Конечно же, мы встретились на теплоходе не случайно. Притащив мне рекламный проспект турагентства "Fantasy cruises", Аська тут же выложила главный козырь:
- Все это время мы будем под опекой моих друзей. Думаю, скучать не придется. Эти мальчики знают толк в "красивой жизни". И она принялась взахлеб живописать свои похождения с "группой А. Р. Т.", как называла неразлучную троицу. Собственно, никаких "египетских ночей" не было - пару выходов в самые что ни на есть престижные рестораны, налеты в ночные казино, банкет на фазенде Рустамова. Никто не тянул её в постель, хотя, по словам Аськи - притязали на близость все. Иначе и быть не могло. И глазом не моргнув, Ассоль присягнула бы, что возбуждает даже неудержимую страсть женоподобного Юрочки. Такова уж судьба секс-символа. А моя подружка, похоже, оставит за собой этот титул, полученный ещё в училище, до гроба. Когда мы были школьницами, это называлось "клевая чувиха" или "отличная мочалка". "Эпоха застоя" - никакой изысканности в сфере эротики! "Кама-сутру" перепечатывали втихаря и прятали под подушками, зачитывались разделом "Советы молодым супругам" в журнале "Здоровье". И даже пособия по сексопатологии выдавались в институтской библиотеке строго по предъявлении зачетки со специальной отметкой ведущего эту специальность педагога, что не мешало процветанию в общаге всех видов плотского греха.
После школы я сразу же оказалась в Мединституте - пошла по стопам неведомой мне бабули, спасавшей грузинские деревни от желудочно-кишечных инфекций. А Лелька стала ученицей актерской студии и одновременно секс-символом этого детско-юношеского театрального заведения, сыграв в учебном спектакле роль Джульетты.
Весьма романтическая и любвеобильная мама - преподаватель музыки и пения в младших классах, назвала дочку Ассоль, надеясь, что та, в отличие от неё - невезучей, все же дождется своих алых парусов. В школе все звали девочку Лелей и лишь в училище она стала претендовать на взрослое Ольга. Моя маман почему-то называла мою миниатюрную подружку Асей. Ей - словачке по происхождению, это имя казалось особенно русским, тургеневским, соответствующим белокурому очарованию звонкоголосой отличницы. Аськой она стала и для меня. Но на Ольге метаморфозы с именем не кончились, как и преображения самой, весьма энергичной и не такой уж "тургеневской", героини.
От цитадели детскогг театрального искусства до кафе "Космос" совсем близко. Там Аська и встретила свою судьбу в облике очкастого новозеландца, прибывшего в столицу СССР для изучения русского языка. Он был тощ, сильно близорук, до крайности закомплексован, и жутко импозантен. Чего стоила насквозь иностранная русская речь Джона! А джинсы, а курточка, купленные по ту сторону рассвета...
Краснея "удушливой волной", Джон едва скользнул близоруким взглядом п аськиному бюсту, обтянутому черной водолазкой, и круглым коленкам, выглядывающим из-под бахромы замшевой "мини". Они ели фирменное мороженое с шоколадом и вафлей, а Челентано пел "Сола ми, сола ю".
- Сола, - представилась голубоглазая крошка иностранцу.
- Ты не должна быть одна, женщина, то есть - беби... - Смутился Джон и вскоре сделал девушке серьезное предложение.
Брак заключили не без труда, с помощью родителей бывшей одноклассницы, каких-то дипломатических персон. Молодожены отбыли на зелено-голубую родину Джона, где он должен был преподавать русский язык в мясо-молочном колледже. Два года промчались почти незаметно. В мае 1980 года в телефонной трубке раздался знакомый обволакивающий голос.
- Ты где, Аська? - обрадовалась я хорошей слышимости.
- У себя, в Бескудниках, где еще! Вчера прикатила. Между прочим, абсолютно свободная. Бюст от ихнего молока на два размера раздался жирность 50%. Уэллингтон - дыра. Джони - сопливый мудак. Денег ни копейки. А ты как?
- Через месяц рожать. Академотпуск брать не буду, мать поможет. Хочу специализироваться на психоаналитике - это сейчас на Западе очень модно.
- Как же! С меня такие бабки содрал тамошний доктор! Минут сорок слушал мои излияния и говорит: "Приведите вашего супруга, мадам. Я должен научить его иметь с женой нормальный половой контакт". Он - научить! Его! Аська демонически захохотала. - Уж я учила, учила, да не в коня корм. А ты-то, что, замужем?
- Сережа - лучший муж во всем мире. Приходи завтра, сама убедишься!
Аське Сережа понравился и она стала чуть ли не членом нашей семьи. Хорошо, что Серж неподдающийся, а то пришлось бы мне остаться матерью-одиночкой! Уж очень хороша стала после неудачной семейной жизни моя подружка! Неудивительно, что скоро мы снова вошли под марш Мендельсона в светлый зал районного ЗАГСа. Вторично брачующимся во Дворец дорога закрыта.
И опять упорхнула Ассоль с законным супругом - судостроителем, специалистом высокой квалификации, в Каир, откуда поступали мне красочные немногословные открытки. Наверно, целый год, - все реже и реже. Увиделись только летом 82. "Девочка-Дюймовочка" приобрела некий новый шарм развращенного дитя и поменяла имя. Название старого модного фильма подсказало ей нужный ракурс - Ассоль стала Ассой. Разведена, полна сил и никаких детей и, увы, сбережений. А также - специальности и маломальской способности ужиться в коллективе. Зато - апломб! Мой Сережа попытался пристроить красотку к себе в отделение диспетчером, но скоро раскаялся.
- Если так дальше пойдет, через месяц я лишусь лучших специалистов. Якушев набил Ильину Морду, Жарова подала на развод. - Он вздохнул и умоляюще посмотрел на меня. - Может, к себе в поликлинику устроишь? В регистратуру, что ли? Попробуй, Бубочка...
Неизвестно, где бы нарабатывала гражданка Колчанова свой трудовой стаж, но тут умер Брежнев и вскоре подул свежий ветер перемен. Прямо в лицо активных, упорных, стремящихся к новому цивилизованному обществу. И в первых рядах рванули в неведомое будущее мой Серж и Аська, только на разных фронтах - он по правовой реформе специализировался, а она - по эротической.
Всякое бывало с Асенькой, пока генсеки менялись, а вместе с ними и генеральная линия. Когда Горбачев объявил плюрализм и демократизацию, Аське уже стукнуло двадцать девять и пустилась она в предпринимательство, сугубо частное. Знание иностранных языков и тамошнего жизненного уклада помогли энергичной Дюймовочке провернуть несколько удачных торговых операций, связанных с челночным бизнесом, и вложить деньги в фирму по продаже недвижимости. Тридцатидвухлетняя Ася имела комфортабельную однокомнатную квартиру, купленную на собственные деньги, и должность менеджера в рекламном агентстве крупного СП, занимающегося строительством. На её визитке мерцало золотым тиснением нежное имя Ассоль, а в личных планах значились организация собственного агентства под названием "Алые паруса" и, конечно же, удачный брак. Она исчезала на многие месяцы, и вдруг ни с того ни с сего сваливалась как снег на голову. выложив за пять минут очередную любовно-приключенческую историю, Ассоль демонстрировала новую шубу или автомобиль, а затем сообщала: "Не поверишь - я, наконец, свободна!" И начинала излагать перспективы, в которых маячило черт те что, но только не создание "нормальной семьи". То брак с американским шоу-меном, то контракт на съемки в Голливуде, то собственная гостиница в Испании. Но не возня с младенцами и вахты у кухонной плиты.
- Конечно, была бы я женой Роберта Кеннеди или хотя бы московского мэра, вопрос о приумножении семейства меня бы волновал. Наплодила бы не менее одиннадцати душ, - футбольную команду. И всех - на ручки кормилицам, гувернанткам скинула. А сама - на приемы, выезды, рауты!
- Боже, когда же ты остепенишься, девушка?! Вон, висок уже седой. Не спорь, я вижу. И шейка в сеточку, - зло третировала я Аську - всю в черной коже и в золоте. Только что из Италии.
- Бешеный успех! Бизнес-поездка. Какие мужики! Но все околдованы. У них с этим строго: только к папе римскому за разводом бежать. - Аська заглянула в пудреницу с камеей на крышке. - Не может быть никакой седины парижская краска, европейский салон... У самой под глазами "гусиные лапки" и животик отвис.
- Ну, это ты брось! - Категорически, как приказ по армии, отчеканила я.
И повторила Аське ещё раз про шейпинг и про шикарный дамский клуб "Анаис" с массажем, загаром, бассейном, которые я регулярно посещаю. Про личную косметичку и парикмахера-визажиста, работающих за валюту. Внятно повторила, чтобы усекла Ассоль раз и навсегда - кончено! Нет больше клуши, экономившей на гедеэровский бюстгальтер и крем "Пондс". И участковой докторши, затырканной бесконечными бабульками, тоже нет. Есть консультант Диагностического центра "Евромед", психотерапевт, доктор мед. наук Баташова. Жена весьма преуспевающего человека, мать отличницы английской школы, хозяйка четырехкомнатной хаты и, к тому же, - без пяти минут профессор.
В качестве контрудара Аська выложила мне про внезапно разгоревшуюся дружбу с "группой А. Р. Т.", представляющую, по её словам, "высший эшелон новых". И предложила круиз. Я разметала фотографии наших экзотических путешествий с Сержем, убеждая в пресыщенности туристическими развлечениями. А потом отвезла на своем "вольво" в агентство "Fantasy cruises", где мы приобрели самые дорогие путевки, вызвав уважительно-тоскливые улыбки тамошних чиновников.
Тон беседы задавала я, придирчиво копаясь в деталях и неторопливо покачиваясь в глубоком вращающемся кресле. Чем больше старались угодить нам две рекламного вида девицы, тем больше скучнело мое холеное лицо.
- Что там за сервис в люксах? Разве завтрак не приносят в постель? А ванна обычная или джакузи?
Мелькал экран компьютера, представляя рекламные ролики намеченного нами с непонятным упорством путешествия, девицы покрылись испариной под своими фирменными малиновыми пиджаками, а клиентки все колебались. Наконец мы угомонились, выложив за десятидневную прогулку по три тысячи долларов. Нам подали кофе. Но я лишь пригубила чашку и, положив на язык ментоловую подушечку, долго мусолила её, глядя на полученные билеты скучающими, мученическими глазами.
- Отличный театр! - Восхитилась Аська, когда мы с путевками в сумочках оказались в машине. И вдруг поскучнела. - Боюсь, Аркадий на тебя западет. А ведь я его почти с год пасу. Всю эту кашу под его красивые глаза и обаятельный кошелек заварила...
- Ну, ни того, ни другого мне вроде бы не надо. - Успокоила я подругу. - Я же твердокаменная, Ась. К Сергею с двадцати лет привороженная.
- Вот это-то мне меньше всего и нравится. Такие бабы их почему-то больше всего смущают. Донжуаны фиговы - под каменного гостя готовы лечь ради растления добродетели!
Глава 3
Неделя, проведенная в путешествии, успокоила Аську. Игорек, сделав изящный заход на интим, быстро смекнул, что ему ничего не светит. А с шефом я поддерживала дистанцию приятельской любезности, предоставив Аське "зеленую улицу". И ещё всячески подыгрывала подруге, подхватывая её удобно отредактированные автобиографические версии, подчеркивая достоинства и даже называя в присутствии друзей полным именем.
Мы посетили Испанию, Францию, Италию, вставка, лениво отмечаясь в тех местах, где все уже, оказывается, побывали. Большую часть времени наши кавалеры проводили в спортзалах или у себя в каютах, составляя какой-то чрезвычайно важный проект. По туристическим маршрутам бродили без разинутых ртов - чинно и спокойно, будто прогуливались в парке Сокольники или на ВДНХ. Роли распределились сразу и никто не нарушал сценария. Игорь делал вид, что занят Аськой, но галантно и ненавязчиво, то есть - абсолютно рыцарски. Юрка работал клоуном, а А. Р. Т. просто "оттягивался" - глазел, наслаждался и думал о чем-то своем, вероятно, чрезвычайно важном.
Вечерами мы устраивали набеги в корабельные рестораны или посещали экзотические места в портовых городах. Юрочка с удовольствием составлял мне компанию и мы въедливо и со знанием дела обсуждали местные нравы, моду, кухню. Он не хуже Аськи разбирался в шмотках и парфюмерии и просто балдел от всяких красивых хозяйственных штучек, деталей архитектуры, дизайна интерьера. Не без удивления я узнала, что у господина Казанова дома осталась жена-инвалидка, страдающая врожденным пороком сердца, и школьница-дочь, занявшая второе место в конкурсе юных виолончелисток.
Игорек заметно скучал, с вожделением заглядываясь на местных и корабельных красоток, и почему-то очень веселилась, разливаясь соловьем, Ассоль. Все эти дни она была явно в ударе. Учитывая некоторую отстраненность Аркадия, это казалось несколько странным. Наша "Голубая мечта" подходила к финишу.
- Два дня осталось. Как продвигаются дела на интересующем тебя фронте? - Рискнула поинтересоваться я, когда в маршруте нашей поездки остался один Стамбул и в перспективе - две ночи корабельного празднества.
Ассоль мотыльком запорхала по палубе и с разгону повисла на моей шее.
- Замечательно! Сказка! - Жарко шепнула в ухо.
- Не поняла. Речь идет о страстной ночи или обручении?
- Ну, какая ты, честное слово! Аркадий не такой! У него и в Москве хватало поводов для всего этого. Но ему надо вначале воздвигнуть для желанной женщины чертоги, а уж потом завладеть ею.
- Чего, чего воздвигнуть? - Поразилась я наивному лепету Аськи.
Это он ей так мозги запудрил или она сама придуряется? - Задумалась я, но от дальнейших расспросов воздержалась. Не нужны они мне - ответы. И правды знать не хочу. Ни про них, ни про себя... Сегодня на палубе Аркадий впервые вплотную подступился ко мне, осыпал комплиментами, намеками... Не хочу знать, почему и зачем. Ведь прогулка идет к концу и мне так хочется домой, и так надоело киснуть в "сливках общества"...
...Я зажмурилась, погружаясь в ванну по самые уши и кто-то изнутри моего разнеженного бурлящей водой тела хихикнул: Врешь! Ты ещё надеешься на нечто особое.
Выключив форсунки, я села и в тишине, глядя на себя в запотевшую зеркальную стену, с удивлением подумала: неужели это я - жалостливая, сердобольная, топавшая по вызову придурковатого пьянчуги в вонючую коммуналку, наслаждалась пропастью, разделившую нежащихся на палубе увеселительного теплохода людей и тех - убогих, хворых, полуголодных, что остались на берегу, на части суши, называемой родиной? Неужели это меня подругу жизни Сереги Баташова, волнует внимание сомнительного дельца с красивым лицом и повадками аристократа? Волнует настолько, что прикосновение его пальцев к моему плечу я ощущаю как ожог?
Он здорово все углядел - и нежную розовость кожи, словно золотой пыльцой осыпанной веснушками, и даже то, что я вполне могла бы щеголять в мини-бикини, не стесняясь показать телеса.
На улице меня все ещё называли "девушка", а парни-сопляки пытались завязать знакомство. Серж всегда говорил, что у его жены необыкновенно волнующая, зазывная и в то же время гордая, походка. Не знаю. Впервые увидав себя на видеопленке, я ужаснулась - самоуверенная, зрелая дама прогуливалась среди сосен, откидывая назад распущенные волосы небрежным, но глубоко кокетливым движением. Я представляла себя более сдержанной, даже суховатой, и, уж если честно, более юной. Временами я бесилась от недовольства собой, а порой нежно любила свои недостатки - эту незагорающую кожу, каштановые волосы - очень сухие, жесткие, как конский хвост, но послушные и пышные. Эти серые, прозрачные глаза и россыпи деревенских веснушек на тонком, с ахматовской горбинкой носу.
А крупные сильные кисти рук и стопы сорокового размера? А рост 175 и королевские плечи и грудь, нуждающаяся в крепеньких бюстгальтерах с металлическими дужками и надежными бретельками? Есть от чего воспламениться самокритике, особенно когда рядом - воздушное создание! Шелковистые льняные кудряшки легки, как паутинка, ручки и ножки эльфа и при этом грудь школьницы, не нуждающаяся в узде. Аська могла щеголять в полупрозрачных блузках, топиках на чисто символических тесемках или вовсе - в одном корсаже, оставляющем открытыми плечи и спину. Да что там, - уже здесь, на теплоходе, она умудрилась загорать "без верха". И я уверена, что скользящий по телу Аськи взгляд А. Р. был далеко не платоническим. Значит, у них, действительно, все идет хорошо.
Оторвавшись от зеркала, я босиком прошлепала по ковру и рухнула в мягкие объятия двуспальной кровати. Мы не стали экономить, закупив один люкс на двоих - в случае с Аськой это вполне понятно. Но вот зачем мне одной широкое ложе и кокетливая нарядность каюты, предназначенной, явно, для счастливой любовной парочки? Все здесь было усыпано розами - они украшали шторы и высокую спинку кровати. Веночки из роз шли по кайме ковра и огромный букет из свежих цветов украшал туалетный столик - привилегия люксов, как и холодильник с напитками. Множество разбегающихся, дрожащих, собирающихся стайками солнечных зайчиков завладело пространством. Я не задернула шторы и заходящее солнце, покачавшись на морских волнах, золотистыми бликами металось в зеркалах, стеклах, превратив небрежно брошенные на тумбочку хрустальные украшения в горсть алмазов.