг.
– Черт, черт, Анита нас убьет!.. Будь оно все неладно!
Джулиан ничего не ответил.
Они дошли до последнего ряда стеллажей, обогнули площадку перед эскалатором, то и дело оскальзываясь.
– Ты ее видишь?
– Нет, ее здесь нет.
Оскар круто развернулся, взглянул на ступени эскалатора и сразу понял, что произошло.
– Черт!
Он прыгнул на металлическую ступеньку, и она тяжело зазвенела под его ногами.
– Джулиан, давай скорей, она сбежала. Он почти кричал.
Джулиан, растолкав туристов, устремился следом.
На нижних ступеньках Оскар едва не сбил с ног двух подростков и тут же перепрыгнул на эскалатор, ехавший на первый этаж.
Он был уже внизу, среди стеклянных стоек с духами, когда Джулиан показался наверху эскалатора.
Оскар искал взглядом Алису, но ему мешала густая толпа. Подбежавший Джулиан разглядел что-то у выхода с высоты своих метра девяноста.
– Что-то происходит…
Взяв Оскара за руку, он указал на скопление людей:
– Что за…
Они рванули к стендам с часами Тимекс, Картье и Ролекс, разделились, пошли по параллельным рядам.
У главного выхода толпа была еще плотнее, и они, не церемонясь, расталкивали людей. За их спинами что-то рушилось. Оскар противоходом продвигался в толпе…
Расчистив проход, Оскар смог оценить обстановку. У главного выхода никто не видел девочку со светлыми волосами, но на другом конце магазина маленькая фигурка пробиралась между контейнерами к боковому выходу.
В нескольких метрах впереди него какой-то мужчина почти бежал в ту же сторону. Серый костюм, блестящая лысина.
Оскар читал отчеты Аниты и сразу вспомнил описание лысого усатого мужчины в темных очках, которого, скорее всего, звали Йохан. Он нащупал под курткой свой девятимиллиметровый пистолет и кинулся следом, зная, что за его спиной кое-что готовятся.
Увидев, что Алиса устремилась к выходу, а ее преследователь ускорил шаг, он предпринял отчаянную попытку:
– Йохан? – крикнул Оскар в освещенное неоном пространство. – Йохан, остановись!
От неожиданности мужчина притормозил и обернулся. Выражение глаз скрывали темные очки, он с невероятной скоростью сунул руку во внутренний карман, резко оттолкнул проходившую мимо пожилую даму (она рухнула в контейнер с джинсами) и вытащил черный пистолет.
Оскар бросился в сторону, поскользнулся, удержав свой пистолет в руке, но потерял равновесие и не сумел прицелиться.
Они с усатым выстрелили одновременно.
Пуля полицейского прошла в десяти сантиметрах от цели, пробила рекламный щит и застряла в потолке. Йохан прострелил Оскару ногу и правое плечо. Кровь заливала пол и контейнер с женским бельем.
Оскар рухнул в ворох белоснежных шелковых лифчиков, люди кричали, слышались выстрелы, высокие потолки усиливали шум.
Он ударился головой обо что-то твердое, и боль на несколько мгновений ослепила его.
Когда сознание вернулось, в магазине воцарилась мертвая тишина.
Кровь из раны в ноге текла с невероятной силой, тошнота накатывала приступами. В плечо пуля попала дважды, Оскар понял, что повреждены мышцы и кости. В это мгновение раскаленное железо ударило его в ногу, и Оскар погрузился в черную тьму. Он еще не знал, что в нескольких метрах от него лежит мертвый Джулиан.
Джулиан удивился, заметив, что Оскар неожиданно свернул в другую сторону. Черт, почему он не идет к выходу?
Оскар бежал метрах в пяти впереди, по правому проходу. На пересечении с главным проходом он поскользнулся и бросился в другую сторону. Джулиан с трудом продирался сквозь толпу, в какой-то момент проход опустел, и мимо него прошел человек более чем подозрительного вида: он почти бежал, при движении его широкая черная куртка распахнулась, и полицейский увидел знакомые очертания: пистолет.
Джулиан инстинктивно сунул руку под мышку. И тут Оскар сделал нечто непонятное.
Джулиан ясно различал перед собой троих участников заварушки.
Голос Оскара прогремел под сводами магазина:
– Йохан? – орал он. – Йохан, остановись!
Тип, несшийся впереди Оскара, обернулся и… Господи!
Реакция всех троих спровоцировала у Джулиана выброс адреналина: лысый в темных очках, Оскар и индонезиец практически одновременно схватились за оружие. Все происходило словно во сне. Ив этом сне он услышал свой голос, холодно скомандовавший человеку в черном:
– Не двигаться, сволочь! Полиция!
В ту же секунду он рванул «беретту» из кобуры и, держа рукоятку обеими руками, направил ее в спину этому типу.
События развивались все стремительнее. Лысый целился в Оскара, тот поскользнулся на кафельном полу и упал в контейнер с бельем.
Вспышки, дым.
Какой-то дикий, нелепый балет.
Стоящий перед Джулианом человек в черном резко подался в сторону, развернулся и выхватил блестящий черный автоматический пистолет.
Джулиан видел теперь только блеск оружия.
Его «бёретта» была нацелена в грудь индонезийцу, он дважды выстрелил, и на светлой рубашке расплылись два ярко-красных пятна. Он рухнул на стенд с настольными играми, коробки с «Монополией» рассыпались, но внимание Джулиана было приковано к тому, что происходило впереди. Метрах в трех-четырех от Оскара, упавшего в груду белья, он разглядел фигуру человека в сером. В ту же секунду раздался выстрел, пуля попала Джулиану в живот.
Вспышка боли.
Он почувствовал, как его отбросило назад, ноги подкосились. Он повалился на бок, стараясь удержать в руках пистолет.
Теперь Джулиан видел все под углом, но продолжал целиться в лысого. Ствол пистолета дрожал, и Джулиан несколько раз нажал на спуск.
«Попал!» – понял он по тому, как дернулся противник
Он собрался перевернуться на другой бок, но волна боли почти парализовала его. Джулиан уже не слышал выстрелов.
Удар дикой силы разорвал ему колено, но он даже не успел согнуться от боли. Бронированная пуля тридцать восьмого калибра прошла сквозь грудную клетку, разорвав легкое и трахею. Следующая, десять секунд спустя, разбила затылок, уничтожив правое полушарие мозга.
Тело Джулиана медленно осело на залитый кровью кафель пола.
Когда Алиса выбралась на улицу, она не знала, что происходит там, в магазине. Боже, выстрелы…
Сердце выскакивало из груди, образ Кеслера не шел из головы. Алиса бежала по улице, перпендикулярной проспекту, где была припаркована машина человека с жестокой улыбкой. Она подумала, что он мог выскочить из магазина, сесть в машину и отправиться за ней в погоню… Девочка опрометью неслась по улице, ничего не видя вокруг себя. Сероглазый мужчина на белой машине был так же опасен, как дыхание хищника за спиной.
Через несколько минут Алиса вдруг осознала, что уже метров двести или триста бежит по прямой. Нужно срочно уходить с этой улицы. Она свернула в небольшую аллею и заметила в нескольких шагах впереди характерный розовый свет «веселого» квартала. Девочка сбросила темп. Инстинкт толкнул ее в лабиринт извилистых улочек, она углубилась в джунгли света и витрин, где выставляли себя напоказ проститутки. Вокруг витрин и секс-шопов толклись странные типы.
Алиса прошла весь квартал из конца в конец и оказалась на набережной канала.
День клонился к вечеру. Небо окрасилось в «королевский» синий цвет, краски города были живыми и яркими, над крышами Харлема плыли перистые, по-весеннему розовые облака.
Алиса вздохнула. Увидев перед собой небольшой сквер, она решила дать себе небольшую передышку и села на скамейку. Ее мучила ужасная жажда. Кровь стучала в висках. Голова была совершенно пуста.
Одно было ясно: она попала в непредвиденную ситуацию. Непредвиденную и очень опасную.
Прошло несколько минут, и Алиса заставила себя подняться. Она вернулась к каналу. Некоторое время смотрела, как свет заходящего солнца отражается в воде. Мысли ее витали далеко. Она была совершенно одна. Одинокая маленькая девочка в огромном городе и с бандой убийц на хвосте.
Она купила бутылку колы в фургончике и решила приступить к осуществлению второй части плана. Алиса боялась, что в магазине произошло что-то серьезное. Выстрелы. Лысый мужчина достал из кармана пистолет. Он и его сообщник столкнулись с Джулианом и Оскаром. Неужели что-нибудь случилось с теми полицейскими? Она застыла на тротуаре. В мозгу у нее молнией сверкнула мысль.
Полицейские наверняка блокировали железнодорожный вокзал и автобусную станцию. Ей не сесть на семичасовой поезд, даже если она придет вовремя.
Вот ужас, весь ее план рушится. Она никогда не доедет до Португалии и никогда не увидит отца.
Она снова ошиблась.
В отчаянии Алиса вернулась назад.
Необходимо найти срочное решение. Перебороть рок. Алиса устала, выдохлась. Мир упорно противился исполнению ее простого желания: увидеть солнце и улыбку отца. Капельку тишины, немного песка…
Счастье.
Да, мир противостоял ей упорнее, чем волнорезы непокорному океану. В это самое мгновение мир воплотился для Алисы в конкретном образе. У человека, сидевшего за рулем белой японской машины, были холодные глаза, похожие на стальную дробь, глаза и улыбка убийцы.