- Штраус?
- Нет, но по его поручению. Мадам Гарнье пришла в сознание. В принципе, она спасена, но могут быть непредвиденные осложнения.
- Она говорила? Ее допрашивали?
- Не думаю. Где ты сейчас?
- Жду Гарнье в аэропорту.
- Не будь с ним слишком резок. У тебя уставший голос. Я знаю, когда ты устаешь, то легко раздражаешься.
- Постараюсь.
Вздохнув, Старый Медведь повесил трубку. Вот уже несколько минут он чувствовал себя менее уверенным. Хочешь не хочешь, но он вынужден был признать, что, несмотря на свои обещания, снова увлекся рассуждениями, под которые тщетно пытался подвести прочную основу. Винсент - убийца. Винсент пытался убить жену, взяв в сообщницы Ингрид. Это понятно, заманчиво, но это всего лишь еще одна гипотеза. Ингрид не уступила.
"Он мог приехать на Мюзеумштрассе в четверть двенадцатого, выстрелить в Марсель, удрать в Энге в машине Мооса и на следующее утро вернуться в Париж. Он много чего мог успеть сделать, но я абсолютно ничего не могу доказать, даже того, что Ингрид и Винсент знакомы! Может, Марсель заметила, кто в нее стрелял? Наверняка, нет. Да, действительно, тут у меня никакого шанса".
Он прикусил себе губу. Никакого шанса... Шанс, иногда его следует заполучить хитростью, что называется, - сблефовать, но когда имеешь дело с шулерами... В его голове начал зарождаться план.
Голос диктора на четырех языках объявил о задержке самолета из Парижа. Он должен был приземлиться не ранее половины девятого. Руссо, неожиданно получив передышку, воспользовался этой отсрочкой, съел сандвич, показавшийся ему необычайно вкусным, и с настоящим наслаждением выпил полкружки холодного пива. Он снова чувствовал себя в форме. Теперь он атакует Винсента с новыми силами.
Он вытащил сигарету из пачки, но не зажег ее. Внезапно ему показалось, что все рухнуло. Пятнадцать минут опоздания. А если в тот вечер, когда было совершено покушение на Марсель, поезд Винсента тоже прибыл с опозданием? Мог ли Винсент не учесть такой случайности, которая сорвала бы весь его план?
"Нет, - успокоившись, решил Старый Медведь. - Винсент действовал как обычно. В первый раз судьба проявила свою благосклонность, указав ему на Урсулу. Он должен был еще раз положиться на судьбу. Преступники часто становятся суеверными. Многие ожидают знамения судьбы, а если его нет, то отказываются от своих намерений. Я же, наоборот, больше не полагаюсь на волю случая. Я разоблачил Ингрид, ее любовника, показал его чудовищную сущность. Рано или поздно она захочет его увидеть, чтобы выяснить правду".
Вдруг его неожиданно поразила мысль:
"Ведь я пока единственный, кто вышел на Ингрид. Если она связана с Винсентом, то история, которую я рассказал, должна насторожить ее. Мое непредвиденное и непредсказуемое вмешательство не входило в их план. Значит, в ближайшее время она попытается встретиться с Винсентом, чтобы сообщить, что я их раскрыл. Она не знает, что у меня с ним назначена здесь встреча, а если даже и догадывается, то не может быть в этом полностью уверена. По всей логике она должна быть здесь и, где-то спрятавшись, перехватить Винсента при выходе, чтобы сообщить об опасности, которую я представляю для них".
Старый Медведь медленно и внимательно оглядел зал ожидания. Тяжело ступая, обошел его, заглядывая за все колонны и стараясь представить возможные укрытия. Затем вышел на перрон, внимательно вглядываясь в темноту... Гнусавый голос снова произнес:
- Прибыл самолет из Парижа. Выход пассажиров через дверь номер...
Он увидел Винсента первым. Тот, оглядываясь по сторонам, казался взволнованным. Руссо сделал ему знак и ускорил шаг. Винсент поспешил навстречу.
- Только ничего не скрывайте. Марсель умерла, да? Она умерла?
- Нет. Я несколько минут назад звонил инспектору Штраусу, и он просил отвезти вас как можно быстрее к нему. Ваша жена пришла в сознание несколько часов назад. Тот, кто стрелял в нее, скоро будет арестован.
- Как?! Уже известно, кто он?
Старый Медведь что-то проворчал и полез в карман за сигаретами, которые предварительно выложил из упаковки.
- Штраус провел меня. Конечно, он доволен. Только в последнюю минуту сообщил, что произошло. Вы бы его слышали! "Мадам Гарнье все рассказала". "Что рассказала? Она видела своего убийцу?" - "Дорогой коллега, вы будете очень удивлены". Дорогой коллега! Я бы его убил. Я хотел узнать подробности и сказал, что жду вас в аэропорту, а он начал орать: "Только не перестарайтесь. Я жду вас обоих, а до тех пор..." Естественно, что именно в этот момент сообщили о прибытии вашего самолета. Пойдемте, ваша жена спасена. Это главное. Все остальное не имеет значения, как и мои усилия. Этот Штраус такой грубиян! Я уже больше не могу его выносить.
Старый Медведь искоса наблюдал за ошеломленным Винсентом, который, не найдя слов, вытер лоб, поставил чемодан, затянул потуже галстук.
- Ладно, идемте. Моя машина на стоянке.
- Марсель спасена... Я в это уже не верил. Словно камень с души свалился! Но это точно, они вас не обманули?
- Черт! У меня кончились сигареты, - сказал Старый Медведь. - Не возражаете, если я на минутку отлучусь? Когда я не курю, то совершенно перестаю соображать.
Руссо оставил Винсента на стоянке и, отойдя в сторону, спрятался между машинами, все еще по-детски надеясь, что сейчас появится Ингрид, бросится к Винсенту, и он. Старый Медведь, наконец получит доказательство, которого ему до сих пор не хватало. Однако ничего не произошло. Винсент обеспокоенно вертел головой. Но это было нормальной реакцией. Расстроенного человека не заставляют ждать, ссылаясь на то, что нужно купить сигарет.
Вдруг какая-то машина с зажженными фарами, обдав потоком света другие автомобили, подкатила к стоянке. Ив этот миг Руссо мельком заметил в маленьком белом "Фиате" отблеск рыжей шевелюры. Как ни мало было у него времени, но он все-таки смог различить лицо обернувшейся женщины с огненными волосами. "Фиат" тронулся с места и с потухшими фарами покатил к выходу из парка.
Старый Медведь посмотрел в сторону Винсента. Мысли путались у него в голове.
"Он ничего не видел. Он стоял спиной с опущенной головой, погруженный в свои мысли. А они, наверное, сейчас у него не веселые. Его жена жива! Какой кошмар для него, если она заговорит!"
Старый Медведь чувствовал себя лихорадочно возбужденным, словно матадор, выходящий на арену.
"Я не ошибся. Ингрид была здесь и видела меня вместе с ним. Она знает, что развязка близка, и, видимо, мечется в ужасе. Она попытается встретиться с ним во что бы то ни стало.., сегодня вечером, завтра утром".
Вдруг его пронзила простая мысль: а если она вообще ничего не предпримет?
Он снова почувствовал себя расстроенным, уставшим, обессиленным.
"Если ни он, ни она ничего не предпримут, я буду бессилен против них. Они будут отрицать, что знают друг друга. То, что я видел сегодня вечером, ничего не доказывает. Хорошо же я буду выглядеть перед Штраусом со своим рассказом о рыжих волосах, которые заметил в свете фар. Швейцарско-немецкие полицейские требуют доказательств, фактов, весомых улик, а не предположений, постулатов, сопоставлений. Все, что я могу им дать, это мыльные пузыри. Разноцветные пузыри, но пузыри. Ничего солидного, конкретного, неоспоримого".
Старый Медведь постарался взять себя в руки. Вынув из кармана сигарету и зажав ее между губами, он пошел обратно. Подходя к машине, он ускорил шаг, делая вид, что спешит.
- Я не слишком задержался? Садитесь. Я предложил бы вам вести самому, но после всего, что с вами случилось... Ладно, поеду медленно. Это не потому, что я ненавижу ездить ночью, а из-за этих белых фар... Еще одна вещь, с которой я не согласен со Штраусом. Он считает, что белый свет ничуть не ослепляет, что это чисто субъективное восприятие. Я недоволен им по многим причинам, но в глубине души должен признать, что это - личность.
Старый Медведь выжал газ и стал медленно увеличивать скорость, глядя прямо перед собой и мирно продолжая:
- Слишком мнит о себе, но это недостаток всех полицейских, особенно тогда, когда их пытаются переубедить...
Винсент молчал. Старый Медведь лишь улавливал его немного прерывистое дыхание.
- Старайтесь не думать все время о жене. Делайте как я. Говорите о чем угодно, о ком угодно... О Штраусе, например. Вы с ним знакомы? Он немного строит из себя герра Профессора, но в моем присутствии словно воды в рот набирает. Только один раз проговорился. Как бы между прочим заявил, что напал на след шикарной девушки с рыжими волосами. По его словам, она много знает об Андреа и Урсуле Моос и даже замешана в эту историю. Больше он ничего не захотел сказать, но я почувствовал в его голосе плохо скрытое ликование. У меня создалось такое впечатление, что будто благодаря показаниям вашей жены и аресту этой девушки он держит в руках все нити. Ах, черт! Совсем забыл, что должен обязательно позвонить. Вот уж точно, старость - не радость.
Машина только что въехала в город. Старый Медведь припарковал ее недалеко от небольшого кафе, в котором было полно посетителей.
- Я на минутку. Только скажу несколько слов и сразу вернусь.
Очутившись внутри кафе, он замедлил шаг. Облокотившись на стойку, спросил у гарсона, где находится телефон, медленно пошел к кабине, заперся в ней и набрал номер справочной времени.
"Винсент должен сейчас все тщательно взвесить. Он не подозревает, что я солгал, - размышлял Старый Медведь. - В общем-то, у него есть только один шанс: убежать. А я оставил двигатель включенным. Хорошо ли я разыграл свою роль? Все-таки я тридцать пять лет проработал в полиции, а не в театре".
- Двадцать сантимов. У вас нет мелочи? - спросил гарсон.
Еще несколько выигранных секунд. Сердце Старого Медведя учащенно билось. Он начал просить про себя: "Боже, сделай так, чтобы Винсент на что-то решился, чтобы он сбежал на моей машине".
Наконец он вышел. Его машина по-прежнему стояла на том же месте. Мотор продолжал тихонько работать.