— Ты думала, что можешь вот так запросто флиртовать с принцем у меня на глазах? — с напускной суровостью спросил он.
— А что, нет? — кто меня за язык дергает постоянно! Эдмонд с рычанием перевернулся вместе со мной, и теперь я оказалась лежащей на лопатках. А он крепко зафиксировал мои запястья своими сильными руками, усевшись всем весом мне на ноги.
— Решила меня подразнить? Показать, что ты свободная и независимая женщина, да? — опасно вкрадчиво спросил Эдмонд. И не дождавшись моего ответа, начал меня целовать. Бешено, страстно, покусывая мои плечи, мочки ушей. Прокладывая дорожку обжигающе-горячих поцелуев от впадинки на шее к моей груди.
Поначалу я еще пыталась как-то возразить и остановить это безумие, но потом желание захлестнуло меня с головой, и вот, я уже постанываю от удовольствия, выпрашивая новую порцию поцелуев.
— Сладкая, нежная, такая желанная… — бормочет Эдмонд, расцеловывая мои плечи и руки. Он уже давно не сдерживает меня, и я, пользуясь свободой, с удовольствием обнимаю его, глажу, тянусь к губам. Мне даже нравится, что он слегка выпил и теперь не пытается от меня удрать в самый жаркий момент. Но стоило мне об этом подумать, как Виардо скатывается с кровати, останавливая мои руки, что успели развязать пару тесемочек на его брюках.
— Нет, Ксения, не надо, — со стоном произносит он, стыдливо отворачиваясь, чтобы я не успела оценить масштаб его возбуждения. А мне, современной девушке, воспитанной на наших земных фильмах, ничуть не стыдно, а обидно, что снова Эдмонд от меня сбежал.
— Это нечестно, — обиженно заныла я, поправляя растерзанное платье, у которого теперь не хватало некоторых элементов, благодаря сильным рукам одного страстного мужчины.
— Нечестно — это дразнить меня во время обеда, доводя до сумасшествия. Не делай так больше! — тоже немного обиженно говорит Эдмонд. А я расплылась в улыбке, приятно ведь, когда так действуешь на мужчину.
— Коварная ты женщина, Ксения, — улыбаясь говорит Виардо, присаживаясь на краешек кровати. — Если ты ко мне приставать не будешь, я бы полежал еще с тобой рядышком.
— А, так это значит я к тебе приставала, да? — я засмеялась, притягивая его к себе поближе. — Я буду себя примерно вести, ложись.
Эдмонд пристраивается за моей спиной, обнимая обеими руками и прижимая к своей широкой теплой груди. Я еще немного поерзала, устраиваясь поудобнее, чем вызвала очередное недовольство Эдмонда.
— Ксения, прекращай тереться бедрами, это невыносимо, — прошипел Виардо мне в шею, сжимая со всех сил мое тело, стараясь меня обездвижить.
— Ладно-ладно, не буду! Ты мне сейчас ребра сломаешь, любовничек! — я возмущенно отпихиваю его руки, которые действительно слишком сильно меня держат.
— Прости, перестарался! — хватка ослабла и я, наконец, смогла вздохнуть по-человечески.
— Давай поговорим серьезно, раз уж мы оказались в одной постели, — хмыкаю, понимая, как это двусмысленно звучит.
— Начинай, — тяжело вздыхая, соглашается Эдмонд, — хотя я предпочел бы просто обниматься и болтать на отвлеченные темы. Но с тобой ведь не получится, да?
Как же он хорошо изучил меня, однако!
Глава 28
Пока Эдмонд находился в добром расположении духа, я завела старый разговор — о его отношениях с сыном. У меня, конечно, и другие претензии к нему имелись, но наше личное мы можем и потом решить. А вот воспитание мальчика меня всерьез заботило.
— Согласись, Эдмонд, что без обнимашек-целовашек наши отношения не такие яркие! — зашла издалека.
— Да, конечно! Мне нравится, когда мы не ссоримся, и я могу обнимать тебя, как сейчас. — довольно промурлыкал Виардо, закопавшись лицом в мои волосы. Я прогнала табун мурашек, пытаясь не потерять главную мысль, которую нужно донести до Эдмонда.
— А теперь представь себе размер одиночества Бастиана. Ребенок вырос без матери и не получал ее любви. Рядом с ним нет бабушек и дедушек, или родных тёток, которые могли бы как-то компенсировать отсутствие одного родителя. У мальчика даже нет друзей. Только няня и учителя, и еще есть слуги. У отца для ребенка не находится время — он постоянно занят по службе, часто в разъездах. — Я заметила, как напряглись руки Виардо, он перестал меня гладить. Мне очень не хотелось, чтобы наш разговор снова превратился в скандал. Но я говорила только то, что происходило на самом деле. И столь неприглядная правда могла ранить. Дав ему минутку, чтобы переварить услышанное, я продолжила.
— И вот, к тебе приезжают гости, я имею в виду себя и принца. И мальчик видит, как ты меняешься, общаясь с нами. Со мной ты улыбаешься и ведешь себя как джентльмен, раскрепощаешься. С принцем вы добрые знакомые и даже друзья, ты также улыбаешься и смеешься рядом с Его Высочеством. И только с собственным сыном ты остаешься неприступным и холодным. Никогда не смеешься, не позволяешь себе расслабиться и подурачиться. — Эдмонд отстранился от меня на кровати, ему явно не понравилось то, что он услышал.
— Какие выводы из такого отношения сделает ребенок? — спросила я у него, поворачиваясь лицом.
Эдмонд не хотел мне отвечать, но все же буркнул, видя мою настойчивость:
— Что его отец очень занятой и серьезный человек со своими обязательствами?
— Нет! — отрезала я. — Бастиан будет считать, что его никто не любит и он никому не нужен. Что его отцу в разы интереснее компания посторонних людей, но никак не собственного сына. А еще, на всю жизнь, ты привьешь ему комплекс неполноценности.
— Как это? — спросил он, не совсем понимая смысл слов. А я постаралась объяснить, вспоминая уроки, где я вместо Леськи ходила на психологию.
— Постоянное чувство неуверенности в собственных силах, чтобы Бастиан ни делал и чем ни занимался в будущем. Ребенок будет думать, что он слишком плох во всем, поэтому отец избегает его. — Мне стало горько от нарисованных мной перспектив. Я уже давно думала об этом и просто не могла отстраниться и сделать вид, что это нормально.
Эдмонд лежал рядом не глядя на меня, наморщив лоб и в целом выражая недовольство услышанным. Я молчала, давай ему время на размышления. Мне очень хотелось, чтобы он сделал правильные выводы.
Через несколько минут, Виардо сам нарушил молчание.
— Ты думаешь, еще не поздно исправить ситуацию? — тихо сказал, все еще не поворачивая ко мне головы.
— Никогда не поздно, — мягко проговорила я, прикасаясь к плечу Эдмонда. — А я подскажу, что делать и как, если ты позволишь мне помочь.
— Ксения… — он притянул меня к себе, пряча лицо у меня на груди. — Выходит, что я ужасный отец, да? — грустно спросил он у меня.
— Нет, что ты! Разве я об этом говорила? Просто мы можем сделать Бастиана счастливее, и для этого не потребуется каких-то особенных усилий. Позволь себе расслабиться рядом с сыном, вспомни свое детство и то, что тебя интересовало в таком возрасте. И ты поймешь, что во все времена детям хочется веселья, теплой компании и одобрения взрослых.
— Ты такая мудрая, не по годам! Говоришь так, будто у тебя был опыт в воспитании детей, — Эдмонд, наконец, смог взглянуть мне в глаза, немного виновато улыбаясь.
— Честно говоря, не было такого опыта. Но я много читала, смотрела, — тут я запнулась, ведь как объяснить Эдмонду наше кино и возможности телевидения. — Я бы хотела столько всего показать тебе в своем мире, — мечтательно протянула, представляя наши совместные походы в кино, поездку на колесе обозрения. Жаль, что у меня смартфона с собой нет, вот бы Эдмонд удивился!
— Да, я бы с удовольствием посмотрел на твой мир. Наверное, тогда бы лучше понял тебя, увидев твою жизнь и семью.
— Может, когда-то нам представиться такая возможность, — оптимистично добавила я. Мне все еще хотелось верить, что я увижу своих родных, и свернула разговор в эту сторону.
— Значит, на балу все решиться, — подвела итог нашим обсуждениям.
— Я надеюсь на это, Ксения, но не могу дать тебе заверение в полном успехе нашего маленького расследования. Одно неосторожно сказанное слово, и мы с тобой станем объектами ненужного внимания.
— Да-да, я помню! Но все же очень прошу тебя — попытайся разузнать хоть что-нибудь о перемещениях. Это очень важно! — я заглянула в бездонные серые глаза Виардо и утонула в них.
— Конечно, милая, я же обещал! Даже если это приведет к нашему расставанию, — Виардо нежно чмокнул меня в кончик носа, грустно улыбаясь моей реакции. А я морщила нос, который зачесался после поцелуя.
— Давай пока не будем о грустном, — предложила я. — Лучше пойдем-ка, посмотрим, чем занят твой сын! — я подмигнула Виардо. — Только мне переодеться нужно, платье вышло из строя. — И мы вместе засмеялись, рассматривая последствия нашей страсти.
— Я загляну к принцессе, узнаю, все ли у нее хорошо. А ты пока смени наряд, — Эдмонд вышел из комнаты, а я кинулась переодеваться.
В тоже время на Земле.
Леся сидела на кровати сестры, перебирая их общие фотографии. Уже несколько штук были отданы следователям, частным детективам и журналистам. Девушка хотела отобрать несколько штук для себя, вдруг не вернут потом фотки.
Никак не могла выбрать что-нибудь приличное. Здесь, не удачный ракурс, а на этой — посторонние люди. И вот Олеся нашла. Фотка двухлетней давности, с моря. Они с сестрой обнялись, сидя на пляже и щурясь от яркого солнца. Леся четко запомнила, что Ксюша не хотела фоткаться, и пришлось просто вынудить сестру попозировать. Ведь она всегда умела добиться желаемого от сестры. Вот и в этот раз… Слезы закапали, размывая видимость. Леся сморгнула, прогоняя их из глаз, и вытерла парочку, что попали на снимок.
И снова на Флабио.